Тест на профпригодность

В общем, когда ему показалось, что капсулу как-то странно качнуло, он выждал ещё примерно минуты три и заново запустил бота-спасателя. Велел ни в коем случае не активировать аварийный маяк, что-то наврав про возможное преследование врагом. Бот был не слишком умный и не стал уточнять, что ещё за враг. Принялся за работу, проверил все системы, потом вывел на терминал карту ближайших окрестностей и предложил пассажиру самостоятельно выбирать путь к спасению.

Димка первым делом взялся за камеру. В оптику ничего не разглядел, а приличные сканеры этой крохе не полагались. Попробовать выйти с кем-нибудь на радиосвязь? Нет, увольте, в лучшем случае отзовётся корабль, доставивший десантников на «Жираф». Если солдаты спаслись, встреча будет излишне тёплой. Впрочем, если у спорангия была прямая связь со своим «головным офисом», с разумом других особей, то можно сразу считать себя врагом человечества номер один и ждать ареста, где бы теперь ни причалила капсула.

Да и вариантов просматривалось, честно говоря, не много. Димка вывел их на экран и начал, советуясь с ботом, поочередно вычёркивать. До одних долететь не хватило бы жизненных ресурсов, на других слишком экстремальные условия посадки, для третьих нужна слишком высокая манёвренность или специальное стыковочное оборудование. Система Z хоть и была обжитой, но обилием комфортабельных колоний не баловала.

Однако же нашёлся в списке один объект, который Димка давно уже вознамерился посетить. Далековато, конечно, но в капсуле он всего один и на ближайший десяток циклов совершенно ничем не занят. Так почему бы не теперь?

Он сказал боту, что принял решение, и уверенно ткнул пальцем в координаты Заказника.

13.

Конвой провёл его по ещё одному из бесконечной череды коридоров и втолкнул в комнату. Довольно аскетичная обстановка даже по сравнению с научной станцией. Монитор на стене, терминал связи напротив, обычная не выдвижная кровать, тумбочка. В центре – рабочий стол, новый, мощный, с персональным ботом-помощником для обсчёта проектов и автоматического ведения документации.

Человек за столом увлечённо крутил в руках изометрический чертёж. Димка уже знал, что спорангий плохо воспринимает плоские изображения. Чтобы читать, он использует проросших, а изучать что-то более сложное не может даже с их помощью. Поэтому все, кто хочет сохранить в тайне свою работу, работают в изометрии.

– Здравствуйте, Палпалыч!

Озолинг придавил чертёж указательным пальцем к столешнице, поднял удивлённо правую бровь, став похожим на виноградную улитку.

– Вы? Как вас?

– Дима.

– Офицер научного флота Дмитрий Карпенский, м-дээ?

– Уже нет. Разжалован, уволен, обвиняюсь в терроризме.

– Слышал, слышал. Кой пёс понёс вас на «Жирафа»? Вы хоть понимаете, сколько народу пришлось по вашей милости спешно эвакуировать со станции? Почему нельзя было просто выполнить порученную работу, а уже потом, как полагается по флотскому уставу, прийти ко мне за разъяснениями?

– Чтобы мне намазали лоб зелёнкой?

– Пффф! Вот до чего доводит нехорошая манера подслушивать под дверью.

– Я не только подслушивал. Я проверил списки своих предшественников. И знал, что после завершения проекта могу уже не получить шанса попросить разъяснений. Как Мурави, Таверский, Лу Мин…

Озолинг кивком вернул в правильное положение стеклянный глаз. Обратился к боту:

– БэЧе шесть мне на связь!

– Есть связь!

– Замначальника по научной работе пригласите!

– Уже идёт.

Позади с тихим вздохом открылся люк, в комнату вошёл парень. Симпатичный, не намного старше Димки, хотя с потомками земных азиатов всегда трудно угадать…

– Знакомьтесь. Сабута Мурави, наш ведущий специалист. Самый ведущий, один из лучших, жаль будет отпускать, даже с учётом повышения.

Мурави польщённо заулыбался, Димка ещё раз осмотрел его с недоверием.

– Погиб при высадке на астероид?

– Да-да, пропал без вести, тела так и не нашли. Ну а как иначе? Я бы познакомил вас и с Лу Мином, но он… не здесь.

– Значит, экспедиция «Жирафа» была успешной? Вы основали?..

Лицо Озолинга разом посерело. Он вскинул руку, призывая замолчать. Извинился перед Мурави, сказав, что попросит его зайти чуть позже. Пока учёный выходил, подошёл к терминалу на стене и запустил какие-то хитрые дополнительные охранные протоколы.

– Что это значит? Откуда вы знаете про миссию «Жирафа»?

– Ну как… Я же был там. На борту почти не было экипажа. Я предположил, что всех, без кого можно обойтись в обратном рейсе, оставили там, в новой колонии.

– Откуда вы знаете про колонию?! – рявкнул Озолинг, ударил кулаком по столу, его стеклянный глаз от резкого движения закатился кверху, сделав выражение лица ещё более жутким.

– Мне капитан сообщил.

– Врёте! Мишель никогда бы… Капитан «Жирафа» к моменту вашего появления на борту был уже по меньшей мере год как мёртв! Спорангий выследил его и пытался прорастить…

– Я знаю, Палпалыч. А он отравил паразита. А когда понял, что полностью избавиться от него таким способом нельзя, уничтожил секретную информацию. Включая ту, которую держал исключительно в голове. Но для нас он оставил подсказку на навигационном столе. Одиннадцать банок бриллиантового зелёного.

– Одиннадцать? Вы сказали – одиннадцать?

– Именно. Ещё он расколол стол, чтобы по этой метке можно было задать точку отсчёта. Если бы не это, я бы, может, и не догадался. Могу показать, как всё было расставлено, чтобы вы поняли, какой объект нанести на карту.

Озолинг грузно плюхнулся в кресло и потёр переносицу.

– Лейтенант Карпенский, что вам известно про общество «Заслон»?

Димка смутился от такой резкой сменой темы, а в равной степени от обращения по званию.

– Ну, слышал что-то… Немного, честно сказать. Какая-то старая земная организация, то ли оборонная, то ли промышленная. Участвовала в Войне первого контакта на стороне людей. Ходили легенды, что там создали оружие против проросших, и даже нашли способ противостоять спорам. Вроде особый шлем с силовым полем…

– Препарат. Это был химический препарат. РБЗ-2.

– Нет, такого я точно не слышал. Отец говорил, вроде пожгли их всех ещё в шестьдесят втором, но он верил, что вывезли они с Земли архивы и часть персонала.

– С персоналом всегда сложно, – перебил Озолинг. – Хороших людей наперечёт, а работы валом. Плюс к тому, сами знаете, большинство земных колоний боготворят спорангия. Вы в курсе, почему? Он взял на себя самую сложную работу людей – принимать решения, оставив на их долю шесть часов трудового цикла, шесть – цикл развлекателей и шесть – сна. Спорангий говорит им, во что верить, что любить и что проклинать. Он определяет, кто виноват, что можно и что нельзя. Он судит и выносит приговоры.

– И они счастливы, что освобождены от этих затруднений, – подсказал Димка.

– Они ни о чём больше не мечтают. Они экономически подавлены в пределах своих планетарных систем. Всё потребление контролируется, запрещены межзвёздные полёты, пересылка грузов, строительство энергосистанций. Мы живём на станциях и астероидах, ставших нашими тюрьмами, а спорангий неплохо освоился на земле. В распоряжении людей углеводороды, солнечная энергия, радиоактивные материалы – но на этом не выжить планете и не полететь межзвёздному кораблю. И нам не по пути с людьми, которых такое положение вещей устраивает.

– Вам нужны бунтари и террористы?

– Бросьте! Что от них толку? Они изгадят всё дело, потому что не уживутся ни в какой системе. Будьте уверены, наша их не устроит ничуть не меньше, чем система спорангия. Нам нужны люди умные, готовые искать новые пути и новые решения. Мы разрабатываем силовую установку, которую не сможет пожрать ни один проросший. Мы разрабатываем корабли, способные летать в другие системы незаметно для сканеров боевых станций. Среди наших проектов есть сети ботов-маскировщиков и ботов-шпионов. Есть оружейные платформы и средства защиты. Но больше всего, конечно, требуются специалисты в области развития наших поселений, наших новых миров. Они будут работать тайно, в режиме строгой секретности во всех деся… одиннадцати звёздных системах, свободных от спорангия.

– Думаете, он туда не проникнет?