Партизаны междуречья Чубурки и Еи. Сборник документов и статей

– Вон там, Владимир Иванович, немцы на лёд выходят…

И хотя в темноте ничего не было видно, комиссар забеспокоился. Он и раньше, вместе с командиром отряда, допускал, что немцы могут выйти на лёд, чтобы отрезать путь отхода партизанской группе. Вскоре с таким же донесением прибежал другой боец. И как бы в подтверждение правильности донесений разведчиков, за изгибом горки, правее того места, где вышли на берег партизаны, послышались оглушительные взрывы. Беспокойно запрыгали, заметались справа и слева лучи прожектора.

Уже далеко от берега были партизаны, когда к командиру отряда подошёл начальник разведки Алексей Малой.

– Угадай, Автономыч, что это за взрывы были справа на льду, когда мы уходили с таганрогской земли? – спросил Малый.

– Тут и угадывать нечего, – ответил командир отряда. – Фрицы спросонка, а может и в страхе перед партизанами, полезли на своё минное поле и…

– И в довершение попали под обстрел своих же пулемётов. – добавил, улыбаясь, комиссар Псаломщиков.

Партизаны возвращались домой, но ещё долго по морскому побережью, от Таганрога до Мариуполя, раздавалась канонада. Немцы палили наугад, палили всеми огневыми средствами и на разных прицелах. Грохотом орудий и миномётов они старались усмирить не столько партизан, сколько собственные плясавшие от страха нервы. Им нужна была разрядка.

Восемь раз ходили Александровцы на Таганрог. Ходили сами, а также вместе с азовцами, неклиновцами, ростовчанами. По их пути совершила поход морская пехота краснофлотцев. Немцы убедились, что партизанские налёты с моря представляют серьёзную угрозу их правому флангу. Для укрепления приморской линии они вынуждены были оттянуть с фронта часть своих войск.

… Боевые успехи цементировали партизанский отряд. И когда летом немецкие полчища, захватив Ростов, появились в Азове и стали двигаться на юг, отряд твёрдо решил никуда не уходить от родных мест, оставаться в тылу врага. чтобы мстить.

Широка и привольна южная степь. Куда не взглянешь, кажется нет конца и краю этой гигантской равнине, уходящей к далёкому горизонту. Только редкие, небольшие балочки встречаются на пути. Много в поле пахучих цветов летом, много трав медоносных, птиц певучих и стрекоз неугомонных. Но мало, совсем мало скрытых от взора потаённых мест. Всё на виду и потому опасно и трудно кочевать по степи партизанам.

И всё же отряд александровских партизан ушёл в эту голую степь. Партизаны твёрдо верили, что местное население не только не выдаст, но и поможет им быть неуловимыми, поможет наносить удары гнусным захватчикам. Народные мстители не ошиблись – население не раз спасало отряд.

Был такой случай. Партизаны вторые сутки скрывались в бурьяне, вблизи колхоза имени Сталина. Солнце было в зените, отряд отдыхал. В километре от стоянки, в дозоре находился «дядька» Прохор Пилецкий. Внимательно вглядывался он вдаль. Уже давно заметил дозорный приближавшуюся белую точку. Какой-то «мужичок с ноготок», минуя дороги, торопливо пробирался по колючкам, будто кого-то разыскивая в степи. Подошёл маленький путник ближе, увидел Пилецкого и вдруг замер.

– А ну-ка иди сюда, хлопец! – закричал Пилецкий.

В коротких штанах, белой заплатанной рубашонке и тёплой отцовской шапке подошёл босоногий мальчик. Ему можно было дать не более двенадцати лет.

– Ты кто, чего ищешь?

Мальчик не сразу ответил, он поднял лицо кверху и пытливо посмотрел на богатырскую фигуру партизана.

– А вы кто?

– Гляди-ка, он ещё допытывается! Отвечай, когда у тебя спрашивают. – Строго сказал Пилецкий.

– Я Шура, а ищу… человека ищу, по делу,

– А я разве не человек? – Смягчённо промолвил партизан. Мальчик, всё время не сводивший глаз со своего собеседника, подошёл ближе к нему и тихо спросил:

– Дядя, а кто же вы, скажите?

Шура прикоснулся к руке партизана и надеждой озарилось его лицо. Какое-то внутреннее чувство подсказало Прохору Пилецкому, что мальчик – свой и что пришёл он в степь неспроста. Тревога прокралась в сердце старого партизана.

Говори, не бойся, кто нужен тебе? – заторопил он мальчика. Мальчик колебался. Прошла минута молчания. Наконец, он решился:

– Я дядю Фоменко ищу, скорее бы…

Пилецкий схватил мальчика за руку и, забыв о предосторожности, побежал с ним прямо к партизанской стоянке.

В высокой траве, на краю небольшой канавы сидел командир отряда Фоменко. До немецкой оккупации он работал тут же, в Александровке председателем райисполкома, и стар и млад знали его. Мальчик увидел Фоменко и обрадованный бросился ему на шею.

– Уходите отсюда, дядя Фоменко, все уходите, немцы идут за вами.

Сквозь хлынувшие от волнения слёзы Шура рассказал партизанам, что много немцев пришло к ним в хутор и вот-вот нагрянут сюда. Мальчика послал в степь отец – колхозник, знавший, что Фоменко с партизанами скрывается в бурьянах за хутором.

Партизаны ушли. Не прошло и часа как немцы были на месте их бывшей стоянки. Четыреста автоматчиков широким кольцом охватили заросшие травой колхозные участки. Они шли по полю и всё вокруг «прочёсывали» огнём, по каждой ямке, по каждой лощине немцы палили из миномётов. Долго бушевала в степи стрельба, но ни один человек из отряда Фоменко не пострадал. Партизаны были далеко от опасного места. Их спас юный пионер Евгений Гальченко, на груди которого красуется сейчас медаль «Партизану Отечественной войны».

Не раз предупреждала партизанский отряд об опасности молодая колхозная учётчица из хутора Кульбаки Лиди Зубко. А когда гестаповцы, пронюхав о том, что Зубко знает о партизанах, вызвали её на допрос, они не добились от неё не слова.

Ценные сведения о врагах приносила партизанам колхозница сельхозартели «Красный партизан» Олимпиада Ивановна Стетюха. Пренебрегая опасностью, она всячески пыталась помочь партизанам, была своего рода связной между населением и отрядом.

– Вы бы поосторожнее, Ивановна, неровен час, попадёте ещё паразитам в лапы, – сказал как-то начальник штаба партизанского отряда Федор Линик.

– Смерти я не боюсь, родные. Какая участь вам, такая и мне, – ответила советская патриотка.

Пять раз вызывали в гестапо колхозницу сельхозартели имени Калинина Анастасию Федотьевну Лососенко.

– Скажи, старая, где скрываются партизаны? – Кричали душегубы, и плеть рвала одежду на сгорбившихся плечах труженицы.

– Никаких партизан я не знаю. Ничего не знаю, – Твёрдо отвечала Федотьевна.

Но знала, скрывала у себя и помогала александровским партизанам колхозница Лососенко.

…Стояли знойные, тяжёлые для нашей Родины, дни 1942 года. Пришедшие с запада свежие немецкие резервы двигались через Александровский район на Кубань. На пути у них находилось село Елизаветовка.

Это небольшое село, приютившееся возле заросшего густым камышом плавней реки Еи, имело стратегическое значение. Два елизаветинских моста через Ею выводили к крупным кубанским станицам – Старо-Щербиновской и Тимошевской, к железнодорожной ветке на Краснодар и Новороссийск. Через Елизаветовку – кратчайший путь в порт Ейск. Партизанский отряд александровцев решил перехватить и задержать немцев на подступах к Елизаветовке, дать им бой, чтобы части Красной армии могли тем временем укрепить новый оборонительный рубеж против наседавших захватчиков.

К александровцам присоединились старощербиновский и залимановский отряды соседних районов Краснодарского края. Над сводной группой партизан командование принял т. Фоменко.

Партизанский штаб, руководивший боевыми операциями, находился за селом вблизи СТФ колхоза им. Дзержинского. Оборону справа, поближе к реке, заняли александровцы, слева – расположились залимановцы, а в центре – старощербиновцы. Впереди на курганах залегли разведчики. У партизан была кавалерия, были и пулемётные тачанки.

Ждать врага пришлось недолго. Не подозревая о засаде в Елизаветовке, немцы, без всякой охраны, двинулись колонной к поблёскивавшей в низине Ее.

Передовой пост александровцев, в котором находились партизаны Прохор Пилецкий и Тимофей Казанский, подпустив врага поближе, открыли пулемётный огонь. Немцы бросились врассыпную. Эта победа окрылила партизан.

– Мы ещё не так им зададим, – Говорили они. – Будут знать, гады, как топтать наши советские степи.

На другой день разведчики Алексей Малый и Фёдор Галушко привели в штаб молодого долговязого человека в запылённой форме советского пехотинца. Его они захватили у дальних курганчиков, в степи.

– Кто ты и куда идёшь? – Спросил его в штабе Фоменко?

– К своим иду, к русским, я от части отстал.

– Документы есть?

– Имеются. Вот красноармейская книжка, а вот комсомольский билет.

Поговорили с задержанным, всё будто было в порядке. Однако что-то в нём возбудило подозрение командира.