Диверос. Книга вторая

– Не приходилось мне с голым пузом есть крыс на Инцмире, – огрызнулся Кин Зи. – Да и не расстроен я особенно из-за этого.

– Хомга это, – поправила Грейцель. – Не крыса никакая.

Мэй Си тоже посмотрела через толстое стекло. Выгравированная на торце отмычки острая морда зверька была видна во всех подробностях.

– Но не спеши расстраиваться от своего невежества, – продолжал Девирг, не обращая внимания на возмущение санорра, – потому что у меня есть потрясающие новости.

Он присел на диван, хитро улыбнулся и сказал:

– Мне даже не жаль, что почти всю сегодняшнюю ночь я провел, трясясь от страха, что слепота не пройдет. А знаете почему? Потому что я, кажется, знаю, кому принадлежит эта отмычка. Знаю, кто наш вор.

– Знаешь?! – подскочила Винга

– Еще один хороший знакомый? – медовым голосом поинтересовалась Грейцель. – Из какого же притона?

– Грей, будь добра, возьми в кладовке тряпку и подотри весь яд, что ты тут разбрызгала, – Девирг подошел к столу, взял обломок отмычки и принялся его крутить в пальцах. – А я тем временем расскажу о нашем таинственном незнакомце.

Он устроился поудобнее, словно собрался рассказывать интереснейшую захватывающую историю.

– Прежде всего, личность это достаточно известная. В определенных кругах, конечно. И при этом, не поверите – никто о нем практически ничего не знает! Лично я знаю его достаточно давно, но при этом не знаю совершенно.

– Опять пошло-поехало про дожди и звезды, – вздохнула Вейга.

– Нет, без шуток, – Девирг остался совершенно серьезным. – Я много чего знаю о нем: что он настоящий мастер, с которым мне, например, не ровняться, и пока что – даже в мечтах. Известно мне также, что в плане знания всяких старинных рассказов и легенд его можно смело ставить против Решевельца, и вопрос еще, кто кого одолеет. Знаю я также, что во всяких старинных и необычных штуках мало кто разбирается так, как он. Но, вы не поверите, я не то что его настоящего имени не знаю, но даже не имею понятия, как он на самом деле выглядит! Потому что так виртуозно менять внешность, как он, тоже не умеет никто.

– Верится с трудом, – с сомнением сказал Кин Зи.

– Вот чтоб мне пропасть! А знаете что? – спросил вдруг Девирг, – давайте-ка я расскажу вам одну историю? Только никому ни-ни, договорились?

– Рассказывай.

– Итак, лет эдак восемь-десять назад жил я в этом же городе и делил жилье с некоей прекрасной светловолосой дамой, имевшей привычку запихивать свои милые чулки прямо под кровать и сушить свое, простите, белье, над печкой …

– Ты не туда что-то завернул, – предупредила внезапно покрасневшая Грейцель.

– Виноват, каюсь и продолжаю. Так вот. Приближались выборы нового алворда и по традиции во дворце Государственного Совета выставили для просмотра всякие драгоценные регалии, подарки, что дарили главам Совета в разные времена, короче – множество бесполезных, но невероятно дорогих штук. А среди них – церемониальную медаль алворда – диск из чистейшего креланита, с гербом Аверда в обрамлении россыпи драгоценных камней чистейшей отделки. И медаль эта была чуть не с циферблат наших напольных часов.

– Ого, – Вейга и Винга переглянулись. – За такое можно половину Аверда купить. Ты, случаем, не приврал? Для красивого слова?

– Нет, – покачала головой Грейцель, – именно такой медаль эта и была. Я как-то на посту около нее стояла, тоже видела.

– Благодарю, – поклонился Девирг. – Так вот, пока готовили все это добро к показу, охраняли его так, что муха не пролетит и клоп не проберется. Поставили у всех дверей Белых Плащей в караул, штук всяких навешали – наставили, аж воздух звенел. Главнокомандующий Храмовой Стражей лично каждый день посты менял. Сам-то алворд тогда перед выборами в разъездах был, где-то на Севере, но письмо прислал, что будет от него поверенный с последней проверкой. И точно – за несколько дней до открытия приехал личный его представитель с рекомендательными письмами под подписями и печатями. Солидный такой мужчина, суровый и обаятельный, как северный закат. В белом костюме, при орденах, в общем, женщины были в восторге.

Встретили его, конечно, красиво, с банкетом. Слух даже шел, что он на этот самый свой костюм бокал вина вылил – напраздновался. Так ему еще до утра по тем же меркам новый сшили.

Утром главнокомандующий ему все входы-выходы показал, и те, что для посетителей, и те, что не сразу увидишь. Про то, как и когда часовые сменяются, рассказал. Копии всех ключей выдал, чтобы мог высокий гость сам все осмотреть. В общем, представитель доволен остался. Все экспонаты обошел, все замки проверил, все витрины потрогал. И тоже изъянов не нашел. Перед отъездом всем руки пожал, сдержанно пообещал никого не забыть и укатил в северном направлении.

А утром в день открытия выставки обнаружилось, что вместо медали алворда под стеклом на подставке – сухая лепешка. Главнокомандующий – в зал. Точно – все на месте, а ее нет. Офицеры из оцепления ничего понять не могут: никто ничего не видел и не слышал, Решевельц к себе главнокомандующего вызвал, и такого ему приватно наговорил, таких вопросов назадавал, что тот в петлю засобирался.

В общем, и Академию, и гарнизон – на ноги, народ с площади разогнали, всех кто в оцеплении стоял – на допрос, посвященных из Совета, всех кроме Нье Анэ с его братией, запрягли город прочесывать. Говорят, к санорра тоже хотели обратиться, да передумали – стыдно.

– И как?

– Да никак, – махнула рукой Грейцель. – Никаких следов не нашли.

– Точно, – подтвердил Девирг. – А потом и алворд сам из поездки вернулся. Ну, делать нечего – рассказали ему. Старикан, когда после новости в чувство пришел – вызвал всех к себе. Доверенного своего тоже за компанию. И выяснилось тут, что доверенный-то и не похож совсем на того, который в Аверд приезжал. Главнокомандующий хотел прямо у алворда в кабинете тупым парадным мечом зарезаться от такого позора. Регалии с себя срывать пытался. Но старик с пониманием отнесся: сказал, что железка таких нервов не стоит, утешил его, как мог, и слово офицера взял, что руки на себя не наложит. С тем и отпустил. Долго потом и Совет и Старый Город втихаря копали, искали виноватого. Но кончилось ничем. Медаль, конечно, к вступлению в должность Ройзеля новую сделали, но с тех пор выставляют на обозрение только дешевые копии.

Девирг явно поколебался пару секунд, но все-таки продолжил:

– А дело, собственно, в том, что я незадолго до этого встретился с… ну, назовем его Хомгой. И он попросил меня одолжить ему мой новый белый костюм. Хороший, надо сказать, костюм, кучу денег я за него отдал. Но Хомге я был кое-чем серьезно обязан, поэтому дал костюм без разговоров. И, знаете ли, был очень удивлен, когда увидел свой костюм на поверенном алворда, – он посмотрел на Грейцель: – Грей, не начинай только заводить свою любимую песню про «хорошо» и «плохо», потому что я понятия не имел, зачем он ему нужен.

Девушка промолчала, но посмотрела нехорошим взглядом.

– А потом Хомга, как обычно, пропал. Но где-то через пару месяцев передали мне от него записку с извинениями. А к записке прилагалась пара мешочков с кеватрами. Не маленьких, скажу я вам, мешочков – не на один такой костюм хватило бы.

Мэй Си взяла в руки обломок и принялась внимательно его изучать.

– Может, мы сможем с ним встретиться? Поговорить? – спросила она. – Ты знаешь, где его найти?

Девирг покачал головой.

– Нет. Есть у него связные, через которых заказчики с ним связываются, но не с каждым они дело будут иметь. Сам же я, повторюсь, даже как он выглядит не знаю. Говорю же – он постоянно внешность меняет. Я его тогда только по костюму своему и узнал.

Кин Зи прошелся по комнате, постоял и снова принялся ходить туда-сюда.

– А, может, его без затей заманить к связному его, а по пути в подворотне подкараулить да порасспросить как следует? – предложила Вейга.

– К которому из них? Из тех, кого я знаю, с нами ни один разговаривать не будет. Да и если поверить в невозможное, что мы его вычислим и прижмем, то не скажет он ничего, – вздохнул Девирг. – Прикинется поленом, он это хорошо умеет. Поговаривают, что он как-то в Хейране попался на одном деле и угодил в подвал на пару месяцев к одной очень серьезной компании. Что они там с ним делали – подумать страшно. Так он не только им ни слова не сказал, но и как-то сумел сбежать. А потом потратил много времени, чтобы навести на них Старый Город. И больше про компанию эту никто ничего не слышал.

Снова наступила тишина. Только слышно было, как Кин Зи меряет шагами комнату.

– К любому можно найти подход, – остановился наконец он. – Каждый что-то любит, что-то – нет, о чем-то мечтает, чего-то боится. Девирг, а что-нибудь о нем достоверно известно? Хоть что-нибудь?

– Хм, – Девирг задумался. – Сейчас ему должно быть уже явно за сорок. Всю жизнь промышляет воровством. Репутация уже такова, что следов не заметает – все равно любой знающий поймет, что, кроме него, никто так не сможет. И не состоит ни в каких воровских артелях – того, что зарабатывает, вполне хватает на жизнь и заказов меньше не становится. Про умение менять собственную внешность я уже говорил. Ко всему прочему, не хуже ученых из Старого Города разбирается в разного рода тонких силах, хотя, вроде как, нигде и никогда не учился, и, будучи гельдом, никакими не владеет. Но…

Он поднял палец, обращая внимание всех на важность того, что собирался сказать.

– Знаете, кого он на самом деле боится? Посвященных. Серьезно, даже самых безобидных. Боится и обходит их за три двора. Я думаю – не напрасно. Задуматься – так у многих к нему, должно быть, претензии есть. И серьезные претензии. Такие серьезные, что никак нельзя ему к ним в руки попадать. Поэтому ходит он обычно увешанный всякими защитными и сигнальными штуками. Я в этом всем не очень хорошо разбираюсь, но по собственному опыту знаю, что штуки эти очень дорогие и крайне эффективные.

Он задумался, явно копаясь в собственной памяти.

– А что насчет того, что он любит… Да кто же его знает, что он любит. Деньги, я так думаю, не главная его страсть – он их обычно тратит, не считая. До разного рода запретных и острых ощущений тоже не ходок. Хотя… разве что…

На его лице вдруг появилось такое выражение, как будто он вспомнил что-то хорошее, но воспоминание это пришло совершенно не ко времени.

– Ты чего так заулыбался похабно? – поинтересовалась Грейцель, видя, как лицо его расплывается в какой-то странной улыбке.

– Была, определенно была у него одна привычка в прошлом. Кто знает, возможно, он от нее не отказался до сих пор. После успешных операций любил он бывать в одном заведении. Называлось оно «Сладости Аверда».

Закинув руки за голову, Девирг улыбнулся как-то даже мечтательно:

– Вам, правда, это название ничего не скажет…

– Это же кондитерская недалеко от Храмовой площади? – спросила Мэй Си, – Я туда с Грейцель заходила. Приятное, спокойное место. Хозяйка там – саллейда.

– Она нас комплиментами засыпала, – добавила Грейцель. – И в зале там чисто, аккуратно. Хорошее место, спокойное.

– Чувствую я, не о тех сладостях речь, – покачала головой Вейга. – Или этот твой грызун имеет обыкновение печеньем с молоком себя развлекать?

Девирг явно колебался. Он встал, прошелся к окну, потом вернулся к дивану.

– Давай, выкладывай, раз уж заикнулся, – судя по лицу Грейцель, она не ожидала услышать ничего хорошего. – Что там за сладости в этой кондитерской?

– Да все с ней нормально, кондитерская как кондитерская, – Девирг замялся, подбирая слова. – Но в этот же дом есть еще одна дверь. С другой стороны. Вот в нее пустят уже не каждого.

Он замялся. Все ждали.

– И куда она ведет? – спросила Вейга.

– Ведет эта дверь… Ведет эта дверь в… салон.

Шесть пар глаз смотрели на него с вопросом во взгляде.

– Ну?! – не вытерпела Грейцель. – Что язык-то проглотил? Говори уже!

– А, в Бездну все, – Девирг с обреченной решимостью махнул рукой. – Короче, там по ночам работает дом свиданий.

– Чего? – опешила Грейцель.

– Дом свиданий. Место такое, куда мужчины приходят, чтобы отдохнуть. Взрослая уже девочка вроде, зачем переспрашиваешь?

– Не поняла, – прожившая всю свою недолгую жизнь на Севере Винга недоуменно посмотрела на сестру, и та ответила ей таким же не понимающим взглядом. – Приходят и приходят, что здесь такого-то?

– Я вам потом расскажу, – пообещала Грейцель.

– Оригинально, – усмехнулся Кин Зи. – И никто о нем не знает?

Теперь усмехнулся и Девирг.

– Как же, «не знают». Отлично знают все, кому надо.

– А ты-то, котяра белобрысая, откуда про него знаешь? – поинтересовалась Грейцель. – А ну-ка, поделись с нами?

Девирг пропустил вопрос мимо ушей.

– В принципе, я неплохо знаком с хозяйкой этого… заведения, – начал он.

– Близко знаком? – снова влезла Грейцель с вопросом.

Девирг снова решил не отвечать.

– Я к тому, что я мог бы поговорить с ней. На правах старого знакомого. Возможно, если мы сообщим ей часть информации о том, что случилось и подадим ее в правильном свете, она могла бы быть нам полезна.

Тэи Зи пожал плечами:

– Для этого у нее должен быть свой интерес. Иначе, какой резон ей вмешиваться.

– Интерес есть, – сказала Мэй Си. – Она ведь понимает, что может заниматься своими делами спокойно, пока власти не проявляют к ней особенного внимания…

Девирг вдруг поднял руку, прерывая ее:

– Мэис, ты веришь, что у меня нюх на опасность? Знаешь, такое чувство, когда ты к змее руку голую тянешь, не зная, что она ядовитая, а внутри тебя голос какой-то говорит, что не надо этого делать? Так вот, сейчас мне этот голос говорит, что если мы попытаемся шантажировать хозяйку Сладостей Аверда – кончится это для нас очень плохо.

– Никто не говорит о шантаже, – возразила Мэй Си. – Я о том, что до сих пор ни Совет, ни Старый Город не видели в том, чем она занимается, никакой опасности для себя. А теперь все чужаки – первые под подозрением. Так что, чем быстрее вопрос будет разрешен – тем лучше. Да и лишние заслуги перед Авердом ей точно не помешают.

– С этим согласен, – кивнул Девирг. – А ты что скажешь, Кин?

Он посмотрел на санорра, стоящего перед окном и так глубоко задумавшегося, что он даже не обратил внимания на вопрос.

– Кин? – позвала Мэй Си.

– Я слышу, – ответил тот, не отрывая взгляда от происходящего на улице. – Вы правы, нужно использовать любую возможность.

Он отвернулся от окна.

– Сходи к ней. Поговори. Всего, разумеется, ей знать не следует, но о том, что у нее бывает преступник, которого ищут Старый Город и лично эйцвас с алвордом, я думаю, можно сообщить. Мне кажется, после этого она не откажется тебя выслушать. А в зависимости от результатов твоего разговора уже будем строить планы.