Мидасов дар

Кастрируем, наваливаем кладь…
Самим бы не пришлось осеменять?

Вконец разбитый, шамкающий газик
Причалил, как амфибия, к плите
Шлакобетонной. Выбрались из грязи.
А дальше – вброд… Дороги ещё те!
Расхваливать деревню – можно сглазить.
Дворов несушки квохчут в тесноте;
И тучный небосвод в крутой распашке
Скрывать не хочет грозные замашки.

И чтоб не затвердела колея,
Не запеклась – к суглинистой мучице
Дольёт небесной серенькой водицы
Не скупо, всклень – по самые края!
И снова месим, и кипит земля,
Громами разбухает, пузырится.
А Маша от усталости – без ног,
Из жижи просит вызволить сапог.

5

«Андрей на ферме! – похвалилась мать, —
Ну а картины отданы чулану.
Об этом лучше не напоминать.
Боюсь, не растревожили бы рану…
Проголодались?..» Сразу – хлопотать!
Крестьянский стол описывать не стану:
Откушавшему – скучен натюрморт,
Голодному – заглядывает в рот.

Хозяин задержался. Не дождались.
На сеновале разместились мы.
С десяток звёзд в оконце, и – усталость
В стогу пахучей колющейся тьмы.
Уснули без любви. Такую странность
Одобрят вряд ли юные умы.
Естественно… Но в зрелом поколенье
Не чувству мы поддакиваем – лени!

Да и соблазны, кажется, не те,
Уснуть покойно – разве не блаженство?
И, равнодушны к близкой наготе,
Ныряем в сон без промедленья, с места;
Уже любовь относим к суете,
Развратом называем. Даже лестно
Увериться – ничто не мучит нас,
И радуемся, что огонь погас.

Любите! Заклинаю вас – любите!
Покуда силы и покуда есть
Влечение, единственное здесь,
Оно не даст погрязнуть в мелком быте.
Покинет вас?.. А вы его зовите!
И ждите от любви хотя бы весть,
Хотя бы взгляд, хотя бы просто чувство,
Что сердце ваше – всё ещё не пусто.

Но кто не любит – заживо мертвец,
Кто не сумел осилить боль измены,
И как артист спускается со сцены,
Посторонился, прошептав: конец…
Или, сдувая мыло пьяной пены,
Цинично рассуждающий отец
Ворчит в пивной с цезурою одышки:
– Ребёнка сделал… отдохнуть не лишне!

Любовь – не только молодой инстинкт —
Всеобщий к жизни приговор природы.
В её огне смягчили нрав народы,
Закон которых был суров и дик.
Любовь – река. Нас омывают воды,
Мы человечней делаемся в них…
Любовью ополоснутое сердце
Жестокостью не может разгореться.

Живите чувством прежде, чем умом,
Ум вывезет, когда делишки плохи,
Когда зарвётся чувство – вмиг уймём
Ещё на полпути, на полувдохе.
Но, умничая сразу, при истоке,
До устья, очевидно, не дойдём,
А растечёмся лужею стоячей,
В конце концов, себя же одурачив.

6

Проснулись рано. Разбудил мороз.
Край одеяла превращён дыханьем
В аэродром голубеньких стрекоз.
Укрылся с головой… Пленэр? Купанье?
Мария занялась устройством кос,
За полчаса соорудила зданье.
Покуда я валялся на боку,
Андрей уже работал на току.

Умылись во дворе. Потом поели,
Макая золотистые блины
В растопленное масло. Бодрость в теле,