Свет и сумрак. Рассвет Обреченных

– Я знаю щенок откуда эта игрушка у тебя. Купить что-то в доме Сигретов далеко не каждый может себе позволить. Тем боле такая нищая и вшивая семейка как ваша. Где твой отец, отродье?

Арн молчал. По лицу струились слезы, но он и не думал реветь. Капитан еще раз ударил его. Теперь по губам вместо слез потекла кровь.

– Оставь его свинья, – с обезумевшими глазами выкрикнула Марта. – Его здесь нет!

– Что ж, – капитан задумчиво покивал головой. – Если не хотите по-хорошему, пусть будет так. Сами вынудили. Грегр достань свой меч и прислони к ее сердцу.

Стражник с дьявольской ухмылкой подчинился, выполнив приказ с небывалым наслаждением.

– А теперь отродье, либо ты скажешь где он, либо она сейчас умрет, – капитан не шутил. Все знали на что он мог пойти для достижения своих целей.

Арн молчал. Он знал, что если выдаст отца, то уже через пару дней его повесят на глазах у всех. Но теперь и жизнь его матери висела на волоске. Убить в рамках правосудия какого-нибудь нищего для капитана Горса было привычным делом.

– Он молчит! Наверно думает мы с ним играем. Грегр надави-ка на рукоять. Может при виде крови он решит заговорить.

Стражник приложил усилие и из-под кремового потертого платья матери появились красные капли.

– Нет, прошу вас, капитан! – еще раз взмолилась Марта. Она понимала, что теперь все зашло слишком далеко и даже если она скажет, где прячется Манж, то все равно ее кинут в темницу как сообщницу.

– Вы мне все равно все расскажите! – капитан жестом попросил Грегра еще углубить острие.

Марта закричала от боли.

– Мама, – с испуганными глазами зарыдал Арн.

Капитан посмотрел на мальчика затем на его мать.

– Еще Грегр!

Выхватив кинжал, висящий на поясе капитана, Арн собрал в себе всю злость и вонзил его в незащищенное место между платинами на латах, угодив в его коленный сустав. Капитан взорвался от боли. Арн спрыгнул с кровати и с размаху ударил Грегра. Но на этот раз кинжал угодил в броню, и ответная реакция последовала молниеносно. Схватив его за волосы, страж сжал его со всей силы.

– Мама беги! – Арн сопротивлялся и извивался как мог, даже не думая сдаваться.

Манж не находил себе место от происходящего над его головой. Лучше бы они нашли его и просто забрали, подумал он, чем слушать их крики, как испуганная мышь в погребе дома. Совесть и воровская честь все сильнее толкали его к действиям. И в какой-то момент он понял, что отсиживаться больше не имеет никакого права, даже если лишится собственной жизни. Крышка погреба отскочила, и Серая Мышь выпрыгнул прямо на капитана. Марта, так долго ждавшая именно этого, схватила первое что попалось ей под руку и со всей силы ударила Грегра. Ручка от сковородки сломалась, но свое дело успела сделать. Стражник свалился, испуганно смотря на нее с пола. Второй служитель закона достал меч и приготовился нанести удар. Выпущенный тяжелый болт пробил его латы, и он упал замертво. Манж направил арбалет на капитана:

– Дернешься убью!

– Так просто ты теперь не умрешь, – со всей желчью выплеснул капитан Горс. – Ты ответишь за то, что убил его.

– Уходим, живо! – скомандовал Манж.

Послушно схватив сына, Марта открыла дверь. Мальчик выбежал первым и с ужасом в глазах, увидел ещё двух латников. Их арбалеты были направленны прямо на них. Арн попытался выкрикнуть, чтобы мать спряталась или пригнулась, но было уже слишком поздно. Раздались два щелчка и болты вылетели из орудий. Единственное, что успела сделать мать – это прикрыть сына своим телом.

– Марта! – Манж подхватил падающее тело. Арбалет невольно выпал у него из рук, а его глаза не верили в происходящее. Еще с более ошарашенным взглядом смотрел на нее его сын. Он оцепенел и не мог даже пошевелиться.

– Схватить! – Заорал капитан. Стражники вытащили мечи из ножен и побежали на них. –Мальчонку тоже! Скормлю выродка собакам!

Руки отца схватили окаменевшего сына и с силой кинули к проему погреба.

– Арн, прячься!

Серая Мышь бросился на стражников. Он понимал, что долго он не выстоит, но сейчас ему необходимо было выиграть немного времени для сына.

Опомнившись, мальчик схватил кинжал и прыгнул в дыру, едва увернувшись от лап Грегра. Забравшись в самую глубь под половицы, он начал слушать, что происходило сверху. Через несколько секунд, лязг металла прекратился и по звукам Арн понял, что стражникам удалось схватить его отца.

Следующим на очереди становился он. Рука стражника начала кружить в темноте возле его тела, пытаясь в слепую нащупать и схватить его. Собрав в себе оставшуюся смелость, мальчик резанул со всей силы кисть стражника. Рука тут же отпрянула, а сверху раздался разгневанный визг.

Несколько капель крови просочились через половые доски и упали рядом. Грегр не успокаивался и проклинал его всеми бранными словами, которые знал. Но пока больше никто не решался сунуться к нему еще раз.

Он сидел в полной темноте и слушал, как сверху стражники обсуждали, как можно выудить его из погреба. Очередная попытка стражников увенчалась еще одной порезанной рукой. Сверху двое стражей подняли подруки Капитана Горса и стали уносить. Даже в это время он не прекращал сыпать угрозами в его адрес, как только доберется до него. Судя по всему, от его удара он сильно хромал и передвигаться без помощи теперь не мог. Поэтому остальные двое стражей, подхватив его под плечи потащили к лекарю зализывать раны. Последним его распоряжением прозвучало указание поджечь дом и зажарить мальчонку заживо, а потом рассказать ему во всех красках, как сильно он будет кричать, когда огонь доберется до него.

Как только его увезла карета, стражники облили весь дом «каменным маслом» и кинули внутрь горящий факел.

Огонь распространился моментально. Клубья дыма начинали заполонять все свободные пространства. Сверху раздался треск и что-то с грохотом рухнуло на пол, едва не проломив пол над его головой. Еще через несколько секунд Арн начал кашлять и задыхаться. Он все больше отползал в кромешную темноту подвала, где ещё оставался незадымленный воздух, пока не упёрся во что-то твердое. Суматошно ощупывая все вокруг себя, он уже потерял надежду, как вдруг обнаружил маленький лаз между лагами. Щель была такой узкой, что в него вряд ли пролезла бы даже маленькая собака. Но выбора у него не было.

Сначала он просунул руку, после которой сразу последовала голова. На пол пути он почувствовал, как ухо за что-то зацепилось, упершись в острие. Капельки крови побежали по лицу. Но назад пути уже не было. Огонь подбирался все ближе и уже щекотал его пятки. Арн сделал усилие и рывком вытащил голову из лаза. Кровь хлынула из разодранного уха с новой силой. Подтянув остальное тело, он оказался перед деревянным ограждением, обволакивающим дом по периметру. От дыма дышать становилось все труднее. Со всей силы, что в нем оставалась, он ударил по доске, но та оказалась довольно крепкой. Взревев от злости, Арн попробовал сломать ее снова. Но очередное усилие, так же не привело его к спасению. Откашлявшись, он вонзил в прорезь кинжал и облокотившись на рукоять, надавил. Наконец послышался долгожданный хруст. Доска отогнулась и через мгновенье он смог сделать первый вдох свежего воздуха.

Стражников рядом нигде не стояло. Их смеющиеся голоса раздавались с другой стороны дома. Арну ужасно хотелось откашляться, но он смог сдержаться. Пробравшись во двор к соседям, он выбежал в темный проулок и пустился прочь, не разбирая дороги.

Глава 3

Ветер несся по бестропью безмолвного снега, по древним курганам, расположенным на белых холмах, по запутанным лабиринтам волчьих следов и по безлюдным урочищам. Он налетал неожиданно и уносился снова в бесконечные дикие просторы далеко на краю земли.

Север не любил чужаков и не принимал тех, кто хотел стать его частью, не родившись здесь и не поняв всей сути этих мест. Коренные боги здесь не прощали ошибок никому и насылали на них пургу и обжигающий ледяной холод. В те дни, когда они гневались, солнце скрывалось и просыпалась ночь, рассказывающая свои ласковые усыпляющие сказки, голосом завывающего ветра, проникающего сначала в горло, а затем и в легкие. Тот кто не знал как здесь выживать и поклонятся духам никогда не совался в эти позабытые Святой Дюжиной места.

Кланы, считающие эту землю своей, платили духам щедрую дань, обильно поливая снег алым цветом, танцуя возле костров и молясь идолам в священные дни. Хагарты, обосновавшиеся на юго-востоке Воргхарта, были одними из них, хоть и немного отличались от остальных, более диких северных племен.

– Отец будет рад, теперь еды нам хватит надолго, – подросток осмотрел набитую рыбой заднюю часть нартов.

– Ты прав Хакон, духи были благодушны к нам. Асинкрит хорошо постарался, когда просил их. Пора возвращаться. Солнце уже в закате.

– Мне он не нравится Йико. Не могу больше смотреть на его кровавые ритуалы.

– Замолчи. Не смей произносить больше не единого слова, – разозлился старший брат. – Если бы ни он нас бы уже давно сожрал Рагор.

– Ха-ха-ха. Йико, я думал ты вырос из этих детских сказок.

– Ты глупец Хакон. Он существует! Не зря нам говорят не заходить в Тусклый лес. Его видел Асинкрит. Он всем рассказывал об этом. Не только мне. По своим воспоминаниям он вышил его изображение на малице. А ты сам знаешь, что рисунки на одежде шаманы не выбирают. Это делают духи, разговаривающие с ними.

– Его малица ужасна и даже рисунок с здоровым медведем в пещере ничего не смог поделать с этим, – Хакон еще раз рассмеялся. – Я ему мало верю Йико.

– Если б ты увидел Рагора в живую, ты бы так не говорил. Я слышал, он в два раза выше любого медведя, а еще у него настолько острые когти, что он может прорыть берлогу в горе, а когда Рагор бежит, чтобы разорвать свою добычу, деревья ломаются как сухие ветви.

– Жаль, что все это всего лишь выдумка, – Хакон не сдавался. – Хотя, мне бы не помешала медвежья шуба. Думаю, она была бы теплой.

– Если бы ты с ним встретился, то наверняка наделал бы в штаны.

Наконец, они закончили погрузку вторых нарт и теперь могли вернуться в поселение. Так много рыбы, как сегодня, они еще никогда не ловили. Собаки ждали лишь команды и Йико не дав дойти младшему брату до его упряжки нескольких метров, с криками подстегнул собак.