Отрицательный персонаж

– Нет-нет, – увидев её разочарование, сказал я. – Дело совсем не в этом. Ты очень красивая, любому было бы приятно твоё внимание. Просто мне как-то не по себе от всего этого.

– Я понимаю, – сказала она, трогательно опустив взгляд. – Ты завтра уезжаешь, и ты не говоришь, когда вернёшься. Вот я и подумала, что немного моей любви тебе как-то поможет вспомнить меня. Прости, я поступила эгоистично… Кстати, ты помнишь, что у тебя завтра поезд в десять вечера?

– Да.

– Ну конечно! Это ты помнишь, а меня забыл, – вздохнула она.

– Нет, ты неправильно всё поняла. Про поезд я узнал из того блокнота, – я указал рукой на комод, где тот и благополучно покоился. – Там я узнал и о тебе, но, к сожалению, по-настоящему вспомнить не смог.

– Ничего страшного, – печально сказала она. – Ещё есть время. Обязательно вспомнишь. Не сомневайся.

Я по-доброму усмехнулся:

– Я буду стараться.

– А теперь давай спать, – мило улыбнулась Марина.

Она поднялась с кровати и попросила сделать меня тоже самое, чтобы приготовить постель ко сну.

Всё было сделано быстро. Я не без доли робости разделся до трусов и залез под одеяло. Через минуту ко мне присоединилась и она.

– Сладких снов, Максим, – нежно произнесла она, ровно в тот момент, когда её холодные пальчики ног коснулись моей икроножной мышцы. То место молниеносно покрылось гусиной кожей не от холода, а от тактильного наслаждения.

Глава 5

Она буквально слилась со мной, закинув ногу и обняв рукой. Я ощущал её мерное дыхание шеей, к которой она прижималась губами; я заворожено чувствовал, как легко вздымается её упругая грудь при каждом вздохе. Если бы не обстоятельства, обрушившиеся на мой рассудок, то это утро смело можно было бы причислить к идеальным, к тем, вспоминая которые, твои губы неосознанно будут расплываться в тёплой улыбке. Данность того, что к тебе кто-то без остатка верен, придаёт духовных сил, куража и героизма, – ты становишься непобедимым, ведь как можно повергнуть в смятение человека, который уже получил главный выигрыш в жизненной лотерее – её любовь и преданность. Утреннее единение двух влюбленных гремучая смесь, заставляющая жить в гармонии и счастье долгие годы, жаль, что эта история совсем не про меня.

Проснувшись намного раньше Марины, я лежал бездвижно, страшась потревожить мирный девичий сон. Но в какой момент малая нужда оказалась весомей, чем любезная учтивость к человеку, которого я так и не вспомнил, хотя наивно рассчитывал, что ночные грёзы наведут порядок в моей безумной голове. Но чуда не произошло.

– Ты уже уходишь? – сквозь сон промурлыкала она, когда я начал выбираться из её тёплых оков. – Полежи ещё немного со мной. Мне так спокойно, когда ты рядом. Я хочу чувствовать тебя.

Не сказав в ответ ни слова, я повиновался и снова был удостоен её объятий, которые в этот раз стали разительно сильнее.

Молчаливое смирение продолжалось минут тридцать, затем мочевой пузырь настоятельно потребовал, чтобы я всё-таки справил нужду. Теперь, когда я поднимался с кровати, Марина не проснулась.

От вчерашнего солнца не осталось и следа – день выдавался пасмурным, но обходилось без дождя. Почти всё время я провёл в гостиной за просмотром типичных шоу-программ, которыми по традиции стращают умы сограждан федеральные каналы. К сожалению, полноценно отвлечься от будущих хлопот мне не удалось, происходящее на экране ни на йоту не цепляло. Марина, выспавшись сполна, ведь поднялась девушка около часа дня, проводила время на кухне, но не заготовкой, – как мне показалось, она просто избегала меня. Почему мне так показалось, объясню. Когда мы случайно столкнулись в коридоре, то девушка обдала меня таким ледяным взглядом, будто бы я являлся каким-то проходимцем с улицы, случайно оказавшимся в её квартире, а не тем, кому она так нежно льнула в утренние часы.

– Выезжаем в восемь, – лишь холодно сказала она и прошла мимо, когда зардевшийся я остался на месте, рассчитывая на более дружеский и продуктивный разговор.

Перемены её настроения стали понятны только сейчас – она видела в дорогом ей человеке одновременно близкого и чужака. И эти две крайности бросали девушку из стороны в сторону, то на свет, где она испытывала былое счастье, желая оставаться всегда рядом, то на непроглядную тьму, где она принимала горькую реальность без меня, – я уезжал, наверняка, она подозревала, что мы больше не увидимся.

Дорожные пожитки были приготовлены. Обнаружив чёрный рюкзак на балконе, я сложил туда запечатанный конверт для Марины, деньги, билет и паспорт, благополучно взятые из сейфа, так же внутрь была уложена некоторая тёплая одежда, на случай сюрпризов от летней погоды, и туалетные принадлежности. И, конечно же, не было позабыто о блокноте, где сосредоточилась важная информация для человека, который способен всё забыть.

И вот наступила временная отметка, когда предстояло покинуть квартиру, чтобы отправиться на вокзал. Особых чувств тоски и грусти я не испытал, прощаясь с квартирой, где я якобы провёл долгие годы, прощаясь с той жизнью, где я якобы был необходим.

Марина в момент домашних сборов и поездки в машине держалась обособленно, витая где-то у себя в голове. Но когда мы припарковались неподалеку от Павелецкого вокзала, и я покинул автомобильный салон, она расчувствовалась и резво выскочила из машины за мной, наверняка, переживая, что я уеду, так и не попрощавшись, как то положено супружеским парам.