Девочка без прошлого

С тех хлопот и начался мой выходной.

Дождь кончился, ветер стих. Рабочие бригады вышли на смену и убирали последствия вчерашней непогоды. С гор сошли сели и частично затопили дорогу и тротуар. Вода стояла в лужах даже на холме. Трава и кусты полегли к земле, будто по ним только что проехал каток. Вокруг моего дома никаких разрушений не было, но по пути в магазин я несколько раз менял тропу, чтобы не промочить ноги.

Дверь в продовольственный отдел была открыта. На пороге терлись три разноцветные кошки, и я не особо удивился, заметив среди них Бена.

– Попрошайничаешь? – спросил я.

Продавщица решила, что вопрос адресовался ей, и поднялась из-за прилавка.

– Вы что-то сказали?

– Мой кот, – я указал на Бена.

Женщина поняла, в чем дело, и заулыбалась.

– Часто встречает меня, – доложила она. – Но только по утрам. Если я прихожу во вторую смену, на крыльце никогда никого нет.

– Он не любит спать по утрам, – объяснил я.

Женщина прошествовала к кассе. Теперь нас разделял только прилавок.

– А у меня кошка утром всегда спит, – сказала она. – Просыпается только к вечеру. Муж считает, что это из-за старости.

– Возможно.

– А ваш кот еще не старый, – подметила она.

– Но и не молодой, – подметил я.

– Сколько ему?

– Лет шесть. Может больше.

– Крепкий такой, – она покачала головой и призадумалась: – И глаза у него серые, а не зеленые. Хвост крючком, как у собаки.

Я усмехнулся.

– И не откликается никогда, если я зову, – она кивнула в сторону дальнего холодильника.

Там стояли две миски. Одна с водой, другая пустая. Я решил, что опустела она недавно.

– Я их подкармливаю, – сказала продавщица. – Хозяин магазина тщательно следит, чтобы на полках был только свежий товар. А из-за… – тут она замялась. – В общем неважно. Иногда товар остается, и я его раздаю бродячим кошкам. Не выкидывать же на помойку.

Она пожала плечами.

– Хотя, какая разница, все равно кошки и на помойку придут, если захотят.

– Да, – промедлил я. – А вы всегда их подкармливаете?

– Не всегда, но часто, – ответила она. – В холодное время года не проданного товара остается больше и кошкам, мягко говоря, везет. А вот летом товар раскупается отлично. Ничего не остается. Хозяин даже думал о расширении, но…

– Да, да, – я понимающе кивнул. История о соседях через дорогу была мне известна.

Продавщица помолчала, а потом на ее круглом лице появилась загвоздка:

– А он вам в руки дается?

Я обратил внимание, что Бен совершенно на нас не реагировал. Он смотрел на старую тощую кошку, сидящую под прилавком. Кошке не было до Бена никакого дела.

– Нет. В руки он никому не дается.

– Молодец! – неожиданно подхватила женщина. – Если бы моя кошка тоже никому не давалась в руки, я была бы за нее спокойна. А она, знаете, как глупый щенок. Лезет ко всем, лижется, а потом какой-нибудь ребенок, на задумываясь хватает ее и тащит к себе домой.

Я не сводил глаз с Бена. Бен не сводил глаз с кошки под прилавком.

– И потом ищи ее, – с негодованием произнесла продавщица. Круглое лицо стало розовее. Светлые волосы с темными корнями падали ей на лицо, как тени. – Поэтому мы с мужем сейчас редко выпускаем ее из дома. Пусть лучше в квартире помрет, чем у какого-нибудь идиота в сумке…

Она что-то говорила и говорила, как радиоприемник. А я смотрел на Бена и думал, что примерно так же выгляжу и сам, когда прихожу в парк, и вокруг появляются женщины. Я чужак там, он чужак здесь. Только ему сложнее. Он ничего не слышит и не говорит.

– Ладно, – остановила себя продавщица и поправила замызганный фартук. – Заболталась я. Вы, наверное, что-то хотели?

– Молока, – сказал я. – И каких-нибудь хлопьев.

– Каких-нибудь, это каких? У нас всего навалом. Даром, что магазин маленький.

Я почесал затылок. Откуда мне было знать, какие хлопья предпочитает ребенок.

– Дайте мне геркулес.

Продавщица подставила табуретку, взгромоздилась на нее и потянулась к пакетам. На короткое мгновение я увидел ее во весь рост от домашних тапочек до пластиковой заколки в волосах. Глаз здесь положить было не на что. Что фигура, что лицо – все было однообразно бесформенным и давно запущенным. Зато болтливость женщины произвела на меня впечатление. Несмотря на ранее утро, чувствовалось, что с настроением у нее все в порядке.

Она дотянулась до пакета с геркулесом.

– Что-нибудь еще с этой полки? А то, если я слезу, то уже обратно не залезу.

– Нет. С полки ничего. – Я заглянул в холодильники. – А вот отсюда, я бы хотел взять колбасы и йогурт. Два.

– Ага, – она все тщательно пересчитала.

Я расплатился и попрощался.

– А кот? – напомнила она, когда я выходил из магазина.

– Он сам придет, – крикнул я и, обернув пакет вокруг запястья, спустился с крыльца.

За Бена я не переживал. Я беспокоился за девочку. С тех пор, как я вышел из дома прошло более пятнадцати минут. Она могла проснуться.

Когда я вернулся, в доме было так же тихо и спокойно.