Неизвестный «Rio»

– Мы обязательно отыщем, чем отмыть мазут, – пообещал Николай. – А пока можно воспользоваться обычной тряпкой. Например, той, что лежит под насосом.

Он направил фонарь чуть ниже, и из темноты вынырнула тряпка, испачканная в том же мазуте.

– Отлично! – Катя с трудом оторвала присохшую к полу ветошь, заодно прояснив причину, по которой та лежала под насосом. Как только пространство освободилось, из-под крышки агрегата полилось вязкое топливо.

Группа двинулась по трапу на следующую платформу. Первым шел Николай, за ним – Стас и Иван. Сергей пропустил Катю вперед, но девушка наотрез отказалась следовать за братом. Цепочка вновь растянулась. В стесненном пространстве замелькали огни фонарей, и последний из них быстро отстал от группы. Пряча камеру под рукавом, Катя снимала «секретный объект». Насосы, трубы, провода – все старое, ржавое и страшное, как в фильме про Фредди Крюгера. Ей все виделось одинаковым, за исключением центрального объекта, занимающего четверть машинного отделения. «Они назвали это главным двигателем», – запомнила Катя. С трапа она разглядела, что вдоль объекта на наклонной стене располагаются шесть овальных дверок. А чуть выше – столько же круглых. Еще с трапа она увидела огромную шестерню с противоположного торца. К сожалению, та находилась слишком далеко, чтобы расспрашивать ребят о ее предназначении. Катя лишь выхватила ее из темноты и подумала, что обязательно спросит о ней на обратном пути.

Как только свет покинул нижнюю платформу, вал одного из охлаждающих насосов внезапно завертелся. Стрелка на манометре замерла на величине четыре бара, и на нагнетательный клапан легли чьи-то руки. Насос мгновенно раскрутился и завыл, добавив к общему шуму новый звук. Вода под напором пошла в магистраль, а из прогнившего сальника забил довольно сильный фонтан.

Не стал томиться и топливный насос. Его вал разгонялся медленнее, а стрелка манометра пробежалась по всей шкале и застыла на величине, сильно превышающей нормальные параметры. Холодный мазут двинулся по трубам, а перегруженный мотор загудел и налился вибрацией. По бокам насоса заструились потеки топлива.

– Вы слышите? – обратился Иван к группе, уловив очевидный гул с нижней платформы.

– Похоже на шум катера, – сказал Бобок.

– Похоже на рев старого мотора, – пробормотал Стас.

– Похоже на крики мертвецов из могилы, – закончила Катя.

Среди труб и запорной арматуры она натолкнулась на большой механизм, похожий на гриб. Ее фонарь замер на круглом стекле, расположенном на уровне ее глаз. Катя остановилась.

– Водоопреснитель, – прочитал ее мысли Стас.

– В него накачивают морскую воду, – продолжил объяснение Сергей, – потом кипятят и конденсируют. Конденсат отправляется в цистерну с пресной водой, а рассол удаляется эжектором обратно в море.

– Здорово! – восхитилась Катя и подошла ближе.

Раздражение исчезло из ее голоса, хотя мазут с пальцев она так и не стерла. Девушка заглянула в запачканное стекло, ничего не увидела и обернулась.

Иван, опасаясь вопросов, намекающих на его некомпетентность, посторонился и сделал вид, что ему нет дела до разглядывания давно изученных агрегатов. А еще он заметил, что Катя как-то подозрительно водит правой рукой, будто в запястье у нее спица. Куда бы ни качнулся ее фонарь, правая рука следовала в том же направлении, словно привязанная. В любой другой момент он бы подстегнул ее замечанием, но, пока группа застопорилась перед водоопреснителем, о котором Иван знал не больше сестры, он молчал. Ждал момента.

К счастью для лопоухого юноши, странные движения заметил Стас.

– Что у тебя с рукой? – он выставил свою кисть, словно собирался пустить из нее молнию.

– Ушиблась, – пожаловалась Катя и потерла локоть. – Сгибать больно.

– Когда?

– Когда спускалась в шахту. Ударилась о лестницу.

– А я вас предупреждал, – вмешался Николай. – Будьте осторожнее. Машинное отделение – самая опасная часть судна. Внимательность сохранит вам здоровье и жизнь.

Стас хотел сказать, что он не встретил еще ни одной опасности, кроме той, которую представляет собой необходимость следовать за Иваном, но сдержался. В тишине прозвучал только его кашель. Иван подумал, что это не к добру.

– А можно сделать остановку? – спросила Катя. – Смотрите, сколько тут всего! Мы могли бы разделиться и поискать…

– Да вы с ума сошли, молодая леди! – воскликнул Николай. – Нам нельзя разделяться! Никто не знает, в каком состоянии находятся другие трапы. Судно старое. На каждом шагу следы аварии. Мы должны держаться вместе.

Катя поджала губы и отвернулась. Мрак скрыл ее недовольство, и один из членов группы его с радостью почувствовал.

«Так тебе и надо! – злорадствовал Иван. – Еще что-нибудь скажи, и Коля тебя быстро на место поставит!»

– Не отставать, – попросил Николай. – Мы почти добрались до ЦПУ.

Бобок торопился и, вероятно, уже жалел, что собрал столь разнородный коллектив. Луч света скрылся за углом, и на несколько минут группа забыла про своего лидера, как и сам он – про группу.

– Что случилось? – обратился Иван к Кате.

– Ничего, – бросила девушка и как ни в чем не бывало продолжила свою экскурсию по судну. Не прошло и минуты, как она вернулась и дернула брата за плечо: – Что такое ЦПУ?

– Много будешь знать, – сказал юноша, – не вырастешь.

Девушка протиснулась между трубами к Стасу и Сергею.

– Мальчики, кто знает, что такое ЦПУ? Скажите, пожалуйста, и я больше не буду вас отвлекать.

– Центральный пост управления, – перевел Стас, и Иван удивился, как Катины вопросы до сих пор не вывели его из себя. Если бы их задавал он, Стас давно бы превратился в дьявола.

– Маленькая комнатушка с рычагами и переключателями, – разъяснил Сергей. – Оттуда контролируется работа большинства механизмов в машинном отделении. Также на пост управления сводятся данные от всех датчиков и приборов, и оттуда можно отслеживать параметры того или иного оборудования.

– А еще это место для перекура, – завершил Стас. – И там есть стулья, где трудолюбивый экипаж отдыхает после тяжелых часов работы. Я очень любил это место на своем прошлом судне.

– Еще бы, – подстегнул Иван. – А как старший механик относился к твоему трудолюбию?

Стас посмотрел по сторонам. Иван понял, что он ищет предмет, которым можно было бы хлестнуть его по шее или спине.

– А кто такой старший механик? – поинтересовалась Катя.

– Тебе повезло, что у меня под рукой нет кочерги, – сказал Стас, не обращая внимания на девушку. – Как только появится, я тебе наглядно продемонстрирую, как старший механик относился к моему трудолюбию.

– Спасибо, – поблагодарил Иван. – От такой наглядности я предпочту отказаться.

– Вот и стой там с закрытым ртом, – продолжил Стас, – пока…

– Смотрите! – оборвала его Катя.

Девушка сделала два шага к носовой переборке и указала на техническую установку, не похожую ни на насос, ни на опреснитель. Ее верхняя часть имела шесть одинаковых головок, похожих на кепки-бескозырки с пуговицами на макушке. Бока утопали в потеках топлива, и даже при желании нельзя было определить, какой краской были прежде выкрашены эти стенки. Справа от установки находился прямоугольный короб с проводами, ведущими куда-то вверх. На нем краска сохранилась, но боковые решетки под слоем грязи казались чернее, чем топливо.

– Вы когда-нибудь видели такое? – она вприпрыжку кинулась вперед, будто на месте очередного устаревшего агрегата появились ящики с сокровищами. – Мы должны здесь остановиться! Смотрите! Фу, как грязно! Это опять мазут. Кажется, я вляпалась.

Следующие несколько фраз содержали брань, и Ивану стало стыдно за сестру. Почему-то до того, как попасть в машинное отделение, свои худшие качества девушка не проявляла, а теперь раскрепостилась и дурные черты ее стали очевидны.

«Освоилась, – подумал Иван, наблюдая, как перемигиваются Стас и Сергей: своим поведением Катя их смешила. – Поняла, что ее тут никто не обидит, и взялась за старое. Надо будет с ней поговорить».

– Вы идете? – позвала девушка. – Мне интересно, что это за хрень тут стоит и почему она измазана топливом вдоль и поперек.

– Ну, давай, Ванек, – Стас потер кулаки, – блесни знаниями.