Аркан. Книга 3. Кровная месть

Строительство стены – дело недешёвое! А уж слова об отряде воинов и вовсе навевали грусть: как понять, сколько солдат нужно для «обеспечения безопасности»? Дюжина, две дюжины, сотня? Однако такой приказ не противоречил принесённой клятве, и Аркан прекрасно понимал, что исполнять его горожанам придётся. И оборотов он сбавлять не собирался.

– Помимо того, в гавани Крачек отныне и до моего особого приказа имеют право беспошлинно швартоваться суда виконта Флоя, а также великого клана Корхоненов – северных лордов, и корабли славного града эльфов Доль Наяда, что за Последним морем. Все они – наши желанные гости, друзья и союзники.

– Северяне и эльфы? У нас будут швартоваться северяне и эльфы? – Глаза местных купцов алчно заблестели.

Теперь они точно были уверены, что не прогадали. Аркан усмехнулся, осознав, что всё-таки нащупал путь к их душам. Одно дело – присягнуть по необходимости, из-за религиозных и политических разногласий с предыдущими владельцами замка и их союзниками, и другое – служить из соображений личной выгоды!

– А ещё мне нужны рабочие. Много рабочих – строителей, кузнецов, оружейников… – Рем обвёл глазами зал и хмыкнул: – Они покинули город? Оптиматские иммигранты, верно? Чёрт побери…

– Не спешите поминать нечистого, маэстру Аркан! – Гонзак постучал тростью по спинке стула. – У меня и моих друзей есть к вам разговор. Правда, дня три назад они хотели прийти с этим предложением к дю Жоанару, но я порекомендовал им немного повременить – и, кажется, не прогадал.

– Почтенное собрание! Обсуждение закончено, я полагаю? – Гулкий бас Паскаля Пейерака заполнил собой всё пространство. – Нам стоит заняться вопросами бесхозных имуществ…

Почтенное собрание тут же перестало быть почтенным: купцы и мастера, домовладельцы, хозяева целых рыболовецких флотилий и трактирщики – все они ринулись прочь из ратуши дикой толпой, вопя на все лады и выкрикивая какие-то адреса, наименования товаров и цифры. Дело не терпело отлагательств! Нужно было делить брошенное вчерашними соседями добро!

Аркан постоял немного, опасаясь быть ненароком раздавленным буйными горожанами, а потом зашагал через зал к маэстру Гонзаку.

– Они точно ортодоксы? – спросил он. – Больше похожи на популяров…

– Они дельцы, – усмехнулся в ответ Гонзак. – В любой конфессии хватает любителей дармовщинки. Так что, вас заинтересовало моё предложение?

– Как меня могло заинтересовать то, что ещё не прозвучало? – Рем посмотрел на насупленных гномов и наконец понял, что его смущало в облике подгорников.

Они были лысыми! Ни один уважающий себя кхазад не острижёт свои жёсткие, как проволока, волосы, не станет избавляться от кос! Если борода сама по себе является гордостью гнома, то косы – это отражение его статуса в обществе! И отсутствие кос могло означать только одно…

– Это изгои? – спросил Аркан.

– Это что-то меняет? – заинтересованно глянул на него Диоклетиан Гонзак.

– Нет, абсолютно ничего не меняет. У меня нет дел ни с одним подгорным царством-государством – а потому не вижу проблем, чтобы пообщаться с маэстру гномами, кем бы они ни были.

* * *

– Те люди, с которыми я работаю, были обязаны Ёррину. Они просто не могли проигнорировать его просьбу о помощи… Клятва, Тиберий. Самая серьёзная из возможных. Но и услуга, которую Ёррин оказал нам в своё время, не была столь серьёзной, чтобы из-за неё ввязываться в войну с одним из царств кхазадов – не последним, прошу заметить, по совокупной мощи. Потому был выбран компромиссный вариант: мы помогли изгоям с перемещением. О, это была очень интересная операция, можешь как-нибудь расспросить Стросса из Башни магов… Ты ведь знаком со Строссом?

Аркан всем нутром чуял, что от этой истории пахло магией и большой политикой, и после упоминания о магистре Строссе уверился в своём подозрении. Да и слова Гонзака о «людях, с которыми он работает» навевали почему-то мысли о голубых беретах Аквила или, например, алых знамёнах Фрагонаров. Или у кого ещё там из великих ортодоксальных семейств может хватить денег и амбиций запустить щупальца аж в далёкий Аскерон, оторванный от братской семьи единоверцев оптиматскими Центральными и Западными провинциями?

Так или иначе – пока этот таинственный хромой маэстру приносил сплошную пользу, а значит, не верить ему причин у Рема не было.

– Что это за Ёррин такой, о котором вы всё время говорите? Какая-то одиозная личность? – поинтересовался Аркан, перепрыгивая через очередную яму в давно не чиненной дороге, мощённой булыжником.

Гномы вели их прочь от города, между холмами и пригорками, поросшими кустарниками и небольшими деревцами. Тут и там попадались отвалы горной породы и терриконы из обломков камней – следы давней работы каменоломни. Её забросили много лет назад, когда маркизы заканчивали перестраивать замок. Добыча строительного камня оказалась нерентабельной, так что и дорога, и само предприятие остались брошенными. По какой-то непонятной причине именно там, на этой каменоломне, и разбили свой лагерь изгнанники.

А поскольку верхом гномы не ездили – никогда и ни за что, – то и Рему, и его соратникам пришлось вести лошадей под уздцы эти три или четыре версты, пока не показались первые признаки населённой местности. Свежая вырубка говорила о том, что кто-то заготавливает стройматериалы и дрова, а запах дыма и съестного свидетельствовал о скором достижении цели пути.

– Как-как ты сказал? «Одиозная личность»? – Хромота не мешала Гонзаку двигаться даже быстрее долговязого Аркана. – Пожалуй, да. Он необычный гном… Потому и стал изгнанником. И вся его семья вместе с ним. Расплата за любопытство и неуважение к тысячелетним устоям. Думаю, вы споётесь.

– Споёмся? – глянул на маэстру Гонзака удивлённо Рем. – По-твоему, я тоже – одиозная личность?

– О да! – ответил тот. – Определённо.

* * *

Территория маркизовых каменоломен являла собой картину кипучей деятельности: десятки, если не сотни работников-гномов трудились тут не покладая рук, благоустраивая заброшенное предприятие. Визжали пилы, стучали топоры, слышалось басовитое уханье молотобойцев и перезвон кузнечных инструментов, в огромных котлах варилась еда, а лысые и бородатые повара размешивали что-то в этих чанах поварёшками, похожими на лопаты.

– Такое чувство, что они решили остаться здесь навсегда! – проговорил за спиной Аркана Патрик Доэрти.

– Нет, маэстру. Это место, эта каменоромня – совсем не подходит нам. Маро места, очень маро. Просто мы такой народ – основатерьный! Есри где-то решири устроиться – надо дерать это на века! Всяко может обернуться! – ответил один из немногословных бородачей – рыжий и конопатый.

Рокочущий кхазадский акцент впивался в мозг и заставлял слушать очень внимательно.

Аркан выхватывал взглядом коренастые фигуры занятых делом гномов и не мог надивиться: как споро они работали! Тук-тук – стучал топор, и в бревне появлялась выемка нужной формы и размера. Тук-тук! Бородачи подхватывали очищенный от веток и обтёсанный ствол дерева и, рявкнув в унисон, переносили к возводимой срубной конструкции. И выемка приходилась точно по мерке, а другая бригада рабочих уже тащила ещё одно бревно, и венец будущего дома, башни, амбара – чего угодно – собирался прямо на глазах у Рема!

Рядом так же ловко собирали из идеально отёсанных камней фундамент для следующего здания – быстро, слаженно, аккуратно! Нет, ортодоксы тоже умели и любили работать, но то, что вытворяли кхазады, было сродни действиям некоего диковинного механизма, где каждый гном являлся его нужной и необходимой частью: шестерёнкой, рычагом, пружиной…

– Сколько, говорите, они тут находятся? – по-новому взглянул на возводимое прямо на глазах поселение баннерет.

– Пять дней, маэстру, – кивнул Гонзак. – Дайте им достойную оплату и предложите гарантии для их близких, и они построят всё что угодно.

– Близких? – Бровь Аркана снова поползла вверх. – Я вижу тут только взрослых, зрелых мужчин. Это для них-то нужны гарантии?

– Вам требовались работники? Вот они, перед вами. Лучших строителей и ремесленников вы не найдёте на три тысячи вёрст окрест, – взмахнул тростью хромой маэстру. – Дальше вы разберётесь сами, я полагаю!

Гонзак просто развернулся на каблуках и зашагал прочь по дороге, туда, откуда они прибыли! И Рем мог бы поклясться – если он попробует догнать Диоклетиана Гонзака и расспросить поподробнее, то ни черта у него не получится. Исчезнет таинственный маэстру – по своему обыкновению, без следа, только ветер будет листочки по булыжникам гонять.

– Он что – волшебник? – спросил Доэрти.

– Вряд ли… – провёл рукой по волосам Рем. – Вроде как ортодокс, а среди наших волшебников не водится. Хотя – чёрт его знает! Всякое может быть. В любом случае – решение проблемы он нам предложил, теперь мы должны им воспользоваться… Или нет.

– Вам нужен Ёррин, маэстру, – заявил один из гномов-провожатых. – Без этого убрю… То есть без него ничего не решите.

– Ёррин, Ёррин… Только про него и слышу! – начал закипать Аркан. – Чего тогда мы топчемся тут? Ведите!

Гном сверкнул на него глазами, а потом вдруг сунул два пальца в рот и оглушительно громко свистнул. Эхо отразилось от окружающих поляну с каменоломней деревьев и унеслось куда-то в небесную вышину. А один из рабочих, которые клали фундамент, оторвался от работы и гаркнул:

– Внизу он! Породу дорбит! – И снова взялся за мастерок и киянку.

Гномы в замешательстве переглянулись, стали близко-близко друг к другу и принялись перешёптываться, яростно жестикулируя. Смысла в этих действиях не было – говорили они явно на своей кхазадской тарабарщине, и мало кто из людей мог похвастаться знанием этого странного наречия. Аркан умел неплохо материться по-гномьи, но сомневался, что этот навык мог ему сейчас пригодиться.

– Вы пойдёте с нами, остарьные останутся тут. И вы ни одной живой душе не расскажете, что видери внизу, – безапелляционно заявил тот самый рыжебородый кхазад.

Дружинники напряжённо загомонили, их ладони легли на рукояти мечей. На их взгляд, условия были неприемлемыми. Какие-то подгорники хотят утащить их господина? Не бывать этому! Они сомкнули ряды, защищая сеньора и оглядываясь по сторонам. Но Аркан сделал успокаивающий жест рукой:

– Расслабьтесь, друзья! Если бы они хотели убить нас – устроили бы засаду по дороге. Но сами подумайте – зачем им убивать будущего работодателя?

– Если с вами что-то случится, маэстру баннерет… – Южане переживали, кажется, больше всех.

– Крянусь именем Верикого Мастера! С этим черовеком ничего не сручится! – сказал рыжий. – Мы все покрянемся, есри нужно!