Песня судьбы

– Только потому, что не оставила, я сейчас здесь, – нахмурился Стефан. – У тебя был такой вид, когда мы встретились… Я решил догнать тебя и предложить помощь. Кстати, ты быстро бегаешь, еле поспевал за тобой, – в голосе парня послышалось восхищение. – Сначала думал, что ты убегаешь от меня, но, как оказалось, ты спешила к своим игрушкам.

Стефан хотел схватить Фарни за ухо, и в один миг медвежья лапа пресекла эту наглую попытку.

– Здрасьте, пожалуйста! – совершенно неожиданно наполнился жизнью Фарни, перепугав парня. Стефан в один большой прыжок отскочил от софы обратно к дверям. – Ишь ты, лапать меня удумал! Убери свои хилые ручонки обратно в кармашки! А то я за себя не ручаюсь! – предупредил медведь. Возмущению Фарни не было предела. Подобное панибратство он считал совершенно недопустимым.

– Фарни! – единодушно восстали Рори, Люси и Рык. – Как ты посмел нарушить главное правило?!

– Ой… глупые! – огорчённо проскулил Фарни, хватаясь за голову. – Вы ещё не поняли, что ли?! Он такой же, как и Рита! – попытался объяснить медвежонок, но друзья его уже не слушали.

– Что тут понимать?! – затряслась кукла. – Что теперь будет?!

– Я задержу его! – отважно заявил львёнок и ринулся с места в сторону Макафи, подобно выстрелившему ядру. Он практически настиг его, но Стефан воскликнул: «Дис ауфе́ре!»

Слова в один миг отшвырнули храброго львёнка обратно. Рык врезался в друзей, раскидав их по разным сторонам, словно кегли.

Маргарита машинально потянулась к амулету, желая проучить Макафи, но Клеста вовремя остановила её.

«Не смей! Даже не вздумай обращаться к магии!»

Вспомнив о тёткином запрете, Марго схватила с тумбы телефонный справочник и со всего маху запустила его в Макафи. Сочный шлепок разлетелся по гостиной.

– Есть! – не скрывал злорадства Фарни. – Прямо в яблочко!

– Совсем ошалела?! – разозлился на неё Стефан.

– Не смей использовать чары на моих друзьях! – потребовала она, еле сдерживая ярость. – Уходи.

– Ну, извини! – раскинув руки, воскликнул Стефан громче обычного. – Этот медведь виноват. Нечего так… – он неожиданно прервался и смутился. – Нечего так… так… Вопить нечего!

Рита поняла, отчего Стефан замялся и стал подыскивать слова. Ему не хотелось признаваться в том, что неожиданное оживление игрушек испугало его.

– Что с вами случилось? Я уже подумала, что мои чары каким-то образом пали.

– Да нет. С чего им пасть? – не понял Фарни. – Ты просто не закрыла дверь, когда влетела сюда, а за тобой практически следом появился этот олух. – указал он на Макафи, – Ну, мы и последовали первому правилу: прикинулись обычными игрушками.

– Нужно было и дальше притворяться, – настаивала Люси.

– Так бы и было, не полезь он ко мне, – заверил Фарни.

– Ты не соврала. Они действительно живые, – Стефан с интересом разглядывал игрушки. – Как тебе это удалось?

– Это было давно, настолько, что и не вспомнить. Родные сказали, что мне потребовалось лишь сделать вдох, и они ожили.

– И всё? – недоумевал парень. – Их, несомненно, нужно изучить.

– Ага, держи карман шире! – ополчилась на озвученное утверждение четвёрка. – На себе ставь всякие эксперименты.

– Может, его ещё раз стукнуть по голове? Чтобы наверняка выбить подобные мысли оттуда? – предложила черепашка Рори.

– А это мысль, – согласилась с ней Маргарита.

Стефан Макафи еле заметно пошатнулся.

А в это самое время примерно за две тысячи километров от Парижа инспекция по защите магии наведалась с допросом к Михаилу Варзаниду.

Виктория находилась в палате, когда на пороге появился Николай Максимов. Она была абсолютно уверена, что инспекторы не осмелятся на подобный шаг. Ведь волшебному миру ничего неизвестно об устройстве людных организаций, но, похоже, комиссию это совершенно не пугало. Вероятно, Максимов действительно настроился на раскрытие это дела.

– Браун, – без особой радости поприветствовал он коллегу. – Не удивлён, что ты здесь.

– А чему здесь удивляться? – не поняла Вика. – Я навещаю зятя.

– Даже слишком.

– Что?

– Слишком часто навещаешь ты родственника, говорю, – заявил Николай. – По моим данным, каждый день.

– А это уже не твоё дело, Николай. Теперь я буду появляться здесь два раза в день. Пометь это в своём потрёпанном блокноте.

От услышанного участники комиссии подавились тихим хохотком.

– Извините, я что-то смешное сказала?! – строго осекла их она. В палате наступило неприятное затишье.

– Я с превеликим удовольствием посостязаюсь с тобой в словоблудии, Виктория, – в голосе Максимова послышалось лёгкое раздражение, – но после того, как побеседую с твоим родственником.

В палату вошёл лечащий врач Михаила. Это было как раз кстати. Планирующийся допрос мог закончиться, так и не успев начаться, только по одному его слову.

Участники расследовательной комиссии превратились в безмолвные статуи. Доктор поприветствовал Викторию и Михаила, а остальных он будто бы не замечал.

– Какое отвратительное воспитание всё-таки в людном мире, – ухмылялся Николай, наблюдая за доктором. – Иногда мне думается, что убеждения Ансхария Хоткевича не были лишены оснований. Уже несколько дней я нахожусь среди этого вида и никак не могу его понять.

– А может, тебе и не надо?! – топорно кинула Виктория.

– Извините, – изумился доктор. – Что не надо?

Максимов был доволен собой. Ему хотелось выставить Викторию Браун в глупом свете, вывести её настолько, чтобы суметь «расколоть».

– Мой зять сказал, что хочет просить вас о выписке. А я считаю, что пока ему это не надо, – выкрутилась она.

Максимов кисло отвёл от них взгляд в сторону.

– О какой выписке вы говорите?! – вознегодовал доктор. – Перелом тазобедренного сустава – это очень серьезно. На реабилитацию уходит не один месяц.

– Батюшки! – воскликнул Николай, хлопнув в ладоши, отчего Михаил аж вздрогнул. – Виктория, ты же в состоянии поставить на ноги родственника за считанные часы. С твоими-то познаниями в магии!

– Что с вами? – обратился доктор к Михаилу.

Тот последовал примеру Виктории. Заверил лечащего врача, что он в порядке, просто порой побаливает рана.

– Использовали чары неочевидности? – спросила Виктория, когда доктор вышел из палаты.

Максимов кивнул.

– Как я и сказал, у тебя прекрасные познания в магии.

– Да… Я всё думала, как у тебя хватило смелости заявиться в немагическую организацию? Оказывается, тут смелостью даже и не пахнет. Вы просто скрыли себя от людских глаз.

– Дело вовсе не в смелости, Браун. Совет дал мне чёткие инструкции по поводу проведения следственных действий. И если мы уж начали говорить об указаниях, у меня кое-что есть для тебя, – из внутреннего кармана черного плаща Николай вынул конверт с печатью магической федерации.

– Что это? – не спешила Виктория принять конверт.

– Приказ о твоём отстранении от службы на время проведения расследования, – объявил Максимов и с сарказмом изрёк: – Мне так жаль.

Виктория Браун держалась, как и всегда, на зависть спокойно. Конечно, ей было обидно узнать об отстранении, да ещё из уст Николая, но она была готова к такому шагу со стороны своего руководства.

– За что?! – возмутился Михаил.

– Виктория Браун является близкой родственницей главной подозреваемой по делу о раскрытии магического мира, – раскрыв потрёпанный блокнот, объяснил Николай. – Совет счёл, что она, как лицо, заинтересованное в сокрытии доказательств, может помешать следствию.

– С твоей подачи, – без сомнений обвинила его Виктория в полученном отстранении.

– Ты забываешься, Браун, – ожесточился Максимов. – Напоминаю, что есть приказ. Найти и наказать виновных, кто бы это ни был. И он будет исполнен. Это не только моя обязанность, но и твоя как хранительницы магических законов. И я открыто заявляю: если Маргарита Варзанид не появится в ближайшее время передо мной, я подниму прошение об её отчислении из академии «Вэлнис».

***

– Ты неисправим! – выпроваживая парня из отеля, брюзжала Маргарита.

– Какой есть, другим не буду.

Его самомнение просто поражало и раздражало девушку. Она не понимала, как можно быть таким вредным и упёртым.

– Из всех знакомых, кого я могла бы здесь увидеть, меньше всего рассчитывала встретить тебя, – заявила Рита, спускаясь с крыльца. – Ну, всё, думаю, дальше ты и сам найдёшь дорогу.

– Погоди, – остановил её Стефан. Маргарита молча наблюдала, как Макафи впадает в необъяснимую растерянность. Он нахохлился, словно шебутной воробей, которого обделили хлебными крошками. Выдержав неловкую для себя паузу, он тихо произнёс:

– Извини.

– Чего?! – переспросила Рита, подавшись к нему чуть ближе.

– Извини, говорю, – повторил он громче, отведя взгляд. – Я не хотел использовать чары и навредить тоже не хотел. Просто ну не ожидал, что твои слова окажутся правдой.

Извинения были довольно неожиданными, даже для того, кто их произнёс.

– В отличие от некоторых, я предпочитаю говорить правду, – съязвила Маргарита.

– Ну вот, а ещё меня вредным величаешь, – парировал Стефан. – Я действительно сожалею о том, что произошло.

– И ты прости, что запустила в тебя справочником, – сдалась Рита и поспешила вернуться в номер.

– Эй, Варзанид, – вновь окликнул её парень, – хочешь прогуляться по городу?

Прозвучавший вопрос вогнал Риту в ступор.

– С кем? – не подумав ляпнула она.

– Ну… со мной.

«Рита, мама не разрешает тебе выходить в город», – незамедлительно напомнила Клеста.

«Да знаю я».

– Мне нельзя бродить одной по улицам города. У мамы паранойя разыгралась. Сказала сидеть в номере и ждать её возвращения, – ответила Маргарита.

– Но ты же будешь не одна, а со мной. И обязуюсь вернуть тебя в целостности и сохранности до её прихода, – заверил Стефан. – Мои родители тоже на этой конференции. Раньше одиннадцати вечера твоя мама не объявится, это факт.

Соблазн принять неожиданное приглашение был весьма велик.

– Стефан, я не могу.

– Да не переживай ты так! Что, твои игрушки и амалир не побудут без тебя пару часов? Или ты просто сама не хочешь?

– Хочу. Но если мне влетит, то и тебе достанется, – предупредила Маргарита. Полученное согласие озарило лицо парня широкой улыбкой.

Прогулка оказалась довольно увлекательной. Стефан рассказывал о зданиях и истории города. Да с таким энтузиазмом, что его не хотелось останавливать. Рита даже не догадывалась о том, что у него настолько обширные познания о Франции. Даже Клеста в какой-то мере изумилась его образованности.

«Весьма неплохо для несносного задиры».

– Ты чего? – прервался он, заметив не сходящую с лица девушки улыбку.

– Мой амалир весьма высоко оценил твои познания, – объяснила Маргарита. – Сказала, что для задиры ты прекрасно образован.

«Я сказала по-другому», – напомнила ей Клеста.

– Это заслуга моих родителей, – признался Стефан.

– В том, что ты стал задирой? – не упустила Рита шанса его подколоть.

– Ещё непонятно, кто из нас с тобой больший задира.

«А его слова, кстати, не лишены смысла», – согласился амалир.

«Да неужели? Ты вообще на чьей стороне?»

«На твоей, конечно», – мурлыкнула кошка и смолкла.

– С тобой всё нормально? – спросил Стефан. – У тебя лицо такое, будто ты не здесь, а где-то далеко.

– Прости, это из-за связи с амалиром. Когда мы мысленно общаемся, я словно выпадаю из реальности. Ты, кстати, второй человек, кто заметил это.

– Я всегда хотел получить себе амалира, – признался Макафи, – но, как оказалось, не достоин. Здорово, наверное, слышать его внутри себя?

– Я сказала бы, что это довольно необычно. Но в основном да, это здорово.

За оживленной беседой Стефан и Маргарита дошли до величественного собора Нотр-Дам-де-Пари́. Невообразимые впечатления производили его стрельчатые крестовые своды, прекрасные витражи, украшенные скульптурами входные порталы. В этом сооружении чувствовалось само дыхание истории, о которой Маргарита узнавала из энциклопедий и научных программ.

– Нотр-Дам ещё называют каменной симфонией, – вновь принял на себя роль экскурсовода Стефан. – Пожалуй, самый узнаваемый образец готической архитектуры. Его облик знаком практически каждому, как и его название, ведь собор увековечен во множестве произведений искусства. Наряду с Эйфелевой башней, собор Нотр-Дам является одной из главных достопримечательностей Парижа, пропустить которую не позволяет себе практически ни один турист.

– Он невероятный. Похож на соборный комплекс в нашей академии, – узнавала знакомые очертания Маргарита. – Я и не надеялась, что смогу увидеть Нотр-Дам собственными глазами.

– Были все шансы, не прими ты моё предложение, – напомнил Стефан.

Собор поражал сложностью и насыщенностью архитектуры. Фасад словно стремился показать и рассказать гостям о своей истории. В обилии теснящихся скульптур читалось отражение шумной городской сутолоки.

– Представляю, какой вид открывается на город с башен! Туда можно подняться?

– Fermé pour rénovation14, – пропел Стефан на французском языке. – Собор на реконструкции. Но нам это не помешает.

– Что ты задумал?

– Мы же чародеи. – Макафи подмигнул. – Нам нужно только взмахнуть амулетом. Иди за мной.

Все попытки Маргариты остановить Стефана от задуманной глупости не увенчались успехом. Обойдя собор, парень открыл запертые двери с помощью чар. Он вынул амулет из кармана и направил его на замочную скважину. Рита впервые увидела амулет Макафи так близко. Он был выполнен из белого серебра. В центре находился янтарного цвета камень. Абажурные ветви обжимали его и укладывались поверх в затейливые спирали.

Стефан шепнул несколько слов, и амулет выпустил тонкий луч, расплавив замок, словно восковую свечу.

– Идём!

За запертой дверью была лестница, которая вывела их на одну из колоколен. Отсюда открывался великолепный вид на бо́льшую часть города.

– Нотр-Дам является домом для множества самых разных каменных чудовищ, торчащих из стен, – указал Стефан на одну из статуй.

– Это же горгульи. Такие же охраняют стены «Вэлнис». Эти горгульи тоже живые?

Стефан одобрительно кивнул.

– Люди думают, что они служат завершением желоба для стока воды, отчасти так и есть, но их предназначение не только в этом. Ве́дущие знают, что горгульи охраняю собор и отгоняют от него всякую нечисть.

– Странно, что люди «поселили» на стенах христианского собора таких созданий.

– Дело в том, что раньше было поверье: отпугивать нечисть надо чем-то ей подобным. И к тому же к постройке приложили руку не только обычные люди, но и наши предки. Кто изучает историю собора, знает, что в нём есть множество магических порталов, которыми пользовались в древние времена. Вот только как их обнаружить, никто не знает. Они могут быть где угодно и чем угодно. – Стефан подвёл Маргариту к балконным перилам и указал на круглый витраж. – Окно Роза может быть порталом. Или три входа на главном фасаде, а может быть, одна из горгулий.

– И куда они ведут? – полюбопытствовала Рита.

– Если бы нам было об этом известно, их не пытались бы найти. Ты не хуже меня знаешь, что в наше время существует множество порталов. Но те, что использовали раньше, совершенно иные. Я как-то читал предположение одного из исследователей, что древние порталы могли открыть проход в другие вселенные, где не существует магии.

– Как же тогда портал сможет открыться в той вселенной? – тут же задала вопрос Маргарита. – Если там нет магии, то это невозможно.

Макафи задумался. Рассуждения его спутницы не были лишены смысла. И вправду, как магический проход может перенести в места, где магия попросту не и существует? Чтобы открыть портал, требуется наличие магии, и чтобы он открылся, в пункте назначения она тоже должна присутствовать.

– Вот ты и разрушила годовые труды магических учёных, – пожав ей руку, воскликнул Стефан. – Пойдём, я хочу тебе кое-что показать. – Поднявшись ещё выше по колокольне, Стефан остановился возле одной статуи, напоминающей полуженщину-полуптицу. – Знаешь, кто это?

– Похоже на горгулью, но это не она, – ответила Рита.

– Это химера. Наравне с горгульями они стерегут собор.

Маргарита лишь на мгновение притронулась к изваянию, и лик химеры в тот же момент ожил. Звонкий свист пронзил слух и заставил парня и девушку оцепенеть. Он наполнял голову изнутри, и казалось, что она вот-вот лопнет, как стеклянный графин. Макафи с трудом смог поднять с пола птичье перо и коснулся им живота химеры.

Острый, словно нож, свист сменился довольным гоготанием, похожим на смех.

– Ой… – протянула Маргарита и рухнула на пол. – Я не слышу! Не слышу я! – кричала она.

Рёв химеры даже заглушил голос Клесты. Сейчас внутри стояла полнейшая тишина. Стефан помог ей подняться. Он что-то говорил, но Рита не понимала. Губы парня двигались, но звуков не образовывали.

Его руки обхватили лицо Риты, и она ощутила, как они дрожали. Через пару минут слух стал возвращаться, и первым, что услышала Маргарита, был утробный смех химеры.

– Всё нормально. Это пройдёт, – наконец разобрала его слова Маргарита. – Я никогда не видел, чтобы химеры так реагировали на нас, наверное…

Перед глазами Маргариты мелькнула синеватая дымка, в которой растворился лик Стефана.

Зажмурившись до боли, Маргарита собрала волю в кулак и приказала пропавшему слуху вернуться к ней.

«Ты идиот! Даже не вздумай сопротивляться! Додумался притащить её к химере! Кретин, не брыкайся!» – наконец вновь донёсся голос Клесты.

Когда Рита открыла глаза, она увидела, что Макафи оказался в объятьях мощных кошачьих лап.

– Клеста, отпусти его, – потребовала Маргарита, но та не слушала её.

Амалир злобно рычал прямо в ухо Стефана, заставляя парня трястись от страха.

– Я сказала: отпусти его! – прокричала Маргарита, поднявшись на ноги.

«Мы уходим!» – скомандовала Клеста.

– Я же сказала отпустить его! Ты должна меня слушать!

«Как и ты меня! – нервно воскликнул амалир. – Но ты слушаешь только себя… Я сказала, мы уходим, сейчас».

На нижних лестничных пролетах колокольни послышались голоса. Они говорили что-то по-французски, и Маргарита не могла понять ни слова.

– Это охранники, нам нужно сматываться отсюда! – проскулил Стефан под натиском амалира. – Да отпусти же ты меня!

Клеста отшвырнула от себя Макафи, словно наскучившую игрушку, и, подойдя к хозяйке, преклонилась.

– Что смотришь? Залезай, – сказала ему Маргарита.

«Чего?!» – возмутилась Клеста.

«Мы не бросим его здесь», – ответила ей Рита и впервые сама протянула руку Стефану.