Быстрые перемены

И никто его не слушает, даже Ромашка: горячая виверна бросается вперёд, намереваясь вцепиться в ближайшего чуда, и в спортивном зале начинается бойня.

Честер бьёт кинжалом женщину, которая испортила выстрел, и через секунду погибает сам – от удара в сердце. Франц пытается поставить защиту, но врагов очень много, их удары разнообразны, и великий магистр понимает, что его продавливают. Просто продавливают, ведь он лишён главного козыря – возможности прямого подключения к Источнику, чтобы превзойти врагов даже не на голову – на десять голов. Без Источника де Гир просто очень сильный маг, опасный, но уязвимый, которого можно взять количеством, без Источника он…

Он не может спасти своих сторонников. Никого из них.

Не может остановить побоище, потому что кровь – сильнейший наркотик. Дурманит быстро и надолго… дурманит до тех пор, пока не упадёт последний враг… пока не появится упоительное ощущение полной, окончательной победы.

А Франц ничего не может…

Мечи против мечей. А ещё – кинжалы, стилеты и боевые жезлы. Магические щиты, которые пробивают магические клинки. Рычание и крики. К первому десятку присоединяются пятеро бойцов из резерва, и сторонники де Гира понимают, что долго не протянут. Но не сдаются. Не хотят. Умирают, но не хотят – бьются яростно, за себя и своего магистра, за свой Орден, за то, что считают правильным. Бьются, видя, что де Гир не бежит, а сражается вместе с ними – в первом ряду. Бьются, понимая, что надежды нет. Просто бьются – раз уж так сложилось. Бьются…

И надежда появляется.

Даже не надежда – спасение.

В тот самый миг, когда от партии великого магистра остаётся меньше половины… когда осатаневшие от крови рыцари готовятся рубить их на части… когда виверна издаёт победительный вой, предчувствуя большой пир… Спортивный зал накрывает чёрное поле. Невидимое, но чёрное – навское поле. И поле очень мощное – созданное магом, напрямую подключившимся к Источнику и ударившим по арканам чудов с такой силой, что развеивает их в пыль. Неизвестный спаситель ломает искажающее поле, заменяя его своим, настолько хорошо замаскированным, что наблюдатели Ордена на мгновение решают, что у сражающихся в спортивном зале воинов закончилась магическая энергия. А когда понимают, что их переиграл кто-то невероятно сильный, становится поздно: в спортивном зале взрывается комок принудительных порталов, раскидывая убивающих друг друга чудов по разным континентам…

///

– Это было очень глупо.

– Они попросили, и я не мог не встретиться с ними.

– Глупо не проверять ауру приходящих.

– Я не могу демонстрировать подданным такое недоверие.

– Тем, кто погиб сегодня, безусловно важны ваши принципы, Франц.

Замечание прозвучало очень мягко и потому – неимоверно жёстко. Резануло по душе раскалённым докрасна скальпелем, заставило вздрогнуть, но… не заставило ответить – де Гир знал, что собеседник прав.

Абсолютно прав.

– Создаётся впечатление, что Тёмный Двор готовился к подобному развитию событий, – негромко произнёс великий магистр, мягко меняя тему.

– С того дня, как стало ясно, что Ярга вернулся, – не стал скрывать Сантьяга.

– Догадывались, что он вас переиграет?

– Знали, что он переиграет вас.

– Вы всегда ставите против нас.

– Всегда ставим на вашу слабость.

– И никогда не ошибаетесь.

– Увы. – Сантьяга помолчал, задумчиво рассматривая на просвет бокал с красным. – Но в данном случае ошибиться было невозможно.

– Потому что мы говорим о бывшем князе Нави? – не удержался де Гир.

– Потому что мы говорим о первом князе Нави, – спокойно уточнил комиссар Тёмного Двора. – Мы говорим о том, кто вытащил Навь из ада родной планеты, повёл в совершенно безнадёжную войну против асуров и победил в ней.

– Но потом он проиграл, – напомнил Франц. – Нави.

– И потому так сильно жаждет реванша.

Мужчины помолчали, глядя друг другу в глаза, после чего де Гир спросил:

– Ваша оценка?

– События развиваются по наихудшему сценарию, – не стал скрывать Сантьяга.

– И что вы делаете?

– Притворяюсь мёртвым.

Они оба знали, что великий магистр спрашивает о другом – его интересовали планы Тёмного Двора, но комиссар показал, что делиться ими пока не собирается, и де Гир принял правила игры.

– Как у вас получилось обмануть Яргу?

– Это было сложно. И мне… – Комиссар запнулся. – Мне пришлось умереть.

– Сымитировать смерть?

– Можно сказать и так, – после небольшой паузы кивнул Сантьяга, который не испытывал желания вдаваться в подробности.

– Я благодарен за то, что вы не стали скрывать от меня своё… Своё счастливое воскрешение.

– У меня нет оснований не доверять вам, Франц. И своим появлением я показал, что Тёмный Двор играет честно – с вами. Ведь если случится так, что вы окажетесь в руках Ярги, наш план рухнет.

– Я постараюсь не оказаться в руках Ярги, – тихо ответил де Гир. – Я знаю, что произойдёт в этом случае и… И я считаю, что лучше умереть.

– Мы все так считаем, – в тон ему произнёс Сантьяга.

– Тогда чего мы ждём? – с неожиданным жаром поинтересовался Франц. – Почему затаились?

– Мы не ждём, а организуем полноценное Сопротивление новому порядку.

– А не лучше сразу ударить?

– По кому? – негромко спросил Сантьяга, и великий магистр осёкся.

Помолчал, попытался выдвинуть аргумент:

– Каждое мгновение Ярга обращает кого-то в своего сторонника. В преданного раба… и сегодня я видел, как его слуги убивали женщин. Своих женщин, в жилах которых текла такая же кровь. И теперь… – Франц вновь посмотрел в чёрные глаза Сантьяги. – Я больше не испытываю к ним жалости.

– «Слово князя» очень сложный и трудоёмкий аркан, – медленно ответил комиссар Тёмного Двора. – По нашим оценкам, Ярга не способен произносить его чаще одного-двух раз в день. Да и вряд ли сейчас у него есть время заниматься обращением на регулярной основе.