Буду рожать! Сборник рассказов и новелл

Через несколько минут Танечка уже звонила в клинику, а затем выглянула в кухонный коридорчик.

– Записалась на одиннадцать утра. Так что завтра ты сидишь с Настей. Я вернусь вечером.

– Ты уверена, что действительно этого хочешь? – с надеждой спросил Андрей.

– Абсолютно. Не обсуждается, – отрезала Танечка и удалилась.

– Мааам, а тортик? – послышалось из детской напоминание.

– Не сейчас, – огрызнулась, было, Танечка, но тут же опомнилась. Ребенок не виноват в мамином плохом настроении.

Обещания надо выполнять, поэтому, быстро достав из холодильника коробочку сыра «Маскорпоне» и баночку сметаны 25% жирности, она позвала дочку. Малышка мигом примчалась и сразу полезла в шкафчик за сахаром – какой же крем без сладкого?

Отмерив чуть меньше стакана, Танечка сложила подготовленные ингредиенты в контейнер и включила миксер. Настенька, сосредоточенно высунув язык, держалась за краешек миксера, помогая маме взбивать массу. Наконец, крем был готов. Бисквит, загодя вынутый и разрезанный на три коржа уже заучившим весь процесс приготовления Андреем, был торжественно разложен на большом подносе. Настюша щедро намазывала толстые слои крема, а мама водружала один корж на другой, исправляя чайной ложечкой небольшие огрехи дочери. В конце присыпав торт какао, Танечка отправила его в холодильник. Настенька вопросительно взглянула на маму:

– Надолго?

– С вами разве оставишь надолго? Пару часов. Пойди, пока поиграй, порисуй, мультики посмотри.

– Хорошо, – быстро согласилась малышка и вприпрыжку отправилась к себе.

Остаток дня прошел напряженно. И хотя Танечка всеми силами старалась вести себя как обычно, ей это плохо удавалось. Окончательно вывел из себя звонок из бухгалтерии редакции с вопросом о дате выхода на работу. Выдавив что-то неопределенное, Танечка раздраженно бросила трубку, оделась и собралась уходить.

– Куда ты? – Андрей был обеспокоен поведением жены.

– На тренировку. Внепланово.

Вернувшись через три часа, она выглядела немного повеселевшей – занятия всегда действовали на Танечку благотворно. Но все равно торт, вынутый из холодильника и разложенный по тарелкам, не казался ей таким бесподобным, каким он был всегда. Зато дети уплетали лакомство за обе щеки, без устали нахваливая маму за сказочную вкуснятину.

Вечером, после традиционного купания дочери, она сидела с ней в комнате и читала сказку на ночь.

– …И жили они долго и счастливо! Вот и сказочке конец, а кто слушал…

– Молодец! – подхватила малышка. – Мамуля, а как мы ее назовем?

– Кого? – удивилась Танечка.

– Сестренку мою. – Настенька положила свою маленькую ладошку на мамин абсолютно плоский живот и с любовью провела по нему пальчиками.

Внутри у Танечки все болезненно сжалось. Как объяснить дочери, что никакой сестренки не будет? И откуда она, вообще, узнала? Неужели у детей есть какая-то связь, даже если один из них еще меньше горошины?

Проведя рукой по белокурой макушке, Танечка нежно коснулась губами теплой щечки и, поправив одеяло, поднялась.

– Спокойной ночи, солнышко.

– Спокойной ночи, мамуля. Я люблю тебя!

– Я тоже очень люблю тебя, милая.

Тихо прикрыв дверь, она вышла. На глаза наворачивались слезы. Щемящее чувство вины начало разливаться в душе, запуская свои безжалостные щупальца в мозг.

Андрей уже лежал в кровати, и его мерное похрапывание нарушало тишину спальни. Видимо, переживания оказались настолько сильными, что глава семейства предпочел забыться сном, чтобы не думать о завтрашнем дне.

Танечка ценила своего мужа за способность считаться с ее желаниями и принимать ее выбор, даже если сам он был в корне не согласен. И она прекрасно понимала, какие чувства сейчас им обуревают. Андрей всегда любил детей и придерживался мнения, что их много не бывает. Поэтому ее желание сделать аборт причиняло ему боль.

Приняв расслабляющий душ, Танечка шмыгнула под теплый бок мужа. Она долго лежала, обдумывая события минувшего дня. Без конца прогоняла в голове возможные варианты дальнейшей жизни. В конце концов, устав вертеться с боку на бок, встала и направилась в кухню.

Повинуясь внутреннему порыву, она подошла к шкафчику с мусорным ведром, открыла его и достала выброшенный тест. Облокотившись на мраморную столешницу, она стояла в ночной сорочке, держа на ладони лакмусовую бумажку и вглядываясь в две красные полосочки на белом фоне. Две полоски, меняющие сознание, переворачивающие мысли, очищающие душу и наполняющие сердце безграничным счастьем. Почему же она отказывается, сама отказывается от этого чуда?

Танечка на цыпочках вернулась в спальню, тихонько достала из верхнего ящика комода небольшую коробочку с надписью «Мамины сокровища» и открыла ее.

Здесь были собраны милые сердцу мелочи, связанные с сыновьями и дочерью: бирочки из роддомов, локоны волос, первые выпавшие молочные зубы и три теста. Бережно добавив к ним четвертый, она закрыла крышку и с облегчением выдохнула.

– Главное не забыть отменить приём, – прошептала Танечка, погладив себя по животу. – А счастье лишним не бывает.

Юркнув под одеяло и прижавшись к любимому мужчине, Танечка заснула абсолютно счастливой.

Общий наркоз

Инге с детства не нравились её уши. И хотя, по сути, никаких проблем из-за своей небольшой лопоухости она не испытывала, самым заветным и сокровенным ее желанием было «приклеить эти локаторы». Но все как-то было не до того. В детстве мама запрещала ей даже думать о каких-либо операциях на уши, в юности Инга страшно боялась её делать, потом, сразу после окончания института, вышла замуж за Игоря, и вроде бы необходимость в пластике отпала, ведь муж ее и такой любит – с оттопыренными ушами.

Игорь старше Инги на семь лет. Он – серьезный инженер-нефтянник, влюбленный в свою профессию. Работа – это его все. А Инга – скорее, приятное дополнение, но уж никак не центр жизни. Он расчетлив, прагматичен и не без доли диктаторства. Инга же, напротив, воздушная, легкая, витающая в облаках и бесконечно любящая своего Игорёчка, девушка. За ним она готова, хоть на край света! Их краем света оказался Надым. Небольшой город в Ямало-Ненецком автономном округе. Город маленький, но перспективы большие! Игоря пригласили туда работать в крупную нефтедобывающую компанию, предложили очень хороший заработок, плюс северные надбавки и привлекательную должность. Переехали они туда из родного и большого Красноярска сразу после свадьбы.

Игорь устроил Ингу к себе на работу, взял ипотеку, купил машину. Все шло очень даже хорошо. Только вот жизнь в Надыме не баловала разнообразием. Единственное развлечение, которое нравилось им обоим, – караоке. Инга очень хорошо пела! А Игорь любил слушать, как она поет. Каждую субботу они с друзьями ходили в местный караоке-бар, где Инга давала импровизированный концерт. Кстати, этот бар уже должен был ей приплачивать, потому что во многом именно благодаря ей по субботам там собиралась половина города!

Они жили в достатке. Зарабатывали, тратили, снова зарабатывали. Серьезных проблем в отношениях не возникало, потому что с Ингой сложно было поругаться. Она безропотно подчинялась мужу, ухаживала за ним, как примерная жена – вкусный ужин, наглаженные рубашки, чисто убранная квартира. Казалось, Игорю не к чему было придраться. Но он находил, как задеть Ингу: подсмеивался над ее ушами. Вроде по-доброму, без злого умысла, но Ингу любая шутка на эту тему задевала до глубины души.

А еще ее очень расстраивало отсутствие детей. Сначала они решили не торопиться с рождением малыша и пожить для себя. Точнее, Игорь решил, а Инге не осталось выбора. Дважды в год они ездили в самые дорогие отели Турции, купили квартиру, обставили ее. Но время шло, и Игорь тоже стал задумываться о ребенке. Он относился к этому легко, как к любому делу, за которое он брался: у него всегда все получалось, и дела шли только в гору. В этом деле он также не видел никаких возможных проблем. Однако после первой попытки – осечка, потом еще одна, еще… Инге не удавалось забеременеть. Игорь начал нервничать, раздражаться на нее и в итоге отправил к врачу. Лучшему в Надыме, разумеется. Действительно, оказалось, что у Инги гормональные нарушения, и ей необходимо пройти курс лечения. Но это не помогло. Ничего не изменилось, беременность не наступала. При появлении возможных признаков того, что она возможно ждет ребенка, Инга бежала в аптеку за тестом, но все они каждый раз показывали отрицательный результат.

Ребята отчаялись, Инга плакала ночами, а Игорь попереживал немного, но в итоге принял этот факт, как данность и решил, что им и так хорошо. Будут дети, значит, будут, нет – и так люди живут. Главное, что у него прекрасная работа, ну и красавица-жена, разумеется.

Так прошло еще три года. Инга, как могла, смирилась со своим «бесплодием», увлеклась шитьем и жила, в общем и целом, счастливо.

– Лопоушик, пожаришь блинчиков? – нежно разбудил Игорь Ингу в выходной.

– Я же просила НИКОГДА так меня не называть! Надоело. Пойду и сделаю себе пластическую операцию, – взорвалась девушка.

– Да ладно тебе, я ж любя. Но если хочешь – пожалуйста, я не против. Твои уши, что хочешь с ними то и делай, – засмеялся Игорь.

Она надулась и пошла готовить любимому блины. Но в этот момент уже точно решила, что операции «Нет лопоухости» – быть!

***

Инга очень боялась любых хирургических вмешательств. Она вообще с детства трусиха. Боялась всего: высоты, темноты, воды. Вот и операции она очень боялась, поэтому слёзно выпросила у врача делать ее под общим наркозом, хотя отопластика предполагает лишь местную анестезию.

Когда Инга очнулась, у нее жутко болела голова и немного мутило. Она позвала медсестру, и та сразу сделала ей укол. Инга пролежала в больнице три дня, ей каждый день кололи обезболивающие и давали антибиотики. Врач сказал, что нужно остаться здесь еще на некоторое время, потому что швы заживают медленно, и лучше быть под наблюдением специалиста.

Больница Ингу не пугала, тем более что у нее была отличная соседка по палате, с которой они сразу подружились и болтали дни напролет. Но ее стала напрягать непроходящая тошнота. Это ощущение не покидало ни на минуту, а еще она не могла есть мясо, и поначалу винила в этом больничную кухню, все-таки не ресторан. Но когда ее чуть не стошнило от любимой мясной пиццы, которую заботливо принес Игорь, у Инги закралось подозрение. Задержка у нее была уже месяц, но это не смущало, ведь девушка привыкла к своему нерегулярному циклу и не обращала на задержки никакого внимания. Конечно, тошноту она тоже списывала на последствия операции, но все-таки решила сделать тест. Без особой надежды.