Неумелый приворот. Где нет любви, там магия бессильна…

– Нет, я дочка Вероники Георгиевны – Ксюша. Просто в гости приехала.

– Ксюша? В гости? Это хорошо.

И он расслабленной походкой направился в палату, из которой через несколько минут донеслись звуки гитары и тихое пение.

В мозгу заметались мысли: «Боже… Что же это? Как такое возможно? Разве бывает, что живешь себе спокойно почти до пятнадцати лет, а потом вдруг, бах! – и ноги ватные, сердце выпрыгивает, в горле пересохло?!» Я тряхнула головой, словно сбрасывая наваждение, и пошла к маме.

Спали мы втроем в комнате персонала, благо там было два дивана – поменьше для мамы, побольше – нам с сестрой. Ну, как «спали» – мама с Лизой отрубились за несколько минут, а я раз за разом прокручивала в памяти нашу встречу с Егором, его голос, его слова, взгляд… Всего несколько ничего не значащих фраз, но сердце сладко замирало при воспоминаниях о его чарующем тембре. Уснула только под утро, когда за окном уже стало светать.

Так началась история первой любви. Если бы я только знала, чем она обернется в моей жизни.

II

Прошло две недели, в течение которых я не находила себе места и придумывала способы снова увидеть этого парня, а еще лучше – познакомиться.

Мои бесконечные гулянки по чердакам и подвалам, которые неизменно сопровождались распитием алкоголя и нецензурными словечками, значительно сократились. Захотелось стать хорошей и правильной, потому что только таким девочкам добрый Дедушка Мороз дарит лучших мальчиков. Для меня же, самым желанным подарком, несомненно, стал бы Егор.

Новогодние праздники пролетели, как один день. Первый раз в жизни я не придала особого значения этому событию, поскольку все мои мысли занимал только один вопрос – как снова увидеть Егора?

Наконец, маме снова выпало дежурство на выходные. Это был отличный шанс, который я просто не имела права упустить. Само собой, вечером я вцепилась в эту идею обеими руками.

– Мамочка, можно я поеду с тобой? – несмотря на то, что я говорила спокойно, глаза предательски блестели.

– Так папа же дома, зачем тебе тащиться? – мама удивленно подняла брови.

– Просто. Хочется на природу, я же не помешаю.

– Просто? – прищурившись, мама посмотрела на меня с улыбкой, словно о чем-то догадывалась. – Хорошо, поехали. Но, имей в виду, вставать рано.

– Не вопрос.

Вечером я долго и придирчиво выбирала гардероб. Хотя, из чего можно было выбрать – потертые джинсы и бесформенный свитер – я не относилась к шмоточницам. Миссия спасения ситуации отводилась любимым духам, моему тайному оружию – тонкий цветочный шлейф, такой нежный и юный аромат, щедро врученный лучшей подругой мне на день рождения. Главное, ничего не забыть – расческа, блеск для губ, мятное драже для свежести дыхания – все эти мелочи, по моему мнению, являлись непременными атрибутами юной особы, задумавшей охмурить самого желанного парня лагеря.

Почти два часа в электричке уже не кажутся такими мучительными, ведь я еду к нему. Увижу, а может, даже прикоснусь…

Добравшись до места, мне пришлось долго отогреваться – замороженные ноги и руки ужасно чесались, щеки и нос так покраснели, что я стала похожа на смешную советскую матрешку. Забравшись с ногами на диван, я укуталась в плед и слушала музыку по радио. Вдруг в дверь тихонько постучали.

– Войдите!

– Ой, Здрассьте, а Вероники Георгиевны нет?

– Нет, мама на втором этаже.

– А тебе тут одной не скучно?

Я молчала, восстанавливая внезапно сбившееся дыхание. Ведь мне с первого звука стало ясно, кто стучит в дверь, иначе как объяснить зашедшееся сердце? Чувствовала!

В дверном проеме маячила знакомая, и уже до боли родная голова с лукавыми карими глазами, озорной улыбкой и курносым носом. Егор! Конечно, только он мог так спокойно прийти к маме на чай, зная, что она его не прогонит.

– Мне не скучно, я слушаю музыку! – Мой голос прозвучал резче, чем хотелось бы.

– Давай вместе слушать.

Тут показалась еще одна голова.

– Егор! Ну, ты чё там?

– Отвали, Горына, я с девушкой беседую!

В комнату шагнул смешной вихрастый и плечистый парень.

– Я Пашка, а это – вихрастый указал на внезапно материализовавшегося рядом веснушчатого голубоглазого брюнета – это Дрон, ну тобишь Андрей. Мы вообще за Егором.

Парни устроили такой галдеж, что я невольно начала раздражаться и попросила их подождать в коридоре. Егор посмотрел на меня, хитро улыбнулся и сказал:

– Только если ты составишь нам компанию.

И я согласилась. С его друзьями, этими смешными мальчишками, мне стало как-то проще, легче дышать рядом с Егором.

Весь день ребята меня развлекали – мы поиграли в теннис, в карты, Егор с Андреем наперебой бренчали на гитаре и научили меня паре аккордов из гранджерской группы «Nirvana».

Вечером, ужиная с мамой жареной картошкой, я рассказывала о новых знакомых, стараясь как можно меньше заострять внимание на том, ради кого я сюда приехала.

– И как тебе Кри-Кри?

– Кто?

– Егора так прозвали девчонки за внешнее сходство с героем какого-то сериала.

– Ничего, обычный… – конечно, я хитрила, боясь пока признаться даже самой себе в этих неожиданных чувствах.

– А Павел с Андреем?

– Прикольные, такие веселые! Я с них уржалась, особенно Андрюха – такой хохмач, просто умора! – об этих двоих я говорила с легкостью. – Мам, а почему у Пашки такое прозвище?

– Ходит легенда, – мама сделала страшные глаза, и я прыснула со смеху, – что однажды он курил за школой и дым пошел у него из ноздрей и ушей. С тех пор и приклеилась к нему кличка «Горыныч».

– Забавно. Он не рассказывал, хотя, я ж и не спрашивала.

Мама вдруг взглянула на меня и в ее глазах заплясали озорные огоньки.

– Слушай, Ксюша, а давай вечером сходим погулять, после отбоя? Ведь сегодня Новый год по старому календарю.

– Давай. Это будет здорово!

Перед сном я решила пожелать ребятам спокойной ночи. Их седьмая палата была единственной в этом крыле. Скользнув неслышной тенью в мальчишескую комнату, я шепотом произнесла в темноту:

– Мальчики, я пришла пожелать вам доброй ночи и сладких снов.