Единственная для Синей Бороды

– Ты голодный? А то я имам баялды[5 - Имам баялды – одно из известных блюд восточной кухни. Готовится это блюдо из свежих баклажанов, томатов, лука и зелени и обладает таким необыкновенным вкусом, от которого «имам упал в обморок». Это дословный перевод названия блюда.] приготовила…

– Нет, я поел, мне бы помыться и спать. Завтра тяжелый день.

Шари помогла ему дойти до ванны и раздеться. В теплой воде с розовым маслом Латиф так расслабился, что чуть не уснул, но был вовремя поднят, закутан в махровый халат и препровожден в спальню. И нет бы проявить понимание и дать усталому мужчине спокойно отдохнуть, так вместо этого она начала зудеть, что заканчивается последний летний месяц, и что они уже три года никуда не ездили отдыхать, и может быть хоть сейчас все-таки выберутся на озеро Ясины на несколько дней… И тут Латиф допустил ошибку, рявкнув «нет», и объяснив это нехваткой денег. Не иначе как с устатку забыл с кем разговаривает.

– Подожди, Лафи, как нет? – изумилась Шари. – У нашей мастерской с доходами все нормально, мы даже круиз из Азании до Хавани первым классом можем себе позволить! Не то что несколько дней на озере…

И тут и без того умотанного Латифа переклинило:

– Какой я тебе Лафи? Что за собачья кличка? Сколько раз нужно напоминать, что меня зовут Латиф!

– Но, Ла…

– Латиф!

– Хорошо-хорошо, Латиф, но у нас же есть деньги на короткую поездку, давай, наконец, отдохнем вдвоем, как собирались…

– Ты что-то перепутала. Это у меня есть деньги и на короткую поездку, и на круиз, только при чем тут ты?

– Но мы же их заработали в нашей мастерской… я заработала!

– Это моя мастерская. «КарЛат» оформлена на меня, прибыль принадлежит мне, твоих денег в кассе нет.

– Как нет?! Я же наравне…

– А вот так. Это мой дом, моя мастерская и мое имущество.

– А… я?

– А ты, если хорошо подумать, здесь никто и звать никак. Я тебя, вообще, может, из жалости столько лет терплю, не выгоняю на панель. Хотя, вряд ли и там кто-то на тебя польстится…

Утро выдалось пасмурным и похмельным. Проснувшийся ближе к полудню сайеди Картвель огляделся и не обнаружив признаков жизни, затрезвонил в колокольчик. Явившаяся на звонок приходящая прислуга Сагадат понятливо кивнула на хозяйское нечленораздельное «проснуть…» и уже через несколько минут принесла поднос с холодным свежевыжатым соком и кувшином с горячим кофе. Отхлебывая попеременно то ледяной, то огненный напиток Латиф понемногу приходил в себя, а давящая на виски боль постепенно отступала. Мысли с каждым глотком становились более связными, даря ощущение, что накануне он где-то крепко накосячил. А где? Или в чем? Ах, да, Шари. Что-то он ей там вчера наговорил…

– Сага, где Шари?

– Шаиры-ханым нет дома.

А, ну, значит, в мастерскую пошла. И правильно, заказ Абдул-Кадыра Дерваля на шкатулку с секретом должен быть готов к завтрашнему дню. Подумаешь, напомнил ей ее место. Не помрет от порции правды, вот уже вместо того, чтоб обидки пережевывать послушно работать побежала. Купит он ей, так и быть, какую-нибудь недорогую безделушку на развале в Нижнем городе, так еще и благодарна будет. Хватит засиживаться, ему самому пора собираться на заседание в Торговую палату. Как же надоело выслушивать очередные словесные переливания старых маразматиков из пустого в порожнее…

А на выходе из Торговой палаты ему навстречу удачно попалась художница Зульфия Варнель. Латиф аж облизнулся, вспомнив их случайный прошлогодний уикэнд в Мадрине. Тогда они слишком рьяно во время маскарада налегали на молодое розовое, и в результате утром проснулись в его апартаментах в гостинице. Она тогда сначала смущалась, но была, помнится, вполне довольна… И вообще запомнилась как достаточно раскрепощенная и умелая особа… Кстати, а не устроить ли ему повторение прошлогодней истории? Проплаченные девушки из «Райского уголка» – это, конечно, хорошо, но иметь дело не с продажной любовью – всяко приятнее. Приглашенная на обед в «Орхидею» бикеш[6 - Система обращений к женщине: бикеш – барышня. В некоторых случаях – обращение к девушке с оттенком высокой почтительности. Татежан – уважительное обращение к женщине старшей по возрасту. Ханым (сударыня, госпожа) – употребляется при уважительном, почтительном обращении к женщине. Если вы с ней ровесники, допустимо обращение по имени. Ханым эфенди – «уважаемая госпожа».] Зульфия вполне благосклонно выслушала цветистые комплименты сайеди Картвеля ее внешности, рассказы о том, как он тосковал без нее, и сраженная его пламенным напором согласилась на полное безумство – немедленно выехать на побережье для продолжения их знакомства.

– Но вещи? …

– А мы все, что потребуется, купим прямо там! Соглашайтесь, бикеш Варнель, а я обязуюсь удовлетворить любые Ваши прихоти! Состав на юг уходит через два боя курантов!

Правильно говорят, что молодецкий наскок – это именно то, против чего не может устоять ни одна женщина! И Зульфия не стала исключением, покоренная настолько искренним порывом любовника. На домашний коммуникатор Латиф наговорил нечто необязательное, насчет того, что уезжает по делам и что заказ Дерваля обязательно должен быть готов на следующий день и помчал бикеш Варнель на общественном возчике на станцию паровых поездов.

Эти семь дней на вилле в Азании пролетели как один миг. Они лежали на прогретом песке, купались в бирюзовом море, гуляли по тенистой набережной и посетили все окрестные ресторации. Утром кофейня, где подавались горячие булочки с джемом, за обедом следовало отведать суп дня, а вечером попробовать новое блюдо из морепродуктов, например, грильных креветок или омара под сырным соусом. А вечером их ждал уютный номер, терраса которого выходила в цветущий сад. И если общение с Лазизой подкупало той покорностью, с которой девушка кидалась выполнять любое его повеление, то Зульфия оказалась, наоборот, склонной к выдумкам, и Латиф с интересом ждал, в какую позицию ее фантазия заведет их в следующий раз.

Но на восьмой день его чек за завтраком в очередном ресторане отказались принимать, мотивируя тем, что в этом заведении в ходу только наличные. Кое-как, не без помощи Зульфии, обыскав все карманы, удалось наскрести достаточно монет на оплату счета. А кинувшись в местное отделение Тархан-банка Латиф столкнулся с отказом обналичивать его чек, потому что якобы средства с него списать нельзя. А за подробностями ему следует обратиться в столичный офис. Чтоб добыть денег на обратные билеты, пришлось даже подписать с ними соглашение о получении кардуль-хасан[7 - Кардуль-хасан – беспроцентная ссуда, получаемая малым бизнесом от банка.] для своей фирмочки, хотя это последнее, что ему хотелось делать. И приехав в столицу, он первым делом, даже не проводив домой бикеш Варнель, рванул в свое отделение Тархан-банка, собираясь все высказать каким-то идиотам, посмевшим встать между ним и его кровными деньгами. Где он и выяснил, что шесть крупнейших корпораций, когда-то бывших его клиентами, подали на его мастерскую в суд с мотивировкой «ненадлежащее качество работы» и требованием выплаты компенсации, в результате чего его счета заморожены до окончания судебного процесса и выяснения кто и сколько из шести огромных акул страны отхватит от его маленькой «КарЛат». В адвокатский кабинет Расула Эрвеля он влетел так, как будто за ним гнались все бесы преисподней.

– Мир вам, Расул-ага!

– И вам мир, Латиф-эфенди. Присядьте, отдышитесь, что ж Вы как юнец несмышленый носитесь…

– Расул-ага, полюбуйтесь, что мне в банке подсунули!

Старый адвокат, знавший еще отца и деда Латифа, прочел копию постановления и нахмурился.

– Что, все шесть сразу?

– То-то и странно, они явно ошиблись! Расул-ага, как наш семейный адвокат, подскажите, что можно предпринять!

– Успокоиться и ехать домой. Я немедленно свяжусь с представителями этих корпораций и сразу же поставлю тебя в известность о любых новостях.

Но и дома, в самом защищенном, казалось бы, на свете месте, покоя не нашлось. Открывшая дверь Сагадат обрадовалась возвращению хозяина и тут же спросила, где Шаира-ханым.

– То есть как где?

– Ну, вы же вместе уезжали…

Латиф, уехавший конечно вместе, но отнюдь не с Широй, начал расспросы и выяснил, что Сагадат их обоих не видела со дня его отъезда, и прослушав сообщение на домашнем коммуникаторе, сделала вывод о том, что раз обоих хозяев нет, то, очевидно, они и уехали вместе. Новое дело, скривился Латиф, теперь еще и она куда-то подевалась! А при попытке с ней переговорить ее коммуникатор оказался отключен. Обиделась, наверное, к родителям под крылышко сбежала, сообразил Латиф, ну и иблис с ней, жрать захочет – прибежит. А ему действительно следует отдышаться и к вечеру ждать новостей от Расула-ага.

А новости оказались ошеломляющими. Юристы всех шести корпораций подтвердили факт имеющихся к «КарЛат» претензий и даже снизошли до объяснения некоторых подробностей. Пришедший Расул Эрвель устроил Латифу форменный допрос о том, какие конкретно работы тот выполнял для каждого из ополчившихся на него столичных монстров.

– Да практически однотипные, как для любого из моих заказчиков. Я же не занимаюсь ширпотребом, я специализируюсь на нестандартных, существующих в единственном экземпляре, а оттого и более дорогих замках. Поэтому мою продукцию заказывают не слишком часто, обычно для личных сейфов… или ларцов для драгоценностей…

– А как ты обеспечиваешь невозможность вскрытия своих замков разными посторонними?

– А вот это уже мое секретное ноу-хау. Я беру дороже стандартных изготовителей, но гарантирую заказчикам, что мои замки-артефакты можно открыть только моими же ключами.

– И сколько существует таких ключей?

– Я изготавливаю обычно только два ключа. Один рекомендуется владельцу всегда носить при себе, второй должен… теоретически должен храниться в банковской ячейке клиента.

– Тогда у меня для тебя плохие новости. Представители всех шести корпораций получили по ключу от сделанных тобой для них замков. И это не их ключи, и не ключи из банковской ячейки. Это третий дубликат. А к нему потом добавился еще десяток. И они, что вполне закономерно, пришли к решению, что ты, вернее твоя фирма, не выполнила условия договора об ответственности подрядчика за надлежащее качество работы и теперь неизвестно сколько еще подобных ключей где-то «гуляет». Теперь понимаешь, почему они возмущаются, бьют копытом и требуют выплаты компенсации? Я их вполне понимаю и даже не осуждаю.

– Да я… нет! Вот же тварь проклятая! Но как она сумела? …

Восемь дней назад. Вейсан, столица первого ханства. Головной офис корпорации ИГИ

Утром двадцать шестого огваса к дверям корпорации ИГИ неторопливо подошла молодая женщина и спросила у первого же встречного охранника, как ей побеседовать с главным, отвечающим за охрану здания. Ее направили в приемную, где с ней поговорил старший смены. В беседе с главным ей, разумеется, было отказано, ибо мало ли желающих лясы поточить с самим начальником охраны Абдуррахманом Тирнелем! Ой, как много, а он один. И работы у него непочатый край. Однако женщина не смутилась, как подспудно ожидали охранники и попросила кое-что передать Абдуррахман-бею. Оглядев их напряженные лица, она улыбнулась и мягко добавила «разумеется, после всех необходимых проверок». И передав маленькую вещицу, скромно уселась в уголок с книгой. Старший смены, конечно, вызвал необходимых спецов, которые перепроверили переданную вещицу на все виды вредоносных воздействий, до которых только смогли додуматься… и ничего не нашли. В итоге ключ все-таки добрался до кабинета Абдуррахмана Тирнеля. А потом… никто из тех, кто присутствовал в тот день в ИГИ никогда не сможет забыть, как низенький, но очень толстенький и неповоротливый начальник охраны семьи Граталь бежит, вы только вдумайтесь! Пыхтит, но бежит в приемную охраны, чтоб пообщаться с какой-то невнятной девицей!

И то, что он потребовал у охраны «просветить» эту девицу на наличие любых возможных артефактов, было уже вполне закономерным следствием его интереса. Получив список имеющегося: кольцо Марджаны, веер Ли-Тан, шар Вайи, все они относятся к защитной серии, он несколько секунд раздумывал, но, видимо, не найдя в нем ничего опасного лично для себя, сразу заволок ее в свой личный подъемник, что уже не так сильно удивляло, как сам факт его стремления к общению. Охранники жалели только об одном: подробностей беседы им не узнать.

А подробности были интересными. Тирнель, даже не предложив визитерше присесть, с ходу потребовал ответов:

– Откуда Вы это взяли?