Лоренца дочь Великолепного

Когда, так ничего и не добившись от д’Эворта, Лоренца вернулась к себе, ей вдруг захотелось заново перечитать грамоту Великолепного. Тем не менее, девушка не могла вспомнить, куда её дела.

– Катрин, ты не видела здесь… один документ?

– Я подобрала его на ковре и спрятала в сундук, – вспомнила алансонка. – А украшение положила в шкатулку.

Грамота действительно лежала в сундуке под платьями Лоренцы. Перечитав её, девушка задумалась. А что, собственно, она знала о своём родном отце? Мессир Бернардо всегда отзывался о нём, как о человеке, чьё обаяние было безгранично. Поэтому перед ним, наверно, и не устояла её мать. Но как он выглядел? Что любил? Кого ненавидел? Почему долгое время не вспоминал о её существовании и только незадолго до смерти признал своей дочерью? На все эти вопросы Лоренца не находила ответа.

Гнетущая тишина родного дома давила на девушку. Вдобавок, дочь Великолепного опасалась, что её переезд на улицу Тампль ничего не изменит и она больше никогда не будет счастлива в этом городе. После смерти приёмных родителей Париж словно сделался для неё чужим.

– Катрин, ты говорила, что хочешь всегда быть со мной…

– Клянусь душой, что это истинная правда, мадемуазель! – с готовностью подтвердила алансонка.

– А если бы мне пришлось уехать… очень далеко. Ты последовала бы за мной?

К чести её наперсницы, следует сказать, что колебалась та недолго.

– Да, мадемуазель. Ведь это благодаря Вам я снова стала честной.

– Тогда сделай то, что я тебе прикажу.

Вскоре Лоренцу снова позвали в столовую, где её ждал мэтр Жак. Сказав ему, что она хочет проститься с донной Аврелией, девушка вышла. Однако в коридоре она неожиданно увидела сына своего опекуна.

– Этьен! – повинуясь внезапному порыву, дочь Великолепного протянула руки навстречу парню и не успела опомниться, как оказалась в его объятиях.

– Я знаю, что сейчас не время, но не могу ничего поделать с собой! Я люблю Вас и прошу снова: будьте моей женой!

– Прости, но я не могу! – девушка отстранилась.

– Понимаю, что опять тороплю Вас. Ну, хорошо, клянусь святым Луи, что не скажу больше ни слова о любви, пока Вы мне не позволите. Теперь, когда мы будем жить под одной крышей, я готов ждать сколько угодно…

– Ты не понял меня, – остановила его Лоренца. – Я хотела сказать, что не могу выйти за тебя замуж, потому что люблю другого.

– Могу я узнать, кто он? – парень сжал кулаки.

– Не всё ли равно....

– Нет, я хочу знать его имя, – настаивал сын мэтра Жака. – Наверно, это тот барон? Я помню, какие взгляды он бросал на Вас!

Девушка промолчала, однако Этьен не унимался:

– Поверьте, он не любит Вас! Его привлекает только Ваше приданое!

Монолог молодого человека начал раздражать дочь Великолепного и она решила прервать его:

– Мне больше нечего сказать тебе.

– Значит, это Ваш ответ…

– Да.

Не произнеся больше ни слова, брат Жанны выбежал на улицу.

Спустя час Лоренца сообщила Доруа:

– Мои вещи уже собраны, мэтр Жак.

– В таком случае, идёмте.

Возле конюшни, кроме Этьена, стоял также Даниель. Пока парень делал вид, будто проверяет упряжь мулов, д’Эворт подсадил девушку в седло.

– Может быть, мне проводить Вас? – нерешительно предложил кузен донны Флери.

– Не стоит. Так Вы уезжаете завтра? – как бы между прочим уточнила дочь Великолепного.

– Да, после обеда, потому что мне ещё нужно проститься с родными, – успокоил её, сам не подозревая об этом, д’Эворт.

Тем временем подтянулись оставшиеся слуги и девушка сердечно простилась с ними. Старая кухарка плакала, утирая слёзы фартуком, а дядюшка Пьер от волнения тряс седой головой.

– Прощайте! – крикнул ей вслед Даниель.

– Прощайте, господин д’Эворт!

Отъехав на несколько шагов от дома, девушка обернулась, чтобы ещё раз взглянуть на дом Льва.

Несмотря на то, что супруга Доруа приняла её с распростёртыми объятиями, Лоренце не терпелось поговорить с подругой и она чувствовала себя как на иголках, пока им с Жанной не удалось уединиться.

– Мне кажется, что с тех пор, как мы виделись в последний раз, прошла целая вечность, – сказала Лоренца, обведя глазами знакомую с детства комнату.

– Простите! Я хотела сразу же приехать, как только узнала о кончине господина де Нери и его супруги, но матушка не отпустила меня, – взволнованно произнесла сестра Этьена.

– Я не сержусь, Жанна.

– Мне так жаль, так жаль, – продолжала та со слезами на глазах. – Ваши родители были исключительными людьми!

– Да, ты права, – Лоренца почувствовала, что сама вот-вот расплачется.

– Я готова сделать для Вас что угодно!

– Это хорошо. Но сначала я должна кое-что рассказать тебе.

Выслушав её, дочь мэтра Жака растерянно сказала:

– Но это невероятно!

– Вернее, Ваша история напомнила мне сказку, рассказанную кормилицей, про одну простую девушку, которая вдруг превратилась в принцессу – поправилась она. – Подумать только, что Вы – дочь покойного правителя Флоренции!

– И всё же, это правда. Вот грамота Великолепного, – Лоренца протянула ей документ.