И один в тайге воин

– А чего так мало? – удивились казаки.

– Ну, во-первых, вам за кордон ходить запрещено. А во-вторых, малой группе всегда в тайге затеряться легче. Брать буду только тех, кто по тайге тихо ходить умеет.

– Прям пластунская команда получается, – качнул атаман головой.

– Если б пластуны пошли, я б только порадовался, – вздохнул Мишка.

– Добро. Поговорю с казаками. Думаю, пяток опытных бойцов подберётся.

– Опытных мне и трёх хватит. Двух я бы из молодых взял. Для помощи. Лодки караулить да место для основного лагеря охранять.

– Ещё проще, – кивнул казак. – Столько уж точно найдём. А пока готовь свои закрома под железки. Елисею сегодня же заказ передам.

– Да чего там готовить, – отмахнулся Мишка. – Что ни привезут, пусть всё в сарай складывают. Я потом сам разберусь. И тётке скажу, чтобы пускала.

– Вот и ладно, – вздохнул казак. И уже подходя к калитке, вдруг обернулся и негромко сказал:

– Толковое дело ты задумал, Миша. Сотня уйдёт, старикам одним станицу охранить сложно будет. А так, глядишь, и справимся. Даже если десяток бандитов положите, всё одно потом нам же легче будет.

В ответ Мишка только кивнул. Все эти мысли ему самому приходили на ум гораздо чаще, чем ему хотелось бы самому.

* * *

– Вот за что я тебя люблю, Миша, так это за то, что с тобой скучно не бывает, – проворчал Владимир Алексеевич, листая записную книжку, снятую с главаря бандитов. – И как эту тарабарщину переводить прикажешь?

– Вот только не говорите, что у вас толмачей с ханьского нет, – фыркнул Мишка, пожимая плечами и прихлёбывая чай. – Не поверю.

– Так это не ханьский, – наставительно проворчал контрразведчик. – Это, скорее, манджу или ещё какой диалект.

– А я тут с какого боку? – делано возмутился Мишка. – Что нашёл, то и принёс. Не нравится, и носить не стану.

– Э-э, я тебе не стану, – шутливо пригрозил офицер. – Всё тащи, что найдёшь. Мы и так сидим тут, как кроты в норе. Ну, нет у нас на той стороне своих людей. Почти, – добавил он, пряча усмешку.

– Вовремя оговорились, – рассмеялся парень.

– Знал, что не поверишь, потому и добавил, – усмехнулся контрразведчик в ответ. – Вот что в отношениях с тобой хорошо, так это не надо оглядываться.

– Это в каком смысле? – не понял Мишка, слегка насторожившись.

– В прямом. Хунхузов ты ненавидишь смертно. А через них и всех остальных иностранцев, потому как знаешь, что это они бандитов на нас травят, словно псов бешеных. А потому и не предашь. Да ещё и соображаешь так, что дай бог каждому. Одни твои гранаты чего стоят, – закончил он, покосившись на лежащую на столе чугунную чушку. – И как только додумался?!

– А чего там думать? – пожал парень плечами. – Снаряды пушечные так же действуют. Только ими из пушек пуляют, а тут руками кидать можно. Да и просто, если к дереву привязать и верёвочку на тропе насторожить, как самострел охотничий, любой преследователь очень удивлён будет.

– Ага, прямо до смерти, – снова рассмеялся офицер. – А вот затея твоя с походом за кордон мне совсем не нравится. Опасно это, Миша. Очень.

– Догадываюсь, – скривился парень. – Да только другого выхода не вижу. Уйду на заимку, и кто тогда семью защитит? А у меня дитё малое вот-вот народиться должно. Я тела сестрёнки и мамки до сих пор иногда вспоминаю, – тихо добавил он, вздыхая.

Эти сны и вправду стали иногда посещать его. Когда это случилось в первый раз, Мишка проснулся в холодном поту и долго не мог отдышаться. Потом, успокоившись и обдумав ситуацию, он понял, что это воспоминания бывшего хозяина этого тела. Но от этого было ничуть не легче. После того сна парень несколько дней ходил словно пыльным мешком нахлобученный. Услышав его слова, контрразведчик понимающе кивнул и, вздохнув, попросил:

– Ты уж поберегись там, Миша. Понимаю, что думаешь. Что я за свою службу волнуюсь, а не за здоровье твоё. Но скажу тебе прямо. Не так много у меня тут знакомых, которым я полностью доверять могу. И ты – один из первых. А служба моя она и без меня действовать не перестанет. Про тебя уж и говорить нечего. Меня не станет, другого пришлют. Надо будет, и третьего. Но пока я тут, такие, как ты, а главное, ты сам, мне очень нужны.

– Благодарствую, – помолчав, кивнул Мишка.

– За что? – не понял контрразведчик.

– За честность. И что не стали про долг перед родиной рассказывать.

– Угу, тебе расскажешь, пожалуй, – усмехнулся офицер. – Сам кому угодно мозги заплетёшь.

– Зато весело, – нашёлся Мишка, и контрразведчик в очередной раз усмехнулся. – Ладно, Владимир Алексеевич, пора мне. Дел ещё много.

– Ты в какую сторону сейчас? – спросил офицер, протягивая ему руку.

– В депо. На свалке ихней порыться надо.

– Добро. И ежели что, сразу на меня ссылайся. И пусть только попробует кто рот открыть. Мне их ужимки вот уже где, – неожиданно пожаловался он, чиркнув ребром ладони себе по горлу.

– Так я по начальству не хожу. Я с рабочими говорю. А они мне завсегда помогали, – развёл Мишка руками.

Выйдя из здания, парень отвязал от коновязи Монгола и, вскочив в седло, тряхнул поводьями, направляя его в сторону станции. Спустя десять минут он увлечённо рылся в железных завалах, откладывая в сторону всё, что должно было ему пригодиться. Набив пару прихваченных с собой мешков, парень погрузил их на коня и, взяв его под уздцы, повёл на улицу. Торопиться было некуда, и Мишка решил ещё заглянуть на торг. Зафиксировать для себя цены на самые важные товары.

Он шагал по центральной улице посёлка, то и дело вежливо раскланиваясь с бывшими соседями. Но уже на выходе на площадь едва не столкнулся с высокой огненно-рыжей девицей. С ходу вспомнив, где её видел, Мишка вежливо склонил голову и хотел было пройти мимо, когда девица сама заступила ему дорогу.

– Вас ведь Михаилом зовут? – спросила она, с любопытством рассматривая его.

– Точно так, барышня, – кивнул Мишка, насторожившись.

– А правду говорят, что вы дочку полюбовницы своей словно родную дочку растите? – тут же последовал вопрос.

– Правду. Только вам-то что до того? – не понял парень.

– Интересно просто стало, – пожала девица плечами. – На торгу про вас разное говорят, а чему верить, непонятно.

– Ничему не верьте, – с улыбкой посоветовал Мишка. – Слухи они слухи и есть.

– А то, что вы любовником графини были, тоже верно? – последовал следующий вопрос.

– Чушь собачья, – отмахнулся Мишка. – Ну вы, барышня, сами подумайте, кто я и кто она. Но я не пойму, с чего вдруг такой интерес?

– А любопытно мне стало, как оно, с графиней, – нахально заявила рыжая, глядя на него в упор.

– Да точно так же, как с любой другой бабой, думаю, – пожал Мишка плечами. – Чем она от них отличается? Титулом? Так он только на бумаге да в воспитании. А телом она такая же, как и все остальные. И даже в сортир пешком ходит.

– А вы наглец, – произнесла девица с непонятной интонацией. То ли восхитилась, то ли осудила, без стакана не разберёшь.

– Каков есть, барышня, и другим не буду, – фыркнул Мишка и, ещё раз коротко поклонившись, зашагал дальше. «Твою маман, это что сейчас такое было? Я не я буду, если эта чувиха меня не клеила. Только зачем я ей? Она же вроде из благородных. Что, офицеров не хватает? Или зажраться успела? Тоже ерунда. Молодая ещё. Хрень какая-то», – мысленно пожал он плечами, привязывая поводья к коновязи.

Пройдясь по лавкам, Мишка запомнил цены на самые важные товары и отправился в оружейную. Там он завис надолго. Прикупив пару сотен капсюлей, свинца и пороха, он усилием воли заставил себя угомониться и выйти наружу. Отвязав коня, он уселся в седло и решительно направил его домой. Гружёный конь шёл неторопливой рысцой, гулко бухая копытами по земле. Что ни говори, а конёк Мишке достался отличный. Сильный, выносливый, а что не сильно быстрый, так ему спешить некуда.