Розы на асфальте

– Все поняла, детка. Давай, беги в школу.

Я мнусь в нерешительности. С тех пор как у меня появился сын, мы ни разу не разлучались. До сих пор стыдно за прошлую ночь, когда я сбежал из комнаты. Вдруг он решит, что я бросил его, как Аиша?

– Все будет в порядке, Мэверик, – говорит миссис Уайатт.

– Окей… – отвечаю я, успокаивая сам себя, но сердце не на месте. Целую сына в лобик. – Все хорошо, папочка тебя любит. Пока-пока.

Миссис Уайатт машет его ручкой мне вслед. Не успеваю завернуть за угол, как они скрываются за дверью.

Как ни трудно было оставить Малого, теперь я чувствую облегчение. До самого вечера не надо думать о подгузниках и бутылочках и гадать в сотый раз, отчего он вдруг развопился. Свобода!

До школы идти пятнадцать минут. Прохожу мимо дома тети Ниты и дяди Рэя. На подъездной дорожке моет свою тачку Дре, а его питбуль Блю разлегся в траве на лужайке и наблюдает. Кузен уже пару лет как завел пса, но ни разу не выставлял на бои, как другие владельцы питбулей. Дре относится к Блю почти как к Андреане.

На урок я успеваю, можно минутку и поболтать. Блю замечает меня первым, лает и рвется с цепи, а когда я подхожу ближе, радостно прыгает вокруг.

– Че как, братец? – киваю Дре.

Он протирает окна полотенцем.

– Че как? Готов к школе?

– Да вроде как. – Отталкиваю пса, который встает на задние лапы и тыкается носом мне в карман. – Спокойно, приятель, сегодня вкусненького нет.

Дре окидывает меня взглядом.

– Погоди. Ты что, решил в первый школьный день явиться в таком виде? Знаешь, Мэв, мне доводилось слышать, что некоторые чудаки рубашку гладят, перед тем как надеть.

Да уж, умеют родственники наступить на больную мозоль. В этом с ними никто не сравнится.

– Забудь. Все выглаженное мне Малой утром обосрал.

Кузен раскатисто хохочет, почти как гиены из «Короля Льва».

– Че, показал тебе, кто в доме хозяин?

– И не говори, – вздыхаю я, почесывая пса за ухом. – Знаешь, Дре, я даже сбежал от него ночью.

– От родного сына?

Я киваю.

– Орет и орет – я уже не мог терпеть, не знал, как его утихомирить. Так вымотался, просто сил никаких… – Качаю головой, осуждая сам себя. – Оставил его в кроватке и выскочил на улицу.

– Потом-то вернулся?

Я поднимаю глаза.

– Само собой.

– Ну так это самое главное. Быть отцом нелегко, братец. Иногда будешь срываться. Важно потом взять себя в руки и вернуться.

– Спасибо, Опра[9 - О?пра Гэйл Уи?нфри – телеведущая, актриса, продюсер, общественный деятель, ведущая ток-шоу «Шоу Опры Уинфри» (1986–2011).], – говорю я и выпрямляюсь. – Ладно, побегу, не то опоздаю.

– Погоди. – Дре подходит, снимает с шеи золотую цепочку и накидывает на меня. Затем снимает золотые часы и защелкивает браслет у меня на запястье. Эти часы когда-то носил наш общий дед, а перед смертью отдал старшему внуку. – Вот, так хоть на человека похож. Только завтра не забудь вернуть, понял?

– Спасибо, – улыбаюсь, – за мной должок.

– Учись получше, вот твой главный должок. И держись подальше от неприятностей, или я тебе задницу надеру. – Он подталкивает меня к калитке. – Все, вали давай!

– Окей, окей, – киваю я, – вечером звякну.

* * *

Наша школа носит имя Джефферсона Дэвиса, но ее так редко называют. Я почитал про этого Дэвиса – про него лишний раз лучше вообще не вспоминать. Он был рабовладельцем и президентом конфедератов. В Садовом Перевале всегда жили по большей части чернокожие, и тот, кто решил дать школе его имя, все равно что показал нам средний палец и обозвал рабами.

К черту все это, и Джефферсона Дэвиса тоже к черту.

Поднимаюсь по ступеням к школьным дверям. С первого дня только и мечтал, как бы поскорее свалить отсюда. Кажется, целую вечность учусь, теперь уже глупо уходить ни с чем. Постараюсь не ввязываться ни в какие разборки, сдам экзамены и займусь уже серьезными делами. Например, начну деньги зарабатывать.

В коридорах не протолкнуться, ну первый день же, понятно. Все вырядились с иголочки, будто только что из магазина и от парикмахера. Один я как обсос – благодаря сыночку.

– Че как, Малыш Дон? – бросает мне то один, то другой. В школе я типа как популярен. Только один парнишка злобно сверлит меня глазами. Зовут его, кажется, Ант, а по зеленой бандане, что свисает из заднего кармана, всем видно, что он из Послушников. У нас в округе только одна старшая школа, ходят в нее и Послушники, и Короли, так что терки случаются частенько.

Я без понятия, почему этот Ант на меня так зыркает, да и неохота в первый же день ни во что встревать. Спокойно иду дальше, а он вдруг бросает вслед:

– Скажи, пусть твой сучий кузен побережется!

– Что ты сказал? – оборачиваюсь.

Он подходит ближе. Ростом не вышел, муравьиная кличка в самый раз[10 - Ant – муравей (англ.).]. Все коротышки отчаянные задиры, комплекс Наполеона это называется.

– Сказал, пускай твой сучий кузен побережется, понял? Задолбал своими гонками, восток – наша террито- рия.

Дре обожает гонять на своей машине за деньги, но на чужую сторону старается не заезжать, сам говорит, что рискованно – там Послушники рулят. Однако по понятиям имеет полное право, и наезжать на брата я никому не позволю.

– Он может гонять где хочет. Короли – хозяева в Садовом Перевале, придурок!

– Ни хрена вы не хозяева!

– Эй-эй! – За моей спиной вырастает Джуни. Наш, из Королей, мы дружим еще с детского сада. – Какие-то проблемы?

Рядом с ним Рико, теперь нас трое Королей против одного Послушника, да и то мелковатого. Джуни сам под два метра, баскетбольные тренеры в колледже с руками оторвут, а Рико мощный, как футбольный полузащитник, – всегда был тяжелее всех в нашем классе.

Ант отступает, не спуская с меня свирепого взгляда.

– Пусть бережет свою задницу, понял?

– А ты до нее дотянешься, коротышка?