Во власти выбора

– Ты ослушался моего приказа, – я сделала шаг в его сторону, но парень не двигался. Он был выше меня на две головы, поэтому мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть прямо на него. – Я даю тебе ещё один шанс. Отвези меня домой.

– Нет, – недолго думая, ответил Алессио на мой прямой приказ.

Я не заметила, как набросилась на него и нанесла удары кулаками в грудь. Но его это не смутило, он продолжал стоять как статуя на месте. Я ударила ещё раз, проклиная его. Затем ещё раз, и ещё, пока не почувствовала бессилие.

Он резко схватил меня за локти и притянул к себе, прижимая к массивной груди словно мне место в его объятиях. Я уперлась лбом в его грудь, и рыдания вновь вырвались из меня. Он ничего не говорил, просто молча держал меня в своих объятиях.

– Я хочу домой, хочу увидеть маму, обнять отца и брата, – я задыхалась от плача, но не отпускала его. – Пожалуйста.

Я ожидала, что это слово повлияет на него, но я ошиблась.

– Мы не можем вернуться в Чикаго. Там небезопасно сейчас, поэтому Капо приказал увезти тебя.

– Но, когда мы сможем вернуться в таком случае? – я оторвала голову от его груди и запрокинула её, глядя на него.

– Когда мне дадут такой приказ, – просто сказал парень, смотря прямо в мои заплаканные глаза.

– Я дала тебе такой приказ.

– Но ты не мой Капо, Адриана, – его улыбка поразила меня. Он был мальчишкой, когда так улыбался. Его суровые глаза теряют холодность, делая их мягкими и тёплыми.

Я оторвала взгляд от его сапфировых глаз и опустила голову на твердую грудь, делая футболку мокрой. Но он не был против.

Мы простояли так ещё пару минут, а потом отправились убирать со стола. Помыв посуду, Алессио сел рядом со мной на диван. Он был уставшим и измотанным. Сидя здесь рядом со мной, он казался меньше, чем есть на самом деле. Мы оба молчали, пока я рассматривала его.

– Я никогда раньше тебя не видела среди солдат и членов Каморры. Как давно ты вступил?

Алессио посмотрел на меня, его глаза были сонными, сам он был уставший, но всё равно не отказал мне в ответе.

– Полгода. Можно сказать, что это первое моё серьезное задание.

– Что произошло? – я боялась затрагивать эту тему, потому что не хотела вновь плакать и казаться вечно рыдающим ребенком. Я не хотела казаться слабой и жалкой, но мне нужно было знать.

Алессио немного помолчал, подбирая слова, чтобы рассказать мне.

– На нас напали во время церемонии, когда этого меньше всего ждали, – он помолчал, оценивая моё состояние прежде, чем продолжить. Он ответил на мой вопрос, который я не успела задать. – Пока не известно, кто были нападавшими, но есть предположение, что это Мексиканцы.

Я знала, что это значит. Хоть в наших кругах женщины не были осведомлены происходящим в делах мафии, все знали, кто такие мексиканцы. Какие они кровожадные, жестокие и дикие. С давних пор между Каморрой и мексиканским Картелем идёт война за территорию. Мафия безжалостна, но мексиканцы являются Люциферами в этом аду.

Они насилуют, убивают женщин и детей, у них нет чести и достоинства, нравственности и морали. Для них всё крушимо, если что-то стоит на пути к их целям.

Я много раз слышала, как они устраивали нападения на заведения моего отца по всему городу, как они убивали солдат и членов Каморры, и даже мой отец чуть не пострадал во время одного из таких набегов. Но благодаря Данте папа сейчас жив. Он получил пулю, которая прошла в сантиметре от сердца. Тогда ему очень повезло, но не сейчас. Жизнь не может быть такой щедрой дважды.

– Тебе нужно поспать, – Сказал Алессио, вырывая меня из пучины темноты.

– Я не хочу спать.

– Тогда может посмотрим какой-нибудь фильм или что ты хочешь? – предложил Алессио, вздыхая, спустя пару минут тишины.

Это было абсурдно и неправильно, но оказалось идеальным решением. Я не хотела засыпать, потому что боялась кошмаров. Боялась завтрашнего дня, осознания всего происходящего реальным. Я хотела уйти от всего этого, окунуться в другой мир, поэтому предложение о просмотре фильма было правильным.

– Дневник памяти? – предложила я парню, который сидел в метре от меня и ждал моего ответа.

Он ничего не сказал, просто взял пульт и включил нужный фильм. Я устроилась поудобнее, свернувшись калачиком на диване, в теплой футболке угрюмого парня, который устроился у моих ног, но не прикасался ко мне. Я смотрела фильм, пока не почувствовала, как глаза закрылись и что-то тёплое, мягкое укрыло меня.

Кошмаров не было. Я видела сон, где мама лежала рядом со мной на пледе среди поля, под высоким дубом. Мы были на пикнике. Я и она. Как в старые, добрые времена.

Мы лежали молча и смотрели друг на друга. На её лице была прекрасная, тёплая улыбка, глаза были такими живыми и яркими. Мы смеялись, пока она не притянула меня к себе для поцелуя. Потом она встала, поправив жёлтое платье-сарафан, и улыбнувшись мне в последний раз отошла. Она уходила всё дальше от меня, направляясь к мужчине, который ожидал её на горизонте. Это был Данте, стоявший там, весь в белом, а не как обычно в чёрном, и ждал маму. Когда они поравнялись, я вскочила с места, чтобы пойти за ними, но крепкая рука схватила меня и потянула к себе. Это был Алессио.

Он притянул к себе и держал меня, не дав возможности последовать за мамой и Данте. Они качали головой и улыбались мне.

– Останься с ним, ?? ??????. (прим. с арм. «Моя жизнь»), – сказала мама, и исчезла с Данте за горизонтом, оставив меня с Алессио. С незнакомцем, который удерживал в своих объятиях и не отпускал. Который дарил мне покой и чувство безопасности. И чего-то ещё… Чего именно? Мне предстояло ещё понять.

Глава 3. Алессио

Только идиот мог бы предположить, что обычный солдат Каморры получит возможность провести время с принцессой мафии. Однако вот он я, сидящий возле её ног на собственном диване в квартире в Нью-Йорке.

Адриана Моретти собственной персоной спит, уткнувшись в подушку лицом. Не посмотрев и четверть фильма, её глаза закрылись от усталости, и она свернулась калачиком в углу дивана, подтянув ноги так, что моя футболка задралась, оголяя её длинные ноги и белоснежное кружевное бельё.

Блять.

Я видел её киску под тонкой тканью трусиков, которые мне хотелось содрать с неё. Её ноги, которые могли бы обхватить меня, пока я толкался бы в её узкую киску, были всего в паре сантиметров от меня.

Когда она спустилась, одетая в мою футболку, доходившую ей до бёдер, я не мог оторвать свой взгляд от её ног.

Адриана из тех девушек, которые знают о своей красоте и умеют ею пользоваться. Она лежит передо мной совершенно измотанная. Длинные, ещё мокрые после душа, волосы собраны в небрежный пучок на макушке, но пару прядей выбиваются из строя и падают на её красивое лицо. Я редко видел таких девушек, которым совершенно не нужна была косметика, чтобы подчеркнуть свою естественную красоту.

Она является полным олицетворением красоты и утончённости со своей смесью итальянской и армянской крови. Смуглый оттенок кожи, тёмные густые брови и длинные ресницы того же оттенка, а также маленький нос с небольшой горбинкой. Но самое привлекательное в её внешности – это глаза и пухлые губы, которые хочется всосать в себя, целовать до беспамятства. Они слегка приоткрыты, заставляя воображение мечтать о них, сомкнутых вокруг моего члена, пульсирующего от напряжения и избытка крови.

Я вскочил с дивана, злясь на себя за реакцию моего тела на девушку, которую мне доверили для защиты от повторного нападения мексиканцев, которые не остановятся ни перед чем, чтобы стереть с лица земли весь род Моретти.

Поправив свой бунтующий член в штанах, я взял плед и укрыл девушку и её соблазнительное тело от свои глаз. Я не должен так реагировать на дочь Капо, который с сдерёт с меня кожу, если узнает, какие мысли посещают меня с тех пор, как я увидел его принцессу пару месяцев назад.

Адриана Моретти. Девушка, чья красота могла свести с ума многих мужчин и заставит завидовать женщин. Её изгибы и формы притягивали взгляды каждого, кто находился с ней в одном пространстве. О ней говорили, о ней шептались, ей завидовали и ей подражали. Принцесса, которая была сокровищем своего отца, его слабостью и мишенью для врагов. Он доверил её мне в качестве первого и самого важного задания.

«Увези её в безопасное место и оставайтесь там, пока я не дам тебе знак вернуться. Не смей привозить её домой, несмотря ни на что, Алессио». – приказ, который дал Капо своему верному солдату. Но он не знал, что таким образом подарил мне своё самое сокровенное.

Изначально это не входило в мой план. Я никогда не задумывался о таком исходе событий. С тех самых пор, как я впервые вступил в Чикаго в качестве солдата и члена Каморры, я впервые задумался над тем, чтобы воспользоваться этим подарком правильно.

Это случилось год назад, когда за пару недель до этого я узнал, что мой отец, Джонатан Уильямс, погиб. Тогда я был в Англии, не заботясь ни о чём, отдыхая в баре с очередной девушкой, с которой не собирался связывать своё будущее. Она была студенткой Оксфорда, пришедшей в бар со своими друзьями, чтобы отпраздновать своё двадцатилетие. Так мы и встретились.

Интрижка на одну ночь, ничего более, потому что мне было не до отношений. К своим двадцати пяти годам я не добился ничего, кроме того, что отучился в полицейской академии, хотя мечтал попасть в MI5[1 - MI5-национальная служба безопасности в Великобритании.], работать в сфере киберугроз, но я решил быть полицейским, как мой отец, борющийся за справедливость в этом мире.

Я хотел полюбить эту профессию с такой же страстью, как он, раз это стоило того, чтобы бросить свою семью. Я желал познать её и полюбить её так, чтобы ненависть и злость к отцу пропала. Но после пяти лет работы на бюро, я понял, что мир – это грёбанная сука, которая отнимает слишком много невинных жизней, и зло всегда побеждает. Что как бы ты ни рвал себе зад, дабы исправить ситуацию, ничего не выйдет. Ты сам окажешься в полной заднице, пытаясь спасти других, особенно тех, кто не хочет быть спасённым. Но самое важное, что я понял, это то, что эта долбанная профессия не стоила абсолютно ничего.

В день похорон отца я узнал, что это было подстроенное убийство, что его машина взорвалась у его дома. Как показало следствие, сработало взрывное устройство. Моего отца безжалостно убили за то, что он хорошо выполнял свою работу. Таков был наш чёртов мир, в котором нет справедливости. Он жесток и сам устанавливает правила.

В этот день я обрёл смысл и цель в жизни.