Французский оттенок

– Я встретила на лестнице мужчину. Он … он напугал меня. Кто он?

– Я толком и не знаю, мадемуазель. Он сказал, что его зовут Готьер. А большего я и не спрашиваю. Многие из них приходят только на одну ночь, зачем мне знать лишнее? Плата за ночлег у нас небольшая, поэтому сюда приходят разные люди и далеко не все из них заняты благопристойными делами. Например, про Готьера я слышала, что он занимается воровством. Но точно я этого не знаю, поэтому утверждать не берусь. Будьте осторожны и не выходите лишний раз из комнаты.

– Но, мадам, как вы можете пускать на ночлег людей, в которых вы не уверены?

– А что нам делать, мадемуазель? Нам тоже нужны деньги, чтобы жить. Мы с мужем не в том положении, чтобы выбирать постояльцев. Если мы будем требовать от них благонадежности, мы ничего не заработаем. Я знаю, вы осуждаете меня, но, в конце концов, это дело полиции – ловить воров, а не мое.

Кэтрин стало стыдно. Мадам Бертин права – каждый выживает как умеет. И ей теперь не хуже этих людей известно, как страшна нужда и голод, в какое отчаяние повергает безысходность и отсутствие всякой надежды на будущее.

– Я не осуждаю вас, мадам. Простите, если я вас обидела. Я вообще-то пришла не за этим. Мне совершенно нечем заняться. Может у вас найдется какая-нибудь работа? Хотя бы починка белья? А то я от безделья скоро с ума сойду.

– Не знаю, мадемуазель, – с сомнением сказала хозяйка. – А вы сумеете?

– Ну конечно! В пансионе нас учили всему. Я даже вышивать умею. Если хотите, я вышью вам косынку.

– Давайте начнем с белья. А там будет видно.

Хозяйка дала Кэтрин ворох рваного белья, показала, как его требуется зашить, а сама ушла прибираться в комнатах, предложив Кэтрин не возвращаться на чердак, а остаться здесь, у огня.

Глава 10.

Зарядили унылые осенние дожди. Кэтрин пыталась несколько раз пройти по магазинам и поискать себе работу, но судьба словно решила плотно и окончательно от нее отвернуться: везде девушку ждал отказ. В общем, это было неудивительно. За несколько дней блужданий платье совсем испачкалось и как ни старалась вечером Кэтрин высушить его, утром оно зачастую имело вид еще более жалкий и плачевный, чем накануне. Башмакам тоже приходилось туго – грязь бедных кварталов никак не способствовала их чистому виду. Поэтому неудивительно, что хозяйки магазинов отказывали девушке в просьбе, едва только она переступала порог.

И вот наступил день, когда Кэтрин отдала хозяйке последние деньги за ночлег. Больше у нее ничего не было. Работы тоже не предвиделось. Кэтрин уныло плелась в свою каморку и по дороге остановилась на мосту. В этот день дождь хоть и не лил стеной, как в предыдущие, однако стоял туман, на небе все равно были тучи и время от времени капли дождя падали вниз. Кэтрин стояла, поеживаясь, и глядела вниз, на воду. Одна ужасная мысль прокралась в ее сознание и овладевала ею все больше и больше. Вода манила ее. А что, если броситься вниз и покончить разом со всем: с бедностью, унижением, разочарованием? Кто будет плакать, если ее не станет? Даже родной отец не захотел иметь с ней ничего общего. Кому нужна одинокая зависимая нищая девушка?

Кэтрин уже почти решилась, она только прикидывала, как бы половчей это сделать, чтобы окружающие ее люди ничего не заподозрили и не успели остановить. Выждав момент, когда вблизи не осталось никого, Кэтрин на миг заколебалась, и момент был упущен: вокруг опять появились люди. Проходящая мимо девушка была так увлечена разговором, что случайно задела Кэтрин. Обернувшись, та невольно услышала несколько слов.

– … требует найти для девочки приличную английскую леди, а сама дала от ворот поворот всем, кто приходил. Ну, я где могу найти то, что ее устроит?

Кэтрин, не успев еще даже ничего сообразить, кинулась за девушкой.

– Простите, мадемуазель, вам нужна английская гувернантка?

– Ну да, а вам какое дело? – с подозрением спросила девушка, окидывая Кэтрин недовольным взглядом.

– Может быть я вам подойду? Я англичанка, училась здесь, в Париже, в пансионе мадам Легьер.

– Не знаю, мадемуазель, подойдете ли вы моей хозяйке… Она ужасно требовательная, – с сомнением проговорила девушка.

– Но ведь можно попытаться. Мне очень нужна работа. У меня украли те немногие деньги, которые были. Я пыталась устроиться в магазины, но меня никуда не берут. У меня не осталось ни сантима. Пожалуйста, можно я поговорю с вашей хозяйкой? Вдруг она сочтет меня подходящей? – умоляюще просила Кэтрин.

– Ой, Роза, пусть она попробует, – вмешалась подруга девушки. – Кто знает, может она и вправду подойдет. Тебе же лучше. Хозяйка сейчас не дает тебе проходу, требует гувернантку. Если эта девушка подойдет, то мадам оставит тебя в покое.

– Ну ладно, – с сомнением сказала Роза. – Но я ничего не обещаю. Это уж ваше дело – понравиться мадам.

– Конечно, я понимаю, – торопливо согласилась Кэтрин.

– Тогда идите за мной, и побыстрее. Я и так уже опаздываю.

Девушки привели Кэтрин к красивому двухэтажному дому. Он не был большим, и, тем не менее, было ясно, что здесь живут люди с достатком.

Велев Кэтрин подождать в прихожей, Роза пошла докладывать хозяйке. Через несколько минут девушку позвали в библиотеку.

У камина сидела нарядная дама, лет шестидесяти. Она была красива, но эта красота была основательно подпорчена сильной худобой, говорившей, что дама серьезно и неизлечимо больна.

– Добрый день, мадам, – поздоровалась Кэтрин, сообразив, что она даже не спросила у Розы, как зовут ее хозяйку.

– Добрый день, мадемуазель, – ответила дама. Ответ был сух и нейтрален, словно мадам еще не составила себе мнение о девушке и поэтому не выказывает к ней никакого отношения. – Значит, вы ищете место гувернантки?

– Да, мадам.

– Мне нужна гувернантка для моей внучки. Я предлагаю хорошее жалованье, но у меня есть некоторые условия, которые я вам могу огласить только после того, как приму решение, подходите вы мне или нет. А чтобы я его приняла, расскажите мне о себе и как можно честнее. Я хочу быть уверена, что моя внучка будет в надежных руках. Одно могу сказать сразу: вы должны уехать с девочкой в Англию. Поэтому если у вас есть намерение оставаться во Франции, скажите сразу, чтобы мы не теряли времени друг на друга.

Вот так удача! Кэтрин едва не подскочила от радости.

– Как раз это мне подходит! Я собиралась уехать в Англию, но обстоятельства сложились таким образом, что я не смогла это сделать.

– Вот и расскажите мне поподробнее об этих обстоятельствах. Заодно покажите рекомендации, если они у вас есть.

Кэтрин вытащила из саквояжа рекомендации, слегка помятые за время ее блужданий в поисках работы. Дама, прищурившись, внимательно изучила написанное.

– Итак, мадемуазель Кейт Уилсон, расскажите мне, кто вы, откуда, и как попали в пансион мадам Легьер.

Кэтрин молчала несколько секунд, а потом, решившись, рассказала женщине всю правду о себе – о своем настоящем имени, о выходе из пансиона, о романе с Этьеном и об ужасном происшествии, которое закончилось разрывом с отцом. На своих дальнейших злоключениях она не стала подробно останавливаться, полагая, что о них можно и без этого составить представление, лишь только взглянув на платье.

– Ну что же, вы были очень откровенны со мной и я это ценю. Кстати, я забыла представиться – меня зовут мадам Дюпон. Я …

В этот момент дверь открылась и в комнату вбежала девочка лет десяти. У нее были русые волосы и темные глаза. Роста она была среднего, черты лица не назовешь правильными, но она была очень милая и живая.

Не обратив внимания на Кэтрин, она подбежала к женщине:

– Бабушка, посмотри, как ужасно Роза зашила платье моей Адель! Ну что мне теперь с этим делать? А ведь Адель собиралась на бал!

Мадам Дюпон развернула девочку к Кэтрин:

– Поздоровайся с мадемуазель Уилсон, Фанни. Не будь невежей.

Девочка со злостью посмотрела на гостью и буркнула что-то себе под нос. Кэтрин решила пока не обращать внимания на капризы предполагаемой подопечной и приветливо кивнула в ответ. Заметив в руках у Фанни куклу, она протянула руку:

– Можно посмотреть?

Та неохотно протянула куклу Кэтрин. С первого взгляда ей стало понятно расстройство девочки – на кукле было красивое шелковое платье. Оно разорвалось на рукаве и Роза, как могла, заштопала его. Но сделала она это грубо и неумело, и платье сразу потеряло свой вид.

– Фанни, если ты принесешь мне иголку с ниткой, я смогу зашить его красиво.

Девочка недоверчиво посмотрела на Кэтрин, но все же пошла за швейными принадлежностями.

– Я должна извиниться за нее перед вами, мадемуазель Уилсон. Фанни знает, что я собираюсь отправить ее в Англию, как только найду подходящую гувернантку. Поэтому она встречает грубостями каждую, кто хоть немного мне приглянулся.