Второй сын

– Но только она. Остальные родом совсем не из Сейлока.

– Ничего не поделаешь, брат, – сказал Лотгар.

Банрууд перешел к следующему ярлу, из Берна. Девочка, с головы до ног укутанная в красную ткань, не сводила глаз с приближавшегося к ней короля.

– Волосы у нее курчавые, а кожа темная, – шепнул Лотгар с ухмылкой. – Бернского в ней не больше, чем во мне.

– Кто это, Бенджи? – спросил Банрууд.

Девочка его совсем не боялась. Она не сводила с него лишенных всякого выражения глаз.

– Это Башти из Берна. – Ярл положил руку девочке на спину, подтолкнул ее вперед. Но она лишь покачнулась и не двинулась с места.

– Башти… из Берна? – переспросил Банрууд.

– Башти из Берна… думаю, это дочь Кембы, – отвечал ярл.

– Раз она дочь Кембы, то не дочь Берна. К тому же Кемба – король, – не согласился Банрууд. – Сомневаюсь, что девчонка от Кембы. Но если тебя, брат, все устраивает, я спорить не стану.

– Быть может, когда она вырастет, мы сумеем заключить союз, – предположил Бенджи.

– Быть может. Если у нее есть утроба, то из нее вырастет женщина. Этого мне достаточно. – Банрууд повысил голос: – Вы все понавезли мне чужеземных утроб, чтобы они рожали нам другие утробы?

Никто не ответил.

– Вы притащили мне отбросы и пленных, – усмехнулся король. – Все, кроме Эрскина, хотя у него есть оправдание получше ваших. Его воины даже теперь сражаются с гончими псами, а он все равно исполнил мою волю и привез мне дочь Эббы.

Ярлы, явно обиженные этими словами, молча смотрели на короля.

– Ты велел найти дочерей. Мы нашли дочерей, государь, – буркнул Дирт из Долфиса.

– Ну, значит, нашли, – сказал король Банрууд и пожал плечами, словно нехотя даруя ярлам прощение.

Ярл Долфиса представил дочь своего клана, Далис, которую он привез в храм. Стоявшей рядом с ним черноглазой черноволосой девочке было не больше шести. Она цеплялась за руку ярла и с печальной покорностью глядела на короля. Ярость вскипела в горле у Гислы, сковала ей спину. Король ей не нравился.

Банрууд подошел к ярлу Йорана, сложив за спиной руки, словно выбирая годный в пищу кусок конины.

Девочку, которую привез ярл Йозеф, звали Юлией. Ее длинные темные волосы были заплетены в такую же тугую косу, как и у воинов, что собрались на Храмовой горе. Король спросил, правда ли ее «воспитали мужчины».

– Да, государь, – ответил ярл Йорана, не сводя с Банрууда жесткого взгляда. – Сущая правда. Ее дед – Йером, он рыбак. Десять лет назад, когда они с сыновьями забрасывали сети, на берег Йорана высадились гончие псы. Печальная участь не миновала жену и дочь Йерома. Жена погибла, а дочь… забеременела от разбойников. И умерла в родах. Девочку воспитали Йером и двое его сыновей.

Наконец король подошел к Лотгару. Тот положил руку на плечо Гисле, но она сразу же отстранилась.

Она не его собственность. Заметив, как Гисла отшатнулась от ярла, король усмехнулся, и она тут же пожалела о своем порыве. Будет лучше, если никто здесь не узнает, что она чувствует на самом деле. Ее чувства – единственное, что до сих пор принадлежало ей, и она поклялась, что больше не станет показывать их незнакомцам. А сейчас вокруг нее стояли одни незнакомцы.

Днем, когда процессия из Лиока начала подниматься в гору, Гисла распустила волосы, и они легли ей на плечи длинными свободными прядями. Тогда она решила, что в зеленом платье, которое добыла для нее леди Лотгар, сумеет затмить других дочерей. То было самое красивое платье из всех, что она надевала в жизни. Подготовка к отъезду отвлекла ее от тревог, от поселившейся глубоко внутри пустоты. Но теперь она жалела, что не осталась в старых штанах Хёди и в его блузе. Жалела, что у нее на голове не было больше спутанного грязного колтуна, который расплели женщины из Лиока. Та девчонка осталась бы Гислой, даже если бы ей сменили имя. Но в этом платье с чужого плеча, с гладкими чистыми волосами она превратилась в Лиис из Лиока. От Гислы в ней больше ничего не было.

– Король Банрууд, позволь представить тебе Лиис из Лиока, – сказал Лотгар.

Король смерил ее равнодушным взглядом, но, когда он заговорил, в его голосе слышалось недоуменное восхищение:

– Сколько ей лет, Лотгар? Она похожа на женщин твоего клана: золотые волосы, синие глаза, дурной нрав. Разве не таковы все женщины Лиока?

– Ей десять лет, государь, – наобум заявил Лотгар.

Король недоверчиво вскинул брови:

– Где ты нашел ее, Лотгар?

– Ее даровал мне Один, государь. – Окружавшие Лотгара мужчины расхохотались, но король скривился, раздраженный бессмысленным объяснением ярла.

– Откуда ты, девочка? – спросил у Гислы король.

– Я Лиис из Лиока, – сказала она, не отводя взгляда.

Глаза у него были черные, немигающие. Гисле показалось, что, глядя на короля, она летит в бездну.

– Хорошо. Теперь ты Лиис из Сейлока. Лиис с Храмовой горы. Однажды ты станешь настоящей красавицей. Мне не терпится это увидеть.

– Она и теперь Лиис из Лиока, государь, – возразил Лотгар, но в его словах не было больше смысла, и все это знали. Он все равно оставит ее на Храмовой горе.

– Они будут жить в замке, под моим присмотром, – сказал Банрууд, возвысив голос, так, чтобы его услышали все собравшиеся. А затем двинулся к своему дворцу, словно давая понять, что разговор окончен.

– Ты говорил, что их вырастят хранители, – возразил Лотгар. – В храме.

– Они будут расти с моей дочерью, в моем доме, – парировал Банрууд. – Теперь все они – принцессы Сейлока.

По толпе представителей кланов пронесся ропот, и король жестом подозвал к себе охрану.

– Отведите дочерей в замок, – приказал он. – Их ждет пир.

– Они послушницы храма, – пророкотал чей?то голос, и стражи короля застыли, не зная, как поступить.

Посреди площади, в свете полной луны, стоял глубокий старик. Черные глаза и черные губы зияли у него на лице, словно ямы на светлом песке. Пока король осматривал девушек, он вместе с братией сошел со ступеней храма, но толпа, отвлекшись, ничего не заметила.

– Таков был уговор. Они будут жить в храме, под опекой хранителей, – продолжал старик.

От его скрипучего голоса волосы на затылке у Гислы встали дыбом, но она никак не могла понять, что чувствует – страх… или восхищение. В отличие от хранителей, он был одет в черное. Цепкой рукой он сжимал короткий посох, усыпанный драгоценными камнями. Волос у него не было, а бледная кожа, казалось, стекала с его лица и таяла в свете луны. Но его голос был силен, а власть еще сильнее. Ярлы, завидев его, сразу осмелели.

– Верховный хранитель прав, Банрууд. Таков был уговор, – повторил Айдан, так и не слезший с коня.

Король уже давно отослал его, но он не двинулся с места.

Верховный хранитель. Значит, этот старик – мастер Айво.

– У Адьяра в этом деле нет права голоса, – бросил король. – Ты прибыл на Храмовую гору с пустыми руками.

– Я обещал матери этой девочки, что она будет жить в храме, что вырастет под защитой святилища, – возмущенно молвил Эрскин из Эббы.