Мой дерзкий сосед
– Так-так-так. Что? Когда? – Он прищурился, глядя на меня. – Безоговорочное согласие, чел.
Когда нам всем уже перевалило за десять лет, отец усадил нас и завел разговор о сексе. Я на сто процентов уверен, что он нахватался этого у миссис Мур, потому что он просто выдал что-то странное и неловкое вроде «держите его в штанах или надевайте защиту», похлопал по плечу, и на этом все.
Он притащил гребаные графики и изо всех сил старался внушить нам, что нет ничего постыдного в том, чтобы обсуждать это с ним. Но его основным посылом было именно то, о чем Эверетт пытался мне напомнить, – безоговорочное согласие. «Нет» вовсе не означало «продолжай настаивать, пока она не согласится». Как и не означало оно «не сейчас». Оно означало «нет».
Я долго сопротивлялся этому, когда меня посещали мысли о том, чтобы ухаживать за Трикси. Был ли я влюблен в нее все эти годы? Так точно. Но я не хотел становиться тем лицемером, который только притворяется милым парнем и другом, чтобы залезть к ней в трусики. Я искренне наслаждался ее компанией. Она была чертовски забавной, даже когда не хотела этого. Она была доброй, но при этом не давала людям вытирать о себя ноги. Даже в старшей школе, когда плохие девчонки сильно осложняли ей жизнь, она все равно умудрялась сохранять свой внутренний стержень и самоуважение.
За что ее можно было не любить? И это чувство не имело отношения к романтике или сексу. Я очень надеялся, что если приглашу ее на свидание снова и она опять откажет мне, отношения между нами не испортятся. Невозможно выразить словами, насколько я ценил ее дружбу. Но все могло пойти прахом.
И все же мои чувства к ней стоили риска.
Ведь я хотел, чтобы женщина, с которой я проведу всю свою жизнь, была мне лучшим другом, а не просто симпатичной пустышкой или любительницей покрасоваться перед камерами.
И вот мой младший брат осуждает меня, полагая, что я просто хочу взять Трикси измором или манипулировать ей, пока она не согласится встречаться со мной.
– А почему ты, черт возьми, считаешь, я ждал десять гребаных лет, чтобы снова пригласить ее на свидание, придурок? Она моя подруга, и если не считать родственников, она, по всей видимости, мой самый лучший друг.
– Стой. Ты пригласил ее десять лет назад, и она отказалась? – Она покачал головой, глядя на меня. Видите? Осуждающий придурок. – Вот это игра с дальним прицелом, я понимаю.
– Я не играю в какую-то игру, просто чтобы переспать с ней. Хочу ли я оттрахать ее до потери сознания? Разумеется. Но я люблю ее, люблю ее настоящую. Ту самую, которая обожает своих странных кур, и реалити-шоу, и детские книжки. Она хороший человек, который стремится сделать мир лучше. Но мы повзрослели с нашего выпуска из школы в восемнадцать лет. Если она опять откажет мне, я не собираюсь из-за этого рушить нашу дружбу. Мне просто придется смириться и жить дальше.
– Хорошо. Я бы прикончил тебя, если бы ты свалился с пьедестала старшего брата, на которого мы все равняемся как на чертовски хорошего парня.
Я бросил подушку ему в лицо.
– Ты собираешься мне помогать или нет?
– Да, собираюсь. Тебе нужно-то сделать одну-единственную вещь.
Я сомневался, что у него припасено простое решение, которое поможет мне волшебным образом.
– Всего одну?
– Ага. Завязывай притворяться, что тебе от нее нужна только дружба. Дай ей взглянуть на тебя не просто как на друга. Ты ходишь вокруг нее на цыпочках, будто она сделана из стекла и разобьется, если ты до нее дотронешься. Вы с ней дружите с десяти лет. Она до сих пор воспринимает тебя как ребенка. Покажи ей, что ты стал мужчиной и хочешь ее как женщину.
Я такого не делал, так ведь? Я держался на почтительном расстоянии от нее. До вчерашнего вечера на ковровой дорожке. Мне нужно было дотронуться до нее, чтобы провести по минному полю. Было необходимо прильнуть губами к ее уху, чтобы она услышала меня в шумной толпе. И она точно не разбилась. Ей было хорошо в моих объятиях.
Ладно, допустим, мой младший брат прав. Хотя ему я об этом не скажу.
– И как, по-твоему, я должен вести себя с ней? Не могу же я просто подойти к ней, сорвать с нее одежду, перекинуть через плечо и отнести к себе в постель.
– Боже, Крис. Слишком много подробностей для ситуации, о которой ты ни разу не фантазировал. Я готов поспорить на целый дом, что Трикси бы понравилось, если бы ты перекинул ее через плечо и отнес в постель.
Учитывая, что дом, в котором Эверетт жил, принадлежал мне, это уже мало походило на спор в шутку.
– Если ты правда сможешь помочь мне завоевать сердце Трикси, а не будешь просто раздавать невнятные советы, я готов отдать тебе целый дом, совершенно безвозмездно.
Эверетт, конечно, и сам мог позволить себе купить этот дом, но я не собирался продавать свою недвижимость кому попало.
Он протянул мне руку.
– Договорились.
Я пожал его руку, сжимая ее чуть сильнее положенного, просто так, потому что могу себе позволить, и спросил:
– С чего мне начать? С роз, украшений, щеночка? Нет, стой, нового цыпленка?
– Не мысли шаблонно, мужик. Пригласи ее на сегодняшний семейный вечер игр. Трудно притворяться на глазах у всей семьи, не вызывая ни у кого вопросов.
Черт, неужели сегодня уже первое воскресенье месяца? Каждое первое воскресенье любого месяца вне сезона у Кингманов был вечер игр. Мама начала эту традицию, еще когда мы с Эвереттом и Декланом были маленькими, и мы продолжали ее по сей день. На этих посиделках мы много кричали и вообще вели себя довольно мерзко, потому что соревновательность, даже друг с другом, у нас в крови, как ни у кого больше на всем белом свете.
Трикс уже бывала на наших семейных вечерах, но всего пару раз. Возможно, все потому, что у нас с парнями дело никогда не ограничивалось одним синяком под глазом. И это мы еще веселились по-доброму, заметьте.
– Нет. Ни в коем случае. Ты сказал, мне нужно показать ей, что я больше не ребенок, а семейный вечер этому никак не поможет. – Я бы никогда не поддался в игре специально. Даже в шашках с сестрой.
– Нет ничего сексуальнее для женщины, чем победитель, братишка.
Он… что? Мой младший брат только что отвесил мне комплимент, сказав, что я победитель? Подозрительно.
– Ага, как будто ты дашь мне выиграть.
– Нет, ни одного гребаного шанса. – Он засмеялся и показал мне тот палец, которым мы чаще всего пользовались в день игр. – Более того, я как никогда прежде буду стараться надрать тебе задницу.
Это был худший совет насчет свиданий, который я получал в своей жизни. Уж лучше ему оказаться правым, черт возьми. Но Эверетт никогда не ошибался. По крайней мере насчет девушек.
Если я проиграю хотя бы в одной партии, я смою его в унитаз, где живут львы.
Трясущимися руками, как будто делал это впервые, я отправил сообщение Трикси.
Привет, Трикс. Сегодня вечер игр Кингманов. Хочешь прийти?
Я добавил улыбающийся эмодзи, а потом удалил его, потому что я не ребенок. Эмодзи с поцелуем? Нет. Это перебор. Я спешно нажал кнопку «отправить», пока не успел передумать. И стал ждать, не сводя глаз с телефона, когда он завибрирует от ее сообщения.
И наконец экран вспыхнул. Трикси.
Вечер игр? Должно быть весело. Что принести?
Я сделал длинный выдох и кивнул Эверетту, дав понять, что она придет. Начало было положено. Теперь предстояло сделать так, чтобы она увидела во мне не только друга. И я понятия не имел, как это осуществить.
Ничего. Просто сама приходи. Увидимся в 7.
Я указал телефоном на Эверетта.
– У нас около десяти часов, чтобы ты научил меня приемам, которые сделают меня неотразимым в глазах Трикси. Так что тебе лучше что-то надеть на себя, придурок.
Семейный вечер игр кингманов
ТРИКСИО вечерах игр Кингманов в нашем районе ходили легенды. Я достала пару дополнительных пакетиков со льдом из аптечки и положила их в морозилку. Учитывая прошлый опыт, нам они пригодятся.
Когда я пришла, в резиденции Кингманов уже царила суматоха и шум походил больше на празднование тачдауна на выездном матче, чем на веселье за настольной игрой. Семья Криса и без того всегда была шумной, они с восторгом футбольных фанатов соревновались во всем – от оценок в школе до игр в грязи. Но в вечер игр все эмоции были на максимуме.
Не успела я постучать, как Крис уже распахнул дверь, широко улыбаясь.
Я подняла руки с принесенным угощением – одной упаковкой с шестью бутылками крафтового пива и другой с рутбиром для тех, кто не пьет алкоголь. Крис не был большим любителем выпить даже вне сезона, и уж тем более когда наступало время тренировок, а два младших Кингмана и вовсе были слишком юными, чтобы пить. И кто-кто, а семейство Кингманов точно придерживалось правил.
От этого я еще больше нервничала сегодня вечером. Не то чтобы я хотела мухлевать или что-то в этом роде. Мне было все равно, выиграю я или нет. Но я собиралась попросить Криса нарушить несколько правил ради меня.
– За каждым успешным квотербеком стоит его подруга, которая любит выпить пива.
Да, да, когда я нервничаю, из меня вырываются нелепые фразы. Я даже не особо люблю пиво.
Крис странно на меня посмотрел и взял бутылки из моих рук.
– Заходи. Мы делимся на команды.
И хотя я могла ориентироваться в доме Кингманов так же, как в своем, он положил руку мне на поясницу и провел меня внутрь. Это показалось… странным, хотя вроде бы ничего такого.
К гостиной, где царил творческий беспорядок, мы шли по коридору, стены которого были увешаны фотографиями. Одна из них всегда цепляла мое внимание. На ней было запечатлено семейство Кингманов в полном составе. Высокий Бриджер Кингман с поразительно красивыми чертами лица, которые, без сомнений, передались и его сыновьям. Сияющая от счастья Эйприл Кингман с ослепительной улыбкой на лице и новорожденной Джулс на руках. А вокруг них восемь мальчишек разного возраста – примерно от трех до двенадцати лет. Крису на этой фотографии двенадцать, а в его глазах уже тот самый блеск, с которым он выходит на поле. Момент, застывший во времени, свидетельство крепких семейных уз. Эта фотография бередила мне душу.
Мистер Кингман дружелюбно кивнул мне, и несколько парней выкрикнули мое имя в знак приветствия. Если на свете и существовала большая и шумная семья, частью которой я не отказалась бы быть, это были Кингманы. Возможно, мы и не были кровными родственниками, но в этом дружном семействе я всегда ощущала себя одной из них.
– Объединяемся по парам, люди. Мы играем в «Футболополию». Давайте, давайте, – выкрикнул Крис, хлопая в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание. Он подмигнул мне, и я увидела в его взгляде что-то вроде игривых искорок.
Крис плюхнулся прямо посредине одного из огромных диванов, вольготно заняв, казалось, половину комнаты. Оставив место для меня рядом, он похлопал по нему.
– Ты моя, Беатрис.
Беатрис? Он меня никогда так не называл. Разве что если речь заходила о чем-то серьезном. К тому же я почти всегда играла в паре с мистером Кингманом или Джулс, потому что Крис и его братья слишком жаждали победы, чтобы играть с тем, кому на нее плевать.
– Джулс, ты сегодня мой второй пилот, мелкая. – Эверетт схватил свою сестру и потащил ее через всю комнату, чтобы усадить рядом со мной и Крисом.
Остальные парни переглянулись, и это было так же странно, как и все происходящее здесь. Деклан выбрал Айзека, младшего из всех братьев.
– У вас, может, девушки в качестве талисманов, а у нас счастливая подушка.
Это он говорил о реликвии, оставшейся с тех времен, когда мистер Кингман профессионально играл в футбол. На ней его жена вышила слова: «В этом доме у всех течет зеленая кровь»[10].
Деклан, Хейс и близнецы бросились за подушкой, но Дек заблокировал их своими лучшими приемами полузащитника, схватил ее и поднял над головой. Он бросил подушку Айзеку, который молниеносно подпрыгнул, и перехватил ее, пока она летела над головами Флинна и Гриффена.
– О, да. Счастливая подушка. Теперь у нас все преимущества игры на домашнем поле.
Близнецы закатили глаза и разом сели напротив друг друга, так что Хейсу и мистеру Кингману оставалось выбрать или Флинна, или Гриффена. Все расселись по местам, пока Эверетт и Джулс раскладывали настольную игру на большом квадратном журнальном столике посреди комнаты.
Только в этой комнате дома не было телевизора, хотя на первый взгляд могло показаться, что именно здесь удобно смотреть игры. Миссис Кингман настояла на том, чтобы в гостиной не было ни намека на футбол, и даже спустя пятнадцать лет все оставалось так. Ее, может, уже больше и не было, но они каждый день находили способы почтить ее память.
И хотя в подвале находился целый кинотеатр с огромнейшим экраном, машиной для попкорна, холодильником с напитками и крутейшими креслами с откидными спинками, только в гостиной можно было находиться вне стадиона в день игр.
Эверетт что-то потихоньку говорил Джулс, пока они раскладывали игру, а она изо всех сил пыталась притворяться, что не бросает на меня косые взгляды. Хм-м. Они планировали свои махинации прямо у нас под носом. Вот наглецы.
Крис наклонился ко мне и прошептал на ухо:
– Какая у нас стратегия, чтобы всех обыграть, синичка?
Его низкий голос прозвучал игриво и… чувственно, и мне показалось, что кто-то включил кондиционер, потому что у меня по коже пробежали мурашки.
– Стратегия? – пискнула я. – То есть что-то кроме надежды на слепую удачу и щепотки интуиции?
– Хм-м. Ладно, пусть нам повезет сегодня, – произнес он так, словно был каким-то главным героем-красавчиком из ромкома, а потом дотянулся до костей и бросил их, начав игру.
Я сидела там, как подтаявшее мороженое, пока мерный звук болтовни Кингманов становился громче, превращаясь в уже знакомый мне саундтрек. Какого хрена здесь происходит?
Он что, флиртует со мной?
Крис?
Крис Кингман?
Флиртует?
Со мной?
Нет. Нет-нет, не-а. Такого не может быть. Просто мой мозг немного поехал и придумывал романтические истории на пустом месте, чтобы я не чувствовала себя неловко, когда чуть позже сегодня попрошу Криса об одолжении. Такое вполне возможно. Крис может заполучить любую девушку в мире, и он никогда не интересовался мной. Он мой друг. Причем очень хороший.
Поэтому он согласится стать моим парнем на встрече выпускников, хоть мы и нисколько не влюблены друг в друга. С чего бы ему притворяться моим парнем? С того, что он действительно хороший друг.
Это даже не будет неловко. А вот не попросить его, не явиться на встречу под руку с ним, не танцевать или… да ладно. Все будет совершенно нормально.
– Твой ход, Трикси, а Крису запрещено бросать кости еще раз. – Деклан собирался уничтожить Криса, как и полагается младшему брату. Я видела, как эти двое то без конца конфликтуют, то поддерживают друг друга половину своей жизни. – Я не доверяю этому странному типу, которым он притворяется сегодня.
Странный тип, и правда.
Во время игры Крис больше обращал внимание на меня, чем на то, что происходило за столом. Он, наверное, заболел. У него, должно быть, жар. Или он пьян? Он же никогда в жизни никому не позволял выигрывать в «Футболополию». Или в любую другую игру впринципе.
Рука Криса задержалась в моей, когда он передавал мне кости. Во время следующего броска его бедро как бы невзначай прижалось к моему, хотя было полно места, чтобы он развалился на диване, как ему будет удобно. Его смех эхом отдавался у меня в ушах каждый раз, когда нам по чистой случайности удавалось выиграть. От каждого его прикосновения у меня по позвоночнику будто проходил разряд тока, но я продолжала смеяться, стараясь не воспринимать все это всерьез.
Спустя час меня замучила жажда. Здесь правда было жарко? Могло ли не стать жарко в комнате, где восемь Кингманов борются за победу?
В один из этих моментов я посмотрела на Джулс, а она одарила меня понимающим взглядом и показала мне большие пальцы вверх. Я закатила глаза. Ох уж эта Джулс со своими подростковыми фантазиями. Мы просто играем, ставки были высоки, соревновательный дух витал в воздухе, а я готовилась задать Крису вопрос, на который получу ответ «да» или буду навеки унижена перед злыми девчонками. Из-за всего этого меня и бросило в жар так, что пришлось обмахиваться рукой.
Противостояние Криса и Деклана было осязаемым, прямо как напряжение между мной и Крисом. Я пыталась его игнорировать, убеждая себя в том, что все это из-за игры, жажды победы и вопроса у меня в голове, который я задам в конце вечера.
Когда игра наконец подходила к кульминации и Крис сдвинул нашу фишку, разгромив Деклана и Айзека, я затаила дыхание. Несмотря на все поддразнивания, подколы и бурную энергию Кингманов – это все я уже видела десятки раз, – то, как мы с Крисом завладели целым полем, вместе уничтожая одну команду за другой, взбудоражило меня так сильно, как ни одна настольная игра не должна будоражить.
И хотя Деклан умел проигрывать, он не смог удержаться от театрального жеста. Он бросил счастливую подушку Эверетту и Джулс.
– Разгромите Криса и Трикси.
Рассмешив нас, он усмехнулся и кинулся на кухню, схватил пару бутылок пива из холодильника и бросил одну Айзеку. Тот мельком глянул на отца, открутил крышку и выпил залпом. Мистер Кингман закатил глаза и покачал головой.
Оставалась только команда Эверетта и Джулс. Все остальные как команды поддержки встали за нашими диванами, выбрав, за кого болеть.
Когда мы бросили кости и нам выпала двойка, Крис похлопал меня по ноге чуть выше колена. Джулс уже двигала фишку, а Крис все еще не убрал руку с моего бедра и водил пальцем по моей коже, отвлекая меня. Опять наступил наш черед ходить, и Крис наклонился ко мне.
– Выкини нам шестерку или девятку, Трикс, и мы выиграем сегодняшнюю игру.
Он сидел слишком близко ко мне. Его теплое дыхание щекотало мою шею и вызывало непроизвольные мурашки. Я отмахнулась от этой странной реакции, кивнула, потрясла кости и бросила их на середину стола. Комната взорвалась одобрительными возгласами и свистом.
Смеясь, Крис усадил меня к себе на колени, чтобы обнять. И у меня перехватило дыхание. Потому что он сильно сдавил меня, и совсем не потому, что я ни разу в жизни до этого момента не сидела у Криса на коленях.
– А мы отличная команда. Я больше не дам тебе играть с другими.
Когда он выпустил меня из объятий и я смогла снова дышать, на секунду меня пленил его взгляд, наш смех затихал, и мы не отводили глаз друг от друга. Он пристально смотрел на меня, тепло улыбаясь, и я облизнула губы.
Но затем я моргнула и посмотрела в сторону, на Эверетта и Джулс. Эти двое обменялись говорящими взглядами, как умеют только братья и сестры, и Джулс кивнула. Эверетт поиграл бровями, глядя на меня, встал и сложил игру вместе с фишками.
– Вы двое просто ужасны. Никто не может вас обыграть. Это незаслуженное преимущество, я считаю.
Ни один из Кингманов не мог спокойно проиграть. Даже если они играли в «Кэндилэнд». Все закричали и бросились к Эверетту, устраивая кучу-малу. Только мистер Кингман остался сидеть в кресле, широко улыбаясь, и сделал долгий глоток пива.
Крис оттащил меня подальше от всей этой заварушки и утянул за собой на кухню, откуда мы вышли через стеклянные раздвижные двери и окунулись в прохладу заднего дворика.
Мне было невероятно жарко, и я несколько раз глубоко вдохнула свежий вечерний воздух. Весь вечер я обманывала себя, убеждая, что все это только из-за игры. Сегодня между нами с Крисом происходило что-то совсем необычное, такого никогда раньше не было.
Но я также была уверена в том, что это все плод моего воображения, возникший из-за моих мыслей о том, как Крис будет притворяться моим парнем следующие несколько недель вплоть до встречи выпускников. Мы просто друзья. Вот и все. Глупо придумывать то, чего нет. А ничего такого и не было.
Мы будто оказались в другой вселенной. Шум дома Кингманов сменился тихим шелестом листьев, которые легкий ветерок перебирал на заднем дворе. Крис сел на качели, висевшие в дальнем углу беседки и, игриво улыбаясь, похлопал по сидению рядом с ним.
– Садись, синичка.
Я помешкала секунду, а потом подсела к нему. Получилось немного ближе, чем, вероятно, надо было, но, казалось, Крис не возражал. Даже наоборот, он наклонился ко мне, и наши плечи соприкасались от малейшего движения. Я чуть не подумала, что он вот-вот обнимет меня.
Его голос звучал тихо, чуть громче стрекота сверчков в траве, когда слова вырвались в ночной воздух:
– Если мы и дальше будем такой командой, они начнут думать, что внутри тебя есть маленький Кингман.
В его словах определенно был какой-то грязный подтекст. На этот раз я не придумывала. Я подавилась смешком и легонько шлепнула его.
– Это смешно.
– Да ладно? – Крис наклонился еще ближе ко мне, и я почувствовала его дыхание на своей щеке и шее. А затем его голос стал еще ниже, казалось, на целую октаву. – Мы сегодня зажгли.
Его близость выбивала меня из колеи. Я уверена, что всему виной моя повышенная тревожность. Я провела весь вечер, убеждая себя в том, что просьба сыграть роль моего парня будет всего лишь просьбой о дружеском одолжении.
– Может так, а может, и нет. – После моих слов повисла пауза, и мой внутренний голос завопил, что это идеальный момент, чтобы попросить Криса. Но смелость, с которой я планировала сделать ему такое сногсшибательное предложение, куда-то подевалась.
Воцарилась такая тишина, в которой можно услышать собственное сердцебиение, отдающееся в ушах. Крис поднял ладонь и положил ее мне на щеку, разворачивая мое лицо к себе. Время остановилось, когда он впился взглядом в мои глаза с таким выражением лица, которое я не могла расшифровать. Затем он наклонился еще ближе, его теплое дыхание коснулось моих губ, сердце бешено заколотилось у меня в груди.
Он что, собирался?..
Но потом Крис просто взъерошил мне волосы, и на его лице вновь появилась дерзкая улыбка.
– Что ж, Беатрис, если ты когда-нибудь захочешь почувствовать какого-нибудь Кингмана в себе, ты знаешь, где меня найти.
Фальшивое одолжение
КРИСТрикси посмотрела на меня так, будто я был под кайфом.
Еще секунда, и я бы поцеловал ее. Но Эверетт сказал не торопиться, чтобы она разглядела мою любовь и искреннее желание быть с ней помимо того, как нам весело, и, вспомнив его совет, я сделал совершенно дурацкую вещь – взял и взъерошил ей волосы.
Черт, я так сильно хотел поцеловать ее, что уже почти ощущал вкус ее губ.
Ее пухлые мягкие губы были такими аппетитными. Как приятно было бы прикоснуться к ним. А еще лучше увидеть, как она ласкает ими мой член. Нет, для нее был бы готов не маленький Кингман, а огромный Кингман у меня в штанах. Боже, я веду себя как придурок.
И снова я порадовался тому, что было темно и она не смотрела мне ниже пояса, где огромный Кингман, которого я хотел засунуть в нее, в тот момент становился еще больше.
Она немного помолчала, и вряд ли оттого, что нервничала. Только не моя Трикси. Но тут она прочистила горло, и первое слово, вырвавшееся из нее, прозвучало пискляво.
– Я… хотела попросить тебя об одолжении. Оно довольно большое.
Ого, звучит серьезно. Не время для флирта. Черт.
– Проси. Я готов помочь. Ты же знаешь.
Она кивнула и медленно сглотнула. Она и правда нервничала, и мне это совсем не нравилось.
– Я, конечно, знаю, но мне все равно неловко просить об этом, хотя иначе никак. Но мы уже дружим довольно давно, и… эм… я подумала, что могу попросить тебя об этом. Эм… Мне нужно свидание.
И с чего это вдруг у меня вспотели ладони? Спокойно, Кингман. Сохраняй. Спокойствие. Я был заслуженным титулованным чемпионом, и меня не могла заставить нервничать даже последняя попытка забросить мяч на десять ярдов у двадцатиярдовой линии с пятью соперниками на хвосте за три секунды до конца матча. Беатрис Мур пригласила меня на свидание, вот уж великое дело.
Только на самом деле это и правда великое дело. Она была моей с тех самых пор, когда нам было по десять лет и она накричала на меня за то, что я назвал футбольный мяч свиной шкурой, потому что свиньи тоже люди. Вот и все. Я мог наплевать на все уроки соблазнения от Эверетта с высокой колокольни, потому что я ей тоже нравился и мы наконец-то собирались…
– Мне нужно, чтобы ты притворился моим парнем на встрече выпускников. Я знаю, знаю, что это отстой, но мне нужно пойти, потому что я в комитете, конечно я в нем, но нельзя, чтобы Рэйчел, Аманда и Лейси решили, что я какая-то одинокая кошатница, какой они меня и считают. Хотя в моем случае птичница. А еще, может быть, я случайно сказала им, что ты мой парень, потому что они увидели нашу фотографию в газете, а ты же не против притвориться моим парнем всего на пару малюсеньких вечерочков в моей школе, правда?
Притвориться ее парнем.
Пот на моих ладонях испарился ко всем чертям, как и слюна во рту, и кровь, которая уже было направилась из верхней части тела в нижнюю.
