Где я ее оставила

– Я… я не знаю ее фамилии. Но они с Амелией неразлучны. Вроде бы она из вашего класса. Подожди… нет, наверное, все-таки не из вашего. Ей семнадцать, так что, думаю, на один год старше. У нее темные волосы, бледная кожа.

Ну что она лепечет, разве это приметы?! Темноволосым семнадцатилетним девушкам числа нет! Полшколы таких. Уитни лихорадочно соображала, какие приметы еще можно добавить к описанию.

– Ну… она носит очки, на лице веснушки. Почти не красится, разве что иногда немного туши и блеска для губ. Волосы распущены.

– В нашей школе никакой такой Лорен я не знаю.

– Ты хотя бы видела Амелию с ней?

– Нет, простите.

– Разве ты не видишь Амелию в школе? Я хочу сказать… знаю, вы теперь не так часто общаетесь…

– Конечно, я вижу ее. Но с такой девушкой не видела ни разу.

– Разве ты не следишь за ней в «Инстаграме» и «Снапчате»?

Бекка поколебалась, прежде чем ответить, и ее ответ прозвучал не слишком уверенно.

– Ну да…

Уитни использовала главным образом «Фейсбук», однако в последнее время узнала о неиссякаемых возможностях «Инстаграма» для развития бизнеса. И увеличила количество постов для аккаунта «Стильные решения от Нат». В «Инстаграме» она видела фотографии, которые Амелия выкладывала в последнее время. Почти на всех она была вместе с Лорен.

– Тогда ты наверняка видела ее фотографии с Лорен.

Переключив Бекку на громкую связь, Уитни зашла в свой «Инстаграм» и поискала аккаунт Амелии.

– Кажется, я видела ее фотографии с какой-то подругой, но что это за девушка, я не знаю. – В тоне Бекки сквозила ревность.

Появилась страница Амелии, фотографии заполнили экран. Когда они полностью загрузились, Уитни вздрогнула. Все до единого снимки Амелии с Лорен исчезли. Последней теперь была фотография смузи, который Уитни купила Амелии более двух месяцев назад.

– Бекка, ты можешь зайти в аккаунт Амелии в «Инстаграм»?

– Конечно. Не могу только найти ее финсту.

– Ее что?

– Финста, – повторила девушка. – Фальшивый «Инстаграм». Специальный аккаунт, где мы публикуем то, что не хотим показывать… родителям… или кому-то еще. В общем, там она меня заблокировала.

Уитни бросило в жар, она не мигая смотрела на фотографию Амелии в ее аккаунте.

– Что же такого ужасного вы там размещаете?

– Ну… разное. Да что придется.

– «Что придется»! То, что не покажешь родителям?

– Ну… да.

– Как называется финста Амелии?

– Э… по-моему, ее полное имя со средним инициалом.

Уитни набрала «Амелия Л. Картер» и, конечно же, нашла дочь. Ей была доступна лишь фотография профиля, потому что Бекка сказала правду – аккаунт был приватным. Узнав о его существовании, Уитни испытала горечь обиды. В горле стоял комок.

– Надо же! – удивилась Бекка. – Все последние фотографии пропали, где-то двухмесячной давности.

– Значит, ты тоже их не видишь? – Уитни тяжело вздохнула.

– Зачем она их удалила? – пробормотала Бекка себе под нос.

О том же думала и Уитни. Ей вдруг вспомнилось, как они втроем отдыхали в Монтерее прошлым летом. Натали забронировала квартиру на неделю, но их семье удалось отдохнуть только четыре дня, поэтому подруга предложила Уитни провести там оставшиеся три. Уитни редко позволяла Амелии брать с собой подружек на отдых – не могла себе этого позволить. Однако сейчас все было практически бесплатно, потому Уитни разрешила Амелии пригласить Бекку, чтобы дочь не скучала, пока Уитни будет валяться на пляже с книжкой. Амелия и Уитни по-разному хотели проводить время на отдыхе. Для Уитни отпуск был возможностью расслабиться, провести время в тишине и покое. Амелия же предпочитала бродить по паркам, плавать в океане, развлекаться всеми возможными способами.

И Уитни с радостью позволила Бекке составить им компанию. Правда, ее беспокоило, как бы не пришлось весь отпуск провести в одиночестве. Но все прошло как нельзя лучше. Большую часть дня девочки валялись на пляже вместе с Уитни, лишь пару раз сходили куда-то без нее. Дом находился недалеко от пляжа Ловерс-Пойнт, по утрам их компания спускалась на берег и расстилала на песке полотенца. Они читали, разговаривали, когда становилось слишком жарко, окунались в прохладную воду океана. Потом шли к маленькому киоску с гамбургерами перекусить. К вечеру собирали вещи и не спеша брели по улице за мороженым.

Уитни вспомнилось, как накануне отъезда Амелия сильно обгорела. В тот день было совсем не жарко, и дочь забыла нанести крем от солнца. Кожа Уитни была не такой светлой, как у Амелии, и иногда она забывала напомнить дочери о защите. Чаще всего этого и не требовалось: Амелия тщательно следила за кожей, ведь она не один год занималась плаванием – тренировки в бассейне на солнце. Однако в Сакраменто климат гораздо жарче. Там просто невозможно не почувствовать, как печет солнце. А здесь никто из них не заметил, что Амелия начала обгорать. В этом и заключается коварство солнечных ожогов. Ты о них не подозреваешь, пока не становится слишком поздно. И уже ничего нельзя исправить.

Жизненный опыт убеждал Уитни, что нечто подобное случается и в отношениях между людьми…

– Что же произошло между вами? – спросила она Бекку.

– Лучше спросите у нее.

Уитни захлестнула волна отчаяния.

– Если бы я могла спросить у нее, я бы тебе не позвонила!

– Извините, – пробормотала Бекка. – Я в самом деле не знаю, что между нами произошло. Она просто отдалилась от меня. И вообще от всей нашей компании.

По ее тону нельзя было ничего понять. Бекка всегда говорила немного с надрывом, но ее слова звучали искренне. От этого Уитни ничуть не стало легче. Она искала причину размолвки и хотела, чтобы виноватой оказалась Бекка.

– Наверняка что-то произошло. Ссора?

– Ну конечно, иногда мы спорили, но никаких серьезных ссор.

Расспросы ничего не дали. Что же скрывала Бекка? Уитни вспомнила себя в подростковом возрасте. О чем спорили они с лучшей подругой?

Темные глаза.

Растрепанные волосы.

Черная куртка.

Протянутая рука. Губы, изогнутые в кривой усмешке.

Уитни вздрогнула, вспомнив о загадочных сообщениях в телефоне Амелии.

– Ты знаешь Фила Лопеса?