Стрелки

– Ну, как тебе сказать. Я чувствую себя, как разбитый фарфор, вроде ещё можно склеить, но уже будет не то. Держусь, в общем. Ты сам-то хоть как? – Эта фальшивая улыбка не слезала с лица Эльзы.

– Я в порядке. В конце-то концов, я мужчина и должен в первую очередь поддерживать тебя, – Ламберт подождал пару секунд, собираясь с мыслями. – Ты уверена, что не хочешь поговорить о нём?

– А, нет. Не хочу. Я уверена, мне это сейчас не нужно. Я бы просто хотела немного отвлечься от того случая. Возможно, даже всё забыть, – она отвела голову немного в сторону, словно что-то не договорила, не закончила свою мысль.

– Но разве ж можно забыть целую жизнь? – он легонько улыбнулся, вспоминая слова Макса, зная, что девушка хотела сказать именно это.

– Говоришь, как он, – Эльза улыбнулась в ответ и подошла чуть ближе к брюнету.

– А как иначе? Он многому научил нас, – он сделал ответный шаг вперёд, чтобы быть немного ближе к девушке.

Слёзы непроизвольно навернулись на глазах, не дав шатенке успокоиться, не дав шанса скрыть всю боль. Огромный ком застрял в горле и никак не хотел проходить, будто бы напоминал о той боли, которую она испытала в тот злополучный день, держа его руку в последний раз, видя эти угасающие глаза, видя его смерть. Возможно, так она пыталась успокоиться. Не держать всё в себе. Возможно, это Макс пытался сделать ей как лучше. Понимал, что ей надо поплакать и не держать всё в себе. Колен непроизвольно, сама не понимая, что делает, бросилась в объятия брюнета, который по инерции расставил руки в стороны в знак того, что он рядом. Рен нежно, но с силой обнял плачущую Эльзу, разделяя её горе напополам. Она потеряла хорошего учителя, любимого парня и будущего мужа. Она потеряла свою жизнь и своё хорошее будущее. Он потерял прекрасного друга, почти брата и просто отличного человека. Обоим было тяжело с уходом солнечного шатена, который вечно дарил всем тепло лишь своим нахождением рядом.

Когда-то Колен обнимала его, и ей было приятно просто оттого, что парень рядом, что он никуда не уходит. Макс умел излучать хорошее настроение и дарить его окружающим. Он учил любить жизнь, видеть счастье в мелочах. Он учил самой жизни. И как бы сложно и гадко ни было, когда кто-то приходил к нему, неважно, за поддержкой или просто так, становилось легче абсолютно всем и без исключения. Сердце успокаивалось, душа теряла тяжесть бремени, дышать было легче.

Рен впервые почувствовал, как тяжело было Колен. За это умение он благодарил Макса, словно тот отдал ему частичку себя для того, чтобы он смог поддержать Эльзу так, как когда-то это делал её любимый шатен. Ламберт буквально впивался в материю, что была на Колен, не в силах её успокоить. Парень чувствовал себя максимально беспомощным, уязвимым рядом с плачущей девушкой. Её слёзы не унимались.

– Прости меня, – тихо шептал Рен ей в макушку. – Прости. Я не спас его. Я не помог тебе. Не сохранил его для тебя, для нас.

С каждой пророненной слезинкой Рена на её волосы она чувствовала его искренность в каждом слове. Дрожащими холодными руками она гладила его по спине, стараясь не плакать, но становилось только хуже. Слёзы не унимались, скорее, наоборот, поток чувств обоих усиливался. Будто бы сам организм говорил: надо выпустить всё сейчас, иначе потом будет хуже, потому что будет поздно. Рен нежно целовал мокрую макушку Колен, не желая оставлять её здесь совершенно одну. Знал, что её могут обидеть и растерзать не только на стрелках, но и парни со своими чувствами. Брюнет понимал, что он должен был её защищать, он пообещал на похоронах Максу, он дал слово, которое не мог сдержать не по своему желанию.

– Рен, я, – она так и не смогла договорить, что любит его. Любит, как прекрасного человека, как хорошего друга, как настоящего брата. – Я не хочу тебя отпускать. Пусть все подавятся. Ты никуда не должен уезжать. Здесь мы, здесь он. Здесь я, – последние два слова она почти шептала, чтобы не казаться навязчивой. – Ты никому и ничего не должен. Просто останься!

– Колен, прошу. Пойми меня, я уезжаю не по прихоти родителей, а по своему желанию. Я принял решение, что должен уехать, даже вопреки своей воле. Возможно, так тебе станет легче. Ведь всё это началось из-за меня. Из-за того, что вы приняли меня. Прости, – он всё ещё шептал слова извинений.

– Но, Рен, ты не можешь быть таким эгоистом, – она резко отстранилась и посмотрела на него глазами, полными слёз и отчаяния. – Ты не можешь оставить меня после всего того, что тут было, – её руки впились ему в плечи, не желая отпускать ни на минуту. – Ты не виноват, что его больше нет. Это моя вина! – она почти кричала в истерике.

– Да с чего ты это взяла?! Ты тут при чём? Ты сделала всё, что только смогла. Ты была с ним до самого конца, как и обещала! Здесь нет твоей вины, – крик сменился на тихий шёпот.

Ламберт больше не мог кричать на Колен, понимая, что она желает ему только лучшего. Она хотела уберечь его от напастей окружающих. Она хотела, чтобы ему было легче, ведь эта пара лечила друг друга лишь своим присутствием, словно сам Макс был рядом с ними. Внезапно даже для самой себя рука Эльзы нежно коснулась руки Рена, и тот мгновенно успокоился. Его удивлённый взгляд поднялся на неё. Шатенка лишь нежно улыбнулась, вытирая свои слёзы. Так она старалась поднять ему настроение, дать понять, что всё не так плохо. Так она просила прощение за своё истеричное поведение, за свой срыв. Лучи солнца переливались на золотистых волосах девушки красивым отливом, словно зло играли со скрытыми чувствами Рена к девушке, показывая её в новом виде, во всей красе. Он, заворожённый её красотою, тут же застыл на месте, стараясь не дышать, чтобы не спугнуть момент уединения. В таких случаях парню казалось, что они одни в мире. Казалось, что никто не может нарушить их идиллию, что она уже принадлежит ему, но он не мог. Рен не мог поступить так подло по отношению к Максу хотя бы из-за уважения к шатену.

– Рен, мы можем подержаться за руки? – смущённо спросила Колен и тут же отвернулась. – Это на прощание. Не подумай ничего такого, – она на самом деле хотела заглушить его душевную боль своим вниманием.

Рен робко взял покрасневшую от стыда Эльзу за руку, и она мгновенно посмотрела на него с удивлением, не ожидая, что он разрешит ей такую роскошь. В ответ парень лишь мило улыбнулся и повёл Эльзу в сторону её дома, понимая, что им обоим пора домой, не желая больше оставаться с шатенкой наедине. Конечно, ведь брюнет мог в любой момент сорваться и поцеловать ту, которую любил уже так давно. Ламберт решил, что будет молчать до тех пор, пока ему станет невыносимо больно, до самого конца. Пусть лучше будет так, чем он причинит ей такую боль, заставив вновь почувствовать это разочарование в отношениях. Брюнет понимал, что его жизнь небезопасна для них, понимал, что мог вновь подвергнуть её страданиям. Решил хранить секрет.

– Пошли, нам пора по домам, – он говорил, а она покорно шла. – Не пойми меня неправильно, но мне ещё нужно будет собрать вещи до отъезда.

– Да, я понимаю, – она отвела глаза, полные грусти. – Могу ли я проводить тебя?

– Конечно, – сухо ответил тот. – Вторая платформа на железнодорожном вокзале. Поезд в 22:35.

– Я поняла. Обязательно буду, – тихо сказала та. – Чего бы мне этого ни стоило, – почти шептала та себе под нос.

Колен понимала, каких усилий ей будет стоить проводить Рена. Безусловно, родители будут волноваться. Возможно, накричат на неё, но она дала ему слово и теперь не имеет права нарушить его. Она обязана. Осталось лишь сказать родителям о её планах на вечер и ожидать худшего. Пока Колен витала у себя в мыслях и продумывала план, как проводить Рена, они уже дошли до её дома. Парень стал напротив девушки и понимал, что уже пора расходиться. Но отпустить её рук он не мог. Был не в силах это сделать, ловил момент, ведь второго шанса может и не быть.

– Может, хоть на чай зайдёшь? – Эльза заранее знала ответ, но решила попытать удачу.

– Прости. Я правда зашёл бы, но не могу. Надо спешить.

И в этот момент, когда Колен смотрела в его глаза своим умоляющим взглядом, с чуть наивной и расстроенной улыбкой, зная, что он откажет, но надеясь на него, он понял, что давно достиг своего предела боли. По десятибалльной шкале парень был уже на отметке двадцать. Любовь ломала рёбра лучше уличных хулиганов, зажимая его чувства в тиски. Перед этой девушкой он стал безоружным, как когда-то был безоружен перед матерью. Рен, стараясь себя сдерживать, нежно провёл по шёлковым вьющимся локонам шатенки, еле заметно улыбаясь, стараясь не заплакать, загоняя слёзы обратно. Это ощущение шёлка на руках оставляло огромные ожоги, заставляя чувствовать боль. Ламберт украдкой поднял взгляд, ожидая непонимания со стороны девушки. Но увидел лишь нежную улыбку с мокрыми следами дорожек от слёз на лице. Всё, накипело. В этот момент парень отключился от реальности. Он резко потянулся к девушке и в момент поцеловал её губы, что так манили.

Эльза лишь непонимающе хлопала глазами и не могла прийти в себя. Рен тут же отстранился, погладил её по голове, развернулся и зашагал в сторону своего дома, оставив девушку в полном одиночестве и смущении. На его лице красовалась лёгкая улыбка победителя, но внутри чуть позже заиграла ненависть и жалость к себе. Эльза же стояла вся красная от стыда и прикрывала рот обеими руками ещё несколько минут, пока его силуэт не скрылся из виду.

Как только Колен пришла в себя, то сразу же пулей залетела к себе в подъезд, мгновенно поднялась в квартиру, захлопнула дверь и скатилась по ней спиной, заплакав. Истерика нарастала, видя, как она была счастлива в прошлом с ними. Она чувствовала, как её воспоминания ломали ей рёбра, заставляя приходить в себя, понять, что время упущено, его не вернуть назад. На рыдания тут же прибежала бабушка Эльзы. Старушка то и дело металась около внучки, гладила её по голове и спрашивала, что же случилось. Она знала, что Эльза очень редко плакала в прошлом, только если случилось что-то весомое, порой непоправимое, на что она уже не могла повлиять. Тез дождалась, когда внучка немного успокоится, подняла её на ноги и повела умываться в ванну.

– Ну, что у моего зайца случилось? – старушка нежно гладила шатенку по спине, пока та умывалась, с силой вплёскивая себе в лицо воду, стараясь проснуться от дурного сна. – Кто-то обидел?

– Да, бабушка, да, обидел. Только не кто-то, а эта чёртова жизнь. Все вечно уходят, хотя только пришли, подарили глоток свежего воздуха и тут же задушили. Почему всё так происходит?! Что я сделала такого ужасного, что со мной все так обходятся?! – Эльза кричала и плакала. Хотя понимала, что бабушка была ни при чём. – Прости меня, я накричала.

– Всё хорошо. Пошли на кухню. Снимай пиджак, я пока кофе заварю и шоколадку достану, – Тез поцеловала свою внучку в щёку, снова погладила по спине, обняла и пошла на кухню, улыбнувшись шатенке.

– Я всё, – Эльза села на стул и тут же сделала глоток своего ароматного успокоительного для души.

– Рассказывай, – бабушка присела напротив внучки.

– Да тут и рассказывать-то нечего. Любовь всей моей жизни умерла. Лучший друг умер. Другой лучший друг уезжает на целый год, оставляя меня одну. Я понимаю, что мыслю сейчас, как эгоистка, но я уверена, что нам нужно было держаться вместе. Так было бы легче. А ещё я боюсь, что не смогу его проводить.

– Почему? Ты не хочешь его видеть? – Тез старалась быть аккуратной, так как видела, каково было её любимой внучке.

– Нет, он уезжает в 10 вечера. Вы с мамой меня не отпустите, – Эльза сделала ещё глоток, стараясь вновь не заплакать.

– Но это действительно очень поздно. Кто-то ещё поедет его провожать? – Тез была очень терпима.

– Жерар, вроде, должен. А что? – Эльза подняла глаза.

– Я поговорю с матерью и отпущу тебя, но при одном условии, – Тез улыбнулась, как только увидела улыбку и глаза внучки, полные надежды. – Ты поедешь на такси с Жераром.

– Хорошо. Спасибо, бабуля, – Эльза тут же обняла бабушку, хоть и не очень радовалась тому, что с ней поедет Жерар.

Этого парня она сейчас хотела видеть меньше всего. Колен всё ещё была зла на Фернандеса за его выходку с поцелуем. Понимала, что он чувствовал к ней, но простить не могла. Вопреки всему, Эльза довольно быстро собралась, ведь на часах уже было 19:44, времени оставалось мало. Девушка нехотя набрала нужный номер, и на другом конце трубки послышался знакомый голос.

– Фернандес у телефона.

– Эм, ну, это Эльза, – она мялась, не зная, что сказать тому, на кого была зла. – Привет.

– Привет, Эльза. Чем я обязан твоему звонку? – он всё вольяжничал, но было слышно, что удивлён звонку девушки.

– Я хотела спросить, не едешь ли ты провожать Рена? Меня с тобой отправляют, – по виду девушки можно было понять, что ей это не нравилось, но по голосу она себя не выдавала.

– Да, еду. Я заеду за тобой на такси ближе к половине девятого вечера.

– Спасибо. Пока.

– До встречи, Колен, – он легко улыбался, празднуя свой триумф. Она позвонила ему первой.

Девушка быстро оповестила бабушку о разговоре с Жераром и пошла в ванну, чтобы умыться и прийти в себя. Этот разговор, пусть и был простым, но дался Колен с огромным трудом. Она понимала парня, но оправдания найти ему не могла. Как можно поцеловать спящую, беззащитную девушку, висящую на волоске от смерти? Вопиющая наглость.

Время неумолимо бежало, не оставляя шатенке и секунды, чтобы отдохнуть. Пока она собралась, пока привела себя в порядок после очередной истерики, пока нашла нужные ей вещи, тщательно подбирая наряд, чтобы Рену было приятно её видеть. Ещё пару минут, и на выход. На тот момент Колен ещё не понимала, что всё зависит от неё самой, от её внимания, присутствия, а не от того, в чём она будет. Всё зависело от её улыбки.

Фернандес приехал точно в назначенное время, как и обещал. Грёбаный идеалист. Всё-то у него должно быть своевременно, всё-то у него должно быть разложено по полочкам, всё-то у него должно быть идеально. Это девушку бесило больше всего. Хотя совсем недавно он таким не был. Жерар был совершенно другим. Безбашенным, беспринципным, наглым, самоуверенным, самовлюблённым. Одним словом – петух. Так и хотелось поймать его и открутить голову за его выходки.

– Бабуль, я ушла.

– Удачи, моя хорошая. Аккуратнее там. Я тебя люблю, – Тез обняла внучку.

– И я тебя люблю, – Колен поцеловала старушку в щеку и выбежала из квартиры.

Выбежав из подъезда, Эльза была в лёгкой растерянности. Конечно, ведь весь вечер она будет находиться под чутким надзирательством этого надоедливого юноши. С таким раскладом она вряд ли могла смириться. Ну да ладно, делать нечего. Колен гордо зашагала в сторону машины, из которой вышел Фернандес. Признаться честно, Эльза не ожидала такого эффектного образа от этого юнца. Пусть он и был старше неё на два с половиной года, но, судя по его прошлому поведению, впечатление о нём у шатенки сложилось не первоклассное. Сейчас парень выглядел статным и элегантным. Лёгкий чёрный плащ покрывал бежевую рубашку. Чёрные классические туфли в придачу с брюками. Он будто бы самим видом говорил о своём изменении.

– Прошу, – он учтиво открыл дверь машины перед девушкой.

– Благодарю, – Эльза решила, что не будет паясничать с ним на людях.

Перед глазами Эльзы закрылась дверь, и они тронулись с места. Колен порядком была удивлена такой резкой смене характера парня. Для неё такие изменения были слишком неожиданными и внезапными. Как головой об стенку треснули. Девушка зажмурилась. Еле заметно помотала головой, чтобы прийти в себя, и мельком заметила на себе его взгляд. Он словно сверлил её взором, не отрывая глаз. Это немного смущало.

– Ты что-то хочешь сказать? – еле слышно спросила девушка.

– Да, – Жерар не отводил взгляда, – Ты прекрасно выглядишь. Так сбалансированно и уравновешенно, словно знала, как я оденусь, – он улыбнулся. – Ты не думаешь, что мы сейчас выглядим, как идеальная пара?

– Благодарю за комплимент, – только это и ответила Колен.

Однако Жерар был прав. Она действительно прекрасно выглядела. Нежно-голубое платье с рукавами в три четверти прекрасно гармонировало с чёрным кардиганом и закрытыми туфлями на невысоком каблучке. Лёгкий, ненавязчивый макияж. Вишнёвый цвет помады градиентом сходил по губам от насыщенного тона до бледного оттенка на краях губ. Мысленно Жерар всегда просил смеяться или хотя бы улыбаться Колен, ведь парень влюбился не в оболочку, а в то, что находилось внутри. Вечное рвение к жизни в любой ситуации, лучистую улыбку, звонкий смех. Безусловно, девушка была красива собой, но внутренняя красота всегда затмевала внешнюю.

– Эльза, – парень не понимал, что начал говорить непроизвольно. – Ты всё ещё обижаешься на меня? – он подсел ближе к ней.

– А? – щёки Колен тут же вспыхнули румянцем.

Парень был слишком близко. Его дыхание было ощутимо на губах девушки, обжигая их. Такой близости она явно не ожидала и не была готова к ней. Ранее только Макс мог быть близок с девушкой, никого другого она не подпускала, была верна. Хотя и такой наглости её шатен себе не позволял. А теперь этот парень так нагло вторгается в её личное пространство и нарушает все правила дистанции. Пусть его шаг и был слишком внезапным для девушки, но оттолкнуть кареглазая его не смогла. Не могла показать свою невоспитанность в присутствии «мирного жителя». Вдобавок эти зелёные глаза. Глаза хищника смотрели прямо на неё, гипнотизируя, не дав шанса сдвинуться с места. Будто бы таким способом он выпытывал у Эльзы ответа, зная, что она сдастся под его натиском.

– Да, – немного нерешительно ответила она. – Я всё ещё немного злюсь на тебя за ту выходку с поцелуем, – тихо сказала Эльза.

– Тогда давай сделаем так, – он спокойно выдохнул с серьёзным взглядом, убивающим Эльзу. – Ты расставишь нам рамки.

– Что? – не поняла Колен.

– Ты скажешь, что мне можно делать, а что для тебя непозволительно. Но лишь при одном условии, – он бросил острый взгляд в её сторону.

– Фернандес. Ты вообще стыд потерял?! – Эльза тут же вспыхнула, не в силах себя сдерживать.

Без стеснения она резко взяла его за шиворот обеими руками, стараясь не привлекать к себе внимания водителя. Однако тот и не дёрнулся на буйную парочку, продолжая следить за дорогой, решая не вмешиваться или вовсе не слыша молодых людей. Колен бросила яростный взгляд карих глаз, полных непонимания и возмущения, в сторону парня. Вот наглец. Сейчас, в понимании Эльзы, Жерар выбрал себе не ту позицию, чтобы ставить ей условия. Не таких она на место ставила, он не первый и далеко не последний наглец в её жизни. Девушка приблизилась к лицу парня так, что слышала его спокойное дыхание. Звериный оскал не сходил с нежных губ. Парню же было всё равно, он точно знал, на что она способна в такой ситуации, будто бы читал её, как открытую книгу. Он лишь ехидно улыбнулся и подмигнул, думая, что сможет смутить Эльзу, но не тут-то было. Его книга захлопнулась на самом интересном месте. Колен просто не заметила за гневом выходку парня и продолжила напор.

– Слушай, ты, – она сделала паузу, – Не в твоих полномочиях сейчас ставить мне условия! – она старалась не кричать.

– А я и не ставлю, Колен, – он аккуратно положил свои руки на её. – Я всего-то хотел предложить идеальный вариант наших дружеских отношений, чтобы не трепать тебе нервы.

– Ты? – хватка начала слабеть. – Ладно. Так уж и быть. Говори, – она резко отпустила его воротник и села прямо. – Что мне там надо делать взамен? – всё так же нагло спрашивала она. Не уступая ему.

– Мы, после того, как проводим Рена, поедем ко мне, – Колен быстро кинула возмущённый взгляд в сторону парня. – Обещаю, приставать не буду. Нам просто надо будет поговорить. Ты меня потом выслушаешь? – Жерар резко сменил тон и смягчил взгляд.

– А с чего бы это я тебя слушала?!

– Мне нужен твой совет, – он отсел от Колен, чтобы не нервировать девушку.

– А? – сказать, что Эльза была в шоке – ничего не сказать. – Ну, ладно, – протянула та.

До конца поездки пара молчала, уважая тишину друг друга, стараясь не нервировать себя и соседа, сидящего рядом. Как только машина остановилась, и Жерар рассчитался с водителем, парень тут же вышел из машины и открыл дверь Колен. На тот момент Эльза не особо была знакома с правилами этикета, только если самыми основными, поэтому не до конца понимала жесты Жерара по отношению к ней.

– Где он будет?

– Сейчас найдём, людей не очень много, – Жерар решительно потянулся в сторону руки Колен. Но тут же посмотрел на неё. – Можно?

– Нет, – недовольно фыркнула та. – И почему он не поехал с нами? Это было странно. Мы, его друзья, ехали без него.

– Он решил поехать один, хотел попрощаться с городом сам.

В ответ Колен лишь недовольно фыркнула, хотя всё прекрасно понимала и считалась с решением Рена немного побыть в одиночестве перед отъездом. Однако недолго ему пришлось оставаться наедине со своей эйфорией прощания. Фернандес и Колен нашли Рена среди небольшой толпы людей на перроне и направились к нему. Как только взор Эльзы остановился на парне, сердце закололо иголками, стало больно, на глазах наворачивались слёзы, а в горле застрял ком. Девушка точно знала, что так и будет. Ей всегда было тяжело прощаться с кем-то, и не важно, уезжал ли этот человек на год или на пару часов.

– Привет, Рен, – парни пожали друг другу руки в честь приветствия.

– Привет, Эльза, – и только Рен потянулся обнять девушку, как понял, что с ней что-то не то.

Колен стояла как вкопанная, не в состоянии сдвинуться с места из-за полученного удара в качестве его отъезда. Несмотря ни на что, Рен как никто иной понимал её боль. Он обнял её и положил свою голову ей на плечо. Брюнет потёрся лбом, сдерживая слёзы, понимая, что делает с ней, но знал: не уехать он не мог. Это был его единственный шанс на её спасение.

– Прости, Колен, – тихо шептал он. – Прости, прости, прости, – говорил он и продолжал тереться лбом о её плечо.

– Рен? – она резко очнулась от наркоза расставания. – Рен, – девушка нежно обняла его и принялась гладить по волосам, словно мать, успокаивающая ребёнка.

Её взгляд наполнился нежностью и слезами, но впервые в жизни они были не холодными и режущими, как сталь, а тёплыми и мягкими, как поцелуи мамы, как волны моря, как закат цвета апельсина. Такими, какими они были с её шатеном, искренними и наполненными чувствами. Эльза с каждым новым движением проводила по его непослушным волосам всё нежнее и нежнее, словно заставляла своей любовью остаться здесь, остаться с ней, никуда не ехать и вообще забросить эту идиотскую идею. Она словно гипнотизировала парня, сама того не понимая, падая в его уют и теплоту. С каждым новым движением, с каждым новым вздохом он хотел остаться, лишь бы быть с ней, здесь. Лишь бы никому её не отдавать, но Рен трезво понимал, что останься он здесь, и ей будет хуже в два раза, нежели он уедет. Выхода не оставалось.

– Я так и знал, что ты приедешь, – парень отступил от неё на полшага и аккуратно взял за руку. – Я тебя ждал, – Рен впервые так мило улыбнулся ей.

– Я же обещала тебе, – она ответила на его улыбку улыбкой. – Я не могла иначе, – Колен сжала его руку чуть крепче.

В этот момент у Жерара внутри закипал вулкан. Парень мог сорваться на этих «голубков» в любой момент из-за ревности. Как так, ему она запретила брать себя за руку, в то время как у Рена была полная вседозволенность. Жерару было обидно, ведь он был готов на всё ради этой шатенки, а она его отталкивала. Однако парень не понимал, что совершил проступок, которого Эльза теперь ещё долго не простит ему и будет наказывать за то, что в своё время он не смог сказать «нет» своим чувствам и вовремя включить кнопочку «выкл.» в мозгах.

– Слушай, Жерар, – Рен нежно отпустил руку Эльзы. – Мы можем поговорить? – брюнет сурово посмотрел на сводного брата.

– Если только Эльза нам разрешит, – Жерар резко перевёл взгляд на девушку, не желая оставлять её.

– Да, без проблем. Я понимаю, вы братья и вам надо как следует попрощаться, – она отнеслась понимающе к просьбе Рена, но внутри играло любопытство.

Парни отошли на пару-тройку метров, чтобы Колен ничего не могла услышать, так как разговор был достаточно деликатным. Жерар не совсем понимал, что конкретно хотел сказать ему Рен, но примерно догадывался. Брюнет собрался с мыслями, сделал глубокий вдох и тут же выдохнул, словно успокаивал себя. Будто бы он знал, как тяжело ему дастся этот разговор, и мог предугадать реакцию Жерара. Рен многое знал, но зачастую предпочитал молчать и оставаться в стороне. Говорил немного, но по делу и лишь тогда, когда этого требовала ситуация. И здесь судьба сыграла с ним злую шутку. Ламберт прекрасно знал, что Фернандес был по уши влюблён в шатенку и уступать её никому не собирался по своим причинам. Упёртый баран. Тем самым он не давал покоя и прохода самой Колен, виновнице сего разговора.

– Могу ли я попросить тебя кое о чём? – начал Рен.