Любовь хищников

Ох, вот сейчас на слегка протрезвившуюся голову, я поняла, что это такое, когда внутри тебя находится мужской член. Когда он растягивает тебя до невозможности, а затем начинает входить и выходить, будто поршень, качающий воздух. Так и хочется спросить это так бывает всегда? Или только у меня? Такое что-то нарастающее внутри, и когда его язык в этот же момент входит в мой полуоткрытый рот, делая точно такие же движения, как и член…

Я прикрыла глаза, чувствуя, как мои руки и ноги слабеют, сил не хватает, чтобы понять, чтобы принять все эти чувства и размышления, что смерчем закручиваются внутри меня, прошивая всё нутро. Изогнувшись я закричала, чувствуя, как член внутри меня заходил с такой скоростью, будто им управляет не человек, а секс-машина. Хотя какой же он человек?

Всхлипнув, с остервенением вцепилась зубами в шею мужчины, и почувствовала, как его клыки входят в кожу на моей шее с не меньшей силой.

Оргазм? Нет-нет-нет… То был не оргазм. То был атомный взрыв, разрывающий моё сознание на мелкие кусочки, да похоже, что и не только моё, но и Морока тоже. Потому что мужчина, застонал, вытащил клыки из моей шеи, и опустился вместе со мной на пол.

Я уткнулась ему в шею и с закрытыми глазами начала зализывать его рану, и делала это совершенно автоматически. Кажется, что и не я вовсе это делала, а за меня мой язык. Морок в этот момент занимался тем же.

Спустя какое-то время мужчина все же пришел в себя, и начал вставать, а заодно и поднимать меня на ноги.

Я чувствовала себя как расплавленное желе, и не то что мыслить, но даже на ногах толком не могла стоять. Поэтому блондин закинул меня к себе на плечо, и понес из ванной комнаты. А я меланхолично рассматривала его подтянутые ягодицы, пока не поняла, что оказалась лежащей в мягкой постели.

Добравшись на автопилоте до подушки, и укрывшись одеялом, я смачно зевнула и зачем-то решила сказать Мороку своё имя:

– Меня Вера зовут.

Мои глаза после этой реплики закрылись, и я решила немного вздремнуть.

Внизу что-то загрохотало, и блондин куда-то убежал, так мне ничего и не ответив. А я подумала, что потом с ним поговорю, сейчас было лениво.

Мне показалось, что я только-только погрузилась в сон, как меня кто-то начал упорно трясти за плечо.

– Отстань, – пробормотала я.

– Хозяюшка, вставай, – услышала я знакомый шепот куколки. – Хозяюшка тебе нельзя спать, вставай!

– Не хочу, – еле слышно ответила я, и перевернувшись на другой бок, продолжила спать.

– Хозяюшка, ты что! Тебе нельзя! Хозяюшка, пожалуйста, – голос стал жалобный, и куколка всхлипнула.

Но меня такими мелкими манипуляциями не проймешь. Когда живешь в общаге, максимум на что можно среагировать, так это на воду, и то, я иногда и после вылитого стакана воды продолжала спать дальше, особенно во время экзаменов.

– Вот видишь, её всё устраивает, так что не вижу смысла ее будить, – вдруг услышала я, незнакомый мужской голос, и сразу же встрепенулась, а голос тем временем продолжил: – поэтому пошла вон отсюда, пока тебя хозяин тут не застал, и мне втык не дал!

– Викти! Я же обещала! Я всё сделаю, только дай мне возможность её забрать. Викти пожалуйста, – запричитала куколка.

– Всё! Раз, она не хочет просыпаться, то значит наша сделка аннулируется. Я за просто так тоже рисковать жизнью не собираюсь, – раздраженно ответил незнакомец.

После этих слов, я окончательно проснулась, открыла глаза и села, прикрываясь простыней.

Рядом с кроватью стояла моя знакомая девочка-куколка в своем скромном черном платье в пол и белом переднике, и такой же миниатюрный, как она, мальчик. Хотя нет, судя по голосу и комплекции совсем не мальчик. Просто ростом он был выше куколки всего на одну голову. И телосложение у него было пропорциональным. Я бы даже назвала его накаченным красавцем, только в миниатюре. У него были короткие, почти под ёжик черные волосы, большущие голубые глаза на пол лица, с длинными густыми ресницами. Курносый нос, тонкие губы. Его можно было бы назвать лапочкой, и тоже куколкой, только мужского пола, если бы не нахмуренные брови, поджатые губы и недовольный взгляд. Одежда у мужчины была немного странной. Примерно так же одевался Питер-Пен в мультике, который я смотрела, когда-то в детстве. Только у Питера-Пена был зеленый костюм, а у этого – темно-коричневый. Ну и знаменитой шапочки с пером у этого мужчины не было. В любом случае, в массивных ботинках по щиколотку, узких обтягивающих его ноги, лосинах, и тунике с коротким рукавом, подвязанной кожаным шнурком смотрелся этот парень, как-то… ммм немного несерьезно. И это мягко сказано.

– Эмм, – не удержавшись, сказала я, рассматривая непривычную одежду.

– Ну вот, она проснулась! – обрадовалась куколка, и подбегая ко мне, схватила за руку, и начала стаскивать с постели. – Идем, надо уходить, скорее! Пока они внизу там разбираются, пока Морок не в доме, надо уходить! – затараторила она.

Я обернулась простыней, чувствуя себя не очень комфортно под взглядом хоть и маленького, но всё же мужчины, и на этот раз, решила-таки поинтересоваться, зачем мне собственно, куда-то уходить?

– Надо! Ты не понимаешь! Пойдем! Прошу тебя! – опять в своей манере запричитала девочка, пытаясь стащить меня с кровати.

Я вырвала из её цепких маленьких пальчиков свою руку, потерла ее, и сказала:

– Если ты мне не объяснишь, почему и куда я должна идти, то я никуда не пойду.

У куколки тут же задрожала нижняя губа, а глаза увлажнились. Если бы не Анютка, из-за которой я собственно и оказалась в этом странном месте, то я бы поверила куколке и ее непролитым слезам. Но! Спасибо одногрупнице, у меня теперь на подобное поджатие губ, и умилительных слезок на колесах, появился иммунитет, и мне теперь нужны только факты! Поэтому я демонстративно легла на постель и закрыла глаза, делая вид, что собираюсь спать дальше.

– Вера, так нельзя, надо уходить, – прошептала куколка.

– Вот, ты, между прочим, моё имя знаешь, а я твое нет, – сказала я, не открывая глаз.

Куколка очень жалобно вздохнула, и несколько раз шмыгнула носом, а я в ответ, повернулась на бок, чтобы поудобнее устроиться.

– Всё проваливай, она хочет спать! – сказал Виктим, и судя по топоту начал подходить к девушке.

Чуя, что её скоро выдворят из комнаты, куколка всё же заговорила:

– Моё имя Молайя. И если ты не пойдешь со мной, то обречешь на вымирание мой клан.

Ого! Вот это заявочки!

Я мгновенно села, и посмотрела на девушку с удивлением.

– Это каким же образом?

Молайя опустила голову, и смотря себе под ноги прошептала:

– Я не имею права тебе говорить, нам запрещено.

Я перевела взгляд на мужчину, но он в ответ пожал плечами.

– Я тоже не имею права рассказывать. Такие вопросы решают старейшины. Одно могу сказать: Молайя говорит правду. Если ты с ней не уйдешь сейчас, то её клан действительно погибнет.

Я почесала голову, а Молайя вдруг подпрыгнула на месте, и бухнувшись на колени, свела ладони вместе, и начала меня умолять, чтобы я немедленно пошла с ней.

– Мне нужно одеться, – вздохнула я, совершенно ничего не понимая, но в то же время, чувствуя, что она не врет.

Ну не станет же просто так падать на колени человек!

– Нет времени! – заголосила куколка. – Мы тебе дома любую одежду сошьем, какую скажешь! Пожалуйста! Идем.

Я слезла с постели, и встала на ноги, Молайя, тоже подскочила на ноги, схватила меня за руку и потянула куда-то в сторону.

– Я не пойму, – сказала я, нехотя идя за ней. – Как я смогу спасти твой клан, мне что, с кем-то сразиться надо, что ли?

– Нет, тебе нужно просто быть дома!

– И всего-то? – удивилась я, и затормозила. – А почему именно сейчас, можно же и потом это сделать?