Ад как он есть

– Вы мне отказываете в такой мелочи, как дружеская беседа? Поверьте, я мог бы поддержать любую тему. Скажите только, какая вам нравится?

Взгляд был горек и прекрасен одновременно. На него полагалось отвечать только глупыми фразами влюблённости. Лея тонула. Но сила воли и гордость у неё были с детства. Поэтому ответ был произнесён с тем же бесстрастием:

– Пока достаточно и этих слов.

– Госпожа Пелагея, вы играете с огнём.

Интонации демона не изменились, но Лея видела за спиной Вердельита только Хдархета в паре с баронессой. Поэтому девушка сделала реверанс и, прежде чем музыка окончательно стихла, ответила. Причём ледяным тоном и с совершенно спокойным сердцем:

– Я люблю опасные игры. Также, как и всё местное общество.

Следующие несколько танцев она пропустила, и Ал’Берит составил ей компанию. Они проследовали в комнату, где играли в настольные игры. Подобных им Лея никогда ранее не видела, даже колоды карт были намного толще, и картинки на них разительно отличались от привычных. Девушку при этом поразило, что никто не курил, хотя обстановка, чтобы стать полноценной, требовала дыма кубинских сигар.

– Пока вы неплохо справляетесь, – оценил Ал’Берит, едва они остались наедине. – Не устали?

– Ни в коем случае. Давно светские вечера не доставляли мне такого удовольствия, – мило возмутилась его спутница и не удержалась от ехидной фразы: – Было бы от чего уставать. Сегодня на мне удобные туфли.

Демон одобрительно хмыкнул:

– Тогда, быть может, мне следует предложить вам какой-либо напиток? Вдруг вы и к этому готовы?

Объявили обед, и гости проследовали в трапезную залу, обстановка которой не показалась второму заместителю подходящей для принятия еды. Виконт галантно выдвинул для неё стул – соединённые между собой резные тонкие кости. Лея с опаской села. Предмет мебели не спешил рассыпаться под её весом, хотя выглядел очень хрупким. Повелитель занял сидение рядом. По его примеру она постелила на колени салфетку. Как ни странно, на этот раз голодать не пришлось. Обилие человеческой пищи даже привело её в замечательное расположение духа. Всё-таки не зря считается, что желудок и настроение имеют между собой очень тесную связь.

Гости весело общались. Ал’Берит принимал оживлённое участие в беседе. Увы, поддержать разговор Лее не предоставлялось возможным ввиду того, что она не была знакома с объектами обсуждений, а разговор о погоде был не так уж актуален в Аду. К счастью, сосед по другую руку от неё тоже не был расположен к общению. Так что эта часть бала прошла для девушки весьма и весьма приятно. Но всем давным-давно известно, что жизнь любит чередовать полосы. И светлая вместе с окончанием трапезы подошла к концу.

– После обеда Его высокопревосходительство Дзэпар предпочитает развлекать гостей особыми зрелищами. Его задумки всегда отличаются оригинальностью, – как бы вскользь, с воодушевлённым предвкушением заметил Ал’Берит.

Пальцы Леи на автомате дотронулись до кармашка платья. Повелитель еле заметно кивнул, как будто ему было известно о задуманном. А, может, он и знал всё. От Дайны или другого источника. Лист мемуаров-то достал откуда-то. Девушка осторожно достала горошину, а после той же рукой взяла из вазочки маленькую виноградинку. Проблем не возникло, Ал’Берит как раз встал так, чтобы скрыть её от глаз прочих демонов. Затем он помог ей выйти из-за стола, и они последовали в бальный зал.

– А сейчас я прошу вашего внимания, господа! – возвестил герцог. – Настало время для небольшого развлечения.

Ал’Берит слегка сжал ладонь Леи, но это никак не повлияло на неё. Она была спокойна, как никогда в жизни. Все эмоции просто-напросто исчезли. Было лишь то, что нужно сделать. И ничего больше.

«Ибо, в конце концов, какая разница, что мы чувствуем, думаем или даже иногда говорим? Не так уж это и важно. Создает нас только то, что мы делаем. Или не делаем. Ведь именно это и поворачивает колесо судьбы», – возникла в голове девушки мысль, показавшаяся ей чужой.

Между тем в зале вспыхнуло пламя портала. Оно погасло всего через пару секунд и оставило после себя пятерых людей. Двух мужчин, двух женщин и ребёнка. В какой-то момент Лея подумала, что именно так. Всё правильно. Ни знакомые, ни подружки, ни тем более мужчины, не задерживающиеся в её жизни, не смогли бы затронуть чувства так, как эти пятеро. Те, кого она действительно любит. Родители. Брат и его жена. Племянник. Разве что кота не хватало.

«Кто его покормит?» – озаботился мозг.

Улыбка пробилась через стянутые мышцы. Как же смешно и глупо думать про кота перед лицом предстоящего! И всё-таки он оказался самым настоящим счастливчиком.

Ей даже вспомнилась байка:

Собака думает: «Хозяин меня любит, кормит, ухаживает. Наверное, он Бог».

Кошка думает: «Хозяин меня любит, кормит, ухаживает. Наверное, я Бог».

«Видимо, и правда скрывается в этих пушистых хвостатых что-то божественное, раз Мурчика здесь нет», – решила Лея, прежде чем приступила к намеченным Дагна действиям.

Для начала следовало удивиться. Усилием воли она заставила сердце биться быстрее, затем расширила глаза и застыла так на мгновение. Ненадолго, ибо удивление должно быть весьма короткой эмоцией. После этого Лея бросила любопытный взгляд на герцога, а затем и на Хдархета.

– Дочка! Доченька! – нарушая планы девушки громко закричала пожилая женщина, желая подбежать ближе, но цепи в шестипалых лапах горгулов удержали её.

Мама выглядела непривычно встрёпанной и, видимо, давно находится у демонов, так как обычно тщательно закрашенная седина отросла на пару сантиметров. Одежда грязная, как и лицо. Но такие знакомые руки тянутся к ней.

Руки.

Полные нежности и доброты.

Подзабытые картины, промелькнули за одно мгновение.

Вот мама завязывает такие непослушные шнурки. Почему у неё всегда получается? А вот и разбитая коленка от первой поездки на двухколёсном велосипеде. И ветка берёзы с маленькими зелёными листочками. Это настоящее чудо, ведь вы вместе принесли её с мороза и поставили в вазу! А вот и чёртики из намыленных волос, так было интереснее купаться… Вдруг первая неудача в школе. После неё ещё много обид и страхов. И даже когда это просто ночной кошмар мама рядом. Даже тогда, когда ты плачешь и не хочешь, чтобы кто-то был близко, она держит тебя за руку и не отпустит никогда. Потому что она мама.

Мама! Мамочка!

«Холодна, как лёд. Холодна, как лёд», – пульсируя, забилась одна и та же фраза в мозгу, но Лея намеренно сморщила лицо, как если бы увидела что-то мерзкое.

– Ваше превосходительство, вы позволите ваш кнут? – попросила она Ал’Берита.

Из воздуха возник огненный хлыст. На этот раз пылал только его кончик, рукоять осталась чёрной. Но взяв её в руки, девушка почувствовала, как сильно та жжёт ладонь.

Эх, умей она обращаться с таким оружием, то можно было бы нанести один единственный удар…

Но такого знания не было. Она замахнулась и ударила. Пожилая женщина закричала. Скорее от ожога и испуга, нежели от глубины нанесённой раны.

– Как ты смеешь так говорить со мной?! – прошипела Лея. – Я второй заместитель наместника Аджиданта, одного из городов Ада. Не смей обращаться ко мне иначе, как госпожа Пелагея, человек!

Чтобы устранить возможность ещё каких-либо слов со стороны семьи, кнут снова рассёк воздух. Но мама, округлив глаза, не верила. Что-то хотела сказать, но лишь молча открывала рот словно выброшенная на берег рыба и тянула раненые руки к Лее. Мужчина с сединой на висках пытался ей помешать. Он обнял и принялся удерживать жену. А затем, с гневом посмотрев на дочь, отчётливо проговорил:

– Будь ты проклята! Отродье!

Ещё несколько взмахов кнута. Веки были открыты, но глаза всё равно словно не видели куда и по кому приходятся удары. Или не хотели видеть.

Глубокая рана навеки рассекла лицо отца. Он, пытаясь выглядеть достойно, как-то сдержал крик. Лишь с отрешением провёл ладонью по изувеченной щеке.

Папа.

У него всегда в руках фотоаппарат или потрёпанная видеокамера, в которой видят смысл только те, у кого остались старые проигрыватели. Он всё время снимает, а потому фотографий самого его в семейном альбоме почти нет. А ещё он очень занят на работе и пообщаться с ним можно только на выходные или праздники. Ведь когда он возвращается, детям уже пора спать. Но зато с папой всегда весело. С ним можно пойти на берег встречать рассвет. Или зажарить с гордостью пойманную на хлеб уклейку и бежать вдоль реки, пуская кораблики из коры. Брат делает сам, а дочке папа помогает, и потому у неё кораблики самые красивые! А каждый Новый Год он приносит огромную ёлку до потолка, и вы её вместе наряжаете.

А ещё у папы в ящике, где хранятся документы, есть старая записная книжка. Она на самом дне прячется. Там, среди стихов про армию и признаний в любви маме с вычеркнутыми или добавленными словами, там есть ещё две странички. Для одной из них служит закладкой маленький кусочек оранжевой клеёнки с верёвочкой из пожелтевшего от времени бинта. На нём имя – Пелагея. Это родильный браслетик. А на самой страничке всё о ней. Когда родилась, сколько весила, когда научилась ходить, когда появился первый зуб.

… Папа так и не узнает, что она нашла эту книжечку.

Прости меня!

Не поворачивая головы, она не могла увидеть Хдархета, но разочарование на лице Ахриссы читалось явственно. Демонесса была не менее эмоциональна, чем сама Лея. Пусть и иначе.

Второй заместитель наместника Аджитанта вернула кнут своему повелителю. Мальчик плакал навзрыд. Мать гладила его по голове и пыталась утешить.