Караван

– Я могу поделиться своей за умеренную плату.

– Скажите мне уже, сколько все это будет стоить?

Кейек даже зажмурился от собственной дерзости, когда называл цену:

– Триста тохомов[1 - Тохом – денежная единица на планете Эшера.].

Конечно, никто бы не согласился на такую цену. Но если он сбросит половину, то это будет очень хорошо.

– По рукам, – не раздумывая, сказал парень.

Кейек перестал жмуриться и спросил:

– Слушай, а у тебя вообще есть эти деньги?

– Я заплачу тебе только часть. А когда ты доставишь меня на место назначения, то получишь оставшуюся половину.

Кейек протянул руку:

– Давай тогда часть.

– Сначала оседлай верблюда.

– Покажи хотя бы деньги. С чего бы я верил тебе? Может, у тебя там не деньги, а видеомонтаж.

Хетт посмотрел на него, явно не понимая смысла сказанного. Затем полез к себе в карман, долго рылся там и, наконец, достал деньги.

– Сколько тебе?

– Сто пятьдесят тохомов, как договаривались.

Хетт вручил ему все:

– На, считай сам.

Кейек знал этот трюк. Ты начинаешь считать чужие деньги, у тебя все получается правильно, а тот человек потом предъявляет тебе, что ты неправильно посчитал, у него было больше. Так делают грязные торговцы и жулики. Кейек не любил такое.

– Нет уж, – сказал он. – Сам считай свои деньги. Ровно сто пятьдесят тохомов, я больше не возьму.

– Ладно, я пока считаю, а ты оседлай верблюда.

– Сам знаю, что делать, – пробурчал Кейек и пошел седлать верблюда.

Он подумал, что парень маленький и худой. Верблюд и не заметит лишней поклажи. Он даже перевязывать ничего не будет, просто добавит седло, и все. И все же он дал ему выбор.

– Куда тебя посадить: с коврами или с кафелем?

– Ковры, которые вы везете герцогу Алану?

– Они самые.

– Тогда я поеду с кафелем.

– Дело хозяйское.

Кейек подумал, что за триста тохомов можно было бы освободить верблюда полностью, и создать парню все удобства. Но, видно, парень был непривередливый. По нему сразу было видно, что ему все равно, в каких условиях ехать. И все же, справедливости ради, Кейек отвязал несколько мешков с кафелем и перевешал их на своего верблюда. Теперь все было по-честному.

Кейек поспешил похвастаться Янхе.

– Мои грузчики уже окупились. Я окупил их с запасом, где-то поездок на восемь.

Он рассказал другу про попутчика. Думал, тот обрадуется за него, но Янхе сказал:

– Я считал тебя транжирой, а сейчас вижу, что ты не такой. А знаешь почему? Потому что ты еще хуже. Неужели ты не понимаешь, зачем этот парень так рвется на север? Скорей всего, у него там родственники. И он даже не знает, погибли они при взрыве или нет. А ты наживаешься на чужом горе. Заломил цену в три раза больше, чем надо. Ты не транжира, Кейек, а мародер.

– Сам ты мародер, – ответил Кейек. Но в глубине души понимал, что Янхе прав. Не следовало так обманывать парнишку.

Когда Хетт подошел к верблюду, Кейек сразу понял:

– Ты не умеешь ездить верхом!

– Я научусь.

Кейеку часто говорили, что он упрямый. Но, кажется, этот парень был еще упрямее. Сколько раз Кейек говорил ему: «Нет седла, нет провизии, не умеешь ездить», тот на все находил ответы: «Я куплю, я достану, я научусь». Хотелось бы, чтобы это были не только слова. Кейек не хотел бы отставать от их каравана из-за этого парня.

– Ну и сколько ты будешь учиться? – кисло спросил он.

– До вечера. Ты сказал, что вечером мы отправляемся. Значит, у меня есть время.

– К примеру, ты научишься. Ну, а сколько ты продержишься в седле?

– А сколько мы будем ехать до Футиена?

Кейек понял: он намеревается продержаться сколько будет надо. Сразу видно: парень закален в трудностях и привычный ко всему. Такие люди Кейеку нравились. Наверное, зря он потребовал с него так много денег.

– Короче, ставишь ногу в седло…

– Какую ногу?

– Смотря с какой стороны подходишь.

Видя, что Хетт неумело толчется возле верблюда, Кейек подошел к нему:

– Давай помогу.

– Нет! – отрезал он. – Мне нужно научиться самому. Ты же не будешь меня везде подсаживать.

– Ну, тогда вот тебе верблюд, тренируйся. А я пойду погуляю.