Магнитная буря

– Мне завтра отвезти вас в аэропорт? – едва я открываю глаза, как водитель привлекает моё внимание.

– Да, время я тебе сообщу позже. Возможно, Хаш поедет со мной, – отвечаю ему, машина останавливается, и я тянусь к дверной ручке, чтобы открыть.

– Мистер Уилсон, с днем рождения! – непонимающе смотрю на коробку в руках моего водителя. – Уже полночь. Каждый год, именно в этот день, вы работаете допоздна, и я решил не изменять традиции.

– Спасибо, – усмехаюсь я и открываю подарок. – Это что-то конкретное, в этом году ты превзошел себя, старина, – разрываю остатки бумаги и открываю крышку подарка. – Кокос? Ты думаешь, я любитель кокосового напитка?

– Согласно легенде, которую рассказывают на Таити, первая кокосовая пальма выросла из головы угря по имени Туна. Когда богиня луны Хина влюбилась в угря, ее брат, Мауи, убил его и сказал ей, чтобы она закопала рыбью голову в землю. Девушка так и поступила. Через некоторое время на той могиле появился росток, который, щедро поливаемый слезами, быстро вымахал в пальму неведомого сорта. Между тем, Хина обнаружила, что беременна. По мере того, как росток набирал силу, рос и ребенок в ее утробе. В положенный срок она родила сына, который научился ловко лазить по пальме и доставал с ее вершины лохматые орехи. Это и были кокосы, – назидательно говорит он. – Кокосовая пальма была даром убитого. Как память о его любви.

Пожимаю его руку, перевариваю в голове смысл сказанного, все эти «убитый» и «убиенный». Кокос в моих руках… Метафоры очень сложно понять на тяжелую голову, но я благодарен за подарок. Еще раз говорю спасибо за поздравление и машу рукой на прощание водителю, прижимая одной рукой к груди тяжелый кокосовый орех, который является головой…угря?

Окна дома встречают меня мрачной темнотой, поднимаюсь по ступенькам, открываю двери и нажимаю пароль сигнализации. Хаш в очередной раз не думает о безопасности, завтра надо не забыть провести экзекуцию по этому поводу. Жаль, что я однажды не привел в жизнь свой план, возможно, сейчас поганец знал бы, что значат эти несколько кнопочек.

По пути оставляю на столешнице кокосовый орех. Снимаю пиджак, расстёгиваю оставшиеся пуговицы и вытаскиваю рубашку из брюк. На кухне включаю приглушенный свет и наливаю себе стакан мохито. Освежающий напиток расслабляет моё уставшее тело. Слышу тихий всплеск воды в бассейне, закатываю рукава белой рубашки до локтя и иду туда, откуда доносятся звуки. Перед входной дверью снимаю мокасины и застываю в проеме.

В темноте террасу освещают лишь лампы подсветки бассейна и больше ничего. По направлению ко мне на спине плывет абсолютно голая женская фигура. Мои губы растягиваются в улыбке, такое зрелище ни один мужчина не захочет пропустить. Небольшая грудь дерзко торчит из воды, в то время как очаровательная девушка не замечает своего наблюдателя. Чем дольше, кстати, тем лучше. Спокойным шагом я прохожу к шезлонгу, на котором остались её вещи, убираю их в сторону и сажусь на него. Интересно, это новый метод вандализма от моих соседей? Иначе откуда появиться девушке здесь? Хаш никогда не приводил девушек. Кроме всего прочего, если бы она была с ним, то, где он сам?

Оглядываю территорию, откуда могла проскочить чертовка. Небольшой участок по краям подсвечен. Маленькое дерево, стоящее в крайнем левом углу с парой сломанных веток, вполне могло стать местом преступления. Автоматически беру в руки ее стакан, отпиваю. Вкус вишневой колы и рома, пожалуй, самое безвкусное сочетание напитков, но ей оно идет. Рассматриваю запотевший бокал. То есть, она проникла в мой дом, налила себе напиток и пришла отдыхать сюда, пока мой балбес сын забыл включить сигнализацию. Вот за это он получит по шее. Хорошо еще пришла соседская девчонка, а не убийца с топором.

Сладкая плутовка становится ногами на дно бассейна, закидывает руки назад и проводит ими по мокрым волосам. Интересно, какого они цвета? Несколько раз моргаю, если она сейчас обернется, то я буду пойман за созерцанием плутовки. Но она на моей территории, поэтому имею право.

Девушка несколько секунд стоит ко мне спиной, вытягивает руки вверх и ныряет в воду. Я привстаю, чтобы посмотреть на ее аккуратную круглую попку. Складываю губы трубочкой и выдыхаю весь воздух, находящийся в моих легких. Это совершенное тело маленькой девушки, соблазнительные формы… Как же я хочу увидеть, так ли она красива спереди, как и сзади?

За несколько глотков выпиваю ее напиток, даже не поморщившись от сладости. Кажется, пора встретиться с ней лицом к лицу, утонченные черты которого рисует моё воображение. Судя по кистям рук, она не в моем вкусе, слишком тоненькая и хрупкая. Но в ней есть очарование, при мне еще девушки так нагло не вели себя. Аккуратно поднимаюсь с шезлонга и медленно иду вдоль бортика бассейна навстречу девушке. Она растягивает удовольствие, погружается с головой в воду и снова выныривает, я же не могу отвести от нее глаз. Кажется, я даже задерживаю дыхание, когда она снова ныряет под воду и плывет, пока я не останавливаюсь на том месте, где она должна появиться. Приседаю на корточки, когда ее голова выныривает из воды. Пальцами она убирает капельки с лица, тщательно вытирает глаза, прежде чем их открыть. Я же вижу прекрасные черты лица, маленький носик, упрямый подбородок и кукольные губы девушки. Но больше всего меня интересуют глаза, которые пока закрыты. Но стоит им открыться, как тело малышки дергается, в огромных глазах непонятного цвета мелькает паника, страх и еще что-то… Она отпускает бортик, отталкивается назад, чтобы сбежать от меня…

– Nique ta mere (Твою мать), connard (кретин), – восклицает она, когда я хватаю ее за руку и тяну ближе к краю. – Ты кто такой?

Мои брови приподнимаются от такой наглости. Она сейчас серьезно решила ругаться по-французски и делать вид, что это я покушаюсь на ее имущество?

– Мне кажется, ты перепутала свое место дислокации, пчелка, – намекаю на ее острые словечки, произнесенные ранее. – Ты кого-то потеряла?

Она оглядывается, сдувая капельки воды, замершие на ее покрасневших губах, пока я созерцаю ее тело, рассматриваю нежные холмики груди и ярко-розовые соски, все еще погруженные в воду бассейна. Приподнимаю ее за локоть повыше и вижу идеальной формы грудь. Только сейчас я понял, что меня интересовала ее вторая база больше первой. С другой стороны ее освещает только бассейн, лица практически не видно. Притягиваю ее ближе, приподнимаю над кромкой воды и целую. Это нечто животное, магнетическое! Я не вижу ее лица, это как мощнейший выброс адреналина, когда кровь гудит в висках, только от одного запаха тела девушки. Интуитивно смакую ее медовые губы, провожу по ним языком. Губы девушки приоткрываются, и я чувствую ее сомнения, нагло толкаю свой язык в ее рот. Горячая волна охватывает мое тело, когда она отвечает на мой поцелуй. Вытаскиваю ее из воды и пытаюсь снова поцеловать, но она меня отталкивает.

– Что ты творишь, придурок? Отвали! – бьет меня в живот кулаком, когда я начинаю тихо смеяться. – Я сейчас буду звать на помощь! Долбанный придурок, мне больно.

Я возмущен таким отношением к себе, ее ладонь прикладывается мне по лицу, и тогда я просто скручиваю одну из ее рук. Она шипит и вырывается, пока тащу наглую смутьянку к шезлонгу, где лежат ее вещи. Пусть тащит свою задницу домой, раз такая недотрога. Но мои губы все еще хранят на себе ее восхитительный вкус. Ну что же, не судьба сегодня.

Щипает меня за бок, и я скручиваю теперь и вторую ее свободную руку в локте, ставлю перед собой и заставляю прогнуться в спине. Рассматриваю ее фигуру сзади, пока она бурчит что-то на французском. Мы останавливаемся у шезлонга, я швыряю ей в лицо вещи и жду, пока она оденется. Она было дергается, чтобы ответить мне ударом, но вовремя останавливается. Я уже начинаю вскипать от ее наглости. Под моим чутким наблюдением она натягивает шорты и какую-то майку, растянутую во все стороны.

– Быстрей давай, – подгоняю ее. – Ты же не думала, что я оставлю тебя здесь, пока будешь пачкать мой бассейн.

– Пачкать бассейн? Да ты заносчивая старая задница, мистер. – я официально ох*ел от таких слов, кажется, у меня выпал глаз и поджались яйца.

– Вали нахрен отсюда, чучело, – беру в руки ее сандалии и тащу к той стороне забора, где примята трава.

Она упирается пятками в лужайку, пытается кричать. Закрываю ей рот ладошкой, и она меня кусает со всей дури.

– Ты больная идиотка, – рычу я, обхватываю ее маленькое тело и подсаживаю на каменный забор с соседкой стороны, которая немного освещена.

– Ты чего творишь, придурок? Я же, ай… – подталкиваю ее попку за забор и скидываю к соседям.

– Обувь не забудь, – перекидываю ее обувь через забор и спокойно иду назад к шезлонгу.

– Надеюсь, моя слюна ядовитая, и ты сдохнешь через пару часов, – кричит она в ответ.

Усмехаюсь снова ее словам, рассматриваю урон, нанесенный моей ладони, своими маленькими зубками она сделала мне больно, но не смертельно.

Захожу в дом и наливаю себе ром, добавляю пару кубиков льда и снова выхожу на террасу. Мне интересно, что же она делает там? Пошла домой? Так почему собаки разоряются? Делаю глоток и не свожу глаз с того места, где я совсем недавно ее скинул. Деревья шевелятся, но она со своим ростом не дотянется. Некоторое время слышу, как она ругается на французском языке, улыбаюсь, когда представляю, как она взбешена. Мне нравятся темпераментные девушки, но это больше подошла бы моему сыну…

Оглушительный вой сирены у соседей, свет включается по всей территории. Оставляю бокал и иду к краю забора.

– Не отпускайте собак! – кричит она. – Я пришла с миром.

Меня разрывает от смеха. Что эта дурочка придумала и почему она своим…

– Пап, привет. Что за шум? К соседям кто-то забрался? – Хаш оглядывается по сторонам, растирает заспанные глаза пальцами, как в детстве. – А где Беатрис?

– Кто? – оглядываюсь вместе с ним на шезлонги.

Слышу вой приближающейся сирены полиции, грубый мужской голос и писклявый девчонки. Вся эта шумиха, и я уже не понимаю, кого мы ищем.

– Хаш! – кричит смутьянка через забор, наверняка, вырвавшись из рук хозяина, судя по ругательствам, доносящимися с той стороны. – Спаси меня!

– Ты эту Беатрис ищешь? – большим пальцем руки показываю на соседский забор, когда в глазах моего сына непонимание сменяется паникой. Он срывается с места и бежит к соседям.

Первая девушка моего сына, и я выкинул ее через забор к соседу. А что, отличное начало…

Глава 3

Беатрис

Время четыре часа утра, а мы с Хашем сидим на диване в одинаковых позах, скрестив руки на груди. Положив ногу на ногу, я нервно дергаю ступней. В данный момент мы ждем человека, который, собственно, и виноват во всем случившимся. Сигнализация наделала столько шума, я уже не говорю о полиции, прибывшей на территорию. Как будто я какая-то опасная террористка, захватившая чужую частную собственность. Если бы этот придурок не перекинул меня через забор, всего этого можно было бы избежать.

Шиплю, когда болячки на моих коленях начинают еще больше саднить. Если бы он нормально подсадил меня, а не скинул просто за забор, как кусок дерьма, я бы так не ударилась. Кошусь на Хаша, сидящего рядом, он надулся еще хуже прежнего. Все мои объяснения были остановлены неизвестным мужчиной-зачинщиком. Ну, на тот момент это так выглядело. А сейчас-то я знаю, что «старая задница» – это и есть отец моего парня. Прикусываю себе язык от безысходности, вот сказала же на свою голову. Подумать только, наша первая встреча и настолько ужасная, впечатления незабываемые, на всю жизнь хватит.

Щелкает входная дверь, и я вытягиваюсь в тугую струну. Мне так и не удалось его толком рассмотреть, пока мы стояли у бассейна. Он был мертвенно-бледным и искаженным из-за отблеска воды. Далее, в момент моего «ареста» полицией, он постоянно стоял спиной и разговаривал с вершителями правосудия, пока я зализывала свои раны, ну, конкретно те, которые на коленях. Что уж он им объяснял, неизвестно.

Звуки приближающихся шагов раздаются все ближе, и я чувствую себя, как жертва в фильме «Челюсти» – основная мелодия и её пресловутое «тата, тата, та-та та-та» извещает о прибытии не простой акулы, а огромного мегалодона. С дьявольской улыбкой он становится перед нами, вытягивает свои руки вверх и цепляется за косяк, будто сейчас начнет подтягиваться.

– Ну, что же, преступники, сейчас буду бить ваши задницы, – едко произносит он, от чего я возмущенно фыркаю.

Он делает вид, будто ничего не слышал, и сразу обращается к моему парню, покрывшемуся красными пятнами на скулах.

– Вот скажи мне, Хаш, о чем ты думал, когда не поставил дом на сигнализацию? Хотя, не надо, я и так знаю, что ты мне ответишь, – его взгляд устремлен не на сына, а только на меня, поэтому я вжимаю свое тело в диван сильнее. – А вас, мадмуазель Беатрис, я прошу не портить мои кожаные диваны. Хватает сломанных веток дерева.

Я захлебываюсь от возмущения, хочу дать ему отпор, но рука Хаша сжимает с силой мою ладонь. Он опустил голову вниз, видимо, в их семье не принято огрызаться отцу. Но не в моей же?!

– Вы знаете, что это не так! – шиплю я.