Странный город Luella. Пролетая над планетарием. Книга вторая

Доктор побледнел. Тихо и плотно закрыл дверь. Сел на соседнюю кровать, сверля меня настороженным и испуганным взглядом. Я продолжила.

– Не можете набраться духу, чтобы протянуть руку через пустующую половину кровати. К её тумбочке. Откуда раньше на вас смотрела она. Единственная кто мог облегчить боль.

В глазах доктора один за другим пролетели вопросы. Затем предположения. Осознание поразило его до глубины души. Он мог только догадываться, кто перед ним. Мог бы кинуться прочь из этого кабинета. Заглушить голос неведомого таблетками и больше никогда не заговаривать со мной о погоде. Но он не сделал ничего. Вместо этого, он с видимым усилием собрал всю волю и прямо взглянул мне в глаза.

– Так что же мне делать?

– Знать, что вы ещё увидите её.

– Но кто вы?

– Этого я не знаю.

– Мда…

Мы оба стихли. Доктор посмотрел в окно. Там уже нечего было разглядывать. Только поникшее лицо в отражении и собственные, навсегда сбитые с толку, мысли. Немного погодя он протянул мою карту.

– Сожгите её потом. Никто не вспомнит, что вы были здесь. Кроме меня никто не знает, кто вы и откуда. Впрочем я и сам ничего не знаю. Только то, что нашёл вас прошлой ночью у ворот. Ну и то, о чём вы сами рассказали.

Доктор был немногим выше среднего роста. Видный мужчина. Заметно высохший от горя. Синие глаза отдавали холодом. Левый глаз поблёскивал моноклем. Не тонкие губы. Прямой нос. Тёмно-русые волосы зачёсаны назад. Волевое, суровое, гладко-выбритое лицо, с ярко-выраженным подбородком. Пронзительный взгляд. Он умел читать в душах. Но тут этого не требовалось. А важно было просто вовремя дать лекарство. Да и чужие души его давно уже не интересовали. Кроме той непостижимой, в которую он случайно заглянул только что.

– Простите меня… ради Бога, простите! Я – безумец. Слепец. Как и все мы – слепы к чудесному. Видим одну только серость.

– Вам не за что извиняться. Я… рада нашему знакомству. – Это была правда.

– Да! – Глаза доктора вдруг ожили и лихорадочно заблестели. Он заговорил так быстро, словно боялся, что не успеет договорить до конца. – Вы всё твердили про три пункта. Я сразу понял – это важно для вас. Вспомните про три пункта!

– Три пункта? Не припоминаю… – Задумалась.

Доктор оставил меня одну. Даже не заметила как он вышел. И как вошёл обратно.

– Уверен, вы вспомните. Вот… – Он написал что-то на листке и протянул мне. – Когда выйдете отсюда, сядете в такси. В пакете кое-что из одежды. Деньги. И телефон. Это что в моих силах. Документов у вас с собой не было. Не знаю, чем ещё сейчас помочь. Но здесь оставаться нельзя. Это хуже некуда.

– Спасибо вам, доктор.

– Если бы я только мог сделать хоть что-то ещё! Но это всё. Я дам знать, когда выходить. – Он подошёл к двери. Замешкался. Помялся немного на пороге, но всё же набрался духу и спросил. – Вы знаете так много… могу я просить об одолжении?

– Я скажу ей. Вашей умершей жене. Она даст знак. Вы в ту же секунду почувствуете, что это она. Сомнений не возникнет.

Наверно, сердце у него почти оборвалось. Потому что, как мне показалось, доктор придерживал его рукой. Неслышно закрывая за собой дверь.

«Вспомните про три пункта» – тревожным вихрем закрутилось в моей голове.

Ещё долго смотрела в окно. Пока не выплакала все глаза. И потом ещё долго смотрела в окно такси. Неизвестно почему, но сердце было переполнено любовью и болью. Одновременно.

Вот так я ехала, ночью, в такси, разрезая фарами темноту. Храня во мраке потерянной памяти три пункта. От которых было больно. Но в которых была запечатана призрачная надежда на спасение.

И ТОГДА ОН ЗАГОВОРИЛ

Следы мгновенно исчезали на мокром асфальте. Как и я они вроде бы были. Но в то же время и не было их.

Небо хмурилось. Мне это нравилось. В городе распустилась буйная майская зелень. Моросил мелкий дождь. Пахло цветами. Это успокаивало.

Так легче было принять то, что есть. Смириться с тем, что я ничего о себе не знаю. Беспокойство растворяла красота улиц, дышавших свежестью.

Странное было во всём. А особенно в чувствах. Рядом ощущалось нечто, чему объяснений не находилось. Что-то могущественное словно поднимало над горечью. Питало силы. Давало надежду. Будто внутри самого этого чувства я, неожиданно для себя, нашла приют. Незримую опору. У меня не было дома. Но была душа. Это больше чем крыша над головой.

Денег оказалось достаточно для того, чтобы отпустить ненадолго тревоги и наладить жизнь. Это «ненадолго» мне понравилось. Похоже и сама я была странной.

Купила кое-что из одежды. Пообедала в кафе. И, прихлёбывая горячий кофе, задумалась о квартире. Которую можно было бы снять без документов.

В пакете доктора обнаружила кольцо. Конечно, оно было моим. Сразу пришлось в пору. Красивое. Чёрный зеркальный прямоугольный камень в серебряной оправе.

Ещё там был айфон, принадлежавший доктору. А может его умершей жене. Как знать. Вспомнила его холодный взгляд. Тёплое прикосновение. Захотелось увидеться снова.

Положила кольцо на стол. Что за камень такой.

– Обсидиан.

– Вы мне? – Официант смотрел именно на меня.

– Да. Я о камне. В кольце у вас, мне кажется, обсидиан.

– Не знаю.

– Знаете.

Стало страшно. Так, что я буквально почувствовала, как где-то на затылке шевельнулись волосы. В грудь ударило холодом. Однако виду не подала. Отхлебнула ещё кофе и жестом пригласила официанта за столик. Он сел.

– Готова вас выслушать.

– Это хорошо. – Только сейчас заметила, что от этого человека исходило удивительное спокойствие. Где-то я его уже видела. Определённо.

– Вы тоже спокойны сейчас, не так ли? – Он сдержанно, но вполне дружелюбно улыбнулся.

Действительно, страх тотчас же отступил. На смену ему пришло полное расслабление.

– А вам разве можно присаживаться за столики гостей?

– Нам многое здесь возможно. А вот квартира нужна особенная – подходящая.

– С чего вы взяли, что мне нужна квартира?

– Но вы ведь ищете?

– Ищу. Только вы здесь при чём, не понимаю?

– Вам и не надо понимать всего.