Дражайший плут

Они двинулись в путь.

– Вы совершенно несносный человек, знаете ли, – светским тоном произнесла Феба.

Тревельон рассеянно хмыкнул в ответ и потер икру больной ноги. В сырую холодную погоду она принималась ныть. Он мог бы привести сразу несколько причин, зачем Валентайну Нейпиру, герцогу Монтгомери, понадобилось навестить мисс Динвуди, но, к сожалению, ни одна не сулила ничего хорошего.

– Думаю, вы делаете это нарочно, – мрачно заключила Феба.

Ему пришлось оторваться от тревожных мыслей, чтобы заняться насущными вопросами.

– Прошу прощения, миледи, но я заметил, что вы сговаривались с мистером Маклишем. Могу я спросить, о чем?

Она наморщила носик – так восхитительно, что у него перехватило дыхание.

– Завтра после полудня я встречаюсь с ним в «Хартс-Фолли».

Ее ответ заставил его насторожиться.

– Не думаю…

– Если вы забыли, так именно в «Хартс-Фолли» я впервые встретила мистера Маклиша – несколько месяцев назад, когда вы сами привезли меня туда.

– Я был там по делу, и, если помните, это не я предложил, чтобы вы сопровождали меня туда, миледи.

Она беспечно взмахнула рукой.

– Чепуха! Мистер Маклиш сказал, что хочет показать мне новые растения и место, где собирается построить свой театр. Я поеду, и это окончательно.

– Нет! – прорычал капитан. – И я вынужден сообщить о ваших намерениях его светлости.

– Знаете, иногда я вас просто ненавижу! – выкрикнула Феба, и краска бросилась ей в лицо.

У него екнуло в груди.

– Да, миледи, знаю.

– Я не… – спохватилась Феба и покачала головой. – Это не так, Джеймс.

Зачем она то и дело называет его по имени? В прошлый раз, в карете, ей хотелось его подразнить, а сейчас… Тревельон понятия не имел, чего она добивается. Может, и ничего, а может, это просто очередной дамский каприз, на который не стоит обращать внимания. Вот только факт есть факт: каждый раз, когда она называет его по имени, у него екает в груди. Никто уже много лет не говорил ему «Джеймс».

Вероятно, поэтому следующие слова были сказаны особенно холодным тоном.

– Вряд ли имеет значение, миледи, что вы обо мне думаете: несмотря ни на что, я всегда буду вас охранять.

– Хорошо, – сказала она.

Странное дело: его гневная тирада почему-то заставила ее воспрянуть духом.

– Не будем об этом забывать, договорились?

В тот вечер Феба спустилась к обеду в сопровождении двух собак: слева к ней прижималась одна из борзых Максимуса, а у ног прыгала Бон-Бон, лохматая комнатная собачка Артемиды.

– Осторожно, миледи, – послышался из-за спины голос ее телохранителя.

Фебе показалось, что у нее оборвалось сердце – совсем чуть-чуть, как будто она оступилась и нога провалилась в пустоту, хоть она и не оступалась.

– Я всегда осторожна, – успокоила его девушка, крепче ухватившись за мраморные перила.

– Боюсь, не всегда, миледи. – Голос приблизился, и теперь стал слышен глухой стук трости о мрамор ступенек.

– Подумайте лучше о себе, капитан, – парировала Феба. – Ходьба по лестницам не для вашей ноги.

В те редкие мгновения, когда успевала подумать, прежде чем сказать, Феба не сообщала ему, что слышит, насколько сильнее становится его хромота после преодоления лестницы. Разумеется, Тревельон не ответил, но она услышала:

– Кыш! Кыш отсюда!

Феба слышала цоканье собачьих когтей по мрамору: обе собаки бежали впереди.

– Зачем вы их гоните? Я их люблю обеих.

– Они, конечно, вас тоже любят, но это не помешает им при случае попасть вам под ноги.

Вместо ответа она тяжело вздохнула и молча пошла дальше. Добравшись наконец до первого этажа, Феба протянула руку, и тут же у нее под пальцами оказалась его левая рука, теплая и сильная.

– Вы обедаете с нами сегодня, капитан? Полагаю, Максимус намерен отвлечься от дел, которыми как раз сейчас занимается, и тоже будет с нами. Ему понадобится ваша мужская поддержка.

– Да, миледи, – ответил Тревельон. – Я непременно буду.

– Чудесно! – Она радостно улыбнулась, и неизвестно отчего ее голова пошла кругом.

Пусть Тревельон обедал с ними нечасто, она каждый день проводила в его обществе, но с каких это пор от мысли, что он придет, ее охватывало такое возбуждение?

Он проводил ее в столовую, и Феба услышала голоса Артемиды и кузины Батильды.

– Максимус уже пришел?

– Да. Феба, я здесь, – долетел до нее из-за стола низкий голос.

– Вот и хорошо! – безмятежно воскликнула Артемида. – А то я уже подумывала поджечь твой кабинет.

– А я бы тебе помогла, – объявила кузина Батильда.

– Мир, дамы, – улыбнулся Максимус. В этот вечер брат, похоже, в превосходном настроении, подумала Феба, когда Тревельон помог ей занять место слева от него, а сам сел слева от нее. – Из угощений сегодня фазан и лосось. Давайте пировать.

Феба нащупала край столешницы, затем – тарелку, на которой стояла неглубокая чашка. Стало быть, суп уже подали.

– А что ты сегодня делала, женушка? – начал Максимус особым голосом, который Феба называла про себя голосом члена парламента.

– Прошлась по магазинам, а днем навестила Лили.