Утро с любовницей

– Что ж, ты меня поймала, – усмехнулся Себастьян. – Мне никогда не удавалось ничего утаить от тебя. А теперь стой спокойно и дай мне закончить. У нас немного времени, и я не знаю, когда еще мы получим такую возможность.

– Быть может, тебе приятнее было бы получить какую-нибудь побрякушку? Бриллианты на старость? – спросил Себастьян, несколькими часами позже везя Шарлотту домой.

– Нет. – Она стряхнула окутавшую ее сонную расслабленность и, положив голову ему на плечо, вздохнула. – Мне не нужны бриллианты. Сегодня ночью ты сделал для меня то, что никогда не сделал бы никто другой.

Он усмехнулся с глуповатым видом, говорившим, что он гордится тем, что совершил, мальчишеской, озорной и, что гораздо важнее, полной любви улыбкой.

Ее желание полностью осуществилось, поняла Шарлотта. До самого этого мгновения часть ее сердца, принадлежавшая «синему чулку», старой деве, даже леди, на которую никто не обращает внимания, – то есть часть, принадлежавшая Шарлотте, – совершенно не верила, что Себастьян Марлоу может действительно любить ее.

А он любил ее, любил всей душой.

И она его любила.

И все скандальное и непристойное в этой запутанной жизни, которую устроила ей Куинс, бледнело по сравнению с неповторимым теплым светом, искрившимся сейчас в ее душе.

Глава 10

В последние две недели Куинс все снова и снова пыталась улучить момент, чтобы остаться наедине с Шарлоттой, но леди просто невозможно было загнать в угол – даже тому, кто обладает такими, скажем, особыми талантами, как Куинс.

Если бы не грозный ультиматум Милтона, она, вероятно, безмерно гордилась бы тем, как осуществилось желание Шарлотты.

Ну да, правда, несколько нитей времени необходимо было заправить на место, но одного взгляда на сияющее лицо Шарлотты было достаточно, чтобы не осталось никаких сомнений в том, что она расцвела.

Она и ее красавец Себастьян были почти неразлучны. «Это доказывает, – сказала Куинс рассерженному Милтону, – что желание девушки было судьбой». И молодые люди постоянно подтверждали ее слова тихими пикниками за городом, посещением фейерверков в Воксхолл-Гарденс, поздними ужинами, когда они обменивались лакомствами и поцелуями и проявлением пылких чувств друг к другу при первой же возможности. Это случалось очень часто: днем, когда Финелла отправлялась за покупками, во время долгой поездки домой из загорода, в полуночные часы и по утрам, когда они оба были уставшими и без сил.

Нет, Куинс вовсе не подсматривала за ними специально, но даже она должна была признать, что удивлена, как малейший повод вызывал бурный взрыв чувств между Шарлоттой и Себастьяном.

И, по правде говоря, мир от этого не стал хуже – разве когда-нибудь истинная любовь приносила вред?

Экипаж, появившийся на улице, отвлек Куинс от мечтательных размышлений, тем более что он остановился у номера четыре на Литл-Тичфилд-стрит.

Кучер поднялся по ступенькам и позвонил в колокольчик, а потом вернулся на тротуар ждать свою хозяйку. Вскоре вслед за этим дверь отворилась, и, к радости Куинс, Шарлотта спустилась по лестнице в сопровождении только своей служанки Пруденс.

Куинс не оставила без внимания наряд Шарлотты: богато украшенное муслиновое платье, тирольскую накидку из зеленого бархата, ниспадавшую до самых колен, и изумительную шляпу с огромным страусовым пером и зеленой атласной лентой.

«Хороша», – протянула Куинс и взглянула на свое собственное мрачное платье. В ней проснулось давно забытое тщеславие, и она на миг позавидовала фантастическим шелкам и восхитительным платьям Шарлотты. О, не было смысла желать того, от чего она сама отказалась. Но хуже было то, что перед ней стояла весьма неприятная задача.

– Ну что ж, – пробормотала Куинс и, подхватив корзину, поспешила к своей жертве. – Лотти, моя дорогая девочка, – окликнула она Шарлотту и, схватив ее под руку, потащила в сторону от экипажа, – нам нужно поговорить.

– Пошла вон, старая карга! – закричал кучер, отталкивая ее. – Убери от нее свои грязные руки!

– Прекратите, мистер Галлахер, – остановила его Шарлотта. – Я знаю эту женщину. Это моя хорошая знакомая, миссис Куинс.

Куинс бросила торжествующий взгляд на нахального мужчину и, переложив корзину, снова потянула Шарлотту за локоть.

– Можете уделить мне несколько секунд?

Нахмурив брови и громко засопев, Галлахер выразил свое недоверие:

– Знакомая, чтоб мне провалиться. Я бы сказал, еще одна попрошайка. Лучше проваливай, – тихо пробурчал он себе под нос.

Он смотрел на Куинс таким пристальным, оценивающим взглядом, что у нее по спине побежали мурашки.

«Ирландец, – сделала она вывод. – С ними всегда много неприятностей, подозрительность просто у них в крови. Однако ничего не поделаешь», – решила она и посмотрела вокруг, ища, чем бы его отвлечь.

– Что-то ваши лошади беспокойны, – махнула рукой Куинс в сторону пары вороных, и не успела она закончить фразу, как лошади рванулись вперед.

– Что за чертовщина! – выругался Галлахер. – Я же поставил на тормоз.

– Видимо, не так, как следовало, – заметила Куинс вдогонку недоумевающему кучеру, бросившемуся за экипажем.

– Кто вы? – спросила Шарлотта, глядя то на Галлахера, то на Куинс.

– О, дорогая моя, сейчас у нас нет на это времени. – Куинс повела ее вдоль улицы, чтобы служанка Шарлотты и особенно ее кучер не могли их слышать.

– К сожалению, в тот день, когда мы встретились в парке, я кое-что не сказала вам. С моей стороны это большая халатность, но если учесть, как вы были расстроены, то можно понять, почему это выпало у меня из памяти. – Она похлопала Шарлотту по руке и оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости нет никого – а именно Милтона. – И еще кое-что вам необходимо знать.

– Еще? – переспросила Шарлотта. – Мне больше ничего не нужно. – Она похлопала одетой в перчатку рукой по локтю Куинс. – Вы исполнили мое желание, мое заветное желание, и я не знаю, как вас благодарить.

«О, это не сулит ничего хорошего», – решила Куинс, едва не запаниковав.

– Просто вы должны понять...

– Что бы это ни было, оно может подождать, – перебила ее Шарлотта, снова похлопав леди по руке, и повернулась к экипажу, возвращавшемуся вместе с Галлахером.

Судя по решительно выставленному подбородку кучера, Куинс поняла, что снова отвлечь Галлахера будет совсем не просто – черт бы побрал его ирландскую натуру!

– Но вы должны выслушать меня, моя дорогая девочка, – настаивала Куинс, направляясь вслед за Шарлоттой и чувствуя, как ее тревога перерастает в настоящую панику. Служанка уже сидела в экипаже, и Шарлотта была готова присоединиться к ней. – Вы можете вернуться назад! – выпалила Куинс.

Шарлотта остановилась и медленно обернулась:

– Вернуться назад?

– Да, – кивнула Куинс. – Я должна была раньше сказать вам об этом, но вы были в ужасном состоянии, а потом вы увидели лорда Трента...

Она наблюдала за эмоциями, отражавшимися на лице Шарлотты, и, затаив дыхание, ожидала, чтобы узнать, какая из них выпадет, как шарик в колесе рулетки.

Но, к досаде Куинс, все оказалось совсем не так, как она надеялась.

– О мой Бог, вы беспокоитесь обо мне! Признаюсь, поначалу я была расстроена, но... – Симпатичное личико Шарлотты покрылось нежным румянцем. – Он любит меня, – решительно закончила она. – Конечно, это не совсем та жизнь, о которой я мечтала, но пока у меня есть Себастьян... – Ее вздох добавил выразительности тому, что она уже сказала. – Я должна поблагодарить вас за все.

– М-меня? – заикаясь повторила Куинс, очень надеясь, что Милтон не бродит где-нибудь поблизости и не слышит всего этого.

– О да, вас! – с горячностью воскликнула Шарлотта. – Большое вам спасибо. – Она быстро повернулась и стремительно заняла место в своем элегантном экипаже.

Не в силах остановить девушку, Куинс встала на цыпочки и прижалась носом к окну.

– Вам необходимо это знать, теперь вам это известно. Шарлотта откинула назад голову, так что перья грациозно закачались у ее хорошенького личика, и в мгновение ока вместо скромной Шарлотты Уилмонт появилась бесшабашная Лотти Таунсенд.