Ловелас и скромница

– К счастью, между мисс Мечтательностью и мисс Практичностью существует одна загадочная особа, – медленно проговорил мистер Шоу, искоса бросив на Шарлотту провокационный взгляд. – Будем надеяться, проказница, однажды ты узнаешь ее. – Он сумел найти интонацию, способную заинтересовать Изабеллу и подтолкнуть ее к размышлениям.

Шарлотта опасалась, что теперь Изабелла начнет испытывать каждого молодого джентльмена в Дербишире, но вместе с тем была рада, что Бен отвлек ее мысли от будущего Кейт.

– Какой бы ты ни хотела стать, Изабелла, серьезное образование обеспечит тебе хорошее положение. Так, может, продолжим наши занятия? – предложила она и получила в ответ протестующий стон своей ученицы и еще один оценивающий взгляд мистера Шоу.

– Пытаетесь избавиться от меня, мисс Уэллс? – осведомился он и присел на край стола, заваленного картами.

– Но без видимого успеха, – удалось ей выговорить сухим тоном.

О нет! Этот путь погубил не одну гувернантку. И она не намерена по нему следовать. Метнув на Бена уничтожающий взгляд, Шарлотта потянула к себе найденную в библиотеке графа книгу о жизни и обычаях американских индейцев и безуспешно попыталась сосредоточить на ней внимание.

– Пожалуйста, Бен, останьтесь! – взмолилась Изабелла.

Шарлотта не могла настоять на его уходе – слишком невинный у него был вид, и уж очень отчаянно умоляла его Изабелла.

– В таком случае предоставляю вести урок вам, мистер Шоу. Вы столько путешествовали по миру, что, безусловно, знаете традиции и обычаи наших американских родственников лучше меня или автора этой книги! – с честью вышла она из положения и посмотрела на него с нескрываемым торжеством.

Однако он в очередной раз заставил ее растеряться, выразив своим взглядом откровенно грешные помыслы. С одной стороны, перспектива быть соблазненной обладателем этих глаз была интригующей, но с другой – поистине пугающей. В полном замешательстве Шарлотта удалилась в уютный уголок комнаты и стала искать в ридикюле очки, чтобы найти спасение в вышивании. Но вскоре он незаметно приблизился к ней, и от неожиданности сердце ее заколотилось так сильно, что она едва разбирала его слова.

– Снимите эти несносные очки, мисс Уэллс, – произнес он раздраженным шепотом. – Вы нуждаетесь в них не больше меня. И отныне каждый раз, когда вы посмеете надеть их в моем присутствии, я потребую от вас расплаты!

– Тем не менее я буду поступать так, как мне нравится! – возразила Шарлотта.

– О, могу вас заверить, это вам понравится, мисс Уэллс, но только вряд ли заслужит одобрение такой образцовой гувернантки, как вы.

– Это еще одна причина, по которой вы должны оставить меня в покое, – еле слышно сказала она, предостерегающе посмотрев на него и затем на Изабеллу, старавшуюся уловить хоть слово из их разговора.

– Уступаю вам, но лишь временно! – то ли угрожающе, то ли обещающе проговорил он.

Шарлотта с облегчением вздохнула, когда он вернулся к Изабелле.

* * *

Бен изо всех сил пытался сосредоточиться на книге, которую взял с учительского стола мисс Уэллс, пока не понял, что это не самый удачный вариант для начала рассказа об Америке. Он отложил книгу в сторону и начал описывать свою первую встречу с обитателями этой юной страны – как коренными, так и недавними поселенцами. Должно быть, у него неплохо получалось, потому что Изабелла жадно ловила каждое его слово, да и мисс Уэллс притихла в своем углу и не пыталась его прервать. Изабелла проявила чрезвычайный интерес к незнакомому ей доселе миру и стала задавать каверзные вопросы, так что ему пришлось призвать на помощь все свои знания и забыть обо всем остальном.

Уважение Бена к Шарлотте выросло, он уже понял, что она гораздо более образованна, чем большинство гувернанток, за что, видимо, так ценит ее Миранда. И никто не может обвинить ее в посягательстве на чьи-либо права, поскольку она так незаметно держится в обществе, что на первых порах он никогда не мог сказать, находится она в комнате или нет. Но теперь ему казалось, что те спокойные блаженные времена давно прошли, и теперь он всегда осознавал ее присутствие. Какое счастье, не раз думал он, что она не знает ни об этом, ни о его борьбе со своей повышенной чувствительностью. Одна мысль о том, как бы она отреагировала, если бы он дал волю своим низменным инстинктам и накинулся на нее с поцелуями – только чтобы убедиться, что она вовсе не была той холодной и корректной гувернанткой, какой хотела казаться, – заставляла его одновременно глупо усмехаться и стонать от боли.

Господи, как же раньше было хорошо и спокойно, с тоской думал он, пытаясь как можно понятнее отвечать на вопросы Изабеллы. Так нет, надо же было свалять дурака и растревожить себя – это же все равно что потревожить осиное гнездо! Ведь теперь ему достаточно легкого, еле уловимого аромата духов мисс Уэллс, одного ее вида, когда она притворяется, что полностью поглощена своим шитьем, чтобы прийти в возбуждение, способное повергнуть его в шок. Всю прошлую ночь он без сна ворочался в постели, твердя себе, что у него есть абсолютно все, что нужно. И только к рассвету он заставил себя признаться: нет, ему не хватает одного очень существенного момента. Эта внезапно поразившая его страсть, мучительное желание всю ночь держать в своих объятиях мисс Уксус-и-Благонравие было проклятием для него – и, конечно, для нее, если она когда-нибудь об этом узнает! Сегодня утром, убедившись, что стычка с бандитами не устрашила Кита, он направился в классную комнату с благородной целью излечить себя от страсти к мисс Уэллс, приняв сильную дозу ее неодобрения и безразличия.