Выбор

Глава 5

Джойс

Гуляя с Габи вдоль набережной спустя два дня после того непонятного диалога с Трэвисом, я никак не могла отделаться от мысли, что жизнь слишком несправедлива порой. А ещё не могла понять, почему именно ко мне липли подозрения и оскорбления в том, чего я не делала. Обидно, если честно. Обидно, что люди так быстро навешивали на тебя разные ярлыки, даже не зная твоей фамилии! Хоть этот кретин мне никто, было как-то не по себе от того, что люди так поспешны в своих умозаключениях. Мне ли не знать, как больно бывает от скоропалительных выводов и необоснованных обвинений. Мне ли не знать, какие последствия бывают от этого. И чем больше я хотела спрятаться, тем больше ко мне прилипали подобные неприятности. Несправедливо это всё. А главное, руки опускались от осознания своего бессилия. Негде было искать защиту и опору. Негде было спрятаться.

Я ведь согласилась поехать с Марком, думая, что спрячусь хоть немного и ненадолго. Хоть капельку передышки. Но нет. Вселенная мне не благоволила почему-то, послав в качестве очередного испытания этого кретина. Как же он меня взбесил тогда. Да ещё и хватал меня, как портовую девку. Он пробуждал во мне какое-то необычное для меня желание оскорбить в ответ. Я же крайне мало ругалась по жизни, стараясь быть незаметной, порой превращаясь в собственную тень.

После смерти моей сестры у меня и так было ощущение, что половину меня убили. У нас с ней были очень близкие отношения, как, наверное, у большинства близнецов. Мы чувствовали друг друга на расстоянии. Мало ругались или спорили. Всё время ходили вместе. Одевались не одинаково, но похоже. Она больше любила платья. Поэтому частенько их носила. Я же больше любила джинсы или шорты. В тот день, когда её убили она тоже была в платье. В тот день, единственный в своём роде, она ушла одна гулять, без меня. Я тогда плохо себя почувствовала и решила остаться дома, а Джуди ушла. Когда она пропала мне стало хуже, хотя мы тогда ещё не знали, что именно с ней случилось. Но я почувствовала неладное, но списала это на простуду. А потом… Потом моя жизнь разделилась на до и после. Потом я забыла, что такое улыбки и относительно беззаботная жизнь. Потом я забыла, что такое праздники. Потому что мой день рождения это же и её праздник. Родители перестали его отмечать. Совсем. Но я делаю всё, чтобы день рождения моего младшего брата отмечалось. У него должно быть детство, ведь он ещё ребенок.

А что до моей жизни, то я свыклась с мыслью, что не всем дано быть счастливыми и свободными. Но иногда, по ночам, позволяла себе помечтать. Либо за прочтением книги, либо в процессе ещё одного своего хобби я погружалась в другую жизнь. Я очень любила фотографировать. У меня был старенькая фотокамера продвинутого уровня. Не зеркалка, но и не мыльница. Нечто среднее. Её подарили родители на наше пятнадцатилетие. Джуди тоже любила фотографировать, но не так сильно, как я. Фотокамера была не из дешёвых на тот момент, поэтому я её берегла. Иногда, по ночам или вечерам, когда была такая возможность, я выбиралась погулять и пофотографировать ночной город. Потом, рассматривая получившиеся снимки, могла помечтать и отправиться в мысленное путешествие. Любила придумывать какую-нибудь историю, глядя на фото. Для меня это своего рода медитация.

Вы не подумайте, я не ною. Но мою жизнь вряд ли можно было назвать ванильной. Скорее она похожа на вечное похмелье. Когда тебе всё время что-то не так. Всё время хотелось исчезнуть и проснуться тогда, когда ад закончится.

– Так и что опять случилось? Он снова нахамил тебе? – ворвалась в мой мозг Габи, пока мы шли мимо разных магазинчиков.

– Да, – вздохнула я. – Наговорил кучу клеветы в мой адрес, в которую он свято верит.

– Странно. Трэвис хоть и не душка, как Джастин или Нэйт, но такого я за ним не замечала. Возможно, всё дело в Марке, – покосилась она меня.

– При чём здесь он? Точнее, где связь между мной и им? – искренне удивилась я, прищуриваясь от палящего солнца.

Сейчас мне было тепло, хотя ладони и ступни были холодными.

– Ну, насколько я наслышана, Марк вечно задирает Трэвиса на гонках. Всё время хочет его обогнать. А Трэвису, очевидно, это не нравится. Вот он и решил отыграться на тебе, – предположила Габи.

– В таком случае, это его совсем не красит. Хотя сложно сказать, что то, что он говорит вообще может кого-либо украсить. Но тягаться с девушкой в соревновании кто кого сильнее обидит – так себе достижение.

– Согласна. А может, у него просто свои проблемы, и ты попала под руку? Он парень совсем не плохой, поверь мне. За девушку может порвать кого угодно.

– У него есть девушка?! – изумилась я, вспоминая сцену в постели с ним в главной роли.

– Нет, девушки у него нет. Я имею в виду, что если он увидит, что кого-то обижают, то он молниеносно реагирует. Не знаю почему, но он особенно защищает тех, кто слабее. Детей, девушек, стариков. У него доброе сердце, правда, – примирительно произнесла Габи, перекрикивая рёв мотоцикла, который пронёсся мимо нас.

Любопытно. Я не заметила в нём стремления защитить тех, кто в этом нуждался. Скорее он сам готов был наброситься и обидеть.

– Вау, какой цвет у рамы насыщенный! Никогда не видела такого раньше, – взвизгнула она, провожая взглядом мотоцикл.

– Да, красивый оттенок фиолетового. Особенно на солнце, – согласилась, смотря вслед парочке, которая ехала на нём, представляя, какую можно было бы сделать красочную фотографию на фоне заката.

– Слушай, не бери в голову всё, что он тебе наговорил. Вот увидишь, в другой раз он и слова тебе не скажет. Наверное, у него был плохой день, – улыбнулась Габи.

Тогда уж не день, а неделя.

– Не думаю, что хотела бы увидеться с ним ещё раз, – нервно усмехнулась я.

– Ой, да брось ты! Я сейчас как раз намеревалась пойти к ним в гараж. По выходным они всегда пропадают во дворе Нэйта и Трэвиса.

– Ясно. Иди, конечно.

– Пойдём со мной? Сегодня же суббота. Погуляем немного и пойдёшь домой? – предложила она.

– Что?! Нет уж, спасибо. Идти прямиком в его логово – увольте. Я не мазохист, – поёжилась я.

– Прекрати. Там будет Джастин и Диего. Поверь, они его заткнут, если что-то опять пойдёт не так. Они частенько сдерживают его, если он распаляется. Он парень горячий, но добрый, – рассмеялась она.

Если честно, то домой мне не хотелось идти. Картер был на занятиях по футболу. Поэтому я могла погулять ещё немного.

– Ладно, пойдём, – сдалась я. – Но если он опять начнёт, то я сразу же уйду.

– Не начнёт, – заверила она.

Габи была очень весёлой девчонкой. Когда она перевелась в нашу школу, то мы быстро подружились. Хотя я и не стремилась к новым знакомствам, но с ней мы притянулись как два магнита. Мы реально две противоположности. Наверное, она отражает то, что скрыто во мне самой. Не знаю. Но она заводная, общительная, раскрепощённая, открытая миру, несмотря на крах её танцевальной карьеры. Я же закрытая, молчаливая, зажатая, дикая. Словно Маугли. Во всяком случае, я себя такой ощущала.

– Смотри-ка, новый бар скоро откроется, – обратила моё внимание Габи, встав около заколоченной витрины. – Судя по названию, здесь будет здорово. Надо будет сходить, когда начнут работать, – игриво улыбнулась мне.

Габи и веселье – понятия синонимичные. Если она узнавала о новом месте, то ей сразу же надо было туда. Она столько раз за полтора года нашей дружбы звала меня в разные места и новые заведения, но я всегда отказывалась. А ещё она была дико любопытной, а я жутко пугливой.

Посмотрела на вывеску бара, которая гласила: «Wild Fire». К сожалению, внутрь заглянуть не получалось, всё было закрыто от посторонних глаз и, возможно, ближайших конкурентов. Вдоль набережной было достаточно баров и кафе.

– Исходя из названия, могу предположить, что тут будут дикие танцы и громкая музыка, – вяло улыбнулась ей.

Она обожала танцы всей душой, хоть уже и не могла профессионально этим заниматься. А музыку мы с ней обе обожали. И наши предпочтения были схожи – рок.

– Так я о чём и говорю! – легонько толкнула меня плечом. – Придём потом сюда, потанцуем и попоём, – радостно схватила меня за руку и потащила в сторону дома Трэвиса.

Подойдя к гаражу, послышалось громыхание музыки и мужской смех. Из динамиков звучала песня Do Her Wrong группы Atom Smash. Около входа в гараж на высоком стуле сидел Диего. Джастин, стоял прислонившись к стене около входа. А сам Трэвис склонился над открытым капотом и что-то там делал. На нём были перепачканные машинным маслом джинсы и растянутая футболка.

– О, привет, девчонки. Рад вас видеть, – первым нас заметил Джастин.

– Привет, сеструха. Как ты? Много сердец разбила по пути сюда? – притянул Диего Габи к себе на колени.

Спина Трэвиса напрягалась, и он медленно обернулся. Козырёк его бейсболки был повёрнут назад, и я отчётливо видела недовольство в его глазах.

Значит, грядёт буря.

– Я даже не заметила, – рассмеялась Габи, обняв своего брата за шею. – Зато мы увидели, что скоро откроется новый бар. Надо будет сходить на разведку.

– Опять ваш рок, да? – завыл Джастин, и я усмехнулась.

Мне он показался очень милым парнем. Внешне он был очень хорош собой. От него исходило такое очарование и жизнелюбие, что хотелось постоять рядом с ним и зарядиться этой энергией. Подобные мысли никогда не появлялись в моей голове, что означало, что он, возможно, был совершенно не опасным парнем.

– Да, нам с Джойс показалось, что там будет очень горячо и интересно, – засмеялась Габи.

– Видимо, там будет много набитых кошельков, да? – прищурившись, Трэвис не сводил с меня глаз.

Сжала кулаки, чтобы взять себя в руки. Ну, сколько можно?! Что я ему сделала, в конце концов? Отвела взгляд в сторону, быстро моргая. Видимо, слишком много накопилось переживаний, что я готова была разреветься перед малознакомыми людьми. А я этого себе никогда не позволяла.

– Крошка, иди сюда, – протянул руку Джастин. – Обнимашки – лучшее средство от его грязного и шершавого языка, – подмигнул мне.

Вяло улыбнулась, но продолжила стоять на месте.

– Смотри, а то заразишься чем-нибудь через свои обнимашки, – передразнил его Трэвис, отвернувшись к машине.

Моргала как можно чаще, чтобы сдержать слёзы. Джастин, оттолкнулся от стены, обошёл меня и, встав сзади, заключил в медвежьи объятия. Обнимал очень аккуратно, я бы даже сказала мягко. Мне стало так хорошо и спокойно, что я судорожно выдохнула и на мгновение прикрыла глаза.

– Не обращай на него внимания, – тихо прошептал мне на ухо. – Он неандерталец. Питекантроп, хренов, – уже громче сказал он, чтобы Трэвис его услышал. – Его «олдскулы» всегда такие напряжённые, словно он железную арматуру на завтрак ест. Но, вообще-то, он няшный. Когда спит зубами к стенке.

Диего тихо рассмеялся, Габи захихикала. А Джастин словно убаюкивал меня, стоя сзади.

– Бибер, я сейчас включу Slipknot, чтобы изгнать тебя из логова олдскульщиков, – проворчал Трэвис.

Бибер?! Забавная у них компания.

– Да хоть Suffocation. У меня нервы, как стальные канаты. Не возьмёшь меня этим. Вот, если поманишь меня банкой Nutella, я ещё подумаю, – игриво ответил ему, продолжая обнимать меня. Я немного расслабилась и разжала кулаки. – Умничка, расслабься. Выдыхай. Он просто невоспитанный грубиян, но в душе няшный мишка, – тихо прошептал мне на ухо.

Я еле улыбнулась на это, но в этот самый момент Трэвис опять повернулся и, увидев эту картину, покачал головой.

– Он занят, Джойс. Найди другой обеспеченный болт. У тебя прям нюх на бабки, да? – в голосе Трэвиса было столько желчи, что слёзы опять подступили к глазам.

– Трэвис, угомонись, – бросил ему Диего.

– А что я такого сказал? – развёл он руками.

– Если не считать, что ты оскорбляешь незнакомую девушку, то ничего, – серьёзно ответил Джастин, продолжая обнимать меня.

Но мне уже было уже настолько некомфортно, что захотелось провалиться сквозь землю и больше оттуда не вылезать.

– Я говорю правду. Она прыгает только на члены богатых сосунков, – огрызнулся он.

– А тебе завидно, что ли?! – не растерялся Джастин.

Я бы рассмеялась, если бы мне не было так обидно.

Но Габи сделала это за меня, начав хохотать, как ненормальная.

– Что?! – почти заорал он. – Ты с головой поссорился?! Посмотри на неё! У меня не встанет на такую.

Кажется, находиться здесь больше не имело смысла.

Аккуратно выпутавшись из объятий дружелюбного Джастина, я подошла к Трэвису поближе.

– Ты же сам звал меня присоединиться, а теперь говоришь, что не встанет?! Ты уж определись, стоит у тебя или всё-таки есть проблемы с потенцией! И как вообще тебе не стыдно так разговаривать с девушкой? – немного повысила голос, но он предательски дрожал, от сдерживаемых рыданий.

– А кем ты себя возомнила?! Принцессой? Недотрогой? Святой? Кто ты такая, чтобы я разговаривал с тобой иначе? – так же громко ответил он, буравя меня ненавидящим взглядом.

– Трэвис, прекращай, – опять вклинился Диего.

Но он его словно не слышал. В его взгляде читалась буря. Я знала этот взгляд. Слишком хорошо знала. Но я решила не сдаваться без боя, поэтому продолжила:

– Я не святая, ты прав. Но я огульно не обвиняю незнакомых людей. Ты сам не без греха, так что помолчал бы, за умного сойдёшь.

– Тебя сюда не звали. Иди прыгай на членах богатеньких сосунков, а сюда дорогу забудь, – оглушительно зарычал он.

Ещё немного и он сорвётся на крик. Это я тоже знала. Как и то, что могло произойти дальше.

Сглотнув, решила ответить, перед своим уходом:

– Меня сюда пригласили. Но я знала, что идти в логово к невоспитанному мужлану, кретину и неотесанному идиоту, было ошибкой. И, поверь, дорогу сюда я даже не запомнила, – развернувшись, я сделала шаг вперёд, как он схватил меня за локоть.

Боль вспышкой охватила всю руку. Стиснула зубы, чтобы не разреветься.

– А ну-ка стой! Не смей уходить, бросив мне это дерьмо в лицо, – дёрнул меня к себе, что я оступилась.

Его хватка только усилилась, и я оглянулась на него. Он застыл, держа меня за руку.

– Эй, Трэвис, угомонись. Ты чего? – подлетел Джастин, положив свою ладонь поверх его на моём локте.

– Что с тобой происходит?! – послышался испуганный голос Габи.

А он стоял, не шевелясь, смотря мне в глаза. Я тоже замерла от боли, пронзившей всё тело из-за его мёртвой хватки.

– Трэвис, ты сейчас не прав. Отпусти её, – подошёл Диего и встал с другой стороны от Джастина. – Ты меня слышишь?

Трэвис молча изучал моё лицо, но я чувствовала, как его пальцы разжимались, отпуская меня. Взгляд тоже изменился. Вроде стал мягче. Но это не точно. Он опасный. И взгляд, и сам Трэвис. Это я поняла с первой нашей встречи.

– Что с тобой не так? – уже тише Трэвис обратился ко мне.

В его интонации действительно слышалось недоумение.

Все замерли и уставились на него, очевидно задаваясь вопросом что с ним не так.

– Со мной всё так, как должно быть, – бросила ему и, отдёрнув руку, пошла прочь.

Габи что-то крикнула мне, но я не собиралась останавливаться. Мне было больно. Слёзы угрожающе застилали глаза. Сердце стучало в горле. Руки были ледяными, но щёки горели. Мне было невыносимо от всего происходящего в моей жизни.

Почему всё это было со мной?! Почему я притягивала это в свою жизнь?! У меня что, на лбу была бегущая строка: сделай мне больно? Почему всё именно так?! Что со мной не так?! Действительно, что? Какой глубокий, на самом деле, он задал вопрос. Что не так-то?!

Как же мне осточертело ощущение беспомощности и безвыходности. Словно тебя топили, а ты пытался выпутаться и глотнуть воздуха. Но силы неравны. Они сильнее. И ведь ты правда не делала ничего плохого, чтобы заслужить подобное. Почему столько несправедливости в этом мире? Почему обвиняют в том, что ты никогда не делала? Почему ты получаешь за то, чего может и не случиться?! Это так несправедливо и невыносимо больно.

Дойдя пешком до дома, обнаружила смс от Габи:

Джойс, прости!

Я не понимаю, что с ним.

Он никогда и ни с кем так не общался.

Ну, разумеется. Всё дело во мне. Я по какой-то неведомой причине притягивала к себе подобное отношение.

Иногда, когда я позволяла себе слабость поплакать по ночам, или, когда писала в дневнике, то я мечтала о надёжной опоре. Такой, чтобы я могла спрятаться. Такой, которая беспрекословно защищала бы меня. Я мечтала об убежище. Потому что дома было небезопасно. Потому что дома меня всегда ждал ад, но я не могла сбежать оттуда. Почему? Потому что там мой младший брат. Я просто не представляла, что оставлю его там одного. Поэтому я подрабатывала в доме престарелых уборщицей, чтобы всегда были карманные деньги у меня и у него. Ещё взяла подработку в колледже. Поскольку я неплохо училась, то мне наш преподаватель доверил проверять работы детей из местной школы, где он так же преподавал литературу. Платил он, конечно, меньше, но хоть что-то.

Мама, Эбигейл, и брат знали о моей работе, папа нет. Но я находила возможность работать там. Когда вы живёте в трудных условиях, то учитесь проявлять смекалку и продумывать каждый свой шаг. А ещё, вы по интонации говорящего знаете, что ждёт вас дальше. Или по взгляду. Вы даже по дыханию можете определить, человек злится или просто обдумывал что-то.

Такие вот навыки нарабатываются, когда твоя жизнь один сплошной ад.

Может, они вам и не всегда пригодятся, но моя практика показывает, что эти навыки всё-таки полезны. Во всяком случае, в общении с этим кретином. В его глазах и рычании на меня отражалось то, к чему я привыкла. То, от чего мечтала спастись. То, от чего так хотелось избавиться. То, от чего моё сердце всегда замирало, а потом болезненно ныло в груди. То, что должно исчезнуть с нашей планеты навсегда. Но это всё было, есть и, к сожалению, будет.

Интересно, что же со мной не так?!

Но ещё более интересно, что с ним не так?!

Глава 6

Трэвис

Очередная бессонная ночь. Очередной кошмар. Погода явно на моей стороне, поскольку небеса разверзлись и полил дождь, смывая остатки моего кошмара. Значит, пришла пора прокатиться. Вышел из общаги и запрыгнул в тачку.

В салоне автомобиля я всегда ощущал себя как дома. В комфорте и безопасности. Тачка была абсолютно вся чёрная, за исключением некоторых деталей в салоне. Часть обшивки руля, кнопка запуска двигателя, нитки, которыми прошиты сидения были алыми. Центральная консоль, часть рулевого колеса были из карбона. Сиденья были кожаными, так проще было ухаживать за ними. Да и мне так больше нравилось. Я много бабок потратил на салон. Мне хотелось сделать его отражением себя. Вроде получилось.

Выжал тормоз и нажал на кнопку, мотор приветственно зарычал. Обожал этот звук, он успокаивал. Включил песню Animal группы Smash Into Pieces и выехал с территории кампуса. Ехал, куда глаза глядят без чёткого плана или пункта назначения. Дождь лил как из ведра, молнии то и дело разукрашивали небо, освещая ночной Лос-Анджелес.

Выехал на Overland Avenue и любовался безумством погоды. Впереди увидел человека, бредущего вдоль дороги. Что-то в этом силуэте мне показалось знакомым. Поникшие плечи, съёжившаяся поза.

Да ну на хрен!

Опять она?! Это шутка? Я её неделю уже не видел и вот тебе пожалуйста. Ночью, под дождем. Зашибись.

Проехал мимо, не притормозив. Возможно, но это не точно, обрызгал её из лужи, проехав в опасной близости от неё.

Дебил, знаю. Но она меня раздражала до скрежета зубов. Я ненавидел подстилок мажоров. Не переваривал людей, которые не уважали сами себя. Остановившись на светофоре, невольно посмотрел в зеркало заднего вида. Тень продолжала неспешно идти. Она явно не пряталась от ливня, а гуляла. Больная идиотка, так же заболеть можно. Ей же по-любому холодно сейчас, она всегда мёрзла.

Что с ней не так?!

Меня это не касалось. Пусть гуляет или ищет приключений на свою тощую задницу. Газанул и поехал дальше. Только вот адреналин уже стремительно побежал по венам. Сжав руку на руле, развернул тачку и поехал обратно. Что я делал? Зачем? Не знаю.

Снова развернувшись в её сторону, сбросил скорость и медленно со спины подъехал к ней. Она шла, не обращая внимания ни на кого. Помигал ей фарами, обозначив своё присутствие слева от неё. Реакции ноль. Посигналил – аналогично. Ну вот как ей удавалось вывести меня из равновесия за секунду?! Глухая, что ли?! Слепая?! Там дождь. Какого хрена она не обращала внимания на дорогу?!

К чёрту.

Остановил тачку и вылез под ливень, натянув бейсболку пониже. Сейчас я ей всё выскажу.

Встав на дороге и преградив ей путь, ждал, когда она упрётся в меня. Долго ждать не пришлось. Врезавшись в меня, она резко подняла голову. В её глазах вспыхнуло недовольство и страх. Дрожащей рукой она вытащила из уха один наушник и внимательно посмотрела на меня.

– Что ты здесь делаешь? – произнесла немного севшим голосом.

Вид у неё был потрёпанный. Вся мокрая, опять в спортивном костюме, на который она накинула нечто вроде дождевика с капюшоном. На ногах были кроссовки. На шее, под дождевиком, что-то висело.

– Катаюсь. А ты что?! Клиентов ищешь? – ухмыльнулся я.

– Слушай, оставь меня в покое, ладно? Я же не лезу к тебе, не пристаю, не ищу встреч, – говорила странным голосом.

Словно ей было тяжело надрывать свои голосовые связки. А глаза были красными.

– Ещё бы ты приставала ко мне или искала встреч, – фыркнул в ответ, разглядывая её глаза.

Что-то было не так. Но что?! Почему-то мне показалось, что ей нехорошо.

– Тогда отойди и не мешай, – двинулась вправо, чтобы обойти меня.

– Что ты делаешь одна, ночью и под дождём?! – не дал ей сбежать, сделав шаг в сторону.

– Ищу клиентов, как ты сказал, – едко бросила мне и опустила глаза.

– В такую непогоду клёв будет плохим. Разве что психов найдёшь.

– Да, уже нашла, – вздёрнула подбородок, встретившись взглядом со мной. – Так что ничего хуже этого со мной не случится.

Сердце учащённо забилось в груди, мне стало жарко. Она сама напрашивалась на грубость.

– Я тебе когда-нибудь вымою рот с мылом, – слегка наклонившись к ней, прорычал, не сводя глаз с неё.

– Лучше просто забудь о моём существовании. Серьёзно. Достаточно, – её подбородок задрожал, словно она сдерживалась, чтобы не зарыдать.

Что-то кольнуло в сердце, и я застыл на мгновение. Но потом взял себя в руки, вспомнив, что она тусовалась с этим мажором и снова напал на неё.

– Я и не помнил о твоём существовании, пока не увидел тебя сейчас здесь. Ты для меня не существуешь. Ты подстилка для мажоров. Ты…

– Хватит! – закричала она, что я даже немного растерялся.

Крик был таким пронзительным и надрывным. Вкупе с шумом грома и ливня, всё это было диким и как будто ненастоящим.

– «Хватит» будет, когда я посчитаю нужным, – зарычал я и начал наступать на неё.

Она попятилась, смотря мне в глаза. Вид у неё был такой, словно она сейчас забьётся в угол и разрыдается.

– Не трогай меня, – прохрипела она.

– В каком смысле? Не трогать так, – взял её за локоть, и она вздрогнула и напрягалась всем телом. – Или так, – опустил руку и, раздвинув её дождевик, схватил её за промежность.

Она вскрикнула и оступилась. Поймал её второй рукой и прижал к пассажирской двери своей машины.

– Н-не т-т-трогай меня, – заикалась она.

Отпустил её, нависнув над ней и зажав руками по обе стороны.

– Не строй из себя недотрогу. Ты настолько жалкая. Даёшь только богатеньким. Продаёшь себя этим задирам и дебилам, которые прожигают жизнь, тратя бабки своих родителей, – угрожающе рычал ей в лицо, склонившись над ней.

Она вскинула голову и посмотрела мне в глаза. Козырёк моей бейсболки спасал её глаза от дождя, поскольку я стоял слишком близко к ней. Член внезапно дёрнулся в спортивных штанах.