Всё о Поллианне

Поллианна помогла кряхтящему от боли мужчине устроиться чуть поудобнее. Теперь он положил голову к ней на колени, что было намного приятнее, чем лежать затылком на булыжнике.

– Ну да, так гораздо лучше, – согласился он слабым голосом.

Некоторое время он молчал. И как будто забылся сном. Поллианна с нежностью смотрела на него, словно на спящего. Впрочем, она понимала, что он не спит. Его губы были напряжены, иногда с них срывался приглушённый стон. Поллианна сама чуть не плакала от жалости: надо же, такой большой сильный мужчина – и в таком беспомощном состоянии!

Пальцы одной руки он то и дело крепко стискивал от боли, а другая рука безвольно лежала на голове собаки. Преданные глаза пёсика тревожно смотрели на любимого хозяина.

Минута проходила за минутой. Солнце клонилось к закату, всё ниже и ниже зарываясь в густую листву деревьев. Поллианна сидела тихо, боясь пошевелиться или вздохнуть. Птички бесстрашно порхали с ветки на ветку на расстоянии вытянутой руки. Белочка, задрав пушистый хвост, сновала туда-сюда по стволу дерева, с опаской поглядывая на неподвижного пёсика.

Вдруг собака навострила уши и тихо заскулила. Потом залаяла. Поллианна услышала голоса. На тропинке показались трое мужчин с носилками и прочими принадлежностями.

Поллианна сразу узнала самого высокого из них. Это был доктор Чилтон. Всегда весёлый и энергичный.

– Ну что, малышка, вижу, играешь в больницу?

– Нет, сэр, – улыбнулась девочка, – просто держу ему голову. Чтобы было поудобнее. Ведь у меня нет никаких лекарств. Но я всё равно рада, что оказалась здесь…

– А уж я как рад! – кивнул доктор, опускаясь на корточки перед пациентом.

Глава XIV

История со студнем

В тот день из-за происшествия с мистером Пендлтоном Поллианна немного опоздала к ужину, но тётушка её не ругала. У дверей её встретила Нэнси.

– Ну наконец-то! Уж отчаялась вас дождаться, – облегчённо вздохнула служанка. – Уже половина седьмого.

– Знаю, – поспешно кивнула Поллианна. – Но у меня уважительная причина. Уверена, тётушка Полли всё поймёт.

– Вряд ли, – с улыбкой возразила Нэнси, – её нет дома. Госпожа нас покинула!

– Покинула? – пробормотала Поллианна. – Надеюсь, не из-за меня?

В памяти девочки пронеслись все эпизоды, когда ей приходилось огорчать тётю, – как это было с котёнком, щенком, а сегодня утром ещё и с мальчиком. Не считая тех досадных случаев, когда она ненароком проговаривалась и заводила речь о папочке и «поисках радости».

– Неужели из-за меня? – в ужасе прошептала она.

– Вы тут совершенно ни при чём, – усмехнулась Нэнси. – Просто уехала. Её кузина из Бостона скоропостижно скончалась. Вот госпоже и пришлось уехать, как только она получила срочную телеграмму. Ещё днём. Она уехала на три дня. Ну, для нас ведь это даже к лучшему, верно? Будем вместе присматривать за домом – вы и я. Пока она в отъезде.

– Что значит «к лучшему»? – изумилась Поллианна. – Ведь это всё-таки похороны, Нэнси!

– Ну да, мисс. Только я вовсе не из-за похорон радуюсь, а потому что… – Вдруг Нэнси замолчала, как будто ей пришла в голову какая-то другая, удивительная мысль. – Ведь вы же сами научили меня этой игре, мисс! – воскликнула она с самым серьёзным видом.

Поллианна в растерянности наморщила лоб.

– Как ты не понимаешь, Нэнси, – наконец сказала она, покачав головой. – Есть случаи, когда нельзя играть в эту игру. И похороны – один из таких случаев. Потому что ничего радостного в похоронах найти вообще невозможно.

Нэнси с сомнением крякнула.

– Я совсем в другом смысле, мисс, – начала она, но Поллианна уже не слушала. Девочка принялась рассказывать о том, что произошло в лесу.

Нэнси ахнула от удивления.

На следующий день в условленном месте Поллианна встретилась с Джимми Бином. Стоит ли говорить, что Джимми не обрадовала эта новость – о том, что благотворительный комитет отдал предпочтение не ему, а какому-то мальчику из далёкой Индии.

– Может, так оно и надо. Со стороны виднее, – тем не менее сказал он. – Как говорится, хорошо там, где нас нет. А когда сам окажешься там, то увидишь, что ничего хорошего и нет. В любом случае было бы любопытно взглянуть на того индийского мальчика. Наверное, и ему на меня тоже!

Поллианна радостно захлопала в ладоши:

– Ну конечно, Джимми! Я напишу про тебя дамам из моего города. Они хоть и не в Индии, а всё равно ужасно далеко – аж на востоке страны. Может, они возьмут тебя к себе? Если бы ты знал, какой долгий путь мне пришлось проделать, прежде чем я сюда добралась!

Лицо Джимми прояснилось:

– Ты думаешь, они захотят взять меня?

– Ну конечно! Для них ты всё равно что мальчик из далёкой Индии! Только представь себе! Главное, что ты от них ужасно далеко. Просто нужно немножко подождать. Я им напишу. Я напишу миссис Уайт… Нет, лучше миссис Джонс. Конечно, миссис Уайт гораздо богаче, но зато миссис Джонс более щедрая, когда речь идёт о благотворительности. Такой парадокс. В общем, можешь не сомневаться. Кто-нибудь из благотворительного комитета обязательно возьмёт тебя.

– Ну тогда ладно. Только не забудь написать, что не буду им нахлебником. Я могу работать, – напомнил Джимми. – И что вообще я не какой-нибудь там бродяжка. Они хоть и благотворительницы, а должны понимать… А пока не придёт ответ, – задумчиво сказал мальчик, – думаю, мне лучше ещё немного побыть в здешнем приюте…

– Правильно, – с готовностью закивала Поллианна. – По крайней мере, я всегда буду знать, где тебя найти. А тебя обязательно возьмут, ведь ты так далеко от них… Как я сразу не догадалась! – вдруг спохватилась она. – Ведь и для тётушки Полли я всё равно что девочка из далёкой Индии!

– Думаю, и в Индии нет таких странных девчонок, как ты! – усмехнулся Джимми, когда они прощались.

Однажды утром, спустя неделю после происшествия в Пендлтонском лесу, Поллианна попросила тётушку:

– Тётя Полли, можно я сегодня отнесу студень, приготовленный для миссис Сноу, другому человеку? Всё равно миссис Сноу заказывала что-то другое…

– Что ещё за новости, Поллианна? – со вздохом отозвалась тётушка. – В жизни не видела такого странного ребёнка! Словно с луны свалилась.

Поллианна недовольно вздёрнула носик:

– Почему это я странная, тётя? Я ведь из этой страны, а не чужестранная.

– Так-то оно так, но…

– Ну я, по крайней мере, могу радоваться, что я не чужестранная, – с облегчением продолжала девочка. – А вообще, быть странной – очень хлопотное дело. Вот миссис Уайт всегда говорила, что миссис Роусон обыкновенная. И невзлюбила бедняжку ужасно. Они то и дело ссорились. Мы прямо замучились их мирить. Я имею в виду папочку, – поправилась Поллианна со вздохом. – Он всегда старался, чтобы дамы из благотворительного комитета жили в мире и согласии друг с другом… – Девочка хорошо помнила, что её отец, будучи пастором местной церкви, когда дамы ссорились, всегда оказывался словно между молотом и наковальней.

– Ладно, ладно. Не бери в голову! – торопливо молвила мисс Полли. – Ты снова трещишь без умолку, Поллианна. И чуть что, заводишь разговор про своих дурацких дам из благотворительного комитета.

– Что ж, может, и так, – улыбнулась девочка. – Просто я привыкла к ним. Они ведь меня вырастили и…

– Хватит об этом! – холодно прервала её тётушка. – Что ты там говорила насчёт студня?

– Ничего особенного, правда! Уверена, вы не станете возражать, мэм. У миссис Сноу, так сказать, пожизненная инвалидность, она уж не поднимется с постели, и ей ещё много раз будут носить студень, а вот другой человек со сломанной ногой когда-нибудь так или иначе выздоровеет. Поэтому ему будет приятно, если и за ним поухаживают немножко, угостят студнем…

– Какой человек? Какая нога? Ничего не понимаю, Поллианна!

Поллианна с улыбкой покачала головой: