История своей судьбы

Милана давно не выбиралась в центр города. Сегодняшняя спонтанная поездка позволила ей, оставив машину на парковке, впервые просто пройтись пешком по улицам, и окунуться в уже витающую в воздухе атмосферу грядущих новогодних праздников.

Она всегда безумно любила Новый год, когда жила с родителями. Месячный марафон подготовки, напоминал сказочное увлекательное действо, когда, казалось, что даже в воздухе витало тонкое ощущение грядущего волшебства. Сказочное убранство витрин магазинов, первые ёлки на улицах, обилие новогодних ёлочных игрушек, мишуры, хлопушек и фейерверков в продаже, всегда дарило ощущение хорошего настроения и грядущих счастливых перемен. Огромная живая ель в доме у родителей, яркие коробки с подарками под ней для всех членов семьи, составление меню новогоднего ужина за месяц до празднования и каждодневное зачёркивание в календаре безвозвратно утекающих дней декабря.

С момента, как она перешла жить к Ольховскому, в её новом доме никогда не было ничего подобного. Влад всегда увозил её на праздники куда-нибудь далеко от дома. Дорогие отели, роскошные дома, тёплые страны и ни разу за семь лет они не оставались на праздники просто у себя в доме. Не ставили большую ёлку в гостиной, не сидели вдвоём у камина и никогда не дарили друг другу подарков так, чтобы в нетерпении разрывать яркую обёрточную упаковку, едва часы пробьют полночь. Всё всегда шло, как по сценарию размеренно и до тошноты предсказуемо.

Почему-то именно в этот Новый год ей захотелось изменить эту семилетнюю традицию празднования их семейного праздника, который всегда проходил далеко не в кругу семьи. Она уже заказала двухметровую живую ель, заранее начала продумывать меню для ужина и сегодня, оказавшись в центре города, намеревалась купить рождественские украшения для дома, подарки для родных и друзей. Ей хотелось именно этот Новый год встретить как-то по-особенному. Конечно, она уже не ждала кардинальных перемен в своей жизни. Но ей просто захотелось как-то по-новому встретить этот праздник, который когда-то в прошлом всегда дарил ей волшебство и надежду на исполнение самых заветных желаний.

Милана медленно шла по улицам с улыбкой на губах. С интересом рассматривала праздничные растяжки и баннеры вдоль дороги. Неподдельный восторг вызывало всё вокруг. Яркая иллюминация на улицах, большая ель, которую уже установили на площади. Нежные объятия и сладкий маленький подарок с пожеланием счастья от проходящего мимо неё деда Мороза, заставившего её в обмен на его поздравление, просто ему улыбнуться. Радостное, бурлящее состояние эйфории царило у неё в душе от простых человеческих радостей, которые подчас забываются и так редко извлекаются из своего сердца наружу, делая жизнь вокруг сказочной, хотя бы раз в году.

Слегка поёжившись от холода, Милана накинула на голову капюшон пальто и спрятала пальцы рук в меховые нарукавники. Она огляделась по сторонам и направилась в сторону большого торгового центра на другой улице, с желанием согреться и сделать все необходимые покупки.

Яркие зеркальные витрины, переливаясь, засверкали перед её глазами, белизной и яркой пестротой представленных товаров рождественской атрибутики. Милана с нескрываемым восхищением перебирала многочисленные ёлочные украшения.

Остановившись на серебряной коллекции, она отложила в пакетик стеклянные шары, припорошённые искусственным снегом, фигурки маленьких купидончиков и балерины, чудесных райских птиц и последний к общей компании присоединился маленький белоснежный ангел с тонкими, пушистыми крылышками, с задумчивым взглядом и пальчиком во рту.

Он вызвал у неё умиление и какое-то ощущение олицетворенности его образа, словно он был живой. Она оплатила покупку, и по дороге невольно снова и снова заглядывала в сумку, с улыбкой посматривая на его милую улыбающуюся мордашку.

Купив подарки родителям и Владу, она, наконец, зашла в отдел с продуктами.

Многочисленные ряды вкусной снеди, которые она обходила, не давали ей никакой ассоциации относительно вечерней трапезы. Поэтому купив несколько готовых блюд в кафетерии торгового центра, и прихватив свои любимые йогурты, она направилась на кассу.

Милана стала в длинную очередь, терпеливо дожидаясь оплаты своих покупок. Пересуды и бурное недовольство вслух двух женщин, стоявших перед нею, привлекли её внимание к почему-то застопорившейся очереди у самой кассы.

Она склонила голову вправо и посмотрела в начало длинной вереницы покупателей. Громкий голос охранника магазина, размахивающего руками в воздухе и детский плач, заставили Милану выйти из очереди и, оставив на полу свою корзину с покупками, направится к столпившейся массе покупателей.

Когда ей удалось потеснить руками плотное кольцо зевак, представшая перед ней картина, заставила её сердце содрогнуться. Она почувствовала, что на её глазах невольно выступили слёзы.

Срывающийся на крик мужчина в форменном костюме секьюрити стоял, словно цербер над девочкой лет восьми, сидевшей на полу перед сумкой с продуктами, которые были рассыпаны вокруг неё по полу. Она размазывала по щекам слёзы и плакала уже в голос.

– Позвольте, пройти!

Милана коснулась плеча, стоявшего перед ней мужчины.

Он недовольно посмотрел на неё, но всё-таки подвинулся, уступая ей дорогу.

– Что здесь происходит? – громко обратилась она к охраннику.

– Эта соплячка…

Мужчина указал пальцем на девочку.

– Набрала целую сумку продуктов, а денег не хватает даже наполовину. Но уверяет меня, что продукты ей очень нужны, и она привезёт деньги чуть позже.

– И что здесь такого? Вы считаете, что это повод, так кричать на ребёнка?

– А, по-вашему, что я должен делать? Её по голове погладить или заплатить за неё?

Милана отвернулась от него и присела возле девочки. Она осторожно коснулась рукой её головы, поправляя пальцами вязаную белую шапку с пушистым помпоном, съехавшую на лоб и полностью закрывающую личико малышки.

Девочка подняла на Милану глаза полные слёз.

– Малыш, сколько тебе не хватило денег? – тихо спросила Ольховская и погладила её по щеке.

– Триста рублей, – ответила девочка и снова заплакала.

– И только?

– Да.

– А почему ты одна в магазине?

– Вера Ивановна заболела, а папа на работе. А я так хотела сегодня для него приготовить плов на ужин и купила почти все продукты. Только специи, приправы и барбарис оказались дороже, чем я предполагала, а без них нельзя, понимаете?

Милана улыбнулась.

– Конечно, понимаю.

Она аккуратно вытерла пальцами слёзы на щеках девочки.

– Поднимайся с пола, и пойдём со мной. Я оплачу твою покупку. Подождёшь меня? Я только заберу свою корзину с продуктами. Хорошо?

Девочка молча кивнула.

Ольховская поднялась на ноги и гневно посмотрела на охранника.

– Будьте любезны, принесите большой пакет и помогите ребёнку собрать все продукты с пола, если не хотите, чтобы уже завтра в вашем магазине началась проверка, по поводу вашего недостойного обращения с покупателями. Я сама оплачу всю её покупку.

Охранник продолжал молча смотреть на неё, не трогаясь с места.

– Ну что вы стоите? Вы плохо слышите меня, или я говорю с вами на непонятном языке? – снова обратилась к нему Милана.

Мужчина нехотя поплёлся в сторону стеллажа с пакетами.

Милана вернулась в свою очередь и, забрав корзину с продуктами, снова вернулась на кассу вместе с девочкой и оплатила и свою, и её покупку. На выходе из магазина она забрала увесистый пакет из маленьких ручек и передала ей свой, который был в разы легче.

Уже почти на выходе девочка резко остановилась на месте и, порывшись в карманах, извлекла деньги, протягивая их на ладошке Милане.

– Что это?

– Это половина суммы всей покупки. Остальную часть я вам отдам чуть позже.

Милана отрицательно покачала головой и, оглядевшись по сторонам, показала девочке пальцем на стеклянный куб с благотворительной акцией помощи больному ребёнку.

– Опусти деньги туда. Я думаю, там они окажутся нужнее.

Девочка улыбнулась и бегом направилась к благотворительной стойке в зале магазина и, разжимая пальчики, опустила в коробок все деньги до единой монеты.

Она вернулась и, взяв из рук Миланы сумку, направилась вместе с ней на выход из торгового центра.

На улице она остановилась на ступеньках.

– Мне на автобус. Спасибо вам большое за помощь. Вы напишите мне свой домашний адрес. Мой папа непременно вернёт вам все деньги.

– Мне не нужно ничего возвращать. И вот ещё что. Пойдём-ка, я отвезу тебя домой.

– Мой папа говорит, что нельзя садиться в машину к незнакомым людям.

– Ну что ж, твой папа абсолютно прав. Но я думаю, сегодня ты смогла убедиться, что я не собираюсь причинять тебе зла. Я просто хочу быть уверенна, что ты доберёшься домой и с тобой сегодня больше ничего не случиться.

Девочка внимательно смотрела на женщину, словно раздумывая.

– Ну, так что, поедем?

Милана погладила её по голове, снова поправляя пальцами непослушную шапку.

Девочка улыбнулась и согласно кивнула.

Милана взяла её за руку и направилась к переходу через дорогу. Усадив свою новую знакомую в машину и пристегнув её ремнём безопасности, Милана убрала пакеты в багажник и сев за руль, внимательно посмотрела на девочку.

– Ну что, давай знакомиться? А то мы с тобой общаемся уже полчаса, а я даже не знаю, как тебя зовут. Я, Милана Ольховская.

Она протянула свою руку.

Девочка внимательно посмотрела на неё и улыбнулась.

– Елизавета Романова.

Она вложила свои маленькие, хрупкие пальчики в руку женщины.

– Очень приятно. Ну, Елизавета Романова, говори, куда тебя отвезти?

Девочка назвала адрес, и Милана выехав с парковки, вписалась в общий поток машин на улице, направляясь из города.

По дороге они разговорились и спустя несколько минут, уже болтали без умолку о предстоящем празднике, волшебных желаниях, которые каждая из них загадает в новогоднюю ночь и, конечно же, о своих мечтах.

Милана периодически отвлекаясь от дороги, с улыбкой посматривала на Лизу. Вместе с нею смеялась над шутками девочки и внимательно слушала её рассуждения о книгах и музыке.

Необыкновенный ребёнок, это она отметила для себя сразу же. Пыталась понять, сколько ей лет. Восемь, девять? Худенькая и маленькая с заплаканными глазами и красным опухшим личиком, она не производила ощущения, что перед ней подросток. Маленький ребёнок, вот такой она её видела перед своими глазами. Абсолютный ребёнок с добрым и наивным сердцем и необыкновенно умной головой.

Преодолев пункт охраны коттеджного посёлка «Серебряный бор» и проехав две улицы, Милана повернула руль направо и подъехала к кованым воротам большого трёхэтажного особняка.

Она повернула голову и с удивлением во взгляде посмотрела на Лизу.

– А ты действительно здесь живёшь?

– Конечно. Мы живём здесь с папой и Верой Ивановной. Она готовит кушать и убирает в доме.

– Понятно. Только мне не совсем понятно. Если ты живёшь в таком красивом доме, то почему у тебя не хватило денег в магазине, чтобы расплатиться за покупку. Папа оставил мало денег?

– Нет. Папа вообще не знает, что я сама поехала в город за покупками. Я взяла деньги у Веры Ивановны. Она заболела, и пойти сегодня в магазин не смогла. Я хотела её выручить, только не рассчитала деньги и покупки из того списка, что она мне написала.

– Ну, теперь понятно.

Милана вышла из машины и, открыв багажник, достала из него сумку с продуктами Лизы.

Она протянула их девочке.

– Ну что, сама донесёшь?

– А разве вы не зайдёте ко мне в гости?

– Не могу. Мне нужно ехать домой. Мой муж скоро вернётся с работы. И мне нужно его покормить.

– Ну, пожалуйста, хотя бы на пол часика. Я хочу напоить вас чаем и угостить вкусными булочками, что печёт Вера Ивановна. Ну, пожалуйста…

Она дёргала Милану за руку.

Ольховская взглянула на часы.

– Ну ладно, уговорила. Но только на пол часика. Идёт?

– Идёт.

Лиза улыбнулась и, взяв Милану за руку, повела её к калитке. И когда она распахнулась, Ольховская оказалась во дворе роскошного особняка.

Она осмотрелась по сторонам.

Большой заснеженный фруктовый сад, прилегающие к дому красивые аллеи вековых деревьев, виднеющиеся вдалеке и накрытые плотной тканью скульптурные сооружения, чаша красивого белокаменного фонтана и чисто вычищенные от снега бесконечные парковые дорожки.

– У вас очень красивый двор и сад! – обратилась Милана к девочке.

– Да. Мой папа здесь делает всё сам.

– Очень красиво! Молодец у тебя папа.

– Ну, пойдёмте. Я вам дом покажу. Там у нас ещё красивее.

Лиза взяла Милану за руку, настойчиво увлекая её к дому.

Ольховская улыбнулась, и быстро поднявшись по лестнице, помогла Лизе открыть ключами два замка входной двери. И широко распахнув её, прошла вместе с девочкой внутрь большого дома.

Глава 7

– Проходите, пожалуйста.

Лиза поманила Милану ручкой, приглашая последовать за ней в комнату.

– Сейчас. Только разденусь и сниму обувь.

Ольховская не спеша расстегнула пуговицы своего пальто и, сбросив его с плеч, аккуратно повесила его на вешалку-стойку.

Она осмотрелась по сторонам.

Холл был огромным и очень похожим на тот, что был и в её особняке. Только здесь царила лёгкая и уютная атмосфера, нашедшая своё отражение в тёплых, и нежных цветах отделки интерьера.

Влад предпочитал стиль Хай-тек в интерьере, отдавая предпочтение холодным и строгим оттенкам, отчего иногда её собственный дом, напоминал ей борт космического корабля.

Здесь же, напротив, несмотря на внушительные размеры помещения, отовсюду веяло домашним теплом и уютом.

Мебель нежного песочного оттенка, большая люстра с кованым каркасом и имитацией нескольких десятков хрустальных свечей и изящных подвесок, похожих на большие прозрачные капли, кованый журнальный столик со стеклянной столешницей в центре помещения, и роскошная икебана из живых цветов на его поверхности.

Милана медленно прошла вглубь помещения и остановилась в центре, с интересом рассматривая широкую лестницу на второй этаж с изящными коваными перилами. Она сосредоточила свой взгляд на небольшом пространстве под ступеньками. Чудесный японский сад расположился в этом месте. Изящные зелёные растения в вазонах, высаженные в грунт, который представлял собой смесь песка и мелкой гальки, крупные покрытые мхом камни, маленькие изящные статуэтки и крошечный прудик с кувшинками.

Милана подошла ближе, присела на корточки перед импровизированной композицией, и осторожно коснувшись рукой гладкой поверхности водоёма, улыбнулась. Покой и умиротворение, которое её окутало сразу же, заставило невольно прикрыть глаза и ощутить мощный поток тепла и света, разливающегося у неё в душе, от представшего перед ней райского уголка, совокупности природных материалов, способных так одномоментно повлиять на её ощущения и настроение.

Лиза коснулась рукой её плеча.

– Вам нравится?

– Очень красиво! Я такой красивой композиции никогда не видела.

– Это папа сделал.

– Твой папа, просто какой-то волшебник, если умеет создавать такую красоту.

– Он такой и есть у меня, добрый, весёлый и всегда исполняет все мои желания.

Милана улыбнулась.

– Пойдёмте на кухню. Я ведь вас обещала чаем напоить.

– Тебе помочь его заварить?

– Нет, что вы. Я сама умею это делать.

Лиза взяла Милану за руку и повела её на кухню.

Помещение, в котором они оказались через минуту, было выдержано в строгом духе минимализма. Отсутствие в интерьере всего лишнего, дарило ощущение, будто это пространство было предназначено только для одного члена семьи, а не для всех его представителей.

Полы с подогревом, большое количество естественного освещения за счёт того, что в комнате было три окна, несколько точечных светильников над рабочей поверхностью у плиты и гармонирующая с общим стилем люстра на потолке, дарили ощущение тепла и необыкновенного уюта. Стены не были перегружены шкафами или украшениями. Вместо них располагались удобные многочисленные полки, которые были в свою очередь тоже ярко освещены маленькими светодиодными светильниками. Белоснежная мебель и практически полное отсутствие многочисленной бытовой техники и посуды, кроме кофеварки, микроволновой печи и набора кухонных ножей в большой деревянной стойке-подставке на мраморной столешнице.

Через пятнадцать минут ароматный чай был готов. Маленькая хозяйка поставила на стол красивый чайный сервиз Гжель, сахарницу, разложила по блюдцам чайные ложечки и вынула из микроволновки сдобные ароматные булочки.

Запах в кухне моментально заполнился сладким ароматом ванили, который так любила Милана.

– Угощайтесь!

Лиза протянула ей тарелку с выпечкой.

Милана улыбнулась и, взяв одну из булочек, положила её к себе на пирожковую тарелку. И, вдохнув её аромат, прикрыла глаза.

– Невероятный запах, сводящий с ума. Ваша Вера Ивановна, просто кудесница какая-то.

– Попробуйте. Они ещё и очень вкусные.

– С удовольствием, – ответила Милана и, отломив небольшой кусочек, поднесла его к своим губам.

– Действительно, очень вкусные! Мне одну ложечку. Спасибо! – обратилась она к девочке, которая уже аккуратно насыпала в её кружку сахар.

Помешав ложечкой чай в кружке Миланы, девочка снова присела на своё место, и внимательно посмотрела на Ольховскую.

– Что? Ты что-то хочешь спросить у меня? – обратилась к ней Милана.

– Вы очень красивая!

Ольховская улыбнулась.

– Спасибо. Ты тоже очень красивая девочка.

– Это не правда. В московской школе мальчишки обзывали меня. Говорили, что я худая и страшная.

– Глупости. Ты очень красивая девочка. Кстати, если тебя это успокоит и подбодрит, то меня в твоём возрасте тоже дразнили, и говорили то же самое, что я худая и страшная, да ещё и называли цыганкой, из-за моих чёрных волос.

– Вас обзывали?

– Ну, да.

– Не может быть. Вы ведь такая красивая.

– Поверь мне, я говорю правду. Я была угловатая и очень худая, нескладная девочка. И со мной никто не хотел дружить, потому что я была зубрилой.

Лиза засмеялась.

– Я такая же. Я обожаю учиться.

– И это правильно, поверь мне. Знания никогда не бывают лишними в жизни. Даже если иногда, ты их и не используешь каждый день. У вас очень уютно в доме. А вы живёте с папой вдвоём?

– Да.

– А где же твоя мама?

Лиза опустила голову.

Милана отложила сдобу в сторону, обеспокоенно взглянула на девочку, и нежно коснулась рукой её волос, убирая за ухо, упавшие на личико белокурые пряди.

– Моя мама умерла много лет назад. Мне тогда было три года.

В её глазах заблестели слёзы, и она жалобно посмотрела на Ольховскую.

Милана инстинктивно протянула свои руки к девочке, приглашая подойти, и та моментально соскочила со стула и, обхватив её ладошками за шею, прижалась к её груди и громко расплакалась.

Милана гладила её по волосам и нежно касалась губами её волос.

– Прости, пожалуйста. Я не знала, и не хотела тебе напоминать о твоём горе. А покажи мне свою маму. У тебя есть её фотография?