Серебряные крылья любви

– Почему?

Она немного помолчала и судорожно сглотнула слюну.

– Видишь ли… я… полюбила другого человека.

– Что? Что ты такое говоришь?

– Это, правда. Прости.

– Я ничего не понимаю. Какая любовь? Ведь прошла всего неделя, как я уехал.

– Я пришла сюда, лишь для того, чтобы тебе всё это сказать и попросить у тебя прощения. Я не смогу быть с тобой. Прости, пожалуйста!

Андрей присел на диван. Он смотрел на неё так, словно видел её впервые в своей жизни.

– И кто он?

– Олег Разумовский.

– Что? Этот фотограф?

– Да. Я люблю его.

Андрей склонил голову и обхватил её руками, сцепляя кисти в крепкий замок.

Она подошла к нему и присела рядом. Одонецкий поднял голову и посмотрел на неё сосредоточенно.

– А он тебя?

– Любит.

– А что же у тебя было со мной? Просто игра?

– Нет. Ты действительно мне очень нравился, и я готова была с тобой попробовать начать строить отношения. Но Андрей, ты же сам знаешь, сердцу не прикажешь. Я встретила Олега и полюбила его. Ты же должен это понять…

– Пытаюсь, но не могу. А ты уверенна, что это серьёзно? Что ты не ошибаешься в нём, не ошибаешься в своих чувствах? Ведь такая скоропалительная любовь в принципе невозможна.

– Она возможна, и я в этом теперь точно уверенна. Прости меня, – она коснулась его руки. – Я знаю, что причиняю тебе сильную боль, но я не смогу быть с тобой.

– Говоришь, знаешь, какую боль мне причиняешь? Что ты вообще можешь знать о том, что я сейчас чувствую? – он отвернулся от неё.

– Андрюша, пожалуйста… – она коснулась его плеча рукой.

Он обернулся к ней и, коснувшись её рук, поднёс их к своим губам.

– Алинка, солнышко моё, котёнок, ну скажи мне, что это всё неправда. Что ты ждала меня, и останешься со мной. Что ты не любишь другого мужчину, – он коснулся губами её ладоней.

Она выдернула свои руки и резко поднялась с дивана.

– Андрей, это, правда. Я уже живу у него в доме. Мы живём вместе, понимаешь?

– Что? Что ты сказала? – Одонецкий поднялся и подошёл к ней ближе.

Казалось, сейчас он смотрел ей не в глаза, он смотрел прямо в её душу. Пытался вскрыть её и вырвать признание у неё. Его глаза были преисполнены гневом и отчаянием одновременно.

– Значит, ты уже легла с ним в постель? Всего через несколько дней, как я уехал. Мне отказала, а с ним переспала. Чем он лучше меня? Чем? Скажи мне, чем? – закричал Андрей и схватил её руку, крепко сжимая, своими сильными пальцами. – Деньгами, славой, богатством?

– Отпусти меня, мне больно. Ты с ума сошёл! – она резко вырвала свою руку и отошла к окну. – Я пришла, чтобы всё тебе рассказать, и чтобы ты по возможности простил меня. Я не виновата в том, что полюбила, и ты не хуже и не лучше его. Просто моё сердце выбрало его, понимаешь?

– Уходи.

– Что?

– Я сказал, уходи.

– Андрей…

– Убирайся! – он закричал на неё так громко, что его крик, ударившись о стены, разбился вдребезги и разнёсся эхом по остальным комнатам.

Алина попятилась назад и, взяв свою сумку с дивана, направилась на выход.

Когда дверь за ней захлопнулась, Андрей развернулся и медленно направился к окну. Он опустил голову и, упершись в подоконник ладонями, тяжело дышал.

Через минуту, Алина появилась на дорожке двора. Она медленно шла в направлении ворот. Возле неё остановилась дорогая спортивная машина. Она немного постояла на месте, затем открыла дверь и села в салон.

Андрей долго смотрел на автомобиль, который покидал его двор. Он развернулся и снова присел на диван. Откинулся на спинку и обречённо обвёл взглядом свою квартиру, ставшую в одночасье ненави?стной и опостылевшей. Место, которое ещё неделю назад радовало, наполняло душу и сердце радужной надеждой и счастьем. А сегодня, словно перечеркнула всё, чёрной пеленой огромной потери, которую казалось, он ещё не сумел до конца осознать.

Ушла навсегда та, которую безумно любил много лет своей жизни, открыл своё сердце и свою душу. И на которую возлагал все надежды и свои мечты о семейном счастье. Ушла к другому, случайному человеку, который волею случая, подвернулся в её жизни.

Андрей задумался и вспомнил день выставки. Ведь он сам. Сам, как дурак, потащил её на эту выставку, и своими собственными руками, отдал её другому мужчине. Потерял и похоронил своё счастье, в тот самый день.

Он судорожно пытался вспомнить этого Разумовского. После того вечера, он забыл о нём напрочь. Но сегодня, эта фамилия, словно приговор его смерти, словно хлёсткий выстрел, прозвучала и уничтожила всё, абсолютно всё в его жизни.

Андрей резко поднялся на ноги.

Несмотря на усталость после дороги, он не мог оставаться больше дома. Стены давили, разрушали, уничтожали, плавили его изнутри. Он подошёл к шкафу и, переодевшись, взял ключи от машины и вышел в коридор. Спустившись по ступенькам, Одонецкий вышел на улицу и долго стоял на месте, словно решая, куда идти дальше. Он посмотрел на свою машину, и задумался.

Нет, машина ему не нужна. Ему нужно сейчас что-то более существенное, чем оглушающая и безудержная скорость, чтобы успокоиться, и хоть как-то затушить ту боль, которая сквозной дырой, словно смертельная рана ныла в его сердце.

Он пересёк двор и направился к ближайшему магазину, через дорогу.

****

Алина сидела в машине рядом с Разумовским. Они остановились на парковке у торгового центра, и он расспрашивал её уже полчаса о том, как всё прошло. Но она упорно молчала.

Алина до сих пор видела перед собой глаза Андрея. Ужас и боль, что в них отражались, после всего того, что она ему сообщила. Ей не хотелось говорить с Олегом сейчас. Она чувствовала себя мерзкой и грязной тварью. Ей хотелось, чтобы всё, что произошло в квартире Андрея, одномоментно исчезло из её памяти, стёрлось, как внезапно удалённая компьютерная программа. Чтобы это всё, прекратило разъедать её изнутри.

Алина почувствовала на своём лице руку Олега и повернулась к нему.