Голос нежный и вечно живой,
Голос пахнущей светом весны,
Голос скошенной свежей травы…
Ты звучи, только не умолкай,
Огоньками надежды сверкай;
Ты – дорога, ведущая в сад,
Где сиреневых звёзд палисад,
Ты мелодия песни моей
И сияние сердца огней;
Голос тихой морской глубины —
Ожерелье моё из весны.
«Я не знаю, чего я хочу…»
Я не знаю, чего я хочу —
То ли жаркого летнего дня,
То ли царства холодной зимы,
Иль лебедей у пруда…
Я не знаю, о чём я прошу —
Мне молитвы слова нелегки;
А черёмуха в нежном пуху,
Клином вечным летят журавли…
В тесноте и сумбурности снов
Отражение мыслей и чувств;
Я стою у причала веков
Во судьбине мятежных безумств…
Я цепляюсь за ветви дерев,
Спотыкаюсь о кочки и пни;
О таинственный сказочный лес,
В звёзды мая меня окуни.
Обними ароматом цветов,
Серенадою дивной умой,
Голубым одеяньем садов
Беззащитное сердце укрой.
Неизмерными были года,
Что слагались из юности грёз,
И прозрачных картин череда
Кораблём проплывает из роз…
В посеребренной роще чудес
Есть желаний волшебный ручей;
Я узнаю, чего я хочу,
И приду к нему с просьбой своей.
«Ну и пусть туман и лёд…»
Ну и пусть туман и лёд
И на сердце нестерпимый гнёт;
Ну и пусть дожди и снег
И рассвета не видать вовек.
Ну и пусть тоска в груди,
И не выбраться из темноты;
Ну и пусть перед глухой стеной —
Но ещё ведь не проигран бой…
Ну и пусть исподтишка
Бьют жгутом у самого виска;
Ну и пусть не покидает боль,
И съедает душу совесть-моль…
Ну и пусть предательство и ложь,
И цветы на поле уж не рвёшь;
Ну и пусть слова навзрыд,
И мечтанья бьются о гранит…
Горько, сумрачно, темно —
Даже звёзды не глядят в окно,
Но бывает горше – мне б не знать —
Всё проходит – в этом благодать…
«А я хочу кричать, смеяться…»
А я хочу кричать, смеяться,
А я хочу, но не могу;
Душе, обрёкшейся на рабство,
Как объяснить я всё смогу?
Туман сгущается, и непогода
Привычной стала, а беда
Через закрытые ворота вошла,
Да так и не ушла.
Я вдруг поверила – сумею,
Что сброшу непосильный гнёт;
Слезу смахнула, но за дверью
Мне предъявили новый счёт…
Давно молиться перестала,
И клавиш не касается рука;
Другой, совсем другой я стала —
Печальна, сумрачна, жалка…