Снаружи закона:Двойная игра

– Я полагаю, что эта командировка может занять от нескольких недель до месяцев. Тебе придется работать в тесном сотрудничестве с местными и организовать несколько встреч с представителями других служб. – заключил Уфимов. Я кивнул, захватывая взглядом завтрашний день и все предстоящие испытания в командировке.

– Я готов взяться за это дело, Андрей Юрьевич. – ответил я решительно. – Сделаю все возможное, чтобы добиться желаемых результатов. – мы поблагодарили друг друга, и я вышел из кабинета, держа папку с документами крепко в руках. У меня был четкий план действий и решимость справиться с поставленными задачами.

По возвращении домой я быстро собрал сумку со всеми необходимыми вещами для отправки в столицу. Воздух был свежим, а солнце только начинало пробиваться сквозь тучи, создавая прекрасную атмосферу для путешествия. Я чувствовал азарт и ожидание новых приключений в этой поездке. Прибыв на вокзал, я ощутил знакомую атмосферу и толпу пассажиров, суету и звуки железнодорожной станции. Ощущение движения и приключений настолько заполнили меня, что я не мог не улыбаться. Подошел к стойке регистрации, предъявил билет, показал удостоверение и получил посадочный талон. Ожидая поездку, я наслаждался атмосферой вокзала. Звуки железнодорожных анонсов, смешанные с гулом разговоров и шумом чемоданов, создавали особое настроение.

Пассажиры проходили мимо, каждый с разным назначением и историей, и я задумывался о множестве историй и приключений, которые каждый из них переживает в своей поездке. Когда время пришло, я направился к платформе, где поезд уже подходил, готовый отправиться в дорогу. Проходя по вагонам, я нашел свое место и с удовлетворением устроился. Затем слышался гудок, и поезд медленно покидал вокзал. За окном расстилался пейзаж – станция постепенно уступала место лесам, полям и озерам. Пока еще яркая зелень деревьев и мягкие цвета природы привносили спокойствие, но давали понять – скоро осень, затем зима, а зеркало озера отражало яркое небо.

Я наблюдал, как горизонт расширялся передо мной, а мимо мчались деревни и города, постепенно сменяя друг друга. Вагон был комфортным, и я расслабился, бегло просматривая дело и наслаждался пейзажем, который непрерывно менялся за окном. Вдалеке виднелись заснеженные горы, а потом появились зеленые луга с стадами коров, пасущихся на широких просторах. Реки и ручьи переплетались с зелеными лесами, создавая красивый и гармоничный образ. Проезжая через маленькие деревни и уютные городки, я замечал жизнь, которая текла своим чередом вокруг. Поезд продолжал свой путь, а я наслаждался спокойствием и красотой за окном. Я знал, что Москва уже не за горами, и новые трудности с опасностью тоже, тогда я решил подробнее ознакомиться с делом.

Жертвами серийника становились те, кто был слабее него: инвалиды, подростки, женщины и бездомные. Маньяк нападал в Битцевском парке на юге Москвы, отчего и получил свое прозвище. В мае 2001 года жертвой стал 52-летний Евгений Пронин: в тот день он обмывал с приятелями свое освобождение из изолятора временного содержания, куда попал за ножевое ранение, нанесенное сожительнице.

Евгений погиб, захлебнувшись сточными водами, посему его зашвырнули в канализационный люк, где смерть проходила мучительно долго. Летом того же года было еще 10 жертв, с похожими между собой следами насильственной смерти, их мало что связывало помимо социальных статусов, пола и беззащитности против своего душегуба. Вероятно, что маньяк пользовался доверием жертв и скорее всего был им знаком, это бы объяснило то, что они не имели большого сопротивления и не боролись за свою собственную жизнь. Следующая жертва 61-летний Геннадий Сафонов в последний в своей жизни день сбежал из наркологической клиники, куда был помещен на принудительное лечение. Завязывать с алкоголизмом пенсионер не спешил, поэтому с радостью отправился выпить с маньяком в Битцевский парк.

В конце июля 2001 года убийца привел к коллектору одиннадцатую жертву – 22-летнего Андрея Коновальцева. Однако в тот момент, когда он попытался столкнуть молодого человека в открытый люк, тот поднял шум. Призыв о помощи услышали две проходившие мимо женщины и стали кричать, но маньяк успел сбросить Коновальцева вниз и сбежал. Спасти Андрея врачи не смогли, но около колодца было установлено наблюдение. Маньяк возобновил охоту лишь в середине января 2002 года.

Похоже зная о милицейской засаде в парке, серийник решил сменить тактику: вместо Битцевского леса он заманил новую жертву на 16 этаж дома по улице Каховка. Собутыльники устроили импровизированное застолье прямо на лестничной клетке. Дождавшись, пока новый знакомый захмелеет, новый Чикатило вывел его на балкон и сбросил вниз. 23 февраля 2002 года он заманил туда 20-летнюю Марию Виричеву – уроженку Татарстана, которая работала продавцом косметики в ларьке. В тот день девушка, которая была на пятом месяце беременности, поругалась с женихом, а потому с радостью согласилась на предложение мужчины – за приличное вознаграждение помочь донести до дома припрятанные в парке вещи.

Маньяк привел Марию к канализационному люку и, ударив по голове, столкнул вниз. Но Виричева не умерла на дне колодца, как другие жертвы, и даже из последних сил смогла выбраться наружу. Замерзшую Марию на следующий день нашли гулявшие по парку женщины. 8 марта того же года он отметил новым убийством. К вечеру отправился в парк, где его ждал 42-летний инвалид Алексей Федоров. Напоив мужчину до беспамятства, что показала судебно-медицинская экспертиза маньяк убил его и сбросил тело в канализационный люк.

13-летнему Михаилу Лобову после встречи с маньяком удалось выжить лишь чудом. Мальчик в раннем детстве потерял родителей и воспитывался в детдоме, откуда часто сбегал. Во время такой «самоволки» 10 марта 2002 года он познакомился с молодым мужчиной, который предложил подростку за 500 рублей помочь перенести из Битцевского парка телевизор и принтер. Так Лобов оказался на дне канализационного люка. Но удача была на его стороне: побарахтавшись в нечистотах, он сумел зацепиться за скобу на стенке колодца и выбраться наружу. Маньяк узнал о своем промахе, когда через несколько дней увидел Лобова на улице.

Нападать на подростка снова не рискнул, но было написано заявление и уже начали появляться фотороботы, которые по большему счету ничего не дали. Рано утром в августе 2002 года маньяк проник в жилище Червякова и выстрелил ему в голову ручкой-самострелом. Бездомный хозяин шалаша в Битцевском парке погиб на месте. Впрочем, при следующем нападении он разочаровался в своем оружии: он дважды выстрелил в голову 42-летнему Сергею Федорову, но тот остался жив. Перезаряжая ручку, маньяк чуть было не убил себя об этом говорит пуля, лежавшая рядом от места где, предполагаемо стоял преступник. Тогда разъяренный маньяк добил Федорова гвоздодером, при помощи которого открывал люки, а ручку выбросил в расположенный неподалеку пруд где её обнаружили и забрали как улику в отделение милиции. Инструментом для убийства, начиная с 36-летнего Олега Лавренкова, является молоток.

За 2002 год маньяк лишил жизни 14 человек. За два года он очень постарался в душегубстве и главное по фотороботу никого не задержали, поскольку те, кто подходил под описание маньяка имели железное алиби и по оценкам специалистов даже не имели таких способностей и тяги к убийству. 31-летний Константин Поликарпов стал третьей жертвой Битцевского, которой удалось выжить; правда, после нападения он потерял память и стал инвалидом. В ноябре 2003 года он без труда заманил мужчину к колодцу и, ударив четыре раза молотком по голове, толкнул вниз. Спасла Константина его верхняя одежда: когда Битцев сбрасывал Поликарпова в люк, пуховик зацепился за металлические скобы. Очнувшись, Константин выбрался из люка, его обнаружили случайные прохожие и вызвали скорую.

К 2005 году число жертв перевалило за 30 человек. Тогда же маньяку надоело сбрасывать тела в коллектор, и он стал оставлять их на месте преступления. До конца года осталось четыре месяца и вероятнее всего он не остановится и добьет количество до 40 человек. Предполагаю, что убийца является шахматистом, ибо хорошо продумывает тактику заманивания, место убийства и в целом ведет с нами какую-тоигру. Так что смею предположить, что количество убийств будет равно количеству клеток на шахматной доске, а именно число равное 64.

Таким образом, занятый делом в попытках понять мотивы убийств, цели и попытки предугадать следующее убийство поезд уже прибыл н станцию Казанского вокзала Москвы и мне было необходимо дождаться моего сопроводителя в отделение для дальнейшего посвящения в дело и начала непосредственной работы над поимкой душегуба и вероятнее всего придется ловить его на живца при этом подставляя свою задницу под молоток и имея риск быть убитым. Но всё же надеюсь, что моя физическая форма не подведет меня. Но придется надеть мешковатую одежду, чтобы он не мог оценить мое физическое состояние и что я могу спокойно сломать ему шею.

Я с нетерпением выходил из поезда на вокзале, ожидая встречи с кем-нибудь из отделения куда мне предстоит с поезда отправится, мне Уфимов показал того, кто должен будет меня встретить. Среди множества людей, стоящих на платформе, я искал знакомое лицо в форме милицейского. И наконец, увидел его, но совершенно незнакомого мне – высокий, стройный мужчина с серьезным выражением лица.

– Добро пожаловать в Москву, Сергей. – сказал он, протягивая мне руку. – Я старший лейтенант и начальник Уголовного розыска Москвы по Ясенево, Коньков Виктор. Мы теперь будем работать вместе над делом Битцевского маньяка. –я крепко пожал его руку и поблагодарил за встречу, осматриваясь вокруг на вокзале.

– Очень рад встрече, старлей. – ответил я. – Я уже ознакомился с досье по делу и готов приступить к работе. – мы направились к его служебному автомобилю, где он удобно расположился за рулем. По пути в отдел мы начали обсуждать дело Битцевского маньяка, который уже некоторое время был в центре внимания уголовного розыска. Серьезно обдумывая детали и факты, лейтенант рассказывал о своих предыдущих расследованиях и предположениях относительно личности маньяка. Я внимательно слушал, записывая важные моменты в свой блокнот. Во время нашего разговора, я понял, что лейтенант – профессионал своего дела.

Его знания и опыт в ментовской работе были впечатляющими, и я чувствовал себя в хороших руках. По мере того, как мы приближались к отделу, наше обсуждение становилось все более углубленным. Вопросы, предположения и возможные следующие шаги были тщательно проработаны. Я понимал, что вместе мы создаем сильную команду, цель которой – раскрыть дело и привести маньяка перед лицом закона. Старлей внимательно выслушал мои предположения и с чем-то согласился. Сейчас было необходимо сосредоточится на работе и пытаться пасти его в гражданской одежде.

Когда мы прибыли в отдел, заняли свои рабочие места, мне стало ясно, что нас ждет непростая задача. Я смотрел на карту и пытался связать всех жертв, ездил к выжившим после нападения, но всё безрезультатно они не могли дать описание маньяка. Сел в машину и отправился в Битцевский парк, место преступления, о котором слышал так много страшных историй.

С первых минут пребывания там, меня охватило странное ощущение, словно воздух сам наполнен энергией прошедших событий. Песчаная аллея, ведущая вглубь парка, внезапно начала казаться мрачной и безжизненной. Каждый шаг становился тяжелым, словно кто-то невидимый тянул меня назад, пытаясь удержать от приближения к источнику столь темных событий. Солнечные лучи, пробивающиеся через кроны деревьев, больше не казались приятными и теплыми. Они превратились в холодные и мрачные пятна света, отражающие ужас, который здесь разгорелся, потихоньку начиналась осень. Звуки птиц, обычно наполняющие воздух своими пением, превратились в мрачное нарастающее слабое шипение. Каждый крик ветра в листве казался мне криком жертвы, пытающейся привлечь внимание к собственному несчастью. Странные тени, появляющиеся на дорожках и скамейках, заставляли меня оглядываться постоянно, словно кто-то следил за мной.

Изредка, я слышал стоны и крики, протяжные и пронзительные, будто они продолжали здесь звучать со времен происшедшего преступления. Ощущение напряжения и тревоги не покидало меня ни на минуту. Каждая веточка, каждая тень, казалась живой, обладающей мрачной энергией. Дойдя до места, где лежал труп я присел на корточки и начал осматривать почву, так же коснулся примятой травы. Внезапно, мои руки начали дрожать, а сердце забилось сильнее. Вокруг меня все стало казаться нереальным, словно я попал в иной мир.

Цвета вокруг начали искажаться, и на моих глазах быстро смешивались яркие оттенки зеленого и серого. Сквозь мою голову пронесся странный шепот, слова которого слышались искажённо и противно. Я попытался сфокусироваться на месте преступления, но все, что увидел сквозь плывущую пелену, заставило меня вздрогнуть. Предсмертные судороги и мука умирающего человека начали проявляться перед моими глазами. Я увидел и почувствовал его последние мгновения жизни, его отчаяние и боль. Жуткие образы и яркие вспышки цеплялись за мою сознательность, затем исчезали, но оставляли ощущение гнетущего страха и боли. То как я наносил один за другим удары молотком по голове, лицу и телу. Со стороны убийцы я ощущал чувство удовлетворения и эйфории. А с другой стороны ненависть к алкоголикам, чувство одиночества и брошенности родными.

Воплощенные в зрительные галлюцинации голоса стонов и криков наполнили мое сознание и мою душу. Они стали неотделимой частью моего существования, проникали сквозь каждую клетку моего тела и разрушали мой покой. Я был пленником этого мрачного места, погруженным в поток мерцающих воспоминаний и ужасающих сцен. Страх и паралич охватили меня, и я потерял чувство реальности.

В моей голове было лишь хаос и безумие. Мое сознание начало распадаться на кусочки, а мои мысли и ощущения стали неуправляемыми. Наконец, все стало черным, и я потерял сознание. Мое тело упало на землю, полностью прекратив контакт с внешним миром и неизвестно через сколько пришел в себя после этого, но уже стемнело. Плавно возвращаясь к сознанию, я почувствовал проникающий холод, который окутал меня на этом зловещем месте.

Время казалось замедленным, и мои мысли все еще были мутными и запутанными. С трудом встал с земли и огляделся вокруг. В мрачной полутьме Битцевского парка отчетливо стали видны большие тени, которые двигались со странными плясками. Еще некоторое время я не мог отделаться от прежних галлюцинаций.

Мерцающие образы и крики продолжали преследовать мое сознание. Даже в темноте, я слышал шаги и проникновенные стоны, но не был уверен, являются ли они реальными или всего лишь продолжением моих кошмаров. Ощущение страха и неопределенности жертвы и эйфория маньяка все еще царило надо мной, но я решил не позволить ему полностью овладеть мной. Я собрал последние силы и начал двигаться к выходу из парка.

Каждый шаг был тяжелым, но я настойчиво продолжал двигаться вперед, отдаляясь от этого места ужаса. Все вокруг казалось пропитанным кровью, и все мое существо протестовало против этой атмосферы. Наконец, я выбрался из парка и оказался на свежем воздухе, где царила тишина и покой. Страшное место преступления осталось позади, и я ощущал облегчение, однако в глубине своего сознания понимал, что эти воспоминания и ощущения так просто не отпустят меня.

Битцевский парк оставил след в моей душе, открыл дверь в темную сторону человеческой природы. Теперь я знал, что невиновность и безопасность не всегда могут быть гарантированы, и что мир полон ужасов, скрытых в тени. И теперь я знал, как действовать, чтобы поймать его. Прошло около часа, и я оказался в съемной государственной квартире, пулей залетел в ванную и раздевшись до трусов умыл лицо, после включил кран с теплой водой и сняв боксеры залез в ванну. Только прикрыл глаза и вспомнил о звонке к Оксане. Вот блеять, она ж выебет мозг.

Теплая вода медленно наполняла пространство, окружая меня теплотой и успокоением. Однако, в моей голове все еще раздавались эхом зловещие крики и стоны, давящие на мое сознание. Я непроизвольно рыкнул и ударил по краю. Поднявшись из ванны, я пошёл в гостиную, где висело несколько темных картин и тускло светила ночная лампа. Я почувствовал ощущение острого взгляда на шее и оглянулся за спину, чтобы убедиться, что кроме меня нет никого. В комнате царила тишина, и я набрал воздуха в легкие, пытаясь уловить запах дыма или чего-то еще подобного или цитрусов.

Но воздух был чистым, заполненным только ярким ароматом свежести мыла и меня в целом. Скомкав мокрое полотенце и намотав его на голову, я направился в спальню. Мебель была проста, но уютна. Здесь меня ожидало кровать с чистым белым постельным бельем и маленький шкаф со светлыми деревянными дверцами. Я коснулся поверхности кровати, словно искал уверенности и защиты в ее простоте.

Я чувствовал себя утомленным и израненным, как будто претерпел физические и эмоциональные муки. Однако, мои мысли вновь обратились к Оксане, которую я должен был позвонить. Сила воли и желание разобраться во всем том, что произошло, подтолкнули меня к телефону. Я набрал ее номер и с тревогой ожидал ответа. Звонок продолжался несколько мгновений, но к моему облегчению, голос Оксаны наконец раздался в трубке.

– Алло? Сережа? – сказала она, ее голос звучал озабоченно и немного утомленно.

– Привет, это я. – ответил я, стараясь сдержать раздражение в голосе. – Ты в курсе что за чертовщина произошла в Битцевском парке, Оксана? Я был там и… и все это было невозможно. – на другом конце провода была короткая пауза. Я мог почувствовать, что она смутилась и была ошеломлена моим тоном.

– Ты… ты был там? – прозвучал ее шепот. – Я не знаю, что там произошло. Это целая история, которую мне не придется рассказывать тебе, но и сама знать не хочу. Ты в безопасности? Ты ничего не почувствовал… странного? – спросила она. Я молчал на секунду, задумываясь, чувствуя, что все еще окружен ужасом, но я был на расстоянии от этого проклятого места. Был ли я в безопасности? Я не был уверен. И не был уверен, что в безопасности она.

– Я… не знаю, Оксана. Все было так странно и пугающе. Я ощущал все происходящее, словно был частью этого кошмара. Но я в безопасности сейчас. Ты сама как, всё хорошо? Как дома, родители, Лёха. – ответил я, стараясь утешить ее и самого себя. Мы продолжили разговаривать, обмениваясь вопросами и ответами, но в глубине души у меня все еще осталось ощущение, что я только поверхностно коснулся истинной сущности того, что произошло в Битцевском парке. Спустя пару часов меня уже начало клонить в сон, и я, попрощавшись с женой лег спать.

73-летний Владимир Дудукин – с ним маньяк расправился в ноябре 2005 года. Пробив ему голову пятью ударами молотка, Пичушкин сначала вставил в рану палку, а затем заменил ее пустой бутылкой из-под водки. После этого обезображенные трупы в Битцевском парке стали находить с пугающим постоянством – аппетиты маньяка росли, интервалы между убийствами с каждым годом сокращались. Я старался поймать его по горячим следам, в итоге я остановился и стал ждать, когда он ошибется. Только в ноябре-декабре 2005 года он убил семь человек, а всего за этот год он расправился с десятью жертвами. Но еще шли облавы на него.

Еще одной жертвой маньяка в марте 2006 года стал 25-летний Махмуд Жолдошев. 14 июня 2006 года я был в патруле, когда 36-летняя Марина Москалева пошла погулять в парке ночью. Незадолго до рокового свидания у Марины сломался телефон, и для связи с оставшимся дома сыном она оставила номер маньяка. В парке маньяка ждал сюрприз: все колодцы, куда он мог скинуть тело Москалевой, были забетонированы – такое решение приняло милицейское руководство. Долго маньяк водил спутницу по лесу, тщетно пытался отыскать открытый колодец, и я ходил за ними.

Момент – удар молотком в голову, я достаю пистолет из кобуры, снимаю с предохранителя и перезаряжая его, выскакиваю из-за кустов на маньяка с пистолетом в руках. Но он решил оказать сопротивление, но не рассчитал сил, и я одним ударом к уху вырубил его, заковал в наручники и повез в отделение для установления его личности и допроса. По пути он был еще в отрубе, но за то, когда я пристегнул его к столу он оклемался. Доверять мне допрос было огромной ошибкой.

Увидев меня, он подскочил, и я с силой швырнул его на стул перед моим столом. Взгляд его был недоверчивым, но я был уверен, что у меня есть преимущество – он не знал о моих собственных кошмарах и потаенных сил. Тихим, но настойчивым голосом я начал допрос.

– Как ты посмел?! – прошипел он, словно змея, чьи кольца сковали его в стальном захвате.

Его тело напряглось в отчаянной попытке вырваться, но тщетно. Я же, напротив, одарил его спокойной, почти ласковой улыбкой, которая, я знал, должна была действовать на него подобно укусу скорпиона. Улыбка, в которой читалась непоколебимая уверенность в абсолютном контроле над ситуацией, над ним.

– А ты как осмелился? – проговорил я, мой голос звучал ровно и безмятежно, словно тихая заводь, в которой таятся глубокие течения. – Ты допустил фатальную ошибку, недооценив меня, мой бедный друг. Тебе следовало знать, что я изучил тебя до мельчайших трещин в твоей душе, до каждого порока, что ты прячешь за маской напускной дерзости. Все твои трюки, все дешевые уловки – они для меня, как раскрытая книга. – мои слова, словно лезвие, рассекали воздух, каждое из них обжигало болью, обнажая неприглядную правду. – Твой дед, пропитанный алкогольным смрадом, изливал свою ярость на твою детскую психику. А твоя мать… эта прожженная лицемерка, безразличная к твоим страданиям, сбрасывала тебя к нему, словно ненужный груз. В то время, как ты, маленький, отчаянно пытался заслужить ее любовь, заискивал перед ее отчимом, попутно копя в себе яд ненависти к своей сестре, на которую срывался за все грехи, что терзали твое израненное сердце. – каждое предложение было подобно удару, точно рассчитанному и намеренно жестокому.

Я не отводил взгляда от его глаз, пытаясь уловить хоть малейшее колебание, тонкую трещинку в его каменном лице, любую слабину, выдающую внутреннюю бурю. Он силился сохранить невозмутимый вид, но я видел, как вздрагивают его скулы, как дрожит его нижняя губа, как под тонким налетом наигранного хладнокровия проглядывает испуг, словно зверь, загнанный в угол. Моя уверенность лишь крепла, видя, как его маска аморальности, тщательно им выстроенная, медленно, но верно, сползает, открывая истинную, уязвимую сущность.

Когда вопросы стали более проникновенными и перекликающимися с самым глубоким содержанием происшедших событий, он начал терять свою скрытность. Он вдруг замер, его глаза широко раскрылись, а пот от волнения выступил на его лбу. Уверенность, которой я обладал, заставила меня углубиться в его сознание и разобраться в его мотивах и темных намерениях. Я был решительным, неуязвимым – это было мое проклятие и моя сила. Мое внутреннее пламя было готово сжечь все лживые ответы и маскирующие маневры.

Нужно было только дать шанс его истинной сущности проявиться. Я продолжал настаивать на своих вопросах, вскрывая глубину его рассуждений и доводя его до края отчаяния. Часы шли медленно, когда мы наводили справки, проводили перекрестные допросы и пристально наблюдали за каждой его реакцией. Он пытался манипулировать нами, но я и Виктор не поддавались его уловкам. Мы настоятельно призывали его к сотрудничеству, понимая, что только так сможем добраться до истины. Когда подозреваемый понял, что его обман не проходит, его ярость стала все сильнее.

Он начал издавать угрожающие звуки и шуметь, пытаясь освободиться из наручников. И в определенный момент мне сорвало крышу, и я стал его избивать, меня от него несколько раз оттаскивали дабы я не убил эту ебучую гниль. И вот, после нескольких часов моральной борьбы с периодическими избиеньями, подозреваемый внезапно застыл. Я заметил эмоциональное трепетание на его лице, слабость в его голосе. Это был мой шанс и продолжил допрос, все более настойчиво, и неожиданно он начал раскрывать детали, которые могли быть ценными для нашего расследования. Получая куски информации из его дробного признания, я собирал пазл расследования. Я задавал дополнительные вопросы, чтобы уточнить каждую деталь, и подозреваемый терял контроль над ситуацией. Его стены обороны рушились, и он становился все более и более растерянным.

Наконец, когда я почувствовал, что получил достаточно информации, я остановил допрос. Подозреваемый, по-прежнему пристегнутый к столу, выглядел изможденным и побежденным. Он понял, что я знаю гораздо больше, чем он хотел признаться, и попытки продолжить его игру были бессмысленными.

Теперь наш преступник был лишен сил и свободы, а я владел информацией, которая могла помочь в нашем расследовании. Мы оставили его на время в комнате для обдумывания его положения, ведь я знал, что он не сможет сбежать или причинить вред. Протокол допроса я передал начальству, и теперь моя работа в Москве была завершена.

После долгого и напряженного допроса я почувствовал истощение, пронизывающее мое тело. Когда наконец я покинул полицейский участок и отправился на квартиру, меня охватило ощущение измученности и боли. Кровь на моей руке напоминала мне о тяжелой ночи, когда мне пришлось применить силу. Дома я с трудом преодолел ступеньку, ощущая каждую большую ногу, будто она ведет меня через болото. Я провалился на диван, лишь слабо улыбаясь, когда моя жена находила ободряющие слова и протирала кровь с моей руки.