Аномальный Наследник. Аристократ

– Господин, некий аристократ сейчас беседует с Глебом и Борисом рядом с усадьбой, – с ходу выдал причину своей тревоги Короткий.

Запустив руку в верхний ящик стола, я пулей вылетел из кабинета.

– Подробности. Кратко, – на бегу велел я.

– Нам замигала фарами встречная машина, когда мы подъезжали к усадьбе. Я проигнорировал согласно инструкциям. Тогда машина нагло преградила нам дорогу. Таранить не стал, посчитав риск неоправданным. Из машины вышел аристократ, Глеб узнал его. Больше агрессии проявлено не было, он вежливо предложил братьям побеседовать.

– Чудинов? – прошипел я, когда бежал к воротам.

– Эм… да. Вроде так Глеб его назвал.

– Понял. Без лишних движений. Конфликт нам ни к чему.

Я сбросил вызов.

Люди Годунова решили-таки обострить ситуацию.

Но нужно ли мне выходить? Могу я доверить беседу со взрослым аристократом, явно опытным в манипуляциях и провокациях, двум подросткам-простолюдинам?

Ответ напрашивается сам собой…

И потом, даже если меня там не будет, через братьев люди Канцлера смогут до меня добраться.

Но главное – мне не хочется, чтобы парни остались без поддержки, если этот урод решит их вывести.

Я должен быть рядом.

– Открывай! За мной не лезь! – издали крикнул я охраннику. И тот резво бросился к калитке.

Оказавшись за забором усадьбы, я сразу увидел две машины и группу мужчин: Чудинова, беседовавшего с братьями в пятидесяти метрах от меня; Короткого, настороженно наблюдавшего за ними чуть издалека; ещё двух мужиков, стоявших возле автомобилей.

Но что удивительно, на улице были и другие люди. Да, иногда по тротуару вдоль дороги прогуливаются аристократы или их Слуги. Но ни разу на моей памяти на улицах нашего закрытого квартальчика не было столь оживлённо.

Форкхово дерьмо…

– О, Аскольд, добрый вечер! – увидев меня, помахал рукой Чудинов. – Не присоединитесь к нашей беседе?

Я подошёл ближе, кивнул братьям. Оба были сильно напряжены.

– Здравствуйте, Георгий Максимович, – сдержанно произнёс я.

– А почему так холодно? – улыбнулся Чудинов и протянул мне руку.

Желание сжать его кисть альтерой было сильным, но я мгновенно подавил это подростковое буйство гормонов.

– Ваш водитель своей опасной ездой напугал моего товарища, – сказал я ровно, ответив на рукопожатие.

– А, прошу прощения за это недоразумение. Уж очень мне хотелось побеседовать с кем-нибудь из вашей семьи. А тут увидел машину и не смог удержаться, – с деланным добродушием произнёс Чудинов.

Повторяется…

Ну да Форкх с ним.

– И что же вас настолько взбудоражило, что вы были готовы нарушить правила дорожного движения? – с улыбкой спросил я. Раз уж у нас тут разговор в стиле «добрых товарищей», подыграю гаду.

– Взбудоражило? – переспросил он, – О да… Это слово подходит как нельзя иначе. Знаете, меня безумно будоражит ваша тётя, Аскольд, Борис. Ваша мать, Глеб, бесконечно прекрасная женщина.

– Спасибо, – процедил Глеб.

– Последнее время я думаю только о ней, – продолжил заливаться соловьём мерзавец, – о её будоражащей фигуре, её дивном личике. Она дважды отвергла моё приглашение на свидание, но я не собираюсь сдаваться. Я покорю её прелести!

– Георгий Максимович, не стоит говорить такие вещи в нашем присутствии, – произнёс я, выпустив немного Ауры.

– А? – сбился он. – Отчего же? Очень даже стоит. Я не скрываю, что хочу обладать Мари. Она не сможет мне противиться!

Краем глаза я уловил, что братья едва держатся.

– Георгий Максимович, – повторил я, добавив ещё Ауры. – Настоятельно прошу, давайте не будем обсуждать это.

Он поджал губы, его тело пробила лёгкая дрожь.

Форкх меня дери… Чудинов пытается сопротивляться моей Ауре. Да, я сдерживаюсь. Да, я использовал её на нём раньше.

Но он всё равно должен испытывать страх.

И ведь испытывает, я вижу. Но… как-то странно борется. Без достоинства…

Форкхово дерьмо! Да его накачали своим подобием Ауры Годуновы!

– Я… Я… я добьюсь её! Вот увидите! Скажу ей, что если согласится со мной пойти в ресторан, больше не стану ей этого предлагать, – зачастил Чудинов.

Я же вновь добавил Ауры, чтобы выбить из него «восхищение» Годуновыми.

– А потом… она согласится, – взгляд Чудинова стал безумным. – И когда мы будем одни, я возьму её! Слышите! Если она начнёт сопротивляться, значит, пойдёт против воли аристократа! У неё не будет выбора! Я возьму её! Прямо в рест…

Я почувствовал, как альтера собирается у кулака Бори. Я увидел, как дернулась рука Глеба…

Гнилые чресла Форкха, садомирующие сарнитов!

Моя тяжёлая ладонь, не усиленная какой-либо энергией, звучно хлопнула по щеке провокатора.

Чудинов схватился за опалённую щеку, попятился и уселся на задницу. Полными ужаса глазами он смотрел на меня.

– П…простолюдин ударил аристократа! Ударил аристократа! Ударил!!! – обезумевшим голосом завопил Чудинов. – Хе-хе! Ударил…

Снег под ним окрасился в жёлтый. В тот момент мне стало ясно, что вряд ли когда-нибудь эта мразь ещё сможет выполнить чьё-нибудь секретное поручение. Каким бы хитрым и изворотливым ни был Чудинов – воля его слаба. Психика не выдержала две противоборствующие Ауры.

– Простолюдин напал на аристократа!