Мой маленький сорванец. Как воспитывать гиперактивного ребенка и не сойти с ума
Если история развития и привязанности одного из родителей была напряженной и это не было проработано, не исключено, что ему будет трудно установить связь с ребенком. Он или она отстраняется – также часто неосознанно – от повседневного взаимодействия, так что партнер становится центральной фигурой привязанности ребенка. Если второй родитель при этом является «привратником», обе формы поведения усиливают друг друга.
Даже если многие из этих динамических процессов протекают подсознательно, в долгосрочной перспективе они могут ограничить функциональность семьи. Многие дети не высказывают своего предпочтения напрямую, выражая его тем, что родитель, который в настоящее время находится у них на вершине рейтинга любви, должен почистить с ними зубы, искупать и уложить спать. Или, когда им становится больно, они протягивают руки к своему номеру один, несмотря на то что доступны и мама, и папа. Хорошо, если другой родитель не реагирует обиженно («Я, наверное, не так важен») и не отстраняется еще сильнее, а продолжает проявлять участие и заботу.
Вся семья выиграет, если родители будут постоянно проявлять самокритичность. Наградой за это может стать укрепление привязанности внутри семьи, а также облегчение повседневного бремени для отдельных ее членов.
Быть родителем – это то, чему мы учимся с ребенком день за днемРебенку нужен по крайней мере один любящий человек – объект привязанности. В идеале он должен считать себя абсолютно важным и незаменимым для малыша. Уже на биологическом уровне родители реагируют на свое дитя. Когда младенец плачет, и у матери, и у отца повышается кровяное давление, температура тела и частота сердечных сокращений. Но важно и то, что родители теперь чутко заботятся о ребенке. Чуткость – это готовность обращать внимание на сигналы ребенка, разгадывая их, а затем так же быстро, адекватно и с любовью реагировать на происходящее[18].
При этом родители редко знают с самого начала, какая именно реакция будет стопроцентно адекватной. Выяснение этого – тоже процесс обучения; как правило, со временем мама и папа все больше и больше узнают своего ребенка и в какой-то момент начинают понимать более тонкие сигналы: например, если он издает вот этот пыхтящий звук, значит, он голоден. Когда он вот так гребет ручками, словно веслами, он хочет играть. Первые месяцы жизни малыша – чрезвычайно напряженное время еще и потому, что именно тогда происходит знакомство с родителями.
Изучение животного мира показывает, что активное отцовство встречается только у 3–5 % видов млекопитающих[19]. Мы уже говорили о тамаринах и игрунках. Как правило, у животных отец поддерживает мать, которая выполняет большую часть действий по уходу за потомством. И во многих человеческих семьях о младенце заботится в основном мать.
Тем не менее, как мы уже видели, отец тоже является важной и даже центральной фигурой привязанности в жизни детей. Папы тоже способны заботиться о ребенке и быть главным предметом любви или же разделить это первенство с мамой, ведь часто именно она решает, насколько ему это позволено и компетентен ли он.
Быть родителем – это то, чему мы учимся с ребенком день за днем. Это в равной степени относится как к матерям, так и к отцам. Заботливые папы тоже выделяют окситоцин, известный как «гормон привязанности», при общении с детьми – например, когда обнимают их и прикасаются к их коже. Мы уже знаем, что уровень тестостерона у будущих отцов снижается[20]. Высокий уровень этого гормона связан с доминированием – а это может помешать эмпатии при уходе за ребенком. Предполагается, что благодаря пребыванию рядом с младенцем уровень тестостерона, уже снизившийся во время беременности партнерши, продолжает уменьшаться. Если в семье практикуется совместный сон, то есть все спят на одной большой кровати, спад тестостерона особенно выражен. Также было выявлено, что высокая степень поддержки со стороны отца оказывает положительное влияние на самооценку ребенка старшего возраста[21]. Таким образом, вклад отца окупается в долгосрочной перспективе.
4. Как уравновешиваются автономность и привязанность
Время чтения: 7 минут
Все люди несут в себе две внутренние потребности: в привязанности и исследовании. Исследование – это самостоятельное, автономное изучение мира и получение собственного опыта. В отношениях между родителями и детьми желание быть независимым играет такую же важную роль, как и потребность в привязанности.
Это относится к связям и между взрослыми людьми: все мы иногда жаждем близости и общности, а в других случаях, наоборот, хотим что-то создавать и испытывать самостоятельно.
Дистанция и близость – основные и важные потребности человека, и дети здесь не исключение. Когда в семье удается гармонично сочетать потребности в привязанности и автономности, закладывается важный фундамент для ощущения удовлетворенности межличностными отношениями уже в более позднем возрасте.
То, насколько нам нужна привязанность и как далеко мы можем или хотим продвинуться полностью самостоятельно, частично зависит от личности и опыта, а также от возраста и уровня развития.
Дети балансируют между безопасностью и приключениямиСистема привязанности ребенка особенно сильно активизируется при усталости, боли, болезни и страхе разлуки, а также когда малыш попадает в чужую среду. Все эти обстоятельства сигнализируют ему, что появилась возможность убедиться в своей фигуре привязанности. Так обеспечивается гарантия того, что он получит помощь, когда это будет необходимо.
С другой стороны, если ребенок хочет изучить мир, быть настоящим сорванцом, активизируется его потребность в исследовании самостоятельном. Прежде всего это желание реализуется через игру.
Чем старше ребенок становится, тем больше он отдаляется от человека, к которому привязан. Конечно, в первую очередь это напрямую связано с повышением мобильности: в какой-то момент он обучается ползать, передвигаться на четвереньках, ходить, бегать и лазать. Однако возможность исследовать окружающую среду связана и с тем, что в процессе своего взросления ребенок развивает все больше навыков, позволяющих ему справляться с разлукой с людьми, к которым он привязан.
Итак, ребенок постоянно балансирует между привязанностью и исследованием.
Почему фаза автономности – это не «период упрямства»Маятник привязанности и исследовательского энтузиазма может в один момент качнуться с одного полюса на другой. Тогда родители должны быть в состоянии отреагировать на это немедленно и адекватно. Это не всегда легко, особенно когда ребенок с негодованием отказывается от помощи близкого и решительно заявляет: «Я сам!» – даже если дождь на улице упрямо опровергает это утверждение, а автобус отходит через пять минут. Или когда в парке малыш устремляется к утиному пруду, в то время как мама секунду назад напомнила, что надо поторопиться, чтобы еще успеть зайти в магазин.
Поскольку в таких ситуациях поведение детей противоречит родительским ожиданиям, фазу автономности и сегодня часто называют «периодом упрямства». Однако это определение сбивает нас с толку – оно будто ошибочно подразумевает, что ребенок ведет себя так нарочно, чтобы противостоять родителям и создать проблему. На самом же деле родители не имеют к подобному поведению никакого отношения – за ним стоит важное стремление ребенка к автономности, которое диктует ему его эволюционное наследие и без которого он ничему не научился бы.
Об этапах развития и процессах когнитивного созревания, которые в это время протекают у ребенка, мы еще поговорим более конкретно. В любом случае полезно всегда помнить об этих предпосылках, потому что они позволяют понять и оценить поведение малыша. Родитель, который не приписывает ребенку злонамеренности, скорее произнесет ласково: «Я знаю, ты хочешь застегнуть молнию сам, но сейчас мне нужно сделать это за тебя, потому что автобус ждать не будет!» И ему, скорее всего, придет в голову предложить ребенку конструктивное решение проблемы: «Ты можешь расстегивать и застегивать молнию в автобусе!»
Привязанность – это аккумулятор, который дает энергию для познания мираВажно понимать: ребенок всегда «решает» сам, что активизировать в данный момент – свою потребность в привязанности или свое стремление к исследованию. Слово «решает» заключено в кавычки, потому что маленький ребенок не делает этого сознательно, он об этом и не думает. Тем не менее он достаточно компетентен, чтобы чувствовать, что ему нужно и чего он хочет именно сейчас. Например, если малыш упал и больно ударился или даже просто испугался, падение активизирует его систему привязанности. Своим плачем он хочет сказать: «Пожалуйста, возьми меня на ручки и утешь!» При привычном, любящем физическом контакте ребенок сможет снова зарядить свой «аккумулятор привязанности» и вскоре опять вернется в игру. Удастся ли ему это, во многом зависит от качества привязанности.
Чем меньше ребенок, тем больше он будет проявлять привязанность, и это совершенно естественно. Грудничок может лежать под дугой с игрушками в течение 10, 15 или максимум 30 минут – после этого он начинает звать мать или отца. То, что в нашей культуре часто называют «беспокойством», – просто поведение привязанности. Младенец достаточно изучил мир и хочет просто снова оказаться на руках у мамы или папы.
Ребенок постарше играет на детской площадке, качается, скатывается с горки и карабкается обратно. Многое из этого он уже может сделать самостоятельно, без помощи родителей. Тем не менее он будет поддерживать зрительный контакт со взрослыми и «без необходимости» кричать: «Ма-а-ама!» Это типичное поведение привязанности детей в возрасте от пяти лет и старше.
Будет гораздо лучше, если родитель с любовью ответит: «Я тебя вижу, я здесь!» – вместо того чтобы, подняв глаза от телефона, раздраженно бросить: «Что опять случилось? Неужели ты не можешь поиграть сам хотя бы пять минут?» В этом случае ребенок получает следующее негативное послание: «Моя потребность – это бремя». Если это ощущение повторяется часто, оно может стать основным настроением, которое, например, помешает выросшему ребенку формулировать свои потребности партнеру и воспринимать их всерьез.
Привязанность укрепляет автономность ребенкаМысль о том, что можно избаловать маленького ребенка близостью и безопасностью и таким образом подтолкнуть его к несамостоятельности, в корне неверна. В основе того, что ребенок привязывается к своим родителям, лежит биологическая программа, цель которой – обеспечить его выживание. Вот почему так важно быстро реагировать на сигналы, которые подает младенец, чтобы защитить его от фрустрации основных базовых потребностей. Чем младше ребенок, тем меньше у него возможностей для переговоров. Все рекомендации «закалять» младенца с раннего возраста и познакомить его с разочарованием – полностью устаревшие. Наоборот, важно отреагировать как можно быстрее. Младенца невозможно избаловать, потому что он полностью зависит от людей, к которым привязан, и очень нуждается в них. Младенец не способен манипулировать, потому что не умеет предвидеть и не может изменить свою точку зрения, ставя себя на место родителей, – а для умения притворяться это главное.
Когда маленький ребенок получает важный опыт того, что его стремление к привязанности осознается, это только укрепляется в нем – ведь родители являются его убежищем. Тогда его потребность в привязанности спокойна, он может заняться исследованием мира. Джон Боулби отмечал: если малыш воспринимает своих родителей «как ободряющих, поддерживающих и сотрудничающих, он чувствует, что чего-то стоит, верит в готовность других помочь и получает позитивную модель, на основе которой сможет формировать будущие отношения. Кроме того, возможность доверительно исследовать окружающую среду и эффективно действовать в ней будет способствовать развитию его деловых качеств»[22]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Bowlby, 1973/2006, с. 359 в ориг., перевод Grossmann. (Прим. авт.)
2
Антиавторитарное (демократическое) воспитание – взаимодействие с детьми на основе уважения и доверия, благодаря чему ребенок учится сам решать проблемы и отстаивать точку зрения. (Прим. ред.)
3
Разрешительное воспитание подразумевает отказ от конфронтаций с ребенком, родители в целом предъявляют малое количество требований к малышу. Таким образом детское поведение как бы поставлено на саморегуляцию. (Прим. ред.)
4
Сторонники этого движения уверены, что традиционное воспитание основано на насилии и попытках сделать из ребенка объект желаний родителей. На самом же деле детям не нужно ничего, кроме простого присутствия взрослых, и они способны учиться без подсказок, используя социальную насмотренность. (Прим. ред.)
5
Brisch, 2015; Strüber, 2016. (Прим. авт.)
6
Ср. напр. Yoichi/Hamer et al., 2008; Marniemi/Kronholm et al., 2002; Batty/Rudd et al., 2017. (Прим. авт.)
7
Ср. напр. Ahnert, 2010. (Прим. авт.)
8
Ребенок и уход за ним. – М.: Попурри, 2018. (Прим. ред.)
9
Ср. Siegler/Eisenberg/De Loache, 2016. (Прим. авт.)
10
Grossmann/Grossmann, 2012. (Прим. авт.)
11
Renz-Polster, 2009. (Прим. авт.)
12
Ср. Ahnert, 2010. (Прим. авт.)
13
Spitz, 2004. (Прим. авт.)
14
Ср. Bowlby, 1969. (Прим. авт.)
15
Grossmann/Grossmann, 2012. (Прим. авт.)
16
В привязанности важно знать о двух понятиях. Ребенок обращается к своим родителям, потому что они обеспечивают защиту и заботу, что в английском языке называется привязанностью (attachment). Таким образом, речь идет прежде всего о системе безопасности. В то время как поведение родителей можно охарактеризовать как систему заботы и защиты. Конечно, взрослые тоже привязываются к своему ребенку (это называют bonding), но именно в том смысле, что они готовы быть источником безопасности в жизни своего ребенка (Brisch, 2015) (Прим. авт.)
17
Импринтинг, или запечатление – в психологии формирование паттернов поведения и убеждений, которые чаще всего формируется в ранние периоды жизни (Прим. ред.)
18
Grossmann/Grossmann, 2012. (Прим. авт.)
19
Strübner, 2016. (Прим. авт.)
20
Renz-Polster, 2009. (Прим. авт.)
21
Strübner, 2016. (Прим. авт.)
22
Ср. Bowlby, 1982, с. 378 в ориг., перевод Grossmann (Прим. авт.)
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
