Медальон

Каждый раз переступая с ноги на ногу я жмурюсь от томящего предчувствия, что вот-вот либо погрязну в болоте по шею, либо разобьюсь в лепешку.

Но моим мрачным мыслям не суждено сбыться, так как мы внезапно вышли на крутой склон.

Наученный горьким опытом Мэкхья предусмотрительно выставил руку позади себя, этим нехитрым знаком давая понять, чтобы я остановилась и не столкнула его вниз.

Я нетерпеливо выглядываю из-за его плеча и буквально теряю дар речи.

Невероятно красивая картина открывается взору. Склон ведет к берегу озера, вода в котором, несмотря на промёрзлую погоду, манит к себе своим спокойствием.

Ее поверхность красивая и гладкая, только лишь ветер пускает временами легкую рябь.

– Нам нужно добраться к озеру прежде, чем мы продолжим путь.

Я вопросительно смотрю на него. На сами вопросы он редко отвечает, так что лучше буду смотреть с удивлением.

– Для того чтобы напиться перед тем, как мы пустимся в горы, – просто поясняет он.

А где же сложные ответы в индейском стиле сбивающие с толку?

Уперевшись одной ногой в начало обрыва, он галантно подает мне руку, словно приглашая на танец.

– Склон очень крутой, ступив, сразу беги вниз. Не забудь откинуть корпус назад. Даже если оступишься, ты покатишься вниз, как с горки, и приземлишься удачно.

– А если…

– Корпус назад и ничего не бойся, к тому времени, как ты окажешься внизу, я перехвачу тебя.

Я недоверчиво встаю на скат, хмуро гляжу на него из под полуопущенных ресниц, всем видом ещё раз давая понять, что затея оставляет желать лучшего, и бегу вниз. С каждым шагом набирая скорость все больше и больше, чтобы взлететь, как птица.

Но чем ниже я спускаюсь, тем сильнее приятное чувство полёта и легкости сменяется паникой.

– Я не смогу остановиться, я плюхнусь прямо в озеро, – тараторю, ничего не видя перед собой.

Стальной хваткой индеец ловит меня буквально в двух метрах от большой воды. Потеряв равновесие, мы оба катимся по мокрому берегу.

Наскоро освободившись из его слишком крепких объятий, я замечаю, что индеец даже не пытается встать. Наоборот, раскинув руки, словно на пляж пришёл, лежит и дышит полной грудью. По какой-то неведомой причине, вся эта ситуация кажется мне до ужаса театральной.

Не выдержав, я начинаю хохотать на весь лес. Смех льется рекой, забирая напряжение и унося его далеко за темные горизонты, а потом веселым эхом снова возвращается ко мне. Забытый мною детский гогот не прекращается, пока в конце концов у меня не заколет живот. Обхватив его руками, я падаю на колени сотрясаясь от судорожных вздохов.

Мэкхья же привстает на локтях и пристально смотрит на меня.

На его лице читается недоумение.

– Ты  надо мной смеёшься? – угрожающим тоном спрашивает он.

Я замираю, нерешительно подняв на него блестящие от смеха глаза. Последние искры улыбки растворяются в морщинках у уголков губ.

Наступает напряженная тишина. После чего, он с деланным прищуром широко улыбается.

На душе вдруг становится так щемяще уютно, что я, не выдержав, спрашиваю:

– Ты разве умеешь улыбаться?

– Ещё как, – демонстрируя свои белые зубы ещё шире улыбнулся он.

Я заробела. Впервые вместо настороженного, почти злого лица, вижу искреннюю улыбку. Растерявшись, я резко отворачиваюсь и нетвёрдой поступью иду к воде.

Главным образом чтобы умыть горящее от смущения лицо.

Угрюмый и молчаливый индеец нравится мне куда больше. Определенно больше.

Глава 7

Я опускаюсь на колени у самого берега и не оглядываясь на индейца, деловито зачерпываю ледяной воды. На вкус она не хуже любой родниковой, сладкая и освежающая – взбодрила бы даже покойника.

Утолив жажду меня вдруг осеняет что, пора перестать настороженно относиться к Мэкхьи. Если уж не доверия, то как минимум уважения он заслуживает.

По сути, всю дорогу я пыталась его разговорить и вот, он сказал больше двух фраз, как я сразу растерялась.

Молчит- плохо. Говорит- ещё хуже.

В любом случае, он мне помогает. Не понимаю зачем и почему, но спас буквально из лап ночных злодеев. Возможно, у него были более приятные планы на эти пару дней, вместо того чтобы тайком пробираться через весь лес в такую промёрзлую погоду.

И если откинуть факт, что он бесконечно сильно выводит меня из себя своими завуалированными ответами – он очень неплох собой.

Подозрительно привлекательный для мужчины, тем более для индейца.

Незаметно, как мне кажется, оглядываюсь в пол оборота, а его и след простыл. Он же только что....

– Не меня ищешь? – звучит где-то слева.

Индеец, довольно ухмыляясь, сидит чуть позади меня.

Вытерев лицо тыльной стороной ладони, я вежливо уступаю ему своё место. Выглядело это явно глупо, на огромном берегу кроме нас ни души, а я веду себя словно в очереди у телефонной будки стою.

Окончательно растерявшись, я подумываю вовсе уйти подальше, но взгляд из-под внезапно угрюмых бровей дает понять, что лучше остаться.

Внутри вся съёжившись от резкого скачка его и без того непредсказуемого настроения, я не спорю, присаживаюсь на безопасном расстоянии.

Умыв лицо и даже не поморщившись будто на улице июль, а не октябрь, он приказывает мне:

– Опусти его в воду.

– Что? – со слухом проблем у меня нет, но приказной тон явно начинает выводить из себя.

– Медальон. Опусти его в воду.

Зачем? Чуть не сорвалось у меня с губ.