Зачарованный дом

– Снимайте пальто, – велел Владимир Алексеевич гостье.

Несколько минут спустя, после помощи старика Емельянова, они сидели за покрытым голубой скатертью столом на кухне и ели жареную яичницу с колбасой, слушая, как трещат дрова в камине.

– Камин – это единственный источник тепла в доме? – поднесла ко рту рюмку с успокоительными каплями, гостья.

– Есть еще газовый котел! – ответил Владимир Алексеевич. – Но мы так и не знаем вашего имени, отчества?

– Татьяна Алексеевна! – она поднесла руку ко лбу. – Голова кружится!

– Вам необходимо отдохнуть! – забеспокоился Владимир Алексеевич и, несмотря на протесты гостьи, отвел ее в комнату дочери, где уложил в кровать.

Изнемогающий от любопытства, старик Емельянов возбужденно пританцовывал в коридоре, когда Владимир Алексеевич тихонько прикрыл за собой дверь.

– А твоя дочь, где же?

– В моей комнате!

Они мигом приоткрыли двери и, заглянув, убедились, глядя на безмятежное лицо спящей Арины, что все в порядке.

Старик Емельянов бесцеремонно дернул за рукав хозяина дома, потащил его в гостиную, к мягкому креслу и камину.

– Какова история! – выдохнул он.

– Диковинная, – согласился Владимир Алексеевич и подскочил, с соседнего участка послышался шум голосов.

Сквозь оконное стекло, свидетели наблюдали за чередой людей, медленно спускающихся во двор.

– Гляди-ка, тут сплошь старина! – заворожено наблюдая за одетыми по моде позапрошлого века, вельможами и слугами, произнес старик Емельянов.

В этот момент в распахнутых дверях особняка показались растерянные мужчины в кожаных куртках с фуражками увенчанными красными звездами.

– Комиссары! – перекрестился Емельянов.

Следом вышли ученые.

– Митя! – ахнул Владимир Алексеевич и бросился на улицу.

– Не знаю, где мы были, – дрожа всем телом, сообщил Митя и, сделав крупный глоток мятного чая из чашки, устало вздохнул.

– Все люди пропали, кроме ученых, – возбужденно выкрикнул, вбегая в дом, старик Емельянов, – полицейских я уже вызвал!

– Твоя мама приехала! – указал на свою комнату, Владимир Алексеевич.

– Мамочка, – простонал Митя и, не спрашивая разрешения, побрел в комнату, где улегся на покрывало, рядом с матерью.

– Прямо сонное царство! – пробормотал Владимир Алексеевич.

Между тем, соседи развили бурную деятельность. Разобрав ученых по своим домам, напоив, накормив, они с полным знанием дела заявили подъехавшим следователям о крайнем нервном истощении возвращенцев.

Не успели они закрыть рты, как телевизионщики, прознавшие о сенсационной истории, принялись задавать вопросы.

– Куда делись остальные: вельможи, слуги и красные комиссары?

– Растворились в воздухе!

– Ну да, это не их время.

– Эпоха на дворе другая.

Делились догадками соседи.

– А, что с учеными? – нацелив объективы телекамер на взволнованных людей, спрашивали телерепортеры.

– Уснули!

– Понятно, – медленно произнес следователь.

Операторы развернули объективы телекамер к нему.

– Не знаю, – рассуждал следователь, – все это очень странно, не могу найти случившемуся никакого объяснения.

– Зачарованный дом, – выкрикнул старик Емельянов, – здесь, всегда пропадали люди и кто ведает, может, пропадали даже толпы людей, а мы ничего не знали!

Между тем, двор особняка и прилегающую к нему улицу заполонили грузовички и газели, увешанные круглыми антеннами и надписями, возвещающими прохожим о приезде областного, российского и бог весть еще какого, телевидения. Газетчики не отставали, ловко лавируя между людьми, на лету хватали новости, исписывая мелким неразборчивым почерком записные книжки.

Прыти у старика Емельянова поубавилось. Пятясь с родственниками к своему дому, он неумело защищался от настырных приставаний пишущих проныр.

Владимир Алексеевич в некотором замешательстве уставился на десяток машин «скорой помощи» потеснивших автомобили телевизионщиков.

– Разве ученых отвезут в больницу?

– В исследовательский центр! – ответил следователь и добавил, обращаясь непосредственно к Владимиру Алексеевичу. – Согласитесь, вся эта история выходит за рамки нашего с вами понимания!

8

Владимир Алексеевич опустился в кресло и приглашающее посмотрел на Арину, показывая на диван, возле себя.

– Мне кажется, пора разрядить елку?

– В конце января?!

– Стало быть, пускай ёлочка еще постоит наряженная?

– Дома – искусственная, что ей сделается, а во дворе сама по себе растет! Мешают они тебе, па?

– Нисколько, – разглядывая стеклянные новогодние игрушки времен своего детства на «домашней» елке, ответил отец.

– Так пусть постоят еще месяц.