Я и Тwиндер. Статус: в поиске

– Дроби.

– Да, броби. Объяснишь?

Я вздыхаю, так как в математике никогда не была гением и говорю:

– Давай разбираться вместе.

На собрание пришло, наверно, человек сто. Сначала все родители поместились в школьной столовой и нас приветствовала директриса, женщина лет пятидесяти с модной стрижкой и как ни странно, одетая со вкусом. Увы, финские женщины за редким исключением, не умеют одеваться. Они носят хорошие вещи, но которые совсем не подходят одно к другому. Об обуви вообще разговор отдельный. Стили путаются, цвета мешаются. Я уже молчу о том, что все должно быть под фигуру, одежда должна скрывать недостатки и подчеркивать достоинства. У многих все было как раз наоборот. Саара однажды пошутила, что мне надо работать стилистом и одевать людей. Но если посмотреть на селебрити в журналах, у которых наверняка есть свои стилисты – это просто невозможно. Безвкусица в крови даже у профессионалов. Хотя, может у них и нет стилистов… Сомневаюсь, что здешние медийные лица богаты.

Кари не было видно. Не то чтобы я его ждала и выглядывала, но по сторонам несколько раз оглянулась. Может, не рискнул прийти? Уж не меня ли забоялся? Я усмехаюсь про себя.

Вслед за директрисой нас приветствует медсестра, рассказывает о времени работы, с чем к ней можно прийти и если есть вопросы у родителей – то пожалуйста, ее кабинет по коридору налево. Потом небольшую речь толкает куратор. Куратор отвечает за здоровую атмосферу в школе, решает все возникающие проблемы и ведет работу с детьми и их родителями. Если вас заботит успеваемость ребенка и его нежелание учиться, его апатичное состояние, вам кажется, что его дразнят – все вопросы к куратору. Куратор разберется, поможет, подскажет.

Затем начальная часть закончилась, и родители стали расходиться по классам. Мне надо было успеть в два.

Первым я решила пойти в класс Йессе, тут-то меня и настигает Кари.

– Привет, – говорит мне в спину.

– Привет. – Я оборачиваюсь к нему, невежливо не обернуться.

– Я чуть-чуть опоздал, с работой задержался.

– Ничего страшного ты не пропустил. Мог и не приходить.

Зачем я это сказала? Мне-то какое дело? Кари меняется в лице, улыбка спадает:

– Я хочу быть в курсе дел моих детей.

– Вилма тебе в помощь.

Вилма – очень удобная система в интернете, в ней ведется учет посещаемости, ставятся оценки, это и информационная доска, и средство общения учителей и родителей. У детей тоже есть своя страница, где они так же получают сообщения, оценки и пр.

– Ты злишься, что ли?

– Вовсе нет. Просто устала за день, прости.

Вот с чего я въелась на него? Совсем нет причин. И не так чтоб мне было неприятно его видеть. На нем новый свитер, ему очень идет.

– Красивый свитер, – замечаю я в знак примирения.

– Thanks, – на автомате отвечает он.

Мы садимся за парту, вдвоем. Учительница начинает рассказывать о планах на этот год, какие мероприятия ожидаются, как будут проходить уроки, в общем, можно было не приходить – все это было в Вилма.

– Учебный год начался отлично, – на подъеме говорит учительница Йессе, – все с большим энтузиазмом приступили к учебе. Может быть, вы что-то хотели бы заметить? Как ваши дети чувствуют себя? Ваши пожелания к работе?

Кто-то из родителей начинает хвалить отличное начало, как его ребенок с большим удовольствием ходит в школу. Здесь не ругают и не журят, особенно прилюдно. Здесь не говорят про каждого из детей и не отчитывают родителей. И даже при частной встрече учитель только говорит о том, что надо подтянуть, улучшить, над чем постараться, но никогда его речь не звучит осуждающе. Я рада, что мои дети учатся в финской школе. Критика приветствуется только по конкретному поводу, и не в адрес ребенка, а в адрес его поступка или учебы. И всегда заканчивается решением, что конкретно нужно предпринять. И если хвалят – то весь класс, а не некоторых отличников или активистов. Я люблю ходить на родительские собрания.

Как только умолк чей-то отец, я приподнимаюсь с места:

– Извините, мне надо успеть в класс дочери.

– Да, конечно, – кивает учительница, – спасибо, что пришли.

Я выхожу, Кари – следом.

Мы молча идем искать класс Хельми. Я здесь бываю два раза в году и не помню, что находится ее кабинет – они все выглядят одинаковыми. Я чуть не сворачиваю направо, когда Кари хватает меня за локоть и тянет влево. Я слушаюсь, он лучше меня ориентируется в пространстве.

Мой телефон пищит, пришло сообщение от дочери:

– Что мы сегодня будем есть?

Я останавливаюсь, чтобы написать:

– В холодильнике вчерашний суп. Разогревай и ешь.

Кари ждет. Мог бы пойти один. А потом телефон тренькает у него. Достает, читает, улыбается.

– Любовное сообщение? – шучу я.

Он протягивает телефон. Я не собиралась читать его переписку, но все-таки прочла. Хельми писала ему: