Разбитая гитара. Книга 3. Разлука

Но сейчас не было времени на раздумья. Амира молча, хоть и не без труда, поднялась с кровати.

Тело переложили с носилок в то место, где только что лежала она. Амира, превозмогая чувство брезгливости и страха, медленно легла на носилки. У выхода из палаты ей быстро бросили какую-то пижаму и одеяло и велели переодеться.

Это было не так-то просто сделать, сил после голодовки практически не осталось, но она карабкалась, как могла. Она понимала, что если все пойдет гладко, скоро ее мучения закончатся, при этом сама она останется в живых. Так ей сообщало таинственное письмо.

Переодевшись, она отдала свою пижаму сопровождавшему ее человеку, который тут же уложил ее в пакет.

Наконец, наступил долгожданный час икс. В лазарете ее завернули в полосатый матрац, матрац положили в какой-то мешок и все это бросили в огромный контейнер вместе с другими матрацами и мешками.

Как можно было догадаться, матрацы эти были списаны, контейнер поставят в грузовик, и все это добро поедет на мусоросжигательный завод. Хотелось бы, чтобы ее вытащили из этого лоскутного крематория и вытащили вовремя.

Она задыхалась. Казалось, проведи она в этом матраце еще хотя бы один лишний час, и смертельная инъекция ей больше не понадобится, она околеет и так. Вонь была просто нестерпимой.

Нужно бы как-то заснуть. Но как это сделать, когда ты и на шелковых-то простынях в своем доме ворочаешься по полночи, как неприкаянная?

Амира вспомнила, как когда-то давно в гарнизоне ее учили специальной мантре, которая помогала ей заснуть. Четок с собой не было, поэтому она начала считать на костяшках пальцев. Правая рука ее не радовала совсем, потому, что за то время, пока она дотягивалась до пальцев левой руки, можно было бы родить, наверное.

Через некоторое время она ощутила какой-то толчок и вдруг обнаружила, что лежит уже не в насквозь пропахшем человеческими экскрементами матраце и даже не на каменном полу, а на вполне вменяемой кровати, хотя и довольно скромной.

Она была все еще в той самой пижаме, которую ей дали в палате. Ее мутило. Она не понимала, как оказалась здесь и попыталась вспомнить цепочку последних событий. Вот она пытается заснуть, читая мантру в уме, а потом почему-то ничего не помнит.

Через некоторое время, по мере того, как ее сознание начало приходить в форму, она поняла, что матрац был пропитан специальным составом, наподобие хлороформа или чего-то подобного, чтобы «пациент» отключился и не наделал ненужного шума при перевозке.

Да уж, постарались. Интересно, кто стоит за ее божественным спасением. Кому понадобилось, чтобы она в очередной раз осталась в живых? Хотя чего гадать, скоро она это и сама узнает.

***

Ее глаза постепенно привыкали к темноте. Был день, но окна были наглухо закрыты плотными темными шторами, создавая романтический полумрак. Она шарила взглядом по комнате, как вдруг чуть было не подпрыгнула от неожиданности.

В кресле, стоявшем в углу, сидел Он!

Человек в черном балахоне и капюшоне, накинутом на голову. Разглядеть его было невозможно из-за темноты в комнате и черного чулка, натянутого на лицо. На руках незнакомца красовались тонкие перчатки из мягкой черной кожи.

Кто же это был? Ее раздирали сомнения. И с чего вообще она взяла, что это мужчина? А что, если это женщина?

Да нет, все-таки, это мужчина. Крупноват для женщины, плечи широкие. А там дальше – неизвестно. Бывают и женщины такого сложения, хотя и встречаются они намного реже.

У нее стало тревожно на душе. Чего хотел этот человек? Кто это был? Был ли этот тот загадочный посетитель, которого она уже однажды видела? Каковы его мотивы?

Ведь ясно же, что вытащить смертника из Бахкирутана под силу только умельцам из особого подразделения войск Патонга, причем дело это было очень рискованным, хлопотным и дорогим. И это должен был быть очень нужный человек, чтобы ради него во все это ввязываться.

Одному Богу известно, сколько пришлось отвалить, чтобы подкупить надзирателей, пронести тело в камеру и обменять на нее, а ее потом вывезти в куче матрацев. Известно ведь, что каждый, абсолютно каждый предмет, выезжавший за пределы этой тюрьмы, подвергался жесточайшему досмотру!

Должны были быть веские обстоятельства, чтобы охрана «забыла» осмотреть именно этот матрац!

Интересно, все же, у кого теперь в кармане эти веские обстоятельства хрустят, и во сколько обошлось этому человеку ее спасение или тем, кто занимался этим деликатным вопросом для него. Но еще интереснее было узнать, чего же он хочет взамен!

Наверняка это похищение, и этот мужик в черном, убедившись, что она, наконец-то, вне опасности, будет пытаться вытянуть из ее семьи деньги. Скорее всего, так и есть. Интересно, как он собирается это провернуть? Наверное, будет шантажировать ее мать. Она, конечно, порядочная стерва, но даже таких людей можно пронять, когда они теряют обоих детей да еще и внука! Видимо, этот талантливый господин хорошо подготовился и собрался предъявить что-то ее матери, угрожая выдать ее обратно властям Патонга на неминуемую смерть.

Что, если ради этого и был убит ее сын?! По коже Амиры пробежал холодок.

Увидев, что Амира проснулась, таинственная фигура встала и приблизилась к ней. Мужчина, а она была теперь уверена, что это мужчина, подошел к ней так близко, что ей стало неуютно. Судя по всему, похититель недавно побрился, и запах его лосьона после бриться действовал ей на нервы.

Ей почему-то вспомнился дом, и оттого, казалось, все старые раны синхронно вскрылись вновь, начав кровоточить. Сердце заныло, скучая по ее старой, сытой жизни, которой уже никогда не суждено вернуться назад.

Подождите! Он что, хочет чего-то непристойного?

Однако незнакомец тихо прошептал ей на ухо по-английски:

– Вы проведете здесь еще какое-то время. Нужно вывести вас из голодания и немного подлечить.

Амира не могла не отметить, что перед ней был совсем не дурак. Он явно не хотел светиться, раз шептал, а не говорил с ней нормальным голосом. Наверное, боится, что она его вычислит. Может, она имеет дело с Бхуми Бохара? От этой мысли она чуть было не прыснула. Да, нервы у нее, кажется, совсем ни к черту стали.

– А что будет потом? – спросила она.

– Наберитесь терпения, скоро вы и сами все узнаете.

В этот момент Амира резко дернула рукой, пытаясь снять капюшон с головы незнакомца. Словно бы предвидя этот маневр, он схватил ее за руку.

– Никогда… никогда больше не пытайтесь повторить это, – его шепот стал зловещим, – или я верну вас обратно в покои Бахкирутана. И мне не нужно вам объяснять,  наверное, что приговор приведут в действие немедленно?

С этими словами он встал и вышел из комнаты. Уже стемнело, а он все не возвращался. Наконец, он опять материализовался, держа в руках тарелку супа.

– Поешьте. Начнете с пары ложек, остальное поставьте в холодильник и доешьте утром. Много есть сразу нельзя, вы достаточно долгое время провели без пищи.

Амире есть не хотелось, видимо, сказывался еще эффект хлороформа, или чего там она нанюхалась в матраце кроме мочи.

Незнакомец опять словно бы прочел ее намерения.

– Это не обсуждается, – прошептал он, – вы должны быть в форме тогда, когда понадобитесь мне. Завтра я принесу вам одежду и попрошу вас привести себя в порядок и начинать понемногу двигаться. Не лежите в постели. Ходите.

Поморщившись, она потянулась к тарелке, но потом брезгливо отставила ее, словно бы увидев в ней дохлую мышь.

– Что это?

– Крапивный суп. Он будет вам весьма кстати.

– Вы в своем уме? Я вам что, поросенок, чтобы вы меня кормили супом из крапивы?

– Ешьте. Это не просьба.

– Подавляя подступающий приступ тошноты, она съела несколько ложек. Какой же отвратительный запах был у этого супа! Даже слипшиеся макароны Бахкирутана, сделанные, казалось бы, из прошлогодних газет, были лучше.

Она удивлялась, где он мог раздобыть крапиву. Если они были еще в Патонге, в чем она почему-то нисколько не сомневалась, то здесь крапива не растет. А значит, крапиву ему откуда-то доставили. Странный он был человек, конечно. В подмосковном поселке, где она когда-то жила, крапива считалась сорной травой, ее выпалывали из огородов, она обжигала ноги во время прогулки в лесу.

А этому человеку мало, что ли, было расходов на ее вызволение из Бахкирутана, что он еще и крапиву выписал? Если такой умный, мог бы тогда и цветочков прислать. К ней, кажется, начинал возвращаться юмор.

В течение следующих нескольких дней она почти не видела незнакомца. Он приходил утром, оставлял ей еду на целый день и инструкции, что нужно делать.