Целься в сердце

– Ну, девчо-о-онки, – заканючил Игнат, – да что вы… глупые какие… Мало ли парни чего сморозят? Всё слушать… Ведь это пустяк…

– Пусть уходят, – вдруг крикнул Юрка. И врубил музыку. Громко-громко.

– А ты пей свой лимонадик! – крикнула Галка, но неизвестно было, услышал он или нет – музыка гремела на весь дом.

Девочки выбежали на улицу.

– Зря ты вспылила, – упрекнула Натка. – Сама просила, чтобы он правду сказал. Он и сказал. И что в этом такого? Глупая ты, Галка. Слишком обидчивая, вот что.

– Значит, это ему ты нравишься, – задумчиво произнесла Галка. – Поняла? – она вдруг разозлилась и топнула ногой по мёрзлой земле.

– Ты что? – удивилась Натка. – На меня-то чего злиться?

– Ничего. Крыса ты.

– Ну, спасибо. Между прочим, я из-за тебя ушла от Юрки.

– Можешь возвращаться к своему Юрке. А-атличники, блин!

Галка побежала по двору, утыканному сплошь машинами.

«Вот ненормальная, – подумала Натка. – Ну конечно, так готовилась, красилась-мазалась, лучшую кофточку надела… А он: «Я пригласил тебя из-за Натки»…

Стоп!

Ведь это же открытый текст! Ему нравится она, Натка. Может, он потому и не стал выражаться «косвенно», чтобы Натка услышала. Вот это да! Натка Сергеева нравится отличнику Юре Кобрину. «Ну и как тебе? – спросила себя Натка. – Да никак!»

Назавтра в школе Галка не смотрела на Натку. А если и смотрела, то вид у неё становился вызывающий. «Ну и злись, – подумала Натка. – Сама ты крыса».

И Юрка на неё не смотрел. Один раз подмигнул Игнат. Да ну его! Да ну их всех, парней. С Галкой надо помириться: домой возвращаться не с кем. Но пусть она сама подойдёт.

Наткино место у окна. Она видит, как между рамами валяется бабочка. Именно – валяется. Как сухой лист. Натка знает, что весной, стоит только пригреть солнышку, бабочка проснётся. Но как трудно верится в это сейчас! Бабочка похожа на беличью шкурку, которая у Натки в морозилке лежит. Только шкурка уже никогда не станет белочкой. Лишь чучелом – красивым, пушистым, но чучелом. Его можно будет кому-нибудь подарить. Натка видела – в магазине такие стоят очень дорого; значит, и подарок будет хороший, дорогой.

К доске вызвали Кобрина. Чего вызывают? Всё равно пятёрка. Юрку можно не спрашивать, а просто ставить по всем предметам пять. И выпускать из школы. С золотой медалью, естественно.

Юрка начертил треугольник, написал «дано» и положил мел.

– Я не готов отвечать.

– Как? – переспросила Агния Львовна. – Что ты сказал?

– Не готов.

В классе стояла изумлённая тишина.

– Сегодня вечером пойдёт зелёный снег, – сказала Ирка Павлова.

– Вечером! Глянь – уже идёт, – сказал Петя Вавилов.

Все посмотрели в окно. Шёл снег. Натке показалось, что он и вправду зелёный.

Толчок в спину. Натка оглянулась: сосед, сидящий сзади, протягивал ей сложенный вчетверо листок. «Это из-за тебя», – было в записке.

Юрка только что сел на своё место. Он написать бы не успел. Да он и не смотрит на Натку. Девочка глянула на Игната. Он как будто этого и ждал, состроил дурацкую гримасу и развёл руками.

Натка дёрнула плечом. Получил Кобрин двойку – пусть радуется. В конце концов, надо же когда-нибудь получить и двойку!