Улиткин Дол

Кто-то тихо подавил смешок, а Сол ответил:

– То, что ты называешь грехом, то есть список несовершенных качеств и потом поступков, на которые они толкают, можно рассматривать как испытания, которые предлагается использовать в качестве механизма совершенствования. Только…

– Только мы на этом подзастряли на Доске, – сказала Маха, – увлеклись и в ловушки попались.

– А грехи человеку… кто-то предложил? – задала свой вопрос Эльвира, которая обычно молчала во время рассказов учителя.

– Милые мои, запомните. Доска, то есть Четырёхмерный мир – это исключительно зона вашего творчества. Никто вам там ничего не навязывает и также исправлять за вас никто ничего не будет. Таков закон. Грехи – это и усложнение вашего пути, и бесценный опыт. Вот пыль в доме: делаете уборку – учитесь труд любить. Развели пыли слишком много – усложняете себе уборку, будете потом ремонт делать или зарастёте грязью. К примеру, один из грехов – жадность, как и прочие, рождается в заниженном сознании человека Четвёртого мира, – как по-писанному отвечал Сол, а Серый хмуро вставился:

– Там, где два процента от ста. Знала бы жадность про себя правду.

Тут все услышали необычный, словно прозрачный, голос Расы:

– Иисус… дальше.

Сол словно вырос, сидя на своём троне.

– Благодарю тебя, – обратился он в Расе, – ты напомнила мне о завершении этой темы. Друзья, сегодня вы познакомились ещё ближе с темой измерений сознаний. И без долгих объяснений вам теперь понятно, что сознание Иешуа бен Иосифа было неизмеримо больше или выше остальных людей на земле. Оно было таким и до его рождения на Доске и после его жизни на Доске. Вам ясно также, что его жизнь имела великую миссию. Он изменил ход жизни на земле, принеся в почти кромешную тьму источник света. Не вспышку, а именно источник.

Никто не нарушил тишину возникшей паузы. Сол продолжил, глядя внутрь себя.

– Этот источник света позволил многим людям увидеть свой свет и пойти к нему. И это происходит до сих пор. А искажения… Вот есть хороший солнечный день. А тучи? Они искажают свет солнца?

– Тучи пролетают по своим небесным дорогам, просто мимо, – сказала Раса.

– И туман – это не отмена солнца, а просто многообразие жизненного опыта… – поэтично-задумчиво протянула Эльвира.

Вдруг Сиро вскочил и побежал в дом.

– Чего это он? – спросил Глеб, словно очнувшись от сна.

Сол пояснил:

– Дома здесь – это особая зона, которая видится вам, как дом. Зона меняется постоянно; и Сиро, Брюншель и другие Хранители домов, с которыми вы познакомитесь, чувствуют эту зону особым образом. Они нераздельно связывают Дом с вашим здесь присутствием. Что-то меняется внутри, и Сиро спешит посмотреть, и творчески поучаствовать. К примеру, потанцевать танец маленького оленя при замене столовых приборов. Пойдёмте-ка, я вам кое-что ещё покажу в Доме.

Все вскочили, а Миша степенно встал и изрёк, обращаясь к Оле:

– Думаю, в скорой перспективе – объединение всех религий. Пусть остаются собой, но признают общего Бога, общий Исток, наконец, – речь была достойна взрослого мужа.

Джамиля, а за ней и Оля прыснули.

По правую руку от камина оказалась ещё одна дверь, которую Яша не заметил раньше.

– А вроде её не было тут? – сказал Антон, когда все вслед за куратором подошли к массивной резной двери.

– А я только что предупредил вас, – шутливо поклонился Сол, – в Доме Красной Герани, и в других Домах Улиткиного Дола, могут меняться пространства и предметы, по мере продвижения в познаниях.

– О-о, мы уже и продвинуться успели, – в тон пошутил Серый.

– Да, мы же заговорили о знаниях, и тут же проявилась эта дверь в Библиотеку, – показал на резные вензеля Сол. – Доступ сюда будет всегда открыт, пока…

– Пока что? – прервала паузу Эльвира. Сол замялся.

– Пока есть вопросы, – и он просто толкнул дверь.

Ребята прошли по короткому, слабо освещённому коридору, который вывел их в странное помещение круглой формы. Белый мраморный пол под ногами словно был подсвечен снизу, а стены напоминали плотный синий туман.

– Приплыли в колодец, – тихо сказал Серый, обращаясь к Расе, слегка пригнувшись к её плечу, и его слова разнеслись тут неожиданно громко, но все в это время смотрели наверх. Яша увидел, что стенки «колодца» поднимаются в поднебесье, которого вроде бы и не предполагалось в невысоком Доме Герани, и что в гуще голубоватого тумана стен проглядывают, словно живые, крошечные двигающиеся огоньки. Несмотря на странности помещения, тут ощущался чудесный покой, а Яшино любопытство достигло здесь, казалось, своей наивысшей точки кипения.

– Вглядитесь в туман, мои дорогие, и вы увидите множество изящных лесенок, – Сол наслаждался эффектом, произведенным на Юных Библиотекой, – по ним можно бродить!

– А заблудиться тут можно? – опасливо спросил Глеб.

– Нет, милый, никак не возможно, – расцветал широкой улыбкой Сол, и мясистая часть его носа в такой момент почти потешно нависала над улыбкой. – Видите огоньки? Это ответы на ваши вопросы. Если вы входите в Библиотеку, имея вопрос, – а иначе Дверь сюда не будет вами опять обнаружена, – то тут же перед вами зажжётся огонёк и поведёт вас по нужной лестнице… А когда вы получите ответ, вы окажетесь у выхода в коридор. Огонёк выведет вас! Вот и всё!

– Ясно, будем учиться теперь и во сне, – с шутливым вздохом сказал Антон, а Женя сердито дёрнула его за рукав. Сол кивнул шутке и поднял обе руки, указывая на стены колодца:

– Мы и не учим, а помогаем вспомнить. Вся информация уже заложена Всевышним Разумом в каждого из нас с рождения, в каждую клеточку вашего тела и всего Существа. Вернее, она всегда в нас, потому что она всегда в Боге, а мы – его частицы. Просто у вас она заблокирована, а мы подсказываем вам, как её разблокировать. Дать лучу дорогу.

– Значит, будем потихоньку приходить в себя, – оглядывая голубые туманные стены, сказал Антон, и все заулыбались, почему-то опасаясь громко смеяться тут.

Сол сунул руку в туман, словно поднял невидимый рычаг, и прямо на стене перед ребятами развернулся небольшой экран. Пока по нему двигались цветные тени, Сол продолжал:

– По мере «вспоминания» себя, частота ваших вибраций меняется, повышается, – учитель заметил несколько вопросительных взглядов, но за него всё объяснил Миша, развернув к ребятам свои большие уши:

– Всё есть движение волн энергии с разной скоростью и рисунками. Определенная скорость, более медленная – создаёт, как кусочки масла из взбиваемого молока, маленькие частицы разреженной материи, они потом сбиваются в более плотные и вот вам наш мир материи. Заторможенный свет, как кто-то сказал.

Сол тремя плавными хлопками поаплодировал сибирскому гению и пояснил дальше:

– Собственно, все миры Бога разноматериальны, можно так сказать. «В доме Отца моего Обителей много». Энергия находится в постоянном движении, и движется с разной скоростью, создавая миры разной плотности. Если у вас сознание полностью активно, то вы можете путешествовать по ним беспрепятственно.

«Ух, ты! – мысль Якова совпала с общим возгласом. – Осталось только в сознание придти.»

– А говорят, у каждого человека есть настоящее, вечное имя, то есть своя индивидуальная частота вибраций, неповторимая нигде во Вселенной, так? Ещё говорят «код» или «рисунок», – изрёк опять Михайло, а Серый тихонько, чтобы все слышали, бормотнул: «Страшно умненький мальчик». На что гений невозмутимо кивнул, а Сол одобрительно засмеялся.

– А теперь внимание, повтор. С повышением духовности индивидуума, повышается скорость его частиц или энергии, энергия утончается, повышаются вибрации, как мы говорим, – вещал Сол, – и тогда вы получаете возможность посещать другие измерения, Дол, к примеру.

– А это… с точки зрения физики как? – спросила неуверенно Женя.

– Скорость колебания частиц Третьего и Четвёртого мира – от 7,8 Гц до 16 Гц в среднем. У апостолов Иисуса была пара десятков, а у Иисуса – 105Гц, – Сол говорил, как по писанному.

– Кто-то мерил? – пошутил Серый.

Сол махнул на туман:

– Все данные – в Библиотеке.

– О-па! – погладил бритую макушку Антон и оглядел остальных. – Так это правда, что хорошим быть выгодно?