Бегониевая лавка

Ноги сами привели меня к особнячку бильярдной «Витязь» в Петроверигском переулке. Курильщики заняли места у дверей. Швейцара в вестибюле не оказалось, и Савва Локтев, владелец бильярдного зала, сам принимал пальто и выдавал номерки. Для настоящих игроков было еще рано, и парадный зал не открывали, заходили случайные люди, которых проводили в малый зал, где они могли воспроизвести что-нибудь простенькое. Шататься по клубу никому не разрешалось.

– Как здоровье? – осведомился Локтев. – Выглядишь не очень.

– У меня гриппозный психоз. – Это я вычитал в интернете.

Если верить официальным бюллетеням, с ковидом было покончено. Но мой организм этого не знал. У меня повысилась температура. Меня крутило и ломало. Лекарства, горячий чай, постельное белье, насквозь мокрое от пота.

– Нормально, выздоравливаю. А ты отдыхаешь? – спросил в свою очередь я.

– Устал после такого отдыха, – пожаловался он.

Я поблагодарил его за хирурга, который консультировал меня в психушке, благодаря его диагнозу мне удалось выйти пораньше. Мой друг сказал, это устроил Альберт. Мужик он неоценимый, но ведет себя странно, вот и сейчас только поставил машину, а уже куда-то исчез. Дисциплина тут оставляла желать лучшего. Я спросил, нельзя ли мне его номер, но Савва отмахнулся. Он безуспешно пытался связаться с ним весь вечер.

– В Одинцово он не появлялся. – Савва звонил и домой.

Я поразмыслил, куда бы я подался, если бы решил скрыться. Судя по тому, что я наблюдал утром, Альберт не собирался никуда бежать, но что-то произошло уже после того, как мы простились. Савву он в свои дела не посвящал, толку от этого толстяка мало.

– Роза Ардалионовна по-прежнему сдает комнаты? – спросил я.

– Они не пригодны для жилья. Там ходят крысы величиной с собаку.

Тема закрылась. Я впомнил, что Альберт приветствовал Розу на ипподроме. «Как ваше здоровье?» Он говорил минут пять, но ответа не получил. Вряд ли она в своем уме. Потусторонняя старуха.

– Одну минуту! – Савва отошел ответить на звонок.

Вернулся он встревоженным, из бизнес-центра «Покровский» сообщили, что швейцар из его бильярдной заходил к ним вместе со спутником. Теперь обоих срочно разыскивали. Савва пришел им на помощь, хотя его об этом не просили. Ну не дурак ли?

– Альберта нигде нет, но второй по описанию точно ты. Не хочешь помочь?

Исчезновение Бережного имело отношение к происшествию в бизнес-центру. Я сразу подумал на Каплунова, про которого упоминать не следовало. Почему меня занимал человек, которого я никогда в жизни не видел? Между ним и Альбертом имелась связь, но с какой стати это меня должно заботить?

– Нет. Я ничего не знаю.

Бильярдная «Витязь» казалась пустоватой, днем основные игроки отсутствовали. Локтев провел меня по холлу, демонстрируя свой зимний сад, где росли монстеры, араукарии и банановые пальмы. Вечером тут собирался народ, и поговорить не удастся. Так что важные дела мы обсуждаем до игры.

В кабинете мой друг задержался, чтобы полить изумительной красоты бегонию. Она тянулась длинной лианой, точно водоросль, цепляясь и оплетая на своем пути преграды. Три метра крупных нежно розовых соцветий, которым необходимо много пространства и воздуха. Я смотрел на хрустальную люстру, на бегонию, поднимавшуюся вверх с подоконника – меня привлекала хрупкая красота.

Слушать его болтовню не хотелось.

Мне хотелось взять эту лиану в руки и понежить, а если бы сломалась, ну и пусть. Я потянул руки, но Савва смотрел в оба глаза. Он потащил меня дальше, туда, где я не мог испортить его цветок. По глазам прочитал, что я нацелился на его новое приобретение. Цветы – его страсть, хотя ухаживать за ними он не умеет. Можно быть уверенным, что через пару месяцев эта красавица загнется, если ее тут оставить. Я решил, что заберу ее, и на этом успокоился. Пусть Савва зарабатывает деньги, а я буду разводить бегонии.

Пригласил он меня вовсе не для того, чтобы поговорить о цветах. Его интересовало, куда подевался Альберт Бережной. Меня ожидал допрос. Итак, помним, про Каплунова не упоминать.

– Подозреваю, что он устраивает сомнительные сделки, за которые его когда-нибудь посадят. Его ведь привлекали, но доказать его вину не удалось.

– А если виноват был не он?

Вопрос в эстетических предпочтениях: можно убить бешеного пса, а бабочку нельзя. Поэтому будут подозревать швейцара, а не лощеного молодца в фирменной рубашке и галстуке-бабочке. А ведь игроки в бильярдных подворовывают и жульничают, как и везде.

Савва сменил тему:

– О тебе спрашивала Каренина, ну та женщина-хирург с Устьинской набережной.

– Карина? Ну давай, выкладывай.

–Ты морочил ей голову, но она месяц как вышла замуж.

– И кто у нас муж?

– Парень из Тирасполя, отставник. Хам, но что-то в нем есть.

Я ответил, что с Кариной мы просто друзья. Почему Локтев решил нас поженить, не знаю.

– Ладно, забыли. Лучше сыграем, мы купили антикварный стол.

Раньше я бы не стал играть на таком старье, но сейчас выбирать не приходилось. Надо с чего-то начинать. Локтев украдкой смотрел на мои руки, не дрожат ли. Я приник к зеленому сукну, полежал немного на столе, потерся щекой – от сукна пахло табаком и пылью. Потом оттолкнулся ногой и сделал шаг. Кием тронул шар и двинулся дальше, оценить картину. Савва молча ждал, пока я закончу с первым шаром, потом стал смотреть мне на ноги, надеясь, что я споткнусь.

– Стол продала Волкова? – поинтересовался я.

– Да. Не отвлекайся.

Савва играл нервно и неровно, из-за чего и потерпел поражение. Он не привык уступать, и со времени работы в государственном аппарате считал себя всемогущим. Я определил бы его характер как вязкий. Четыре месяца назад я попал в непростую ситуацию: тоже игра, большой выигрыш, мой соперник уговаривал дать ему отыграться. Потом его долг достиг астрономической суммы., которую он до сих пор не выплатил. Вместо этого он засадил меня в психушку. Хотя все это происходило у Саввы, он предпочел умыть руки. Сказал, что в тот день его в зале не было. Вам, наверное, покажется странным, почему за меня не заступился. Мне тоже. Я ведь не имел проблем с психикой. Мой дядя – отдельный вопрос. Мы испугались, что у тебя это семейное, объяснил Савва. Полагаю, ему пригрозили. Мне вот грозить нечем, а у него есть бильярдная и бегонии. За которые он платит колоссальные деньжищи.

По моим сведениям, заведение Локтева опережало по доходам другие бильярдные на Солянке, но сейчас он выглядел не очень довольный жизнью. Не поэтому ли он слишком много пил? В других бильярдных тоже подают спиртное, но я не видел там так много безбожно пьяных людей, как у Локтева. У него по вечерам как будто Октоберфест в Мюнхене. Куча народу и все едва на ногах.

– Тебе придется отмечаться в больнице? – Локтев опасался, что имеет дело с психом.

– Сегодня утром меня вытолкали вон! Сказали, что здоров.

Через минуту он про это забыл, ему предложил сыграть другой парень, вечер начался. Когда он закончил, я перехватил его по пути к барной стойке. Не хватало бы, чтобы он забыл про Альберта

– Что будем делать со швейцаром? – пришлось напомнить.

Локтев сделал вид, что не расслышал вопроса. Он уже с кем-то обсудил предстоящий чемпионата по снукеру и жаждал поделился со мной своими планами. Профессиональные игроки Москвы хорошо известны, среди них есть авторитеты, которые устраивают матчи и чемпионаты. Я в этот бизнес не лезу, слишком много неучтенных факторов. Взять Савву Локтева, который при своих больших доходах едва сводит концы с концами, хотя и владеет успешным игорным заведением в центре Москвы. Кроме того, в бизнесе есть и совершенно безбашенные типы, которые, в большинстве, живут за границей, а в Москве появляются наездами. Особого упоминания требуют шулеры, но те предпочитают играть в регионах с тех пор, как общим решением бильярдного комитета кое-кого из них изгнали из Москвы за нарушение правил.

Про такого незадачливого профессионала мне и говорил Альберт Бережной. Мол хочет вернуться, устал мотаться по турнирам, да и попивает, по слухам. Вот и теперь Савва спросил, не возражаю ли я, если ему пришлют приглашение. Я категорически против.

– Вряд ли он раскошелится на вступительный взнос.

– Ерунда, заплатит спонсор. Вечером появишься? – спросил Локтев.

– Договорились сыграть с Альбертом.

– Ты в курсе, что у него судимость? Статья 159, мошенничество. Сам понимаешь, это секрет.

Теперь понятно, поэтому при всех своих талантах Бережной не может устроиться на приличную работу. Савва обязан швейцару лицензией на бильярдную, у Бережного обширные связи, еще со времен отца.

– Если ты хочешь свой бизнес, Альберт будет тебе полезен. Его надо вытащить, понимаешь?