В твоем плену

Жуткое время было, когда люди стали бояться выходить из дома, а выйдя – подходить к кому-то из знакомых, в страхе, что он окажется вовсе не тем, кого они знали, а двуликим существом. Боялись возвращаться домой, понимая, что за время их отсутствия оборотни могли занять их жилище.

Сколько это продолжалось – никто не мог сказать, но именно тогда появились миаро – новая раса существ, вставшая на защиту простых людей.

Не отличаясь внешне, они превосходили человечество по многим параметрам. И именно они смогли вытеснить с основных земель чудовищ, оградив энергетическим щитом, сквозь который тем уже было не пробиться.

Правда это или легенда – неизвестно. За территорией нашего государства шла Бескрайняя Вода, противоположных берегов которой не знали, а густые туманы, что никогда не рассеивались, отсекали любые попытки исследовать и узнать о них.

К тому же еще на подходе начиналась строго охраняемая граница. Тоже непонятно от кого.

Чудовищ мы не встречали, а тех, кто мог их видеть, чтобы подтвердить, давно не осталось в живых.

Миаро растеряли ореол святости, и их образ спасителей давно размылся в глазах людей, уступая место куда более реальному портрету поработителей.

Не знаю, сколько времени я находилась в отдельной камере, но для меня эти часы, а может, всего лишь минуты растянулись на целую вечность.

Я мерила шагами комнатушку от стенки до стенки, чувствуя, как внутри копится обида и злость. На ситуацию, на себя, на ивина Тамина.

Неужели так трудно выделить несколько минут и выслушать?

Я ведь сама вызвалась все рассказать ему. Все, что знала, что удалось увидеть у разбойников. Все имена, обрывки разговоров, указать точное место, где они нас ждали в засаде. Возможно, по этим мелочам удастся выйти на их след?

Но нет, у ивина, видимо, были планы поважнее нас. И наши жизни ему безразличны.

У него камни на уме! Баснословно дорогие кристаллы. Я лишь краем глаза увидела часть из них, когда разбойники вскрывали фургон. Такую красоту разве что на короне королевы можно увидеть.

А нам, простым смертным, и на один такой камушек за всю жизнь не заработать.

За дверью послышались шаги. Сердце встрепенулось, застучав быстрее то ли от радости, то ли от страха. Мощный выброс адреналина в кровь, и у меня предательски задрожали руки.

Он зашел в камеру один. Излучающий силу, уверенность, опасность, завораживая своей мужской красотой.

Невозможно остаться равнодушной. Только такие мужчины остаются недостижимой мечтой, которую прячешь в укромном уголке памяти, чтобы потом, оставшись как-нибудь одной, вынуть ее, как великую драгоценность, и долго смаковать, перебирая редкие моменты общения, когда тебя коснулся его взгляд.

Да и чудес в жизни не бывает. Никогда миаро не снизойдет до простолюдинки. Максимум, о чем можно мечтать, – стать развлечением для него на пару ночей или, если уж совсем повезет, возьмет на роль акхе.

– Ну что ж, иви Армила, пришла пора поговорить откровенно? – его голос грубо выдернул меня из размышлений.

Дернулась, понимая, что все это время я восторженно любовалась им, пуская слюни, как последняя наивная дурочка. Своим палачом!

– Да, я ждала вас, – кивнула, наконец, найдя в себе силы встать перед ним, краснея и отводя взгляд.

Я не могла успокоиться, не получалось собрать мысли воедино, когда он рядом. В горле пересохло, и волнение не хотело уходить.

Но поговорить надо было, и я все же взглянула ему в глаза, кожей осязая его злость и негодование на меня.

Наши взгляды встретились.

Я вдруг почувствовала, как меня затягивает воронка из расплавленной ртути. Не понимала, что происходит, что сказала или сделала такого, отчего миаро сейчас пребывал в таком безумном состоянии.

Да, он сдерживался, внешне оставаясь спокойным, но не ощутить, не прочувствовать ударную волну его эмоций было невозможно.

У меня волоски на коже встали дыбом от подсознательного страха. Всевышний, не оставь меня!

– Я очень рад слышать это, Мила. Можно я буду обращаться к тебе по имени и на ты? – он издевательски усмехнулся, шагнув ко мне, сокращая расстояние до критического, давя своей энергетикой, словно хищник, загоняя добычу в угол.

Вопрос был риторическим, и, даже если бы ответила "нет", ничего бы это не поменяло. Он просто не оставлял мне выбора.

Кивнула послушно и инстинктивно отступила.

– Вы хотели узнать все, что произошло там, на дороге. Я расскажу. Все расскажу, обещаю! Только, пожалуйста, вы обещали помочь моему… – чуть было не вырвалось "жениху", но стальной блеск в глазах Тамина оборвал мою речь, заставив чуть ли не подавиться этим словом. – Силаху.

– Твоему Силаху?

Сзади стена. Отступать дальше некуда, и по спине покатились капли холодного пота. А миаро медленно приближался. Как зверь.

Красивый и опасный.

– Он мой друг. Детства. Мы выросли вместе.

Я не понимала, что происходит. Сжала руки в кулаки, но внутреннее чутье подсказывало, что мужчину выводит из себя даже упоминание о Силахе. А шестое чувство орало, чтобы я вообще заткнулась, закрыла эту тему и рассказывала о банде, что напала на фургон, а не о делах своих амурных.

– Я не обещал такого, – подойдя почти вплотную, тихим угрожающим тоном произнес миаро.

– Но…

– Но я дам тебе возможность спасти своего друга. При условии.

– Каком?

– К этому мы вернемся позже. А пока, Мила… Я хочу послушать твою версию случившегося.

Глава 8. Тамин

Я стоял рядом с ней и просто терял голову. От ее запаха, от близости тела, от нежного румянца на щеках. А ее неподдельные растерянность, страх, беспомощность… ммм!

Она пахла молодостью, невинностью и еще чем-то одурманивающим, таким, что у меня напрочь сносило крышу от одного взгляда на нее.

Никогда за всю свою жизнь не встречал такого аромата от женщины. Хотя девственницы у меня были.

Я едва держал себя в руках, чтобы не сорваться, не растерзать ее прямо здесь, разложив на жесткой лавке или грязном полу, оттрахав жестко, до болезненных криков и искусанных в кровь губ. Чтобы успеть самому сорвать этот цветок, заставив забыть ее всех "друзей детства", о которых девчонка так переживала, чем вызывала во мне взрывную волну лютой ревности.

Но для начала нужно разобраться с кражей.

И приходилось выдергивать сознание из густого тумана собственных эротических фантазий, где я практически переставал себя контролировать.

Указал ей кивком головы на лавку, а сам отошел к окну, ощутив почти болезненное разочарование от невозможности ее коснуться.

Тело взбунтовалось, отказываясь подчиняться, протягивая к ней невидимые ментальные ниточки.