Универсальный саквояж мадам Ренар. Операция «Вакцинация»

Друг и ученик профессора Летунова.

Не каждый раз фигурирует в истории, но всегда незримо присутствует. Случайно познакомился с компаньонами в 2015 году по дороге в Норвегию. Едва не был арестован, бежал, оставив в руках Фёдора свой саквояж. Из-за которого всё и получилось: используя случайные предметы из саквояжа мадам Ренар только потому, что больше ничего не было, Фёдор стал талантливым импровизатором. С саквояжем мадам Ренар он так и не расстался. Это главная реликвия импровизатора.

Профессор Летунов Степан Дмитриевич (65 лет) – химик. Друг и подельник компаньонов, с которыми познакомился в Москве. Консультировал Фёдора для создания «Шоу профессора МракОбеса».

Снабжает заказчиков ароматом кофе для кофеен, горячего хлеба для булочных, пирожных для кафе, шоколада с ромом для кондитерских, новых книг для книжных, копчёного мяса для копчёного мяса и проч. Всё идентично натуральному.

Любит историю, классическую литературу, классическую музыку. Часто ходит с женой в театры, консерваторию и джазовую консерваторию, Оперу, музеи.

Очень образованный человек.

Людмила Феликсовна Робинзон (62 года) – квартирная хозяйка компаньонов до 2017 года. Ныне собственница одной из пяти комнат.

В прошлом библиотекарь.

Недобрая Пятница, она же Алевтина Марковна Полякова (66 лет) – соседка и лучшая подруга Людмилы Феликсовны, хозяйка ещё одной комнаты из пяти. В прошлом архивариус психиатрической больницы на Пряжке.

Практична и бескопромиссна. Всё или почти всё может сделать сама – и делает. Всегда читает мелкий шрифт на документах и очень подозрительна. Считает почти всё и всех бессмысленными и беспомощными, кроме мышей (тайно считает себя мышью). Также любит украшать одежду и вещи узором в виде ягод.

Миша (13 лет) – верхний сосед компаньонов, шестиклассник. Видит в компаньонах пример для подражания, ну и способ заработать.

Ким-Линукс Ипатов (34 года) – предприниматель, инженер, российский миллиардер, владелец крупной социальной сети, основатель и владелец концерна «Лаборатория Z», производящего, скупающего, патентующего и распространяющего современные технологии.

Известный популяризатор технического прогресса.

Сергей Яковлевич Юферов (40 лет) – капитан органов безопасности. Надеется однажды заработать майорские звёзды.

Девушка в зелёной шляпе

Изящная, нежная, одухотворённая, но вечно не к месту говорит, поступает и появляется. Ищет настоящую любовь. Постоянно вспоминает безрадостное детство и исправляет ошибки юности. Постоянно цитирует Бродского.

Наконец-то отсутствует в нашей истории.

Вступление

В то время как учёные и врачи разрабатывали вакцины против нового смертоносного гриппа, а пациенты разделились на два лагеря: за вакцинацию и против, пандемия начала четвёртую волну: штамм «дельта» оказался куда более выносливым, куда более заразным – приблизительно в пятьдесят пять раз, если верить прессе, и куда менее разборчивым. Он косил всех без разбора.

Статистика заболеваемости удручала. Мир по-прежнему носил медицинские маски во всех общественных местах. Все публичные мероприятия проходили онлайн, фестивали, выставки и все остальные акции офлайн срывались, переносились и доставляли такое количество проблем, что в «Лаборатории Z» согласились с новым креативным директором: с офлайном и правда лучше не связываться. Пока. Петербургский филиал «Лаборатории» вот уже год почти в полном составе работал из дома.

С начала пандемии прошло полтора года.

Edited by Leo

27.08.2021

Лев Берёзкин задумался. Он понятия не имел, как быть с такой горячей темой: мало ли, чем кончится. Как хорошо было в прошлом! Точнее, нам – нам хорошо с прошлым. Ведь мы-то уже знаем, чем всё кончится и когда! Лев открыл другой файл.

Блинвилль, окрестности Детройта,

штат Мичиган

Соединённые Штаты Америки

1919 год

Джейк Саммерс вошёл в город пешком, держа в руке саквояж, когда-то доставшийся ему от одного беглого жулика.

Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, напоминал теперь чумной город. Ветер гонял по улицам мусор: некому стало убирать. Там и сям валялись отбросы. Пахло сортирами. Электрический трамвай не выезжал больше на площадь по спуску через аллею. Скамейки на площади были пусты, и только с голых яблоневых ветвей изредка доносился тревожный вороний вскрик. Через стеклянную витрину аптеки, этого уважаемого здания, больше не было видно собрания старых кошёлок, старых кляч, старых кошек, старушенций. Пожилых леди словно сдуло промозглым мартовским ветром.

Говорят, пошла третья волна испанки.

Текст романа заслонило уведомление.

От: Его превосходительство креативный директор

36,1

Глава первая, в которой выясняется, что доктор Владимирова не стала патологоанатомом, и ещё кое-что

– …Эгоистично радуюсь за себя. Теперь мне не улыбается стать вашей пациенткой. Нет, простите. Я всё перепутала. Мне улыбается стать вашей пациенткой! Я имею в виду – стать пациенткой при жизни. Но я не имею в виду, что мечтаю заболеть. Александра! Я просто радуюсь! Поздравляю вас! Ценю и люблю вас! Вы абсолютно правильно решили: лучше лечить живых пациентов, а не потрошить покойников![1 - Большинство жильцов дома номер 89 на канале Грибоедова не проголосовали «против» оборудования первого этажа под маленькую частную клинику. Они вписали свои фамилии в лист, с которым доктор обошла дом год назад. Кстати, в графе с номером квартиры пятьдесят три, каллиграфическим, чуть дрожащим почерком Людмилы Феликосны Робинзон, было вписано сразу три фамилии.Потратив год на переподготовку по специальности «терапия», в конце ноября 2020 года Владимирова Александра Романовна 1996 г.р., наконец, получила диплом по специализации – «Участковый врач-терапевт».Она действительно решила, что не так уж плоха в коммуникации. Профессия судебного эксперта, которую Владимирова выбрала из-за своей замкнутости, перестала казаться такой привлекательной. После ординатуры в хирургии, где пациенты творили что хотели с тех пор, как медицина стала услугой, мечта о спокойной работе в лаборатории стала казаться беспомощной. Дерзкий план что-то изменить подхватили коллеги. Пришлось, правда, пойти на кое-какие жертвы, о которым, конечно, не стоило сообщать Людмиле Феликсовне. Но на этот вопрос нельзя было не ответить. Клиника была маленькой: четыре семейных врача и один педиатр. Но это было то, что они могли сделать.]

Доктор Владимирова улыбнулась, слушая в трубке голос Людмилы Феликсовны Робинзон. Кофе, конечно, остыл.

Полгода в красной зоне, почти без отдыха. Она вернулась домой всего неделю назад. И вошла в собственный кабинет, от которого до её квартиры был ровно один коридор и два лестничных пролёта.

Экран смартфона засветился, не дав ей даже взять чашку.

– Да, Лев Васильевич. Сделайте тест, спокойно, не волнуйтесь. Уже приехала бригада? Сделали тест – что не так? Всё наоборот? Ничего, не волнуйтесь, говорите спокойно. Так. Так. Поняла. Вакцинированы? Вакцинированные тоже болеют, но пока не попадают в реанимацию и не умирают. Хорошо, сейчас поднимусь.

– Пятьдесят третья квартира, – коротко сообщила она медсестре, выйдя из кабинета. – Один бессимптомный, второй ложноотрицательный.

***