Просто Марго

– Я сейчас не намерена обсуждать с вами положительные качества моей дочери и браку этому не бывать! Я настаиваю: мне необходимо поговорить с Василием, – нервно комкая в руках свои кружевные перчатки, продолжала нелегкий диалог с двоюродным дядей Вазилиса помещица Юдина.

Мужчина еще раз смерил дамочку с ног до головы и, решив, что уже хватит ее словестно мусолить, громким голосом позвал своего родственника.

– О, здравствуйте, Валентина Сергеевна, как неожидан ваш приход! Я очень рад вас видеть! В дом войдете? – как обычно, был предельно вежлив и уважителен с ней юноша.

– Нет, спасибо, Василий, у меня очень мало времени, – без вступительных слов начала она. – Давай побыстрее отойдем отсюда куда-нибудь и поговорим откровенно, – недоброжелательно посмотрев в сторону сидящего на пороге грека, предложила дама.

– Да, конечно. Можно вот туда пройти, – юноша показал рукой на что-то наподобие небольшого сквера в двух шагах от его дома.

– Предлагаю поговорить предельно откровенно, Василий! Ты славный, умный и очень красивый юноша, поэтому в принципе меня не очень удивляет тот факт, что Александра в тебя влюбилась. Но это всего лишь первая влюбленность, которая скоро пройдет. И что тогда? К тому же, ты не сможешь дать моей дочери и доли того, к чему она привыкла! Она заупрямилась и ни в какую не хочет уезжать. А времени нет! На подходе красные! И тогда всех дворян поубивают! Ты еще не знаешь, кто такие большевики! А мы в Курской губернии днями на улицу не выходили, боясь красного террора! Многих наших близких друзей тогда поубивали, – при этих воспоминаниях глаза Юдиной заблестели от слез. – Я тебя умоляю, не разбивай материнское сердце, откажись от моей дочери, пойдем со мной в гостиницу и скажи ей, чтобы она уезжала со мной. Можешь даже пообещать ей, что ты сам вскоре к ней приедешь! Ведь это вполне реально, не так ли? – гордой и надменной Юдиной с трудом дались все эти слова и вообще весь этот унизительный для нее приход в дом родственников Савулиди.

– Ну, предположим и в моей жизни было много горя, может, даже и побольше, чем у вас! На моих глазах турки убили моих маму, папу и младшую сестренку, – Василия возмутило, что Юдина жалеет только свою семью и себе подобных, а что творится в душах других людей, то на это ей совершенно наплевать.

– Прости, я не знала ничего об этом! – посочувствовала ему Валентина Сергеевна. – Тем более, ты можешь понять, что это такое, когда у тебя отнимают твоего близкого человека!

– Да, но я Александру от вас не отнимаю! Я лишь хочу связать мою жизнь с ней! Мы любим друг друга, понимаете?! Я вас очень прошу, уважаемая Валентина Сергеевна, не надо так расстраиваться! Поверьте мне, я искренне люблю вашу дочь! И никогда, слышите, никогда, не допущу, чтобы с ней что-либо плохое произошло. Наша любовь настоящая, а не так, что на один день! Пожалуйста, позвольте ей остаться со мной! Я клянусь вам – вы никогда об этом не пожалеете! Я вас умоляю! – и он опустился перед дамой на колени. – Не увозите ее от меня! Я тоже этого не переживу! Я обещаю вам, как только сможем, мы приедем к вам. Мне бы очень хотелось познакомиться с вашим супругом и понравиться ему! Вот увидите, я выучусь, стану инженером и добьюсь многого в жизни.

– Я вижу, мы не договоримся с тобой! – зло ответила ему Юдина. – Я просто трачу здесь с тобой мое драгоценное время! Ты что, хочешь, чтобы моя дочь жила вот тут с твоими полуграмотными родственничками? Ты вообще в своем уме, парень?! Не бывать этому ни-когда! – при этих последних словах она резко отвернулась и пошла прочь от Василия.

– Но позвольте, милостивая Валентина Сергеевна, – оставаясь стоять на коленях, пытался возразить ей парень. – Вы меня не дослушали, я вам обещаю создать все условия для Александры… Ну не уходите же… Поверьте мне! – тщетно продолжал умолять юноша вслед удаляющейся Юдиной. Жена полковника Юдина, конечно же, слышала его слова, но была непреклонна и своих решений обычно не меняла. Этот визит еще больше ее разозлил и настроил против Василия. Зачем она туда пошла, на что она рассчитывала?

Разве могут найти взаимопонимание благородные образованные люди с невежественными слоями общества?!

Раскрасневшись от быстрой ходьбы по жаре и от внутренней ярости, не покидавшей ее, Валентина Сергеевна примчалась в гостиницу и уже с порога их номера закричала на дочерей:

– Вы собрали свои чемоданы, как я вам наказала, вы готовы?! Мы сегодня же уезжаем! Нас ждет английский генерал на линкоре «Император Индии»!

Посмотрев внимательно на свою мать и поняв, что ее любимый так и не смог ту переубедить, всегда тихая и послушная Александра, ни в чем и никогда не противоречащая своим родителем, подошла к матери и, посмотрев ей в глаза, еще раз решительно заявила:

– Я никуда не поеду, я остаюсь здесь с Василием! Хочешь, можешь позвать английский конвой – пусть меня силой тащат на линкор! Мне ничего не страшно!

– Ты сумасшедшая! Ты не понимаешь, что ты делаешь!! Ты здесь погибнешь! Он не сможет тебе дать ни-че-го, понимаешь?! – матери даже в какой-то момент хотелось залепить дочери звонкую пощечину, но не от ее непослушания, а так, чтобы та, наконец, отрезвела на минутку и посмотрела на всю эту ситуацию уже другими глазами.

– Мама, он способен мне дать намного больше, чем материальное благополучие. Он меня любит по-настоящему, и я верю ему, что он сделает для меня все, что только будет в его силах. Я буду счастлива с ним, мама, пожалуйста, поймите меня и простите меня, разрешите мне остаться с ним здесь! – целуя ее руки, умоляла на коленях свою мать старшая дочь.

– Доченька моя! Ты разрываешь мне сердце! И отец не одобрил бы твой выбор! Когда он об этом узнает, то сильно рассердиться на меня, что я допустила все это! Встань уже с колен, Александра, хватит! – Юдина очень любила своих дочерей и страдала, когда ей приходилось вот резко и категорично с ними разговаривать.

– Ты ставишь меня перед таким выбором, что я просто не знаю, что мне делать!!! – она на несколько минут замолчала и, сменив гнев на милость, продолжила рассуждать.

– Предположим, что ты будешь по-женски с ним счастлива, но что будет, если советская власть закроет границы, и ты не сможешь к нам приехать?! Ты как без нас будешь жить, а мы без тебя?! Нет, нет, я даже думать об этом отказываюсь!

– Что вы, мама, да это вряд ли произойдет! Почему они должны это сделать? Мы с Василием обязательно приедем к вам во Францию, может, я даже смогу его уговорить остаться там навсегда!

– Тогда почему ему сейчас с нами не уехать?! – Юдина была готова пойти даже на это.

– Сейчас это нереально. Я уже пыталась его уговорить, но знаешь, его аргументы правильны: на Лазурном берегу сейчас много богатых и знатных эмигрантов из России, и Василий будет чувствовать себя среди них, мягко говоря, неуютно, Он правильно решил, что не может и никогда не будет нахлебником в нашей семье! Вот когда он выучится, станет кем-нибудь, заработает немного денег, тогда можно и приезжать к вам в гости!

Валентина Сергеевна с восхищением смотрела на свою дочь, в то время как та так четко, по-взрослому, излагала свои решения и мысли.

«Боже мой! Когда она успела так повзрослеть, я даже этого и не заметила! А может, просто мы с отцом с ней по-настоящему и не разговаривали? Все принимали ее за маленькую, послушную нам во всем, девочку? Боже, что мне делать?! Мне кажется, мое сердце просто перестает биться, при мысли, что мне придется расстаться с моей любимой доченькой!»

В это время с улицы раздались звуки оркестра и все три женщины подошли к окну своего гостиничного номера, из которого было хорошо видно все, что в тот момент происходило в центре города. В Батум вошли грузинские войска во главе с генералами Квинитидзе, Гедевановым и Захариадзе. Именно им, грузинским меньшевикам, передавали бразды правления английские войска. Местное население очень радовалось этому событию и забрасывало своих генералов цветами. Ровно в семь вечера перед штаб-квартирой британского командования был устроен прощальный парад. Английский большой оркестр сыграл английский гимн, и медленно спустили английское знамя. Затем сыграли «Марсельезу» и стали спускать французский флаг. Потом прогремел салют из двадцати одного орудийных залпов с британских линкоров. И только после всего этого оркестр народногвардейского конного полка сыграл грузинский гимн и взвился грузинский штандарт. Присутствующий при этом действии народ стал дико и восторженно аплодировать.

– Боже, чему они так радуются! Глупцы! Ведь грузинам одним без поддержки союзников не справиться с большевиками! Они же раздавят их как неоперившихся цыплят! – Юдина отошла от окна и надвинула на него тюлевую штору.

– Почему, мама, вы такая пессимистка? А разве Белая гвардия не придет им на помощь? А что, генерал Деникин, он побеждает? – взволнованно спрашивали девочки.

– Да уж, побеждает… Не хотела вас, девочки, расстраивать, но, увы, дела у армии Деникина не очень хорошие. Боюсь, что они уже проиграли эту войну!

– Да нет, не может этого быть! Мы ведь тоже читаем газеты с Ксенией, там ничего такого не писали, а наоборот даже! Всегда говорилось о больших военных успехах белой гвардии. А как же папенька, а что с ним-то будет?! – на грани нервного срыва спрашивала Александра. Если отец в опасности и надо поддержать, уехав насовсем во Францию, то она была готова пожертвовать своей любовью и сделать это!

– С папенькой все хорошо, не волнуйтесь, мои хорошие! – тут бы Юдиной схитрить и обмануть Сашу, сказав, что отец, мол, приказывает им немедленно выехать в Европу, что он тоже туда и сам выдвигается. Тогда бы старшая дочь наверняка передумала оставаться в этом грузинском городишке. Но Валентина Сергеевна или не додумалась до этого, или хотела намеренно оставаться честной перед своей дочерью, чтобы потом не быть обвиненной в том, что помешала ее личному счастью.

– Не стану от вас больше скрывать правды, дорогие мои, у армии Деникина большие потери, и они вынуждены отступать в Крым. Впрочем, помните, отец этого и не исключал с самого начала. Так что, мы скоро все увидимся в Ницце, – почти радостно заключила она.

Обхватив руками головы своих дочерей, Юдина крепко прижимала их к своей материнской груди, как бы говоря им: «Помните, мы же с вами единое целое. Плоть от плоти, так сказать! Куда же вы без меня, роднулечки мои!»

Может и бывала Валентина Сергеевна иногда слишком строгой и бескомпромиссной со своими дочерьми, но поступала так лишь на благо им, очень переживая и боясь за них! И особенно сейчас, когда она оказалась одна, без мужа в незнакомом ей городе, этот страх почти застилал ее разум.

Устремив свой грустный взгляд куда-то далеко в будущее, с несвойственной ей покорностью Юдина решила уступить старшей дочери. Пусть остается, лишь бы была счастлива! К тому же, это ненадолго, не навсегда! Помыкаются немного тут и поймут, что им лучше приехать к ним в Ниццу.

– Хорошо, Сашенька! Я не стану тебе больше ничего ни приказывать, ни переубеждать тебя. Оставайся с ним! И будь счастлива! Только знай: нам во Франции без тебя будет очень плохо! Постарайся как можно быстрее приехать к нам, и сделай все, чтобы убедить своего мужа остаться там с нами навсегда! – только одному Богу было известно, чего стоило любящей матери согласиться на это. Оставить дочь одну в далеком грузинском городе, вверяя ее судьбу бедному понтийскому греку. Она пошла на это, потому что материнская интуиция настойчиво подсказывала ей, что этот парень, все же, выйдет в люди и сможет сделать ее дочь по-настоящему счастливой. Вот такое ничем не подкрепленное убеждение вселилось тогда в ее душу.

– Но с одним условием! – сразу же уточнила Валентина Сергеевна.

– Мама, вы неисправимы! Без условий никак не можете! – смахивая слезы с лица и уже улыбаясь, заметила Александра.

– Ничего не поделаешь, я же должна быть уверена, что ты хорошо устроена в мое отсутствие. Я заплачу за этот гостиничный номер еще на два месяца вперед и оставляю тебе деньги на покупку небольшого дома, также часть наших драгоценностей оставлю тебе! Они же и твои тоже!

– Ну, мамочка, зачем все эти траты? – пыталась возразить дочь.

– Даже мне не возражай! А разве вы подумали, ты и твой возлюбленный, где вы будете жить? Или ты готова идти жить с ним в ту хибару, в которой он сейчас живет? Там даже умывальника в доме нет! В общем, так: сделай, как я тебе наказываю, Александра, ты поймешь со временем, что я была права. Только когда приобретете новый дом, драгоценности положи в ячейку в банк, а если и банков к тому времени не будет, я слышала, что коммунисты против богатства и частной собственности, то спрячь хорошенько, лучше даже закопай во дворе где-нибудь. Пусть это будет небольшое наследство твоим будущим детям. – Юдина не могла ничего с собой поделать, почему-то она была почти уверена, что дочь не сможет приехать к ним во Францию. Наверное, потому что у нее не было никаких иллюзий по поводу новой власти в России.

– Хорошо, мамочка, я сделаю все, как вы скажите! Только умоляю вас: не переживайте за меня так сильно! Берегите себя, папу и Ксюшу! Когда папеньку увидите, поцелуйте его от меня крепко и скажите, чтобы не судил меня строго!

В этот же день вечером Александра с Василием провожала свою маму и сестру на морском причале, на котором стоял красавец английский линкор «Император Индии». Василий Савулиди еще раз уже быстро, почти скороговоркой заверял свою почти тещу, что все будет, как он ей обещал, что они в грехе жить не станут и что завтра же пойдут в мэрию и оформят их брак, а повенчаются уже в православном соборе в Ницце в присутствии всей их семьи. Юдина-старшая одобрила все сказанное юношей и в знак их примирения три раза на прощание поцеловала его, еще раз наказав: «Береги ее, береги!»

Александра держалась до последнего. И только когда мама с Ксенией поднялись по трапу корабля, она дала волю своим чувствам и разрыдалась.

Ах, эта первая любовь! Что же она с нами делает! Мы кидаемся в это полное порогов, бурное плаванье и даже представить себе не можем, куда оно нас вынесет, к какому берегу причалим: к берегу счастья и благополучия или к берегу разочарований и несбывшихся грез.

В свои семнадцать лет принять такое важное для себя решение – это не каждой юной барышне под силу, а особенно таким избалованным родителями и судьбой, изнеженным и неприспособленным к реальной жизни благородным девицам.

Старшая дочь курского помещика Александра Юдина не побоялась ничего и выбрала любовь. Ей далось довольно легко это решение, потому что юная красавица даже себе не представляла, что такое взрослая замужняя жизнь и сколько в ней может быть крутых поворотов и разочарований. Сашенька Юдина свято верила, что жизнь прекрасна и удивительна! И что под оберегающим крылом ее обожаемого Василия ей не нужно бояться жизненных проблем и невзгод.

Гражданская война. Южный фронт

Успешно захватив город Курск, Добровольческая армия под командованием генерала Антона Деникина, как и планировала ранее, решительно продвигалась к Москве. Всерьез опасаясь за безопасность столицы, большевики начали в конце сентября 1919 года формировать новые отряды коммунистов, которых сразу же отправляли на фронт. Армия красных по численности значительно превышала на тот момент армию белых. Но Добровольческая армия главнокомандующего Деникина не падала духом, решительно ввязавшись в бой за другой стратегически важный город – Орел.