Фэйк

Разумеется, Элл не горела желанием попасть в рай. Она желала присоединиться к команде Victoria Secret и стать одной из их моделей, которых называют «Ангелы». В модельном мире это означает вытащить золотой билет.

– Пусть Адрианна Лима подвинет свой зад, потому что я буду там – уверенно заявила Элл и сжевала еще один лист салата.

– Потянете еще отпрыска? – заинтересованно спросила Саманта, оторвавшись от написания e-mail.

– О, да – Марджери вздохнула – Дэвид возьмет подработку.

Элл вздохнула.

– Сэм, думала ты меня поддержишь, ты же чайлд-фри.

За десять лет из всех нас Сэм больше изменилась внешне. Лет пять назад она стала блондинкой и ей изумительно шло. «Я сделала это из логических рассуждений, по статистике им чаще доверяют контракты, глупые голливудские стереотипы» – объяснила тогда она. Саманта – самый молодой вице-президент компании. Чем там они занимаются я точно не знаю, какие-то валютные операции, фондовый рынок. Саманта вечно твердит мне как и где надо хранить сбережения, но я ее советам не следую. Не потому что не доверяю советам подруги, как раз наоборот. Просто у меня сбережений нету – все трачу на какую-то ерунду.

Сэм поправила серый пиджак. Как же ей идет деловой стиль, будто она родилась в этих юбках-карандашах и блузках.

– Дело не в этом, просто не для всех подходит, я хочу сказать…– ее отвлек настойчивый сигнал мобильного – Извините …нет, я же сказала, что надо довести до цены 7.5 и только потом покупать …

Сэм нахмурилась.

– Этот мой новый ассистент просто клинический идиот. Придется звонить Карлу.

Карл Кэмерон – это президент компании, роскошный мужчина и у них с Самантой роман.

Элизабет вытерла руки салфеткой.

– Роды – это такой стресс, я ни за что не готова пережить все еще раз.

Стресс позволил Элизабет написать первую книгу и двадцать статей и провести пару тренингов.

– Мой Блоссом в подготовительном классе, там еще больше стрессов. Я постоянно ссорюсь с воспитателями – они не хотят расставить парты по фэн-шую и учебную программу пересматривать. Сын не будет изучать математику, письмо, языки, эти физические упражнения – они лишние.

– А что же он будет изучать, Лиз? – я заинтересовалась

– Рисование – Элизабет повертела бокал в руке – И природоведение, возможно, если они уберут оттуда раздел «Членистоногие» в этом есть что-то расистское, вы не считаете?

– Кстати, Вирджиния – Саманта все же отлипла от телефона – Одному сборнику нужен аналитик, может ты?

– Нет, спасибо. Мне нравится моя работа.

Саманта хихикает.

– Что серьезно?

Ну да, работа в журнале «Сад и огород» вряд ли стоящая в их глазах. Но мне действительно нравится, нет, это конечно не работа мечты, но на жизнь хватает и коллектив отличный. Редактор – мистер Стивенс, его жена – великая огородница и дизайнер Патрик.

– У тебя хоть шеф симпатичный? – Элл принимается за последний листик.

– Был когда-то…ему в этом году шестьдесят пять.

Мистер Стивенс замечательный. Он для меня больше отец, чем шеф, да и миссис Стивенс хорошая.

– Там дизайнер симпатичный – Марджери улыбнулась – Я видела на фотках.

– Он гей – я вздохнула.

Да, это выяснилось на корпоративной вечеринке в прошлом году, когда я хотела к нему подкатить. Зато Патрик теперь помогает мне выбирать туфли.

– Жаль что у тебя все так – Саманта прячет глаза.

– Как так?

Элизабет протягивает свой объемный труд и шепчет :

– Джинни, тебе определенно стоит почитать, бери бесплатно.

Я смотрю на «У тебя есть шанс: 24 шага на пути к счастью» и к горлу подкатывает тошнота, хотя тошнить, наверное, должно Мардж. Вот за это я ненавижу сборы. За это ощущение. Мне моя жизнь нравится. Ну да я пока не выпустила книгу и не родила пятерню. И романов в моей жизни особых не было, даже пострадать не из-за кого. Когда мы с парнем расставались, моя соседка Тина тянула меня в ближайший бар, где мы надирались текилой. И я моментально переставала переживать. Моя личная жизнь Клуб не интересовала, вернее, я старалась о ней не распространятся. Один раз проболталась, что встречаюсь с парнем из видеопроката, так мне его потом целый год вспоминали.

– Но у меня все хорошо…серьезно – я даже сделала такой выразительный жест рукой.

– Не стоит перед нами увиливать, Вирджиния – сочувственно произносит Элл – Ох, я наелась.

И ничего им не докажешь. Если я не сделала переворот в науке или не выиграла Оскар, то уже не человек?

Пискнул мой мобильный. Смс-ка. От Тины. «Через полчаса начинается марафон Антонио Бандераса по ТВ, беги домой!».

– Что-то важное? – спросила Сэм.

– Ну…это…так – я отложила телефон и спешно полезла к кошельку – Просто мне уже пора.

Элл усмехнулась:

– Что сезон прополки начался?

И это говорит Элл, которая думает, что макароны растут на деревьях.

– Нет, это другое дело.

Я чувствую себя на дне. Алисой, упавшей в кроличью нору, которой вместо белого кролика на пути при падении встретился шкаф и она в него врезалась.

Я уже выходила из ресторана, когда обернулась и сказала то, что сказала. Опять же во всем виноваты коржики. Коржики, два мартини, которые я выпила и стресс. Но сказала, я именно это:

– Чтоб вы знали, я сейчас встречаюсь с самым лучшим мужчиной в мире и поэтому я счастливее всех!

Разумеется, тогда я не предполагала, что эта случайно оброненная фраза будет иметь такой эффект. И потом случится совершенно невероятное.

Глава 2

Выйдя из ресторана я внезапно почувствовала смертельную усталость. Однако, жалеть себя нужно не в одиночестве. Поэтому я приняла самое разумное решение – поймала такси и отправилась домой.